- Сбежать решил? - засмеялся Кэттон. Я промолчал. - Перейти можно, как ты говоришь, реально, но потрудиться придется. Нужно сначала охраннику своему доказать, что ты исправился, хочешь работать. Потом приемщики руды должны сообразить, что ты много приносишь. Ну а потом если кто из них будет в хорошем настроение, да тебе повезет, то начальник шахты обратит внимание. Служить нужно долго и много, так что особо не рассчитывай. За тот год, что я здесь, только двоих перевели. Да и то, сдавали они по сотне кусков за день - с детства руду добывают, а потом попали под горячую руку Ольстерра, вот и оказались рабами.
- По сотне кусков, - пробормотал я и приуныл, глядя на кусок руды в стене. Кажется, он поддавался, и еще за пару часов я его вытащу. Рядом с Кэттоном валялись три бруска - это, как пояснил приятель, считалось хорошим результатом за первую смену. - Нереально. Совсем нет.
- Да не унывай ты, - рассмеялся Кэттон, глядя на мою понуренную физиономию. - Ты ищи хорошее что-то. Тебя же не "гальку" добывать поставили.
- Что за "галька"? - спросил я. Для меня галька всегда была небольшими камушками, которые можно был найти на песке. Как оказалось, я был не далек от правды.
- "Галька" - это руби, - улыбнулся Кэттон. - Так называть проще. Маленькие камушки, но очень дорогие. Из них ювелиры украшения делают, для короля, для знати. Самый простой руби продать в городе можно за десяток золотых.
- И что хорошего в том, что мы их не добываем? - удивился я. Кирка в очередной раз врезалась в стену, брусок руды поддался. Показалось, что он немного выдвинулся из камня. Я вытер пот, оставляя на руке черные грязные разводы.
- А то, что руби в основном можно найти в скалах прямо в воде. Не знаю, уж почему, но только там они появляются. А ты попробуй, помаши киркой под водой - ничего не выбьешь. Вот и отправляют туда конченных людей, разбойников, что честный люд губят. Они, как отбой у моря, сразу в воду. И так несколько часов, пока вода снова не закроет скалу. В общем, тоже самое, что у нас, только стоишь в ледяной воде по пояс, а то и по грудь. Там надолго не задерживаются, быстро заканчивается жизнь, - проговорил Кэттон.
Я промолчал, в очередной раз подивившись нравам этого мира. И как мне отсюда выбраться? Я принялся махать киркой, стараясь отогнать грустные мысли о теплом доме, но мне помешал гулкий звук. Кэттон бросил кирку, схватил меня за плечо и закричал:
- Бежим!
Я последовал его примеру, лишь на секунду замешкавшись. Спина онемела, ноги не слушались, будто одеревенели от постоянной нагрузки, и мы, семеня, согнувшись, ринулись прочь из шахты.
- Куда! Стоять, уродцы! - завопил надзиратель, хватаясь за цепь. Закричал скорее радостно, чем грозно - понимал, что от цепочки мы никуда не денемся, но наш демарш позволит ему получить удовольствие. Получить удовольствие через нашу боль.
Цепочка впилась в шею, я захрипел. Рядом рухнул, будто подкошенный, Кэттон. Мужчина схватился за цепь, будто пытаясь оторвать ее, но лишь раздирал в кровь горло и ногти. Что задумал мой приятель? Зачем он побежал? Глупостью было слушать его, думал я, чувствуя, как теряю сознание от нехватки воздуха.
Почему я послушался соседа по камере? Грозный окрик? Усталость? Или тот неприятный гул, несущий опасность? Я прислушался - гул нарастал. Внезапно раздался грохот, многократно усиленный эхом, отраженным от стен.
Пещера шахта напоминала цирковой шатер, только в десятки раз больше. По стенам, на разной высоте были проложены деревянные узкие полы, словно строительные леса в моем мире, только слепленные наскоро, без плана и проекта. С одной из таких площадок, на высоте десятка человеческих ростов, и упал первый камень. Кусок руды рухнул вниз, с гулким стуком приземлился на нижний ярус, подняв пыль. Руда весила больше, чем мы с Кэттоном вместе взятые. И упал кусок прямиком туда, где валялась брошенная моим приятелем кирка. Я поежился - если бы не крик приятеля, такой камень меня бы расплющил.
Стук кирок прекратился. Все, даже охранники, молчали. В воздухе повисло напряжение - словно все ждали чего-то, с неохотой, с опаской. Затем гору прорвало. Камни неслись вниз целыми горстями. Скатился огромный валун, расплющил площадку, где обустроились охранники. Столик для карт, стулья, корзины со съестным - все оказалось погребенным под выродком горы.
Наконец, грохот стих. Я сидел, оглушенный, пытался рассмотреть сквозь стоящую стеной пыль Кэттона. В ушах не прекращался звон. Я ощупал ноги, убедился, что камни не повредили их. Кряхтя, поднялся, зажал нос и рот рукой. Закашлялся, вдохнув осевшую на коже пыль.
Оглушение проходило. Я расслышал многоголосый стон. Похоже, не всем так повезло, как мне. Я опустился на корточки, зашарил по полу. Цепочка-ошейник все еще на моей шее. Такая же у Кэттона, и расстояние между нами не может быть больше пяти метров.
