Ашер сказал что-то Жан-Клоду. Я уловила вполне достаточно, чтобы знать, что это французский и не более, но что бы он ни сказал, Жан-Клод выглядел еще менее счастливым, чем я в отношении Моники. Я видела лицо Ашера, когда он смотрел на другого мужчину, и я знала этот взгляд. Похожий взгляд у него был, когда он попытался поцеловать Мику сегодня. Что, черт возьми случилось с Ашером сегодня? Он мог быть напористым и вообще занозой в заднице, но у него обычно была причина, которую я могла выяснить. Сегодня я терялась в догадках.
Следующей выпускницей была балерина Стивена. Я гадала, как они превзойдут или даже приблизятся к тому, что сделали Натаниэль и его партнерша. Но к счастью всех заинтересованных сторон, это был джазовый танец, номер из старого бродвейского мюзикла. Девушка и Стивен оба были в мягких фетровых шляпах, белых рубашках с закатанными рукавами и свободными воротниками, расстегнутых жилетах и слаксах с поясами. У обоих волосы спускались ниже плеч, его вились и были светлыми, у нее были кудрявыми и каштановыми. Части его костюма были черными, а у нее - в тонкую полоску.
Номер был смешным, с намеренными скользящими падениями по сцене. Они скользили из одного угла сцены в другой, разминаясь в дюймах друг от друга. Это было спортивно, весело, и так сильно отличалось от двух других номеров, что сработало.
Они закончили тем, что она запрыгнула на руки к Стивену и, он унес ее за кулисы. На этот раз аплодисменты прозвучали немедленно, смешавшись со смехом, нам необходимо было что-то светлое после печали последнего номера.
- Очень в духе Джина Келли, - сказал Мика.
- Я даже не знала, что Стивен умеет исполнять чечетку, - проговорила я.
- Он научился для шоу, - сказала Вивиан.
- Ого, - сказала я, - вот это оперативность!
Вивиан улыбнулась и выражение тихой гордости пробежало по ее лицу - это были самые положительные эмоции за всю ночь. Стивен и старшая девочка поклонились, и он получил несколько роз из ее букета. Вивиан глядела на него сияющими глазами, и даже незнакомый с этой парочкой человек мог понять, что она его любит.
Сцена опустела, музыка изменилась. Это был тот номер, который заставлял Джейсона нервничать. Он и последняя выпускница должны были танцевать номер, хореографию которого для них поставил он сам. Он часто ставил хореографию в Guilty Pleasures, но он сказал: "Это не то же самое, Анита. Клиентам на самом деле не так уж важно, танцуем мы или нет, они хотят видеть тела. Это другое дело". Я никогда раньше не видела, чтобы он так нервничал из-за выступления на публике. С одной стороны это было мило, а с другой заставляло переживать.
Я поймала Джей-Джей на том, что она улыбалась, водя пальцем по его имени, напечатанному в программе. Это была грустная улыбка, как будто она размышляла о том, что могло бы быть.
Им с Джейсоном было лишь по двадцать три, но улыбка была печальной, как будто двери были закрыты, выбор сделан, и не было пути назад. Или, может быть, я была слишком романтично настроена. Не-а, только не я, только не романтично. Любой мужчина в моей жизни мог бы это подтвердить.
Балерина выбежала на неярко освещенную сцену. Она была одета в белую шелковую ночную рубашку, и ее лицо, ее тело, все говорило о страхе. Но, как и в любом хорошем фильме ужасов, страшилище никогда не показывается там, куда ты смотришь.
Джейсон спрыгнул с потолка. Я знала, что он должен быть на узком мостике, но казалось, что он просто прыгнул с неба и приземлился перед ней на четвереньки. Ее крик, когда она повернулась и увидела его, прорезал внезапную тишину аудитории. Музыки по-прежнему не было, когда он медленно выпрямился, одетый только в облегающие колготы так, что мышцы в его верхней части тела напряглись и выступили, когда он подымался на ноги. Его волосы были распущены, волна желтого, рассыпавшаяся по плечам и наполовину закрывающая лицо. Он стоял, мускулистый, красивый, дикий, и также, как она излучала страх, от него исходила аура хищника.
Девушка повернулась и побежала прочь. Джейсон пронесся размытым движением и вдруг оказался прямо перед ней. Она издала еще один крик, но он почти утонул во вздохе аудитории.
Потихоньку зазвучала музыка, в то время как она начала бегать по сцене, а он всегда оказывался впереди. Я знала, что он оборотень. Я знала, что он может двигаться быстрее, чем любой человек, но я никогда не видела, как это делает Джейсон.
Он всегда казался более человечным, чем большинство, но на этой сцене, в этот момент, он перестал притворяться. Он был мускулистой молнией, волосы летели вокруг него, когда он двигался.
