- Вот так и живем, - вздохнул старый Черчек. - Ни здесь выкрутиться, и своих там, дома, предупредить… Вроде и вернемся домой, после смертушки, да только Лишенный Лица никого и ни о чем не предупредит. Так и сгинет в беспамятстве. А вообще - живем. Живем перед смертью…
- Да разве ж это жизнь, мать ее размать! - возмутился Бакс. - Это…
Он поискал подходящее сравнение, не нашел и в сердцах стукнул себя кулаком по колену, на миг смешав первое со вторым.
- Может, и не жизнь… так другой все одно нету. Правда, вы вот пришли… С Даром. Глядишь, и сумеете что-нибудь. Впрочем, парни, времени на это "что-нибудь" у вас с гулькин нос. Учуяли вас!.. Сразу учуяли. Вы думали, эти сегодня зря приходили? Нет, не зря… Дурачье, конечно, так приперлось - душеньку против шерсти почесать - да только не сами они пришли. Их Страничник привел.
- Страничник - это который в белом? - серьезно осведомился Талька. - А почему он - Страничник?
- Потому что за ним - страница из Зверь-Книги. Он за нее душу Книге продал, лапу Зверю целовал и слезой расписывался. А сюда пришел силу вашу испытывать. Он-то пришел, а вы ему по незнанию все, как есть, на подносе и выложили! Эх, не успел я вам сказать!.. Чай, не убили бы нас - бока бы намяли, как обычно, не впервой… И я, дурень старый, бухнулся бы им в ножки, ублажил - глядишь, покуражились бы да и убрались восвояси! Рано нам еще зубы показывать, рано со Зверь-Книгой тягаться… нет у нас ни зубов на Зверя, ни слов на Книгу… ничего у нас нету…
Черчек захлебнулся досадой и сунул в рот клок пегой бородищи - жевать с горя.
- Ладно, - наконец пробурчал он. - Несколько дней у нас во всяком разе есть. Пока еще эта белая пакость к своим доберется, пока доложит, что вынюхал у Черчекова хутора - а там уже и Большое Паломничество наступит. Местные, принявшие Закон Переплета, в Книжный Ларь поедут - к святыням приобщаться, себя Зверь-Книге показывать. А до того к нам никто не сунется. У них ведь все по правилам, по порядку… души чернильные…
Помолчали. Теплый ветерок как-то уныло посвистывал, бродя между замшелыми избами. Бакс, разжившийся у деда пригоршней местного курительного зелья, заменявшего табак, сосредоточенно дымил самокруткой из каких-то подозрительных сохлых листьев.
- Будешь? - он протянул мне окурок.
Я машинально затянулся, и глаза мои чуть не вылезли на лоб. Более крепкого и вонючего самосада в жизни пробовать не приходилось!..
Вот ПОСЛЕ - пришлось…
- Все, мужики, утро вечера мудренее, - сквозь зубы процедил Бакс, наблюдая, как солнце медленно сползает за неровный частокол верхушек деревьев. - Спать пошли. Вон у пацана глаза слипаются… Глядишь, поутру чего и надумаем, а то сегодня день какой-то… - Бакс сделал рукой неопределенный жест, отражающий его мнение о сегодняшнем дне. - Думаешь, если мы - привидения, так нас можно по башке дубасить и - ничего?! Может, и ничего, только мысли все, похоже, вышибло. В общем, завтра договорим…
Черчек угрюмо кивнул, и мы поднялись с бревен. Призрак Вилиссы последовал за нами. Как ни странно, но старик не обращал на нее ни малейшего внимания. Даже ни разу не заговорил с ней… Не видит он ее, что ли? А ведь как пить дать - не видит! Что ж это тогда получается…
Бакс аккуратно прикрыл дверь сарая - мы уже привыкли к этому сенохранилищу и решили ночевать в нем же - и подпер дверь изнутри увесистым поленом.
- Ну что, Вилисса? - поинтересовался он, не оборачиваясь. - Что скажешь?
- О чем? - прошелестел голос однорукого призрака.
И тут вмешался я.
- О Книге. О Зверь-Книге, которую упоминал Черчек. Тебе что-нибудь известно об этом дивном сочетании?
Говоря это, я почему-то отчетливо представил себе трехглавого змея с толстенными фолиантами на чешуйчатых шеях. Змей скалил книги-головы, и алая закладка облизывала острые зубы-буквы.
Ничего лучшего в мою голову не лезло.
- Известно, - слабо колыхнулся воздух, пропитанный ароматами кожи и сена. - Но я всегда считала, что это - сказка. Мудрая и страшная сказка.
Меня словно холодом пробрало. То, что было сказкой для потомственной ведьмы Вилиссы - чем же это могло оказаться для нас?
Чем могло быть на самом деле?
