- Да, сударь. У его высочества, - ответил крестьянин, особо подчеркнув титул своего господина.
- И сейчас ты возвращаешься в его замок?
- Да, да, ваша милость. Прямо в замок его высочества.
Вельможа обрадовался: вот так удача!
- Прекрасно! - удовлетворенно и с явным облегчением произнес он. - Просто великолепно! Нам, оказывается, по пути. Я, видишь ли, тоже еду к дону Фелипе.
- Вот как, - вежливо сказал крестьянин. - Сеньор дон Фелипе, без сомнений, будет рад такому гостю, как ваша милость.
- Да уж, надеюсь, - сказал вельможа и спешился. - Если хочешь, можешь повесить сумку на луку седла, - предложил он крестьянину. - Вижу, ты славно поохотился.
- Так, стало быть, ваша милость собираетесь идти пешком? - спросил крестьянин.
- Да, - кивнул вельможа, - мы пойдем вместе. - Он немного помедлил, затем добавил: - И вообще, зря ты бродишь по лесу один. Не ровен час, нарвешься на разбойников, и тогда твой хозяин останется без свежей дичи на ужин.
Крестьянин украдкой ухмыльнулся: нетрудно было раскусить наивную хитрость этого спесивого господина.
- Однако же, ваша милость, дорога нам предстоит неблизкая. Лучше бы вам поехать верхом, а то пока мы доберемся…
- Сам знаю, что далеко, - раздраженно оборвал его вельможа. - Но я весь день провел в седле и хочу малость поразмять ноги.
- Воля ваша, сударь, - сказал слуга Филиппа. - Мне-то что.
И они пошли.
- А как тебя зовут, человече? - спросил вельможа.
- Гоше, к сведению вашей милости.
- Гоше? Странное имя. Ты откуда?
- Да здешний я, сударь, здешний. Это их высочество дали мне такое имя. Сказали, что прежнее им трудно выговаривать.
- Ага. Судя по произношению, ты баск.
- Ваша милость угадали.
- И ты согласился переменить имя?
- Согласился, ваша милость, с радостию согласился. Ведь сеньор дон Фелипе освободил меня, и теперь я служу ему как свободный человек, а не как раб.
- Да, да, что-то такое я слышал. За выкуп.
- Сеньор дон Фелипе всех освободил. Сперва за откупную, а у кого не было чем платить, тех их высочество позже освободили задаром. И меня в том числе…
Они шли не спеша, наслаждаясь приятным вечером и непринужденно беседуя. Против ожидания, вельможа обнаружил, что ему доставляет удовольствие общение со слугой-крестьянином, в котором за внешним простодушием, несколько нарочитой грубостью и неуклюжестью речи скрывался незаурядный, живой и хитрый ум. В частности, вельможа не сомневался, что деньги у этого малого всегда водились, но он не спешил выкладывать их за свое освобождение, предвидя, что коль скоро граф Кантабрийский решил отменить в своих владениях крепостное право, то в конечном итоге свободу получат все - независимо от того, заплатили они выкуп или нет. Со своей стороны, крестьянин заключил, что его знатный спутник не так уж надменен и спесив, как пытался показать это в начале их знакомства; скорее всего, к такому поведению его принуждало занимаемое им высокое положение, а по природе своей он был довольно мягок, добр и сердечен. В общем, оба остались довольны друг другом и даже не заметили, как оказались у ворот новенького опрятного замка на берегу реки Эбро.
Солнце уже скрылось за горизонтом, и вокруг начали сгущаться сумерки. Крестьянин провел вельможу в дом сеньора - небольшое двухэтажное здание с чисто выбеленными стенами, местами увитыми молодым плющом, - где поручил его заботам юного пажа с необычайно серьезной миной на лице. Молчаливый паж препроводил гостя в просторную, роскошно обставленную гостиную на первом этаже и вежливо попросил его немного подождать, пока он доложит о его прибытии.
Когда паж ушел, вельможа снял с себя дорожный плащ и шляпу, аккуратно положил их вместе со шпагой на ближайшее кресло и неторопливо осмотрел комнату. Затем он подошел к небольшому зеркалу, висевшему на стене между окнами, пригладил всклоченные темно-каштановые волосы и подкрутил свои пышные черные усы.
Вскоре в дверях гостиной появился седой, преклонного возраста мужчина в серой сутане монаха.
- Pax vobiscum, mi fili.* Гость повернулся на голос и, увидев вошедшего, ответил, перекрестившись:
- Et vobis pax, pater reverendissime.*
- Прошу прощения, сударь, - сказал преподобный отец, жестом приглашая молодого вельможу садиться, - сеньор дон Фелипе сейчас в отлучке, так что вам, боюсь, весь вечер придется довольствоваться моим скромным обществом.
