Расторопы, как уже говорилось, долго жили в предгорьях, где, понятное дело, водили дружбу с гномами. В странствия они пустились первыми: когда другие только-только стронулись с места, эти уже блуждали по Эриадору и добрались до горы Выветрень. Будучи самыми многочисленными, расторопы к тому же и самые правильные хоббиты, прежде всего по части верности старинным обычаям. Они дольше всех сохранили обыкновение рыть подземные жилища и селиться большими семьями.
Схватни, обитавшие изначально по берегам Великой Реки, привыкли иметь дело с людьми. Они подались в странствие следом за расторопами, причем сначала двинулись вдоль Шумливой на юг и осели было между Тарбадом и Серыми Землями, но что-то не прижились и через некоторое время ушли на север.
Северяне-скрытни всегда были немногочисленны. В отличие от иных хоббитских родов, они водили дружбу с эльфами и пускай даже не слишком поднаторели в ремеслах, но славились повсюду как певцы и сказители. Поговаривают, будто в старину скрытни не любили ковыряться в земле, а пропитание предпочитали добывать охотой. Перебравшись через горы севернее Разлога, они откочевали вниз по течению Студеной, попали в Эриадор, где и смешались с другими, пришедшими туда раньше хоббитами. Смешаться-то смешались, но, несмотря на свою малочисленность, остались сами по себе, ибо выделяясь отвагой и предприимчивостью, они частенько становились предводителями кланов и у расторопов, и у схватней. Копни поглубже родословную любого видного семейства и наверняка наткнешься на скрытня: Туки ведь от них пошли, да и хозяева Баковин тоже.
На западе Эриадора, между Мглистыми и Лунными горами, хоббиты встретились и с людьми, и с эльфами. В ту пору там еще обитали дунадэйны, потомки Королей из-за Моря, Заокраинного Запада, но они быстро уменьшались в числе, и само Северное Королевство приходило в упадок. Обширные земли лежали в запустении, так что места для пришельцев хватало, и хоббиты принялись обживать новые угодья. Городки и большие села завелись у них именно тогда, хотя ко времени Бильбо от большинства тех ранних поселений остались одни воспоминания. Из числа самых первых стоит упомянуть деревни в Четвуде да Пригорье, выросший на больно уж бойком месте городок. Хоббитов там, правда, поубавилось, но сам городишко стоит где стоял - милях в сорока к востоку от границы Хоббитании.
Должно быть, еще в те далекие времена хоббиты освоили письменность: искусство это они переняли у дунадэйнов, которые, в свою очередь, выучились грамоте у эльфов. Исконные племенные говоры постепенно забывались, и с годами хоббиты стали не только писать, но и говорить на вестроне - Общем Наречии, что было в ходу от Арнора до Гондора, а также в прибрежных землях, от Белфаласа до Лун. Правда, некоторые старые слова все-таки сохранились. Дни недели и месяцы хоббиты называют по-своему, да и имена у них особые, не такие, как у людей.
О том, что происходило в дальнейшем, свидетельствуют уже не предания, а летописи: время легенд заканчивается, уступая место настоящей хоббитской истории. В 1601 г. Третьей эпохи братья Бланко и Марчо - оба, само собой, скрытни - заручились у короля в Форносте жалованной грамотой и сманив за собой великое множество хоббитов, пересекли мутную реку Барандуин. Перейдя Мост Каменных Луков, воздвигнутый Северным Королевством во дни величия, они стали обживать вольные земли, лежавшие между рекой и Дальним Всхолмьем. Требовалось от них за это всего ничего: следить за сохранностью Великого Моста, поддерживать в порядке прочие мосты и дороги, держать подставы для королевских гонцов и, конечно же, признавать верховную власть короля.
