Наконец Гиргасу удалось оторвать от себя гнома, закрывшего ему обзор; он и не заметил, что когти врага оставили на коже глубокие кровоточащие царапины. Орк швырнул маленьким зеленым воином в нападающих, но когда вновь поднял секиру, чтобы раскроить череп врагу, чья-то сабля отрубила ему лапу ниже локтя, и секира вместе с по-прежнему крепко сжимавшей ее лапой упала в грязь.
Гиргас поглядел на окровавленный обрубок и зарычал от злости и ярости - и тут гномы навалились на него, словно саранча, и предводитель орков, крича и ругаясь, упал, погребенный под кучей зеленых тел.
Раммар увидел это издалека и решил, что на этом битва для него кончается. Пока Гиргас стоял, существовала хоть маленькая, но все же надежда на победу орков в этой стычке. Теперь этой надежды больше не было, а Раммар считал себя еще слишком молодым, чтобы умирать.
Приземистый орк все время держался на краю сражения; поскольку большинство гномов кидалось в самую гущу, фланги подверглись гораздо более слабой атаке. Это было только на руку Раммару. Он еще раз ударил сапараком и проткнул им гнома, с криком прыгнувшего на него. Поставил ногу на грудь поверженного врага, рванул сапарак и бросился бежать.
Раммар, будучи натурой дальновидной, уже подыскал себе укрытие. На краю поляны, в поросшей мхом скале, была расщелина, достаточно широкая для того, чтобы вместить его, если, конечно, он втянет брюхо и задержит дыхание. Но перед лицом угрожавшей ему опасности он счел эту трудность вполне для себя преодолимой.
Конечно же, Раммар знал, что обязан своему роду. Он огляделся вокруг и увидел своего брата Бальбока посреди беснующейся кучи гномов, бросавшихся на него со всех сторон.
- Прощай, брат! - прорычал Раммар, слегка поклонившись, а затем рванул к расщелине.
В царившей на поле боя суматохе никто не обратил на него внимания, и, похудев, - хотя слово "похудел" здесь совершенно неуместно - Раммар с трудом втиснулся в темное отверстие.
Там он стал ждать.
Ждать.
И ждать…
А далеко-далеко, в темном мраке древних каменных стен, налитые кровью глаза смотрели в неясную глубь окулона.
Увиденное заставило узкую щель, зияющую ниже широко раскрытых глаз, расползтись в довольной улыбке.
Гномы хорошо справились с заданием. Все происходило так, как он и планировал - теперь оставалось только выжидать.
Совсем скоро то, к чему он так долго стремился, будет принадлежать ему…
- Убейте их, храбрые мои воины-гномы, - тихо промолвил он в окулон. - Убейте всех до единого. А самый храбрый из них станет моим орудием…
2. Ойгаш коум
В какой-то момент битва затихла.
Только кое-где раздавались редкие стоны, а с голубого полуденного неба уже доносились крики падальщиков, готовых наброситься на свою добычу.
Хотя укрытие, найденное Раммаром, можно было назвать каким угодно, но только не удобным, он выжидал дольше, чем было необходимо. Он хотел удостовериться, что на поляне не осталось гномов.
В какой-то момент он пришел к выводу, что просидел достаточно долго. Орк выпустил из легких весь воздух и смог выглянуть из узкой расщелины. Осторожно высунув голову и убедившись, что все чисто, он стал протискиваться дальше, и наконец вывалился наружу и приземлился на истоптанную траву.
Когда он снова поднялся на ноги, вид, открывшийся ему, был, мягко говоря, неутешительным. Вся поляна была усеяна убитыми орками. У некоторых были отрублены конечности, у других - вспороты животы, так что из них вывалились все внутренности, еще несколько были утыканы гномьими стрелами. Общим для всех был только ужас на застывших лицах, из-за которого, по мнению Раммара, все они выглядели довольно глупо.
А гномов и след простыл; они ушли, забрав своих павших. На поле битвы остались только мертвые орки, и где-то среди этих окровавленных, беспорядочно сваленных трупов, над которыми роились тучи огромных мух, подумал Раммар, должен лежать его брат Бальбок.
- Ты, жалкий умбал! - пробормотал он, обходя поляну в поисках брата. - Как часто я говорил тебе, что не надо строить из себя героя! Что только тупые люди подставляют свою голову за других! Но нет же, ты всегда считал себя умнее меня. Если бы ты слушался старшего брата, то был бы сейчас жи…
Он замолчал, когда услышал доносившийся из кустов шорох. Раммар поднял свой сапарак и обернулся. В подлеске затрещали ветки, и Раммар подумал, что сейчас оттуда вывалится гном. Каково же было его удивление, когда из зарослей показалась не зеленая гномья физиономия, а худое лицо брата.
- Бальбок!
На мгновение мрачные черты лица Раммара осветила радость, и он чуть было не кинулся брату на шею - но вовремя напомнил себе, что такое поведение недостойно орка. Он резко остановился, и на его лицо вернулось старое упрямое выражение.
