Данул и лежал. Очень долго. Первое время в хижине было тихо. Ума даже отвернула шкуру и дала Данулу попить воды. Но потом кто-то пришел. Раздались голоса: мужской и женский. Потом еще приходили и разговаривали какие-то мужчины. Данул терпел. Он понимал, что высовываться очень опасно. У этих гартов чуть что - и без носа останешься. Ума права. Он и терпел. Он бы и дальше терпел. Он же настоящий мужчина и понимает, что к чему. Но тут ему в нос что-то попало. То ли ворсинка от шерсти, то ли какой противный муравей. И Данул чихнул. А потом еще раз чихнул, да так сильно, что аж подскочил под шкурой. И удивленный мужской голос почти по слогам спросил:
- А кто это так громко чихает? Добер, что ли? А чего он под шкуру забрался?
И Ума несмело произнесла:
- Здесь мальчик. Он мой друг.
- А ну-ка, показывай своего друга, - велел мужской голос. - Эй, друг, вылезай!
И Данул вылез. Он же мужчина. А мужчины не боятся.
Данул выбрался из-под шкуры и увидел в противоположном углу хижины седого человека. Старик сидел на лежанке и смотрел на мальчика грустными глазами. Данул 'седого' сразу узнал. Это был тот самый старик, который сказал: 'Я бросаю вызов'. А потом дрался со злым вождем. И победил.
Увидев Данула, мужчина улыбнулся и сказал:
- Ну, здравствуй, Данул!
- А откуда ты знаешь, что я Данул? - ворчливо спросил мальчик и прикинул расстояние до выхода. Он хитрый, его просто так не проведешь. И тайны хранить умеет. А уж бегать-то он умеет ого-го как! Недаром мама говорит, что у него шило… ну, там, где надо, короче.
Но бежать на этот раз не пришлось.
- Как же тебя не узнать, такого рыжего? - удивился мужчина. И засмеялся…
*Омазак - тело без души, 'живой мертвец', зомби.
Эпилог
Они стояли на краю стойбища. Вечерело. Со стороны степи тянуло свежим, слегка горьковатым запахом побегов молодой травы. Ариг держал в поводу лошадь. Он собрался объехать дальние посты и встретил Олию, ходившую собирать грибы.
- Не передумала? Может, все-таки, останетесь?
- Нет, - Олия упрямо покачала головой, но глаза ее смотрели в сторону. - Мы здесь совсем чужие. Все пялятся на нас, как на зверей. А в лесу мы люди.
- У вас же почти одни женщины.
- Как-нибудь справимся. Мы тоже из лука стрелять умеем.
Они вели старый разговор, длившийся уже несколько дней. С того самого дня после новолуния, когда они все могли погибнуть, но выжили. Выжили, благодаря тому, что пришли на помощь друг другу.
…Ближе к вечеру Бурун, в сопровождение нескольких воинов, съездил в рощу, где скрывались Хран, Олия и Павуш, и вернулся в стойбище вместе с ними. Павуш и Данул при встрече едва не расплакались, но сдержались - уж больно много женских глаз наблюдало за ними. Потом Данул познакомил Павуша с Умой и ее младшими сестрами. На младших девочек Павуш едва взглянул: так, мелюзга какая-то. А вот Ума… Ума, это, да, она произвела на подростка неизгладимое впечатление. Таких красивых девочек он в жизни не видел.
Впрочем, общение тогда длилось недолго. Не до того было Уме и ее сестрам, не до гостей. Сестра Храна отвела мальчиков в хижину к аригу, где их ждало новое знакомство с детьми Храна. А Олия осталась помогать Ариде.
На лежанке умирал Грох. Он находился без сознания с того самого момента, как произнес свои последние, но очень значимые слова на молухе, снимавшие все подозрения по поводу того, кем был загадочный старик-путник.
Рунат, Хран, Бурун и его младший брат уединились на второй половине хижины. Им предстояло обсудить чрезвычайно важные вопросы, касающиеся как их лично, так и жизни всего племени.
- Что делать будем, вождь? - спросил Бурун. Он упорно продолжал называть Руната вождем, и пока тот не протестовал. - Люди волнуются. Обряд не завершен, Грох умирает, Ирас сбежал. А тут еще Солнце едва не пропало. Как это объяснить?
Рунат полулежал на шкуре. Глаза его глубоко запали. Он поспал немного, пока Бурун ездил за Храном и Олией, но огромная усталость и полученные ранения давали о себе знать.
- Я скажу, что делать. Я тут подумал. И люди все узнают, скоро. Только вы сначала сами хорошенько подумайте.
Рунат взял паузу, затем продолжил:
- Вот ты меня вождем называешь. Это не так. Я не вождь.
- Это еще почему? - лицо Буруна вытянулось от удивления. - Ты же сын вождя, теперь все знают. И Гроха ты побил в честной схватке.
- Гроха я побил. Но это наши дела. Между братьями. Понимаешь?
Бурун покрутил головой.
- Подожди, Рунат, говори яснее, - вмешался Хран. - Я тоже не понимаю. Как же без вождя? А зачем ты тогда вызов бросал?
Рунат усмехнулся:
- Вызов я бросил, чтобы тебя и Данула спасти. Да и спор у нас один с братом… оставался незавершенным. А что касается вождя… Без него действительно нельзя. Вот ты и будешь вождем.