Наконец руки наткнулись на что-то теплое. Плечо. Стараясь не обращать внимания на пыль, что разъедала глаза, я помахал руками перед лицом находки. Точно, Кэттон!
Я похлопал приятеля по щекам. Тот закашлялся. Очнулся!
- Живой? - пробормотал приятель, держась руками за бок. Я отвел ладонь - норма, похоже, просто задело по касательной краем камня.
- Держись, сейчас перевяжу. И нужно выбираться отсюда. Сможешь идти? - спросил я, принимаясь за рану. Оторвал кусок робы Кэттона, сложил вдвое - так, чтобы внешняя сторона оказалась внутри, а свежая, теплая от тела - снаружи. Приложил к ране, перевязал узкой полосой ткани - бывшим воротником робы приятеля. Осмотрел свою работу.
Конечно, не то что нужно, но найти в этом месте что-то, чем можно обеззаразить рану, похоже невозможно. Хорошо, хоть умею делать перевязку - сенсей настоял на том, чтобы каждый тренирующийся овладел навыками первой помощи. Полезное дело, пригодилось.
Пыль постепенно осела, удалось осмотреться. Шахта оказалась разрушена не полностью - завалило лишь пару проходов в расщелины. В том числе и ту, где находились наши камеры.
Кашляя, мимо прошел, тяжело топая, охранник.
- Эй! Ему врач нужен! - окрикнул я надзирателя.
- Сдохнуть ему нужно! - огрызнулся детина, но подошел ближе. Всмотревшись в наши лица, он помрачнел больше обычного. - Черт, вы из правого крыла. Так, падаль, не дергаться, собраться в кучу.
Я махнул ему рукой.
- Черт! - выругался охранник, проследив за моим взглядом по цепочке. Наши соседи поневоле оказались под грудой камей. Наружу торчали лишь ноги в драных, покрытых пылью сапогах.
Я подивился собственной хладнокровности. Нет, вид крови меня никогда не смущал, но если бы кто-то пару дней сказал, что я буду спокойно смотреть, как в десятке шагов от меня лежат расплющенные валунами тела, я бы лишь посмеялся. Все-таки я дитя города, где редко в реальности увидишь много крови на траве перед домом.
Подойдя к нам с Кэттоном, стражник отстегнул ошейники. Проделал тоже самое и с соседями, забитыми ссутуленными юношами и мужчинами. Всего вокруг нас собралось восемь человек - все звено цепи, не считая раздавленной двоицы. Испуганные, пленники озирались, не смея глядеть надзирателю в глаза.
- Эй! Отведи падаль наружу. Пусть начальник сам решает, где их размещать. Крыло их завалило. Давай, поторапливайся. Ответ - и возвращайся. - приказал детина молодому стражнику, который с ужасом оглядывался на раздавленных. Тот кивнул, направился к нам. А надзиратель, обернувшись к остальным пленникам, завопил - Так, работы по руде закончились! Разбираем завалы, быстро! И убрать трупы, мне здесь вонь не нужна. Падаль!
Стражник вытащил меч и кивнул в сторону одной из расщелин. Пленники послушно выстроились в колонну перед стражником, огибая по широкой дуге лезвие меча. Положив руку Кэттона на свое плечо, поддерживая его за здоровый бок, я последовал их примеру.
Похоже, вот он шанс? Сейчас, когда все смешалось? Дойдем на выхода из шахты вместе. Там броситься на стражника. Я оглянулся - совсем молодой парнишка, не чета тем рыцарям, против которых уже довелось сражаться. С этим и драться не придется - просто отобрать меч и связать. Ну а потом - бегом, в леса. Все лучше, чем в рабах ходить.
Кэттон, вяло перебирающий ногами, вдруг споткнулся. Я придержал его, помог сохранить равновесие.
- Прости, Лис. Помутилось что-то. Наглотался пылищи, - улыбнулся Кэттон. Похоже, рана на боку ныла сильно, причиняя приятелю боль - лицо у него исказилось, выдавая вместо улыбки кривую усмешку.
И его мне нужно сейчас оставить, убегая? Я задумался - темный узкий коридор продолжался далеко вперед, но там уже замаячил прогал. Расщелина, откуда пробирался яркий свет. Я еще раз оглянулся на стражника. Тот расслабленно брел сзади, положив меч в ножны. Легкая цель.
- Не тяни, хороший шанс, - пробормотал Кэттон, правильно истолковав мой взгляд. - Прислони меня к стене и действуй.
Захотелось выругаться. Все верно, бежать сейчас - лучший вариант. Конечно, неясно, что ждет впереди. Но ведь все лучше, чем снова подставлять шею под цепь?
Я вспомнил крик Кэттона, когда впервые услышал гул в шахте. Сколько прошло секунд после, прежде чем кусок руды рухнул на кирку? Три? Успел бы я отпрыгнуть? Успело бы изнуренное ранами и трудом тело отреагировать на опасность?
- Еще рано. Слишком опасно. Иди дальше, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно увереннее. Не то чтобы я слишком сильно верил в судьбу, но упускать такой шанс. Впрочем, вряд ли я делаю что-то неправильно.
- Зря, - покачал головой Кэттон.
- Вместе еще сбежим. Сейчас главное наружу пройти, а там разберемся, - прошептал я.
- Эй, не болтать там! - рявкнул стражник. Несмотря на субтильную комплекцию, возглас, усиленный узким коридором и каменными стенами, получился убедительно грозным.