- Хорошо, действуйте так, как считаете нужным. И, кстати, что там за информация по инициативам со стороны Абвера и наших партийных деятелей?
- Абвер затеял игру с русскими на Центральном направлении, привлек к ней часть сотрудников ГФП ГА "Центр". По сведениям нашего информатора, вся эта возня связана с таинственными людьми из "группы советников" г-на Сталина. Пока наши люди наблюдают за событиями, но в любой момент готовы вмешаться.
Также нашими коллегами из СД, рейхскомиссариат "Украина", в ходе контрпартизанской операции под Ровно захвачен сотрудник тайной полиции большевиков. Правда, в тяжелом состоянии, его поместили в армейский госпиталь под охрану. Насколько нам стало известно, этот большевик прибыл для координации действий партизан и подполья. Пока с ним плотно не работали, ограничившись тщательным осмотром его вещей и снаряжения. К сожалению, из-за жестких действий жандармов и полицейских не удалось взять остальных его сообщников живыми.
- Вмешиваться только по моему разрешению, - четко произнес хозяин кабинета, - герр адмирал недавно выразил недовольство нашей службой на совещании у Фюрера, заявив: "…если мне будут мешать - я отдам приказ стрелять на поражение во всяких…". И мне не улыбается терять своих людей из-за взбрыков герра Канариса.
- Слушаюсь, герр бригаденфюрер, - наклонил голову с безупречным пробором гость.
- Продолжайте, герр доктор, - "англичанин" сдул несуществующую пылинку с рукава, поправил манжет.
- Что же касается наших партайгеноссен, то первую скрипку играет герр рейхсляйтер, забирающий все больше и больше влияния… Также в деле участвуют герр Аксман и герр Скорцени… Суть их замыслов пока не ясна - мало информации, единственное, что нам удалось обнаружить, - эти господа установили связь с неким господином Родзаевским. По нашей информации, Константин Родзаевский - видный русский нацист, проживает в Харбине, имеет обширные контакты как с русскими эмигрантами, так и с японскими спецслужбами. Далее, один из его ближайших соратников - некий господин Вонсяцкий - проживает в США. Он близок к господину Фрицу Куну, главе Германо-Американского союза. Словом, здесь что-то затевается. Нам необходимо еще некоторое время, чтобы окончательно разобраться во всем этом.
- Ну что ж, герр доктор… Благодарю вас за весьма познавательную информацию. И прошу вас - поторопитесь с выяснением инициатив наших партийцев. Желаю вам удачи! Всего доброго.
- Всего доброго, герр бригаденфюрер.
Железная дорога
Мерный перестук колес, хриплый рев паровоза, длинный состав с платформами, укрытыми брезентом. Обычный состав с готовой продукцией времен войны. Что там? Танки? Самоходки? Не ясно: под брезентом тюки с соломой и любая машина превращается во что-то большое и квадратное. А потому - может, там и танки, а может - грузовики, а может, еще чего-нибудь.
Машинист, щурясь от яркого солнца, сосредоточенно глядит перед собой. Этот десяток километров стоит иной сотни: дорога петляет, и паровоз, не успев выйти из одного поворота, входит в другой. А над насыпью видны елочки. Небольшие, чуть ниже колена, если не присматриваться. А если присмотреться, то видно, что этим "елочкам" хорошо за сотню лет, и случись что - лететь до земли верных метров тридцать.
Состав петляет между гор, то выскакивая на открытое пространство, то ныряя в выемки и скрываясь за очередным поворотом. Вот замелькали станционные постройки, мелькнуло здание вокзала. Встречный стоит, ожидая, пока мы не освободим перегон. Крытые вагоны, охрана на площадках - что там? Может, хлеб, может, какое полезное железо от союзников. А может, очередная партия лесорубов из Германии, Австрии или еще какой Румынии, кто знает?
Стоп. Теперь стоять нам, и, похоже, долго. Один за одним, без малейшего разрыва, идут эшелоны. Вагоны чередуются с платформами, мелькают лица солдат. Молодые и старые, веселые и мрачные. Это едут "сибирские дивизии" с Урала и Средней Азии. Торопятся, видно, тяжко на фронте приходится. Удачи вам, и вернитесь все.
Ващенко
Старший лейтенант госбезопасности Ващенко не планировал надолго задерживаться в расположении Штаба фронта. Передать информацию Нике Ивановой, дождаться подтверждения ее прибытия в точку выброса и лететь обратно: дел и помимо этого - выше крыши, а разницы, где ждать новостей, в Киеве или Москве, - никакой.
Но сначала его догнала информация о ненадежности принимающей стороны, пришлось за полчаса до вылета переделывать и согласовывать план заброски группы Летт-Ивановой, а также обсуждать с нею план радиоигры с противником и меры по информационному прикрытию. Потом - повторный выход Ники в эфир в резервное время и информация о подозрительной осведомленности старлея Ногинского (убитого накануне ночью командира разведроты). И подозрение о наличии в группе "крота".