- Раммар! - Бальбок не считал нужным сдерживаться. На его детском лице появилась радостная улыбка, и он бросился на своего толстого брата, чтобы крепко обнять его. Раммар удержал его, выставив перед собой сапарак.
- Что это с тобой? - набросился он на него. - Ты что, с ума сошел? Что это значит?
- Я думал, ты умер.
- Не умер я! - засопел Раммар. - И ты не умер, насколько я могу судить. Теперь, когда мы это выяснили, можем снова вести себя разумно. И может быть, ты мне скажешь, как это ты выжил, когда всех остальных поубивали?
- Не знаю. - Бальбок пожал плечами. - Битва уже, собственно говоря, была окончена, гномы убили всех, остался только я. Они окружили меня и напали со всех сторон сразу. Я видел в их глазах жажду убивать и был уверен, что все кончено. Я смотрел в лицо…
- Проклятье, ты орк, а не карлик какой-нибудь! - засопел Раммар. - Не надо мне тут саги рассказывать, скажи лучше, что случилось. Я же не могу слушать тебя целый день.
- Я… я не знаю, - беспомощно повторил Бальбок. - Я думал, что уже все, но внезапно гномы передумали и ушли.
- И все?
- И все, - подтвердил Бальбок, что вызвало у его брата внезапный приступ зависти. Зачем нужно было залезать в узкую расщелину и сидеть там полдня, если точно так же можно было переждать на поле битвы?
- В этом нет никакого смысла, - сказал он. - Кто однажды попал в когти гномам, того они так просто не отпустят. Так почему же они оставили в живых тебя, а?
- Но я действительно не знаю, - продолжал настаивать Бальбок, а потом добавил, и в голосе его слышалась гордость: - Я сражался до конца. Может быть, они испугались и поэтому убежали.
- Испугались? Тебя? - Раммар рассмеялся. - Размечтался.
- В любом случае, я был последним, кто стоял против них.
- А как насчет меня? Я тоже еще жив, как видишь.
- Ты тоже сражался до конца? - удивился Бальбок. Он не припоминал, чтобы брат был на поле битвы.
- Что за дурацкие вопросы? - зарычал Раммар, яростно сверкая глазами. - Конечно же, я сражался до конца. Или ты станешь утверждать, что я залез в какую-нибудь узкую щелочку и пережидал, пока кончится бой?
Бальбок медлил с ответом, чем окончательно разъярил брата.
- Ты, дерьмо гномье! - накинулся тот на него. - А я-то все эти годы заботился о тебе, после того как отца сожрал тролль! Научил тебя обращаться с мечом и сапараком! Стрелять из лука!
- Стрелять из лука я тебя учил, - заметил Бальбок.
- Не перебивай, когда я говорю! Это признак неуважения, ведь из нас двоих старший все-таки я! И если мне еще раз покажется, что ты меня подозреваешь в том, что я спрятался, то ты познакомишься с моим кинжалом, клянусь тебе вонючими внутренностями Торги!
Из-за ругани или еще почему-либо, но Бальбок больше не спорил. Запуганный, худой, на две головы выше старшего брата, он склонил голову. Смерть товарищей Бальбок воспринял с истинно орочьим равнодушием - нагоняй же от брата причинил ему боль. Уголки рта опустились, на бледном лице появилось грустное выражение, а губы обиженно надулись.
- Что еще? - резко спросил Раммар.
- Ты на меня злишься.
- Да, черт побери, я на тебя злюсь. Даже очень. Я просто выносить не могу, когда ты… - Когда Раммар увидел, что лицо брата еще больше вытянулось, а выражение лица стало еще грустнее, он перебил себя: - Нет, я на тебя не сержусь, - вздохнув, сказал он.
- Правда, не сердишься? - Бальбок поднял взгляд.
- Нет. Но если ты еще раз скажешь, что я бежал с поля боя, то я тебе зубами кишки выгрызу. Ты меня понял?
- Понял, - усмехнулся Бальбок.
- Тогда давай подумаем, как нам отсюда убраться. Что бы там ни заставило гномов бежать - уйти далеко они не могли. А мне что-то не очень хочется встретиться с ними еще раз.
- А что с Гиргасом? - спросил Бальбок.
- А что с ним должно быть?
- Он наш предводитель.
- Он был нашим предводителем, - поправил его Раммар.
- Наш долг велит принести назад его голову, чтобы он мог достичь вечности после ритуала шроук-коум.
- Ритуала шроук-коум? - недоверчиво переспросил Раммар. - Ты всерьез предлагаешь тащить домой тяжелую черепушку Гиргаса только для того, чтобы сделать из нее чучело?
- Таков закон, - ответил Бальбок, пожав плечами. - Если мы не сделаем этого, мы будем изгнаны из племени, а наше добро отнимут.
- Честно? - недоверчиво уставился на него брат.
- Так говорит закон, - ответил Бальбок.
- Тогда нам нужно отыскать эту черепушку и отнести ее домой! - вздохнул Раммар, оглядываясь на поле боя. - Вопрос только, где нам начинать поиски.