- Сказывала мне моя бабка, - голос Вилиссы стал еле слышен, и я старался не пропустить ни единого слова, - будто слыхала она от своей прабабки, что где-то на свете - на этом ли, на том или на каком еще - есть Зверь-Книга в переплете из черного тумана. Кем писана - неведомо, кем читана - незнаемо, что в себе несет - не нам о том судить… А только если весь Дар собрать, что у Даровитых имеется, да все тайные знания к нему прибавить, что у Знающих водятся - так в Зверь-Книге поболе того будет. Но читать Книгу эту нельзя, ибо Дар даром не дается… потому что как ты читаешь Зверь-Книгу, так и Зверь-Книга читает тебя, листая помыслы и чаяния дерзнувшего. И если она дочитает тебя до конца быстрее, чем ты - ее, то станет в Книге на одну страницу больше, а в мире - на одну душу меньше. И расхохочется черный туман, обнимая Книгу, пришедшую из Алой Бездны, Бездны Голодных Глаз, которой маги пугают нерадивых учеников…
- Дальше! - не выдержав тишины, повисшей между нами, крикнул Талька. - Дальше!
- Все, - коротко ответила Вилисса. - Дальше ничего не знаю. И боюсь, что придется узнавать. Позовет Книжный Ларь - надо будет идти. Правда, Дар мой - у вас. А вы не умеете им пользоваться…
- А ты на что? - простодушно изумился Бакс. - Научи! Глядишь, и склеим твой Дар…
- Склеим… - печально усмехнулась Вилисса. - На учение время нужно. Нет у нас времени, и ничего у нас нет. Может, и впрямь надо было ждать, пока родится Йери-ер, Белая Старуха. Разве что…
- Разве - что?
- Разве что вы все-таки согласитесь умереть и передать мне Дар. А я уж дальше сама, как получится… если получится. Недаром же та, из снов, меня сюда звала. Наверное, есть еще надежда - мне со Зверь-Книгой встретиться, в Переплет ее постучать…
- А нам, значит, копыта отбрасывать? - недобро переспросил Бакс и кивнул быстрый взгляд на полено, подпиравшее дверь.
По-моему, он нашел ему новое применение.
- Да. А что тут такого? Вы же назад, к себе вернетесь…
- Призраками? Тенью отца Гамлета?!
- Да, призраками. А Дар вам память при переходе сохранит - он ведь добровольно отданный… вырастите себе новые тела…
Я прошелся по сараю, словно выбираясь из болота молчания, более красноречивого, чем любые слова.
Вроде бы все она говорила правильно… И Зверь-Книга эта, пугало молоденьких ведьмочек, прах их всех забери! - не наша забота ее искать; и Дар нам Вилиссин - как корове седло, а Вилисса им пользоваться умеет… и память мы, похоже, сохраним, чем черт не шутит…
Умирать почему-то не хотелось. С чего бы это? Да все с того, с родимого… Вдруг врет нам бабка-девушка, или просто не сработает какая-нибудь деталь - и станем мы там или здесь банальными покойничками или этими… Лишенными Лица…
Меня передернуло. Это ведь похуже, чем просто смерть - наша, родная, атеистическая, с уютным НИЧТО в перспективе! Придется лет триста барабашкой по панельным домам шастать, полтергейсты на кухнях устраивать!
Кроме того - КАК мы будем умирать? Мне, значит, родного сына прирезать или вилами приколоть, после Бакс меня удавит, на радость Вилиссе, а сам напоследок в колодце утопится…
Есть у них тут колодец, или к соседям идти понадобится? Здрасьте, люди добрые, к вам утопленник стучится под окном и у ворот!..
Похоже, на наших физиономиях ясно читались все эти мысли, и Вилисса была их единственным читателем.
- Я знала, что вы мне не поверите, - прошептала она, и легкий силуэт тюлевой занавеской качнулся у стены. - А когда поверите - поздно будет…
Бакс упрямо мотнул головой.
- Вот когда поверю, тогда и зарежусь! - жестко заявил он. - А до того - шиш с маслом!
- Ты знаешь, Баксик, - поддержал его я, - твои последние слова… Грубовато, конечно, но, в общем, верно. А ты, Талька?
- И мне не хочется, - протянул из угла Талька. - Правда… там мама осталась…
14
Все это надо взвесить:
Когда и как мы действовать должны.
Коль так не выйдет, и затея наша
Проглянет сквозь неловкую игру,
Нельзя и начинать…
В. Шекспир
Утро отнюдь не оказалось мудренее вечера, но даже с утра помирать никто из нас не торопился, так что мы на время отставили эту идею в сторону и собрались на военный совет.
Вилисса на нем тоже присутствовала и вела себя тише мыши. Старый Черчек - родич нашей ведьмы, свекор ее или что-то в этом роде, хотя по их рассказам мало что поймешь доподлинно! - так вот, Черчек ее действительно не видел и не слышал, но, похоже, проникся смутными подозрениями. Сама Вилисса отнюдь не спешила открывать престарелому родственнику свое присутствие, ну, и мы в свою очередь дружно помалкивали.
Выходит, с призраками могут общаться лишь полупризраки, вроде нас…
Как я понял из утренних новостей, Страничники и простое население сейчас группами прибывают к Книжному Ларю - храм местный, что ли? - и там причащаются святынями, после чего разъезжаются по городам и весям.
В основном - по весям, потому что о городе старик упомянул один раз и в единственном числе. Впрочем, дед мог быть не силен в здешней географии.
Кстати, со свойственным коренному селянину презрением, Черчек заявил, что горожане к Ларю ездят нерегулярно и редко когда группами. В основном, в одиночку.
Слова "группы" Черчек не знал. Это его Талька научил, и оно деду ужасно понравилось.
- ХР-Р-Р-РУП-П-ПЫ! - рокотал старик, и борода его излучала море удовольствия.