Пока миссис Бартон рассказывает о шестидесяти одной Луне Сатурна, я смотрю на затылок Марка. Он пишет, склонившись над партой. Потом выпрямляется и передвигает записку Саре. Она отталкивает ее, не читая. Это заставляет меня улыбнуться. Миссис Бартон гасит свет и включает видео. Вращающиеся на экране перед классом планеты наводят меня на мысли о Лориен. Это одна из восемнадцати обитаемых планет во Вселенной. Еще есть Земля. И еще есть, к несчастью, Могадор.
Лориен. Я закрываю глаза и позволяю себе погрузиться в воспоминания. Старая планета, в сто раз старше Земли. Все проблемы, с которыми сейчас сталкивается Земля, - загрязнение, перенаселенность, глобальное потепление, нехватка еды - были и на Лориен. На каком-то этапе истории, двадцать пять тысяч лет назад, планета начала умирать. Это было задолго до того, как мы обрели способность путешествовать по Вселенной, и народ Лориен должен был что-то сделать, чтобы выжить. Медленно, но верно мы пришли к тому, чтобы навсегда обеспечить планете условия для существования, и для этого изменили образ жизни, отказавшись от всего вредоносного - от оружия и бомб, от ядовитых химикатов и всего, что загрязняет среду, - и со временем планета начала оправляться от ущерба. По ходу эволюции, за тысячи лет, определенная категория граждан - Гвардия - сумела развить в себе серьезные способности, чтобы защищать планету и помогать ей. Словно Лориен вознаградила моих предков за их дальновидность и уважение к себе.
Миссис Бартон включает свет. Я открываю глаза и смотрю на часы. Урок почти закончился. Я снова спокоен и совсем забыл о своих руках. Я делаю глубокий вдох и заглядываю в отворот правой перчатки. Света нет! Я улыбаюсь и снимаю обе перчатки. Все вернулось в норму. Сегодня у меня еще шесть уроков. Все это время я должен сохранять спокойствие.
Первая половина дня проходит без инцидентов. Я остаюсь спокойным, новых стычек с Марком нет. В перерыве я беру поднос с комплексным обедом и нахожу пустой стол в конце столовой. Когда я уже наполовину съел кусок пиццы, напротив меня подсаживается Сэм Гуд, парень с урока по астрономии.
- Ты в самом деле будешь драться с Марком после уроков? - спрашивает он.
Я качаю головой.
- Нет.
- А все говорят, что будешь.
- Они ошибаются.
Он пожимает плечами и продолжает есть. Минуту спустя он спрашивает:
- А где твои перчатки?
- Я их снял. Руки больше не мерзнут.
Он открывает рот, чтобы ответить, но тут откуда-то прилетает огромная тефтеля, предназначенная, я уверен, мне, и попадает ему в затылок. Его волосы и плечи усыпаны фаршем и соусом от спагетти. Что-то отскочило и на меня. Я начинаю отряхиваться, когда прилетает еще одна тефтеля и бьет меня точно в щеку. По всей столовой раздается протяжное "У-у-ух".
Я встаю и вытираю щеку салфеткой, во мне нарастает злость. В этот момент мне неважно, что с моими руками. Пусть сияют как солнце, Генри и я можем уехать сегодня же, если до того дойдет. Но, черт возьми, я этого так не оставлю. Утром я стерпел, но сейчас терпеть не буду.
- Не надо, - говорит Сэм. - Если ты подерешься, они никогда не оставят тебя в покое.
Я сдвигаюсь с места. В столовой повисает тишина. На меня смотрят сотни пар глаз. Мое лицо передергивается и становится хмурым. За столом с Марком Джеймсом сидят семь человек, все парни. Когда я подхожу, все семеро встают.
- У тебя проблемы? - спрашивает меня один из них. Он большой, сложением похож на атакующего форварда. На щеках и на шее у него пятнами проступает рыжеватая щетина, словно он отращивает бороду. От этого лицо выглядит каким-то грязным. Как и все остальные, он одет в футбольную куртку Он скрещивает руки на груди и перегораживает мне проход.
- Тебя это не касается, - отвечаю я.
- Тебе надо пройти через меня, если ты хочешь до него добраться.
- Я так и сделаю, если ты не уберешься.
- Не думаю, что у тебя получится, - говорит он.
Я бью его коленом прямо в промежность. У него перехватывает дыхание, и он сгибается пополам. Вся столовая выдыхает.
- Я тебя предупреждал, - замечаю я, перешагиваю через него и иду прямо на Марка. Я уже совсем рядом с ним, когда сзади меня кто-то хватает. Я оборачиваюсь со сжатыми кулаками, готовый с размаху ударить, но в последний момент понимаю, что это смотритель столовой.
- Хватит, ребята.
- Посмотрите, что он сделал с Кевином, мистер Джонсон, - говорит Марк. Кевин все еще на полу и обхватил себя руками. Лицо у него свекольного цвета. - Отправьте его к директору!
- Заткнись, Джеймс. Вы пойдете все четверо. Не думай, что я не видел, как вы бросали эти тефтели, - говорит он и смотрит на Кевина, который по-прежнему на полу. - Поднимайся.
