Вот так, внешне хозяева интереса к новому 'оралу' не проявили, но многоопытного кузнеца не обманешь, он их всех как облупленных знал. Вследствие этого Михею привалило огромное счастье в виде дополнительных синяков и подзатыльников, нет, не мог Асата простить ему ту историю с угольком, так и будет всю оставшуюся жизнь помнить, а ведь вроде и не злой мужик. Заодно и заказ братскому купцу на крицу из Уды сделали, аж на тридцать пудов, через месяц должен доставить, вокруг Иркутска железа-то нет, хотя, что-то мне помнится, где-то в верховьях Китоя ГОК стоял. Надо будет в следующем году нанять рудознатца, пусть там поищет. Поймал себя на мысли, что раньше бы сам туда отправился, а теперь решил чужой труд в этом деле использовать.
На заготовку ореха отправился с артелью, которую сорганизовал сам в основном из молодежи, решил немного сачкануть, не хочу по тайге с мешками бегать, лучше буду 'рукой водить'. Парни поначалу радовались, что при Ваське не так потеть придется, но позднее поняли, что сильно ошибались, загонять до беспамятства я их, конечно, не стал, но семь потов они у меня каждый день проливали. Зато и кормежку им обеспечил такую, что другие завидовали. Самое интересно, что сам я в конце срока еле ноги таскал, это только кажется, что нормальную работу организовать просто, а на самом деле десятки верст по тайге набегаешь за день: с вечера надо пробежаться по округе, чтобы определиться с участками для битья ореха, потому как не каждый подойдет; распределить с утра пятерки, да так чтобы не пересекались; готовый орех снести к реке, чтобы на лодке сплавить в Иркутск; поискать новое место для лагеря, так как на одном месте сидеть больше четырех дней не получается; ну и учет и контроль никто не отменял. Сачканул называется. Сидя у костра и вяло отгоняя мошкару, как мог, массажировал перетружденные за день ноги, и это в моем-то возрасте, ай - ай, совсем не бережете вы себя Василий Алексеевич.
И ладно, вот доберусь домой и отдохну. А потом начнется новый этап моей жизни - нас ждут великие дела. Где там мой чаек с саган-дайлей? Умм...
Дела наши скорбные
В иркутском остроге снова брожение - приехала семья воеводы и сразу начались терки. Не доехал назначенный Москвой воевода до своего места службы, сгорел от горячки в середине пути, вот его семья, состоящая из жены, то есть вдовы и малого дитяти, теперь уже сироты, и доехали до места назначения в одиночестве. Такое часто бывает в эти времена, болезней много и многие из них не излечимы, одна черная оспа чего стоит. Хотя меня кое-что, все-таки шокировало. Представьте себе, все начинают жутко паниковать, когда появляется подозрение на чуму, вводится жесточайший карантин, по возможности бьют в колокола и днями и ночами, люди прячутся по домам и лишний раз на улицу не выходят. Тут все понятно, эта болезнь не раз полностью Европу опустошала. А вот оспы не боятся, карантин не вводится, в колокола не бьют, хотя народу мрет ничуть не меньше. А самое противное, что обычная простуда уносит жизней куда больше, чем чума и оспа вместе взятые. Вот такие выверты в сознании людей.
Так вот, приехавшая в Иркутск вдова на полном серьезе предъявила права на правление иркутскими землями своим сыном, который еще под стол пешком ходит. Тут уж вся кремлевская знать малость офигела, добро бы за этой женщиной стояли опытные соратники ее мужа, которые могли взять всю полноту власти в свои руки, тогда еще можно было бы, чисто теоретически, рассмотреть возможность передачи власти. Но у вдовы никого знакомого из серьезных мужей не было, и все ее пожелания сводились лишь к тому, чтобы получить полный контроль над казной. В итоге боярские дети женщину проигнорировали, а чтобы кремль не оставался без власти, объявили, что бывший иркутский воевода Перфильев так и не был снят со своей должности (указа-то не было). Вот поэтому пусть этот воевода и продолжает выполнять свои обязанности, а для того чтобы ему было сие не сильно в тягость, по причине почтенного возраста, выделили из своего состава помощника, читай второго соправителя. Что-то я слышал из истории города об этом периоде коллегиального управления, и, кстати, не таком уж и плохом периоде.