В конце девушка упала на середину сцены. Ее худенькая грудь поднималась и опускалась так тяжело, что это было заметно. Она протянула руку, как будто хотела удержать его на расстоянии, в то время как он кружил вокруг нее.
Я слышала, как Джей-Джей прерывисто выдохнула. Я перевела взгляд от сцены на нее на секунду. Ее лицо выражало желание и ранимость и еще какую-то эмоцию, которую я не могла определить.
Мика коснулся моей руки, и я оглянулась: Джейсон и девушка танцевали. Словно бы он воплотил игру кота с мышкой, за исключением того, что кот больше думал о сексе, чем о еде.
Девушка играла девственную жертву, тонкие руки поднимались и опускались, пряча ее лицо, ее тело отклонялось лишь затем, чтобы найти его руки, грудь, тело, готовое поймать и удержать ее, а затем, когда музыка стала громче, она растворилась в его теле, и они танцевали. Они танцевали, двигались, и он показал, на что было способно его тело, а она - насколько владела своим. Существовало не так уж много человеческих танцоров, которые могли бы держаться на уровне, и еще меньше выпускников средней школы. Мне не обязательно было лучше разбираться в танцах, чтобы понять, что я видела что-то особенное, кого-то особенного. Черт возьми, двоих. Мне было почти трудно смотреть и думать, что это Джейсон, наш Джейсон.
Музыка изменилась, поначалу незаметно, и тогда Джейсон начал отстраняться, а девушка тянуться за ним. Я думала, что искушение закончено, пока не поняла, что Джейсон теперь убегал, а девушка внезапно оказывалась перед ним. Она оказывалась перед ним не из-за сверхчеловеческой скорости, а из-за того, что он неохотно смотрел назад. Они обратили соблазнителя в жертву, и постепенно Джейсон стал излучать страх, а девушка начала его преследовать.
Музыка нагнеталась и нагнеталась, пока они танцевали друг вокруг друга на сцене, а потом он упал. Это было одно из тех изящных падений, когда он поймал себя, волосы скользнули вниз, полностью скрыв лицо, и его сильные мускулистые руки потянулись наружу, словно для того, чтобы отвести удар, когда она подобралась поближе.
Ее рука сжала его руку, и казалось, что мир сузился до переплетения их пальцев. Он рухнул на сцену, с рукой заломленной под острым углом, потому что девушка продолжала держать ее, когда повернулась чтобы взглянуть в зал. Ее лицо было ясным и чистым, глаза смотрели вызывающе, такая прямая, высокая и доминирующая над ним, скорчившимся у ее ног. Она рванула его руку, как бы выкручивая ее за спину, и он встал на колени, согнув спину, словно от боли. Внезапно она резко отпустила его, вынудив почти упасть, а затем направилась прочь со сцены. Их освещали два прожектора, когда она удалялась. Свет стал нарастать, когда она двинулась гордая и смелая. Джейсон рухнул на свету и начал плакать, долгие безмолвные стенания сотрясали его тело также, как двигалась ее грудь при дыхании в начале танца.
Свет почти угас, почти потух, когда она остановилась на самом краю сцены, чтобы оглянуться назад, и он упал на колени, вытянув одну ногу, одной рукой потянувшись к ней, а другой прикрывая лицо, как бы скрывая слезы. В какой-то момент они так и застыли, и музыка смолкла. Девушка повернулась и ушла со сцены, а Джейсон свернулся в клубок в центре, и свет погас.
Молчание на этот раз продлилось больше, и, клянусь, я слышала, как некоторые люди вдыхают, словно до сих пор задерживали дыхание. Джейсон и девушка вышли и взялись за руки все также в тишине, и только когда они двинулись в сторону передней части сцены, аудитория отреагировала. Толпа поднялась с громовым криком: "Браво" и просто вопя, как будто они были на рок-концерте, а не танцевальном вечере.
Мы хлопали, пока не заболели руки. Мика обнял Джей-Джей, и я поняла, что она плачет. Я тоже обняла ее. Рука Жан-Клода обхватила меня за плечи, и я повернулась, чтобы встретиться с ним губами. Он произнес, перекрывая гул толпы. - Все они растут, наши молодые люди.
Я могла только кивнуть. Я знала Джейсона и Натаниэля, с тех пор, как им исполнилось девятнадцать, и мальчики, которых я встретила, не были мужчинами, которых я видела сегодня. Я не была уверена, что "созревание" является правильным термином, может быть, лучше подходило "становление".
Ашер уже сидел. Я посмотрела на него и увидела блеск розоватых слез на его лице. Я склонилась над ним через Жан-Клода. Он вытер слезы, как будто не хотел, чтобы я заметила, но принял предложенный поцелуй, хотя и не вложил в него сердце. Я спросила:
- С тобой все в порядке?
- Я не знал, что наш маленький волк может быть настолько прекрасным, - сказал он.