Откуда-то появляется Сэм. Он пытался очистить себе волосы и плечи. Большие куски убрал, но соус только размазал. Не знаю, зачем он подошел. Я смотрю на свои руки, готовый бежать при первом признаке света, но, к моему удивлению, никакого света нет. Может, сказалась внезапность и я не успел разнервничаться? Я не знаю.
Кевин встает и смотрит на меня. Он держится на ногах неуверенно и все еще дышит с трудом. Ему нужна опора, и он хватается за плечо стоящего рядом парня.
- Ты еще поплатишься, - говорит он.
- Это вряд ли, - отвечаю я. Я все еще хмурюсь, все еще обсыпан едой. К черту, не буду я ее счищать.
Мы вчетвером идем в кабинет директора. Мистер Харрис сидит за столом и ест обед, разогретый в микроволновке, за ворот заткнута салфетка.
- Простите, что прерываю. В обед случилось небольшое недоразумение. Уверен, эти ребята будут рады все объяснить, - говорит смотритель столовой.
Мистер Харрис вздыхает, вынимает салфетку и бросает ее в корзинку для мусора. Он отодвигает ладонью свой обед на край стола.
- Спасибо, мистер Джонсон.
Мистер Джонсон уходит и закрывает за собой дверь, а мы четверо садимся.
- Ну, кто хочет начать? - спрашивает директор, и в голосе его слышится раздражение.
Я молчу. Мистер Харрис сжимает челюсть. Я опускаю взгляд на свои руки. Свечения нет. Я кладу их на колени ладонями вниз - на всякий случай. Через десять секунд, прошедших в молчании, Марк начинает:
- Кто-то запустил в него тефтелей. Он подумал, что это я, и врезал коленом Кевину по яйцам.
- Не выражайся, - говорит мистер Харрис и оборачивается к Кевину. - Ты в порядке?
Кевин, у которого лицо все еще красное, кивает.
- Так кто же швырнул тефтелю? - спрашивает меня мистер Харрис.
Я не отвечаю, раздраженный всей этой разборкой. Я делаю глубокий вдох, стараясь успокоиться.
- Я не знаю, - отвечаю я. Моя злость поднялась на новый уровень. Я не хочу разбираться с Марком через мистера Харриса и предпочел бы все уладить сам, не в директорском кабинете.
Сэм смотрит на меня с удивлением. Мистер Харрис от расстройства вскидывает руки.
- Тогда какого черта вы все здесь делаете?
- Хороший вопрос, - говорит Марк. - Мы просто обедали.
Сэм берет слово.
- Тефтелю бросил Марк. Я это видел и мистер Джонсон тоже.
Я смотрю на Сэма. Я знаю, что он не мог видеть, потому что первый раз сидел спиной, а во второй - чистил себя. Но я впечатлен тем, что он сказал и что он принял мою сторону, зная, что ставит себя под угрозу со стороны Марка и его друзей. Марк хмурится на него.
- Да ладно вам, мистер Харрис, - просит Марк. - Завтра у меня берет интервью "Газетт", а в пятницу игра. Мне некогда забивать себе голову такой ерундой. Меня обвиняют в том, чего я не делал. Мне надо сосредоточиться, а тут это дерьмо.
- Следи за своим языком! - орет мистер Харрис.
- Это правда.
- Я верю тебе, - говорит директор и очень тяжело вздыхает. Он смотрит на Кевина, который все пытается восстановить дыхание. - Может, тебе надо показаться медсестре?
- Я в порядке, - отвечает Кевин.
Мистер Харрис кивает.
- Вы двое выбросьте из головы этот инцидент в столовой, а ты, Марк, настраивайся на интервью. Мы так долго добивались этой статьи. Может, они даже поставят нас на первую полосу. Только представьте - первая полоса "Газетт", - говорит он и улыбается.
- Спасибо, - отвечает Марк. - Я жду этого с нетерпением.
- Хорошо. Вы двое можете идти.
Они уходят, а мистер Харрис в упор смотрит на Сэма. Сэм выдерживает его взгляд.
- Скажи, Сэм. И мне нужна правда. Ты видел, как Марк бросал тефтелю?
Сэм прищуривается. Он не отводит взгляд.
- Да.
Директор качает головой.
- Я не верю тебе, Сэм. И поэтому вот что мы сделаем, - он смотрит на меня. - Значит, тефтеля была брошена…
- Две, - встревает Сэм.
- Что? - спрашивает мистер Харрис, снова сердито глядя на Сэма.
- Были брошены две тефтели, не одна.
Мистер Харрис хлопает рукой по столу.
- Какая разница, сколько их было! Джон, ты набросился на Кевина. Око за око. На этом остановимся. Ты понял меня?
У него покраснело лицо, и я знаю, что спорить бесполезно.
- Да, - отвечаю я.
- Не хочу больше вас видеть, - говорит он. - Свободны.
Мы выходим из кабинета.
- Почему ты не сказал ему про свой телефон? - спрашивает Сэм.
- Потому что ему все равно. Он просто хотел вернуться к своему обеду, - отвечаю я. - И будь осторожен, - говорю я ему. - Теперь ты у Марка на прицеле.
После обеда у меня урок домоводства - не то чтобы мне так уж хочется готовить, но выбор был между ним и хором. И хотя я обладаю многими исключительными для Земли способностями, пение к их числу не относится. Так что я захожу в класс домоводства и сажусь. Это маленькая комната, и перед самым звонком входит Сара и садится рядом со мной.