Ващенко связался с командованием и получил категорический приказ - оставаться на месте и обеспечивать работу группы Летт, а также взять под непосредственный контроль расследование обстоятельств гибели Ногинского. Делать нечего - взял блокнот и начал набрасывать варианты. Стоп, сначала хорошо бы ознакомиться с наработками местных смершевцев по убийству ротного. А заодно озадачить их еще одной перепроверкой личных дел улетевших с Никой разведчиков.
Благо отношения с начальником этой службы успели сложиться, хотя знакомство (благодаря характеру Ники) было достаточно нервным. Офицеры быстро расписали основные варианты по двум главным веткам: Ногинский - сознательный враг или же он - жертва врага, использовался втемную. Подогнали оперативников, имевших поручения восстановить поминутно последние сутки (а лучше - трое) жизни старшего лейтенанта и установить полный список его контактов за последнюю неделю.
Разогнав сотрудников СМЕРШ с поручениями, Ващенко решил ознакомиться с уликами, собранными на месте гибели Ногинского. Место происшествия было осмотрено внимательно еще утром, и в пяти метрах от места обнаружения трупа под кустиком черемухи были найдены два свежих окурка от "Казбека" и след офицерского сапога сорок второго размера. Было очевидно, кто-то кого-то тут ждал, вероятно - Ногинского. Отправив еще одного сержанта ГБ к каптеру - поторопить с составлением списка офицеров штаба, носящих сорок второй размер, - руководители расследования отправились, наконец, завтракать (было уже начало одиннадцатого утра). За едой невольно речь зашла об обстоятельствах знакомства.
- И когда только Мякишев успел нажаловаться твоим орлам на Нику! - сказал Ващенко, с сомнением рассматривая остывшую и разогретую поваром кашу со следами тушенки.
- Когда это?
- Ну, насчет сцены возле бани.
- А он и не жаловался…
- Как? Ника же говорила, на тебя ссылаясь!
- Ну, не знаю, что она подумала, но я ей фамилию жалобщика не называл. Только звание. И о том, что дело было около бани - тоже. Просто был сигнал, что бродит по расположению штаба странный сержант, записывает что-то в блокнот, нахамила офицеру, пытавшемуся в блокнот заглянуть. Мол, не шпионка ли?
- Так-так-так… Это кто ж это такой бдительный?
- Капитан Мусатов, из кадровиков.
- Ладно, сейчас ничего толкового в голову не лезет, два часа поспал только. Давай так - на всякий случай запросим по СВОИМ каналам подробную характеристику с прежнего места службы Мусатова, как его там дальше?
- Федора Сергеевича.
- Во-во, его самого. С подробным словесным портретом - некогда ждать курьера с личным делом и фотографией, пусть по телефону диктуют. А я пока посплю минут сколько-то. Будут новости - пусть будят. - Ващенко беззастенчиво воспользовался тем, что был на звание старше. Да и то сказать - пока он самолет отправлял да около рации дежурил, смершевец имел возможность выспаться.
Через полтора часа он был разбужен возбужденным лейтенантом ГБ.
- Ну, товарищ Ващенко, у тебя и нюх! - перейти на "ты" офицеры договорились еще в первые минуты совместной работы. - Специалист, честное слово!
- Погоди, в чем дело?
- Словесный портрет на Мусатова. Вот, читай!
- "Волосы каштановые, глаза темно-зеленые почти карие…" - и что тут такого? Что ты скачешь, как будто тут про третий глаз написано или щупальца во рту?
- Ну у тебя и фантазия… Да, ты ж его не видел. Понимаешь, у НАШЕГО Мусатова волосы темно-русые, глаза - серые! Фого черно-белое, не видно. Кстати, его самого, Мусатова то есть, сейчас в архиве нету, я надавил авторитетом на дежурного и глянул его личное дело: там волосы и глаза по цвету - как есть русые и серые!
- А вот это уже интересно! Как минимум - подделка документов, к которым, кстати, имел доступ. Но - маловато.
Еще через полчаса скепсис Ващенко был рассеян - фамилия Мусатова была в списке офицеров с сорок вторым размером ноги, он курил "Казбек" и за последнюю неделю пять раз встречался (или мог встречаться) с Ногинским, в том числе - в вечер перед гибелью последнего!
- Комендантский взвод - в ружье! Где он сейчас?
- В тринадцать сорок должен уйти на обед. Обедает дома, снимает комнату в селе, там же и кормится, аттестат хозяйке отдает.
- Дом оцепить, скрытно! Стрелять только в воздух, в крайнем случае - но ногам. Брать живым! Брать пойдем вдвоем, чтоб не насторожить, - инструктировал Ващенко бойцов двадцатью минутами позже.
Предосторожности оказались излишними. Офицеры подошли к мазанке со стороны глухой стены, прокрались в "мертвой зоне" и ворвались в единственную комнату сразу через дверь и окно. Сидевший за столом человек в галифе и нательной рубахе метнулся к висящему на спинке кровати ремню с кобурой, но был скручен сотрудниками Госбезопасности.
- Пижон, не мог в форме пообедать, - прокомментировал Ващенко.