- Я всегда рад общению с людьми вашего сана, падре, - учтиво ответил вельможа. - Особенно после такого утомительного и полного забот дня, как сегодня.
Устраиваясь в удобном кресле, гость отметил про себя, что взгляд у его собеседника грустный и усталый.
- Я преподобный Антонио, - представился падре. - Канцлер графства, капеллан замка и духовник дона Фелипе. Мне доложили, что вы прибыли к нам с деловым визитом.
- Да, - подтвердил гость. - Я здесь по поручению его величества короля Кастилии и Леона Фернандо Четвертого.
- Да хранит его Бог, - сказал преподобный отец. - А вас, милостивый государь, как прикажете величать?
- При дворе меня называют просто доном Альфонсо, - уклончиво ответил вельможа. - И вы весьма обяжете меня, если будете обращаться ко мне так же.
Падре на мгновение приподнял бровь, затем пожал плечами.
"Ну что ж, - подумал он, догадываясь, с кем имеет дело. - Если его высочество желает оставаться инкогнито, так тому и быть".
- Сейчас готовят ужин, - после короткой паузы сообщил он, - А пока мы можем поговорить о делах. Видите ли, дон Альфонсо, в данный момент Кантабрией приходится управлять мне. Дон Фелипе нынче мало интересуется хозяйственными делами, и если целью вашего визита к нам является инспекция графства и ознакомление на месте с текущими проблемами, то я весь к вашим услугам. А к завтрашнему утру вам будут представлены все необходимые отчеты.
Дон Альфонсо отрицательно покачал головой.
- В этом нет нужды, дон Антонио. Что касается положения дел в графстве, то ни я, ни его величество никаких претензий к вам не имеем. Здесь все в полном порядке: и налоги в королевскую казну приходят исправно, и войско предоставляется по первому же требованию, всегда хорошо снаряженное и обученное, и вообще лояльность Кантабрии к Короне и Государству никем не подвергается сомнению. Другое дело - сам граф.
Падре тяжело вздохнул.
- Да уж, сударь, правда ваша. С доном Фелипе не все в порядке. Далеко не все.
- И король дон Фернандо того же мнения, - подхватил гость, - Дон Фелипе, один из грандов Кастилии, первый принц Галлии, к тому же его внучатый племянник, уже почти два года, как непосредственно вступил во владение графством и еще ни разу не появился при дворе. Естественно, это не может не вызвать удивления и даже недовольства у его величества.
- Вы правы, дон Альфонсо, - с готовностью согласился падре. - И удивление, и недовольство королевского величества вполне понятны. Однако же, когда дон Фелипе приехал в Кантабрию, дон Фернандо во главе своей армии находился в Андалусии. Господин граф лишь недавно женился и, конечно, не мог поехать с молодой женой, даже слишком молодой, царство ей небесное…
- Этого никто и не требовал, дон Антонио. Но ведь с марта прошлого года длится перемирие, так что в распоряжении дона Фелипе было достаточно времени, чтобы наведаться в Толедо.
- С прошлого года, - задумчиво повторил падре. - Как раз в прошлом году, милостивый государь, все и пошло кувырком. Год назад… Да, да, скоро исполнится ровно год, как умерла донья Луиза, и с тех пор дон Фелипе никак не придет в себя.
- Вот как? - осторожно произнес дон Альфонсо и решил выражаться по возможности мягче и деликатнее, чтобы случаем не задеть старика, который, судя по всему, был привязан к Филиппу, как к родному сыну. - А при дворе говорят совсем иное. Утверждают - я, конечно, прошу прощения, но так говорят при дворе, - что потеря жены не очень огорчила господина графа. И хотя госпожа графиня была не слишком знатного рода, и брак с ней дона Фелипе никто не одобрял, все же образ жизни, который он начал вести вскоре после ее смерти… э-э, вызывает недоумение, а кое-кого… надеюсь, вы понимаете, КОГО я имею в виду в первую очередь?.. Так вот, КОЕ-КОГО поведение дона Фелипе просто шокирует.
Преподобный отец снова вздохнул.
- Еще бы! Я с самого начала опасался, что многие, в том числе и король дон Фернандо, чья щепетильность в этих вопросах общеизвестна, превратно истолкуют поведение дона Фелипе. Вижу, мои опасения были не напрасны.
Горечь, прозвучавшая в голосе падре, тронула дона Альфонсо. Он вовсе не был толстокожим и черствым человеком; к тому же он ни в коей мере не разделял ханжеских воззрений своего отца, короля Фернандо IV.
- Боюсь, вы преувеличиваете, дон Антонио, - с удвоенной осторожностью заметил он. - При дворе о доне Фелипе ходят самые разноречивые слухи, которые мало кто воспринимает всерьез. А что до его величества, то он склонен считать, что господин граф еще слишком молод, а потому легкомыслен.
Падре угрюмо покачал головой.