Воины недоуменно переглянулись.
- Или, кто против?
Ариг озадаченно молчал.
- Хран - самый лучший воин, это все знают, - задумчиво произнес Бурун. - Только это странно как-то, не по обычаям.
- Почему не по обычаям? - возразил Рунат. - Вот, сейчас соберем народ. Пусть, если кто хочет, Храну вызов бросает. А если никто не бросит - вот вам и вождь.
Воины снова задумались.
- А ты что будешь делать? - спросил ариг.
Рунат долго молчал.
- Не знаю пока. Сначала думал к себе в пещеру вернуться. А теперь не знаю.
- Оставайся, - попросил Бурун. - Не хочешь вождем, колдуном становись. Из тебя сильный колдун получится.
- Почему?
- Я заметил, ты с Солнцем разговаривать умеешь, - Бурун хитро улыбнулся. - Я видел, все испугались, а ты - нет. Это ты попросил его спрятаться?
Рунат подумал. Ответил уклончиво:
- Солнце само решает, с кем разговаривать. А вот духов вы прогневали очень сильно.
- Почему так думаешь?
- Не захотели они принять ваших жертв. Потому и Солнце спряталось, что Оман Яр рассердился.
- Чем же мы духов прогневили? - Бурун насупился.
- Тем, что живете не по-людски. Детей в жертву приносите. Лесовиков, как зверей, ловите, а потом рабить заставляете. А как они не нужны становятся - людоедам на шкуры обмениваете. А ведь лесовики - такие же гарты. Разве это по-людски?
- Лесовики - не гарты. Они Лашую поклоняются, - упрямо возразил Бурун.
- Если они не гарты - чего же вы на одном языке разговариваете? А что касается Лашуя, так Бир и Шам тоже когда-то Лашую поклонялись. А потом Идола завели, который человеческую кровь пьет. Вот ты, будешь человеческую кровь пить?
Бурун вскинул голову, с обидой произнес:
- Что я, глот?
- А Идол, получается, глот? А может, он и не хочет человеческой крови? А его Ирас силком поит? Вот он и разгневался, и Солнце убрал.
- Я с тобой согласен, Рунат. Не гоже детей в жертву приносить, - вступил в разговор ариг. - А лесовики… Ну, разные они… Есть и хорошие. Может и вправду они тоже гарты.
- А ты, Бурун, что скажешь? - Рунат пристально посмотрел на младшего арига. Тот сморщил нос, ожесточенно зачесал затылок, словно собирался снять с себя скальп. Покосился на младшего брата, который все время молчал, но напряженно вслушивался в разговор. Заметив взгляд Буруна, брат еле заметно кивнул головой.
- Можете продолжать и дальше так жить, - с угрозой в голосе добавил Рунат. - Ираса найдите, пусть он снова попробует человеческую жертву принести. Глядишь, Солнце совсем уйдет, будете жить при вечной ночи.
- Нет, Ираса нам не надо. Я сам ему брюхо распорю, если поймаю, - Бурун с отвращением сплюнул и снова покосился на младшего брата. - А духов злить нам больше нельзя. Вот если бы ты с ними поговорил. Как колдун. Я знаю, у тебя получится.
Рунат оперся рукой о шкуру и присел на корточки. Он хорошо понимал: надолго оставлять ситуацию в состоянии определенности нельзя. Стоит начаться брожениям, вольнолюбивые гарты заварят такую кашу, что потом всем племенем не расхлебать. Заговорил твердо и решительно:
- Вот, слушайте меня. Ариг становится вождем. Жертвы детей отныне - табу. Всех раби отпускаете, с лесовиками больше не воюете. Если согласны - тогда и я согласен стать колдуном.
- Я согласен, - без раздумий произнес Хран. Он и так много думал в последнее время. Бурун с ответом замешкался.
- А без раби как? Кто рабить будет? Пшеницу растить, свиней кормить?
- Кто хочет, тут пусть и рабит. Кто охотиться или рыбачить не хочет, или не может. Иначе вы скоро всех лесовиков перебьете. Да и сколько можно свиней разводить?
Бурун вздохнул:
- Наверное, ты правильно говоришь, Рунат. Только вот, как людям объяснить?
- Вот мы все вместе и попробуем. Я же вам объяснил? Теперь давайте объясним остальным. А если кто не согласится - пусть бросает вызов Храну. И становится вождем. Если получится. Договорились?
Бурун продолжал морщить лоб.
- Если Хран вождем станет, то кто аригом? Без арига нельзя.
- А кто лучший воин в племени после Храна?
Бурун скромно пожал плечами. Потом протянул с надеждой в голосе:
- Кто его знает? Я не знаю.
- А я тоже не знаю, - Рунат еле заметно улыбнулся. - Храну виднее. Как ты полагаешь, Хран?
Хран прокашлялся, покосился на Руната:
- Кто лучший - и я не знаю. А вот самый надежный - это, точно, Бурун. Я бы его аригом назначил.
- Так как? - небрежно бросил Рунат.
- Договорились! - с облегчением выдохнул Бурун.
- Тогда идите, собирайте народ на молухе. А мы тут еще с Храном поговорим.
Когда Бурун с братом вышли из хижины, Рунат спросил:
- А чего у него брат все время молчит?