Собственно хоббитское летоисчисление начинается именно с переправы через Брендивин (так хоббиты переиначили название реки), и год этого достопамятного события считается Годом Первым - дальнейший отсчет ведется от него. Блуждания наконец завершились. Новоприобретенный край полюбился хоббитам, и остались они там навсегда, а поскольку за рубежи почитай что носу не казали, то вскорости опять выпали из истории эльфов и людей. Покуда правило Северное Королевство, хоббиты числились его подданными, но жили своим укладом, управлялись собственными вождями, а в дела большого мира никоим образом не встревали. Правда, если верить их летописям, хоббиты снарядили отряд лучников на подмогу Форносту в войне с чародеем из Ангмара, но в людских хрониках подтверждения этому не находится. Так или иначе, в той войне пришел конец Северному Королевству, но хоббитов беда миновала. Никто на их край не позарился, и остались они жить-поживать, будто ничего не случилось. Верховной власти над ними теперь не было, а из числа своих вождей хоббиты избрали тана и доверили ему старшинство. После Черного Поветрия 37 года край добрую тысячу лет не знал ни войн, ни иных напастей. Хоббиты множились и процветали до самой Нескончаемой Стужи и последовавшего за ней страшного голода, унесшего тысячи и тысячи жизней. Но ко времени нашего повествования дни Смертной Голодухи (1158–1160 гг.) давным-давно позабылись, и хоббиты основательно привыкли к жизни благополучной и безмятежной. Земля щедро делилась с ними своими плодами - только не ленись руки прикладывать. Ведь хотя ко времени прихода хоббитов край лежал в запустении, прежде был он богат и ухожен - славился тучными нивами, угодьями и виноградниками.
Между Дальним Всхолмьем и Брендивинским мостом земли Хоббитании простирались на сорок лиг, а между вересковыми пустошами на севере и южными топями лежало и того больше - лиг пятьдесят. Хоббиты обустроили этот уголок по-своему, сделали его спокойным и благодатным, а о бедах и тревогах внешнего мира вспоминали все реже и реже. Тишь, гладь и довольство стали казаться им чем-то естественным, само собой разумеющимся, ровно в Средиземье иначе и не бывало. Хранителей, попечениями которых поддерживался столь долгий мир, они попросту забыли - если вообще знали. Возможно, хоббиты и чувствовали, что живут в хранимом краю, но кто его хранит, от кого да почему, предпочитали не задумываться.
Чего-чего, а воинственности сами они были лишены напрочь, усобиц между ними отродясь не водилось. Конечно, в былые годы случалось и им дать кое-кому отпор - в нашем суровом мире без этого никак, - но во дни Бильбо о том сохранились лишь предания. Первая и единственная битва в истории Хоббитании - Зеленопольская Сеча - произошла в 1147 г., когда Бандобрас Тук отразил вторжение орков. Климат и тот смягчился: нашествия волчьих стай в прежние суровые зимы стали бабушкиными сказками. Не то чтобы в Хоббитании не осталось никакого оружия, но все имевшееся красовалось по стенам да над каминами, а то и вовсе пылилось в музее главного хоббитанского поселения, звавшегося Грабарней. Музей этот именовался Мутень-Хороминой. Мутень - слово не иначе как старохоббитское: так испокон веку называли вещи вроде бы справные, но бесполезные, какие к хозяйству не приспособишь, а выбросить рука не поднимается. Этакой мутени по домам валялось изрядно: из подобного добра подбирали подарочки, какие по много раз переходили из рук в руки.
Однако привычка к миру и благоденствию никоим образом не изнежила хоббитов. Стойкости им было не занимать, а запугать - не говоря уж о том, чтобы зашибить, - кого-либо из них было ой как непросто. От души радуясь всем благам жизни, они - во что трудно было поверить, глядя на их пухлые, румяные щеки да кругленькие животики, - умели сносить лишения и невзгоды безо всякого нытья, с твердостью и спокойствием. Охоту ради забавы хоббиты не признавали, по пустякам не сердились, но при всей незлобивости могли, когда припечет, взяться за оружие. Зоркий глаз и твердая рука делали их отменными стрелками, да и не только стрелками. Звери, из тех, что норовят разорять курятники или огороды, усвоили накрепко: коли хоббит наклонился за камнем - надо уносить ноги.