Однако, несмотря на благополучно завершившийся властный кризис, вдова не согласилась с решением большинства (еще бы, денежки-то мимо плывут), и отписала в Москву. Надо сказать, что пришедшее уже в следующем году из столицы подтверждение наследования власти дитём почившего воеводы, сильно позабавило кремлевских, и они устроили демарш, мол, если женщина так настаивает, то пусть берет власть в свои руки. Но вместе с предполагающимися к должности плюшками, есть еще и кнут, и отвечать, в случае чего, придется серьезно, вплоть до плахи. Такая перспектива вдову не устроила, но в результате долгого торга ей удалось отщипнуть от казны кое-что на свое содержание. Молодец женщина. Думаю именно в этом и состояла конечная цель ее претензий, да и на будущее задел хороший сделала, сын-то растет, пройдет лет десять и уже никто не сможет оспорить права ее сына на власть. Но последнее она зря, сейчас в России нарождается новый принцип управления, а там такого маразма, как наследственное правление восточно-сибирскими землями не допустят, так что года через три лишится она своего источника дохода, а возможно и раньше в Тобольске чиновники тоже не спят.
Вступление на должность Перфильева отпраздновать не получилось, хотя многие пытались настоять, Евстафий Иванович такие настроения пресек сразу:
- Вступить на должность воеводы не праздник, а труд великий, ничего радостного в том нет. А кому хочется повеселиться, могу то устроить - в казне денег на содержание казаков мало, вот и повеселите служивых.
Слова его с делом не разошлись, до холодов все образовавшиеся недоимки были взысканы в полном объеме, это при Савелове, когда начались волнения многие халявили под всеобщее одобрение, а теперь все, шалишь, все что в казну не платил, будь добр принесть. Ну, а если нечего, можно и до весны подождать, но там налог уже будет несколько иной - это уже инициатива самого нового воеводы, поддержанная, кстати сказать, всеми знатными людьми кремля. Но последнее понятно почему, они-то с налогов жили, и в прямом и переносном смысле, свой интерес блюли. Хотя надо отдать должное новой власти, хоть и поздно, но вспомнили и о погорельцах, дьяк самолично мотался по недостроенным дворам и утрясал погашение задолженности казны перед пострадавшими. Отчим ничего от казны брать не стал, но благотворительностью тоже не стал заниматься, и всю помощь переписал в счет будущего налога, оказывается, можно было и так сделать. Неплохо получилось, три года можно было теперь мытарей не ждать.
Окончательно рассчитаться с казаками казна, естественно не смогла, да и трудно это было сделать, содержать такую армию казаков без поддержки Тобольска иркутский острог был в принципе не способен, а после нерчинского договора, денег много не присылали, требовали сократить вольную армию. А как это сделать? Просто так служивых не выгонишь, они ведь и напрямую могут по заимкам налог собрать, а то и с самого воеводы стребовать. Причем все понимали, что постепенное закручивание гаек на казацкой вольнице приведет к тому, что первыми уйдут со службы наиболее подготовленные воины, а прочая крикливая шваль будет держаться до последнего, потому как податься им некуда. Но другого выхода не было и Перфильев, скрипя зубами, планомерно снижал содержание служивых.
Через неделю после моего возвращения с заготовок заявились казаки, Остап с Алексашкой, не получилось у них куда-нибудь пристроиться. Рановато, я думал они до весны гордость свою потешат, но видимо полная безнадега их быстро доконала, как и в прошлый раз снова пытались договориться с Асатой на продолжение службы.
- Я с вами не сговаривался, с Васькой договорились, - заявил он, как только понял о чем пойдет речь, - вот к нему и идите. Он добрый без меры, может и простит.