Справив в уголке свои дела (комсомольцы покачали головами – такая бескультурщина! не может потерпеть до конца боя!), Билл шлепнулся задом на пол, прислонился к переборке и достал из нагрудного кармана шоколадный батончик.
– Съел – и порядок!
Алибек грустно поглядел на него:
– А в столовой брюкву дают…
Но, за неимением брюквы и перловки, пришлось перекусить шоколадом из десантного пайка. Машины тем временем растерзали друг друга, и советский десант прошел по освобожденной территории, перешагивая через бесформенные ошметки уничтоженных механизмов и добивая из плазмометов тех, что еще подергивали металлическими конечностями и потрескивали разрядами в развороченных корпусах.
– Якутская кукуруза!
Да, не стоило тут задерживаться. Не обедать же пришли десантники на огромную кухню, через которую собирались срезать путь к жилым отсекам, где могли быть заложники. Увидав пар, валящий из кастрюль, Билл немедленно полез туда с инспекцией прям немытыми лапами. Пока комсомольцы увещеваниями и силой пытались оттащить чавкающего Билла, робот-повар, вооруженный мясницким тесаком, бросился на них.
Бой начался неожиданно. Засверкали манипуляторы, завизжали-застучали-заклацали измельчители, венчики, поварешки, лопатки, шинковницы и ножницы для разделки птицы. Огромный ковш робокулинара так и норовил ошпарить кипятком. У кухонной железяки оказались наклонности ниндзя, так как над крышками кастрюль засвистели вилки-сюрикены.
Билл, схлопотавший полным чайником по голове, рухнул как подкошенный.
– Вот так из-за гамбургеров гибнут люди! – прикрываясь крышкой кастрюли от свистящих вилок, воскликнул комсорг.
Билл, впрочем, пришел в себя довольно быстро – чтобы получить от робокока сковородой по черепушке. По кухне пронесся звук соприкосновения двух чугунных предметов. Подхватив беднягу под руки, десантники начали тактическое отступление. Мелькающие в воздухе манипуляторы ножами и шампурами теснили бойцов к автоматическому мусоросборнику.
– Вот репа мичуринская!
Бойцы десантировались прямо в империалистические отходы. Здесь царила спокойная полутьма. Сверху доносилось лязганье робоповара. Он, кажется, продолжал предаваться разгрому в своем кухонном царстве. Десантники барахтались в липкой жиже, разгребая упаковки, огрызки, очистки. Помоев было по грудь. И хоть для десанта море по колено, но то – море, а тут… Хорошо еще, что носовые фильтры гасили неземные ароматы.
– Гамбургер! – радостно воскликнул Билл и потянулся к груде пластиковых упаковок. – Целый!
– Заберите у него эту гадость, – вздохнул Никита. – Ты ж отравишься, дубина. Сколько можно жрать холестерина?!
В ответ раздалось аппетитное чавканье.
– Он же несвежий!
– Оставь его, Никита, – сказал комсорг. – Можно подумать, эти капиталисты в гамбургеры свежие продукты кладут.
Жрачка придала Биллу хорошее настроение.
– Оу, у нас в помойке только принцессы не хватает! – воскликнул он восторженно. – Это как "Star Wars"!
– Антинаучная кинолента, – прокомментировал Чобану.
– А что? Только там еще стенки сжимаются.
– Не накаркай, – посоветовал Никита.
Больше он ничего сказать не успел, так как стенки мусоросборника пришли в движение.
– Назовите пароль из трех букв, – раздался мелодичный голос.
– Ну, женщин нет… – Никита откашлялся и старательно произнес: – Фак!
– Неверный пароль. Вы будете уничтожены.
Никита опешил. И тут до него дошло, что голос говорит по-русски. Кто-то перепрограммировал систему. И если это наши, то какое слово поставлено паролем? Русское слово из трех букв?!
– Конечно же, МИР!
На переходе к центральной транспортной артерии, протянувшейся к главной командной рубке Звезды Смерти, десантники притормозили. Широкая красная дорожка, по которой от главного лифта вышагивали высшие империалистические чины, лежала нетронутой, а вот вдоль стен зияли вывороченные гнезда лазерных и пулеметных турелей. Судя по характеру разрушений, сработала система самоуничтожения. Видимо, девчонки не стали возиться с перепрограммированием трижды запароленных охранных систем центрального коридора, а просто взломали их контуры самоликвидации.
– Круто! – сказал Билл, трогая носком сапога алый ворс. – Мы идем спасать герлз как настоящие герои Галактики.
– Угу, круто, – кисло подтвердил Ион Чобану. – По красной дорожке – в провонявших мусоросборником бронекомбезах, с которых до сих пор текут помои…
– Броню надо снять, – сказал Никита. – Идти тут недалеко, стрелять в нас уже нечему. Появимся перед девчонками как люди.
С ним согласились все, кроме Билла. Набычившись, он наблюдал, как освобождают свои тела от брони советские десантники, а затем развернулся и попер танком к центральной рубке.
– Фак ю! Женщины любят, когда от сильного мужчины крепко пахнет!
– Стой! Куда, дубина?!
Остановить Билла они не успели.
Не все охранные системы были уничтожены. По крайней мере, одна была перепрограммирована, и нежный женский голос произнес:
– Определен нарушитель. Провожу сканирование. Определено отсутствие электронных мозгов. Определено отсутствие естественных мозгов. Классификации объект не поддается. На всякий случай провожу уничтожение объекта.
Стальная плита упала на Билла, сминая броню.
– Старшина Галина, ой, хлопцы наши пришли!
Никита улыбнулся, растаяв под взглядом теплых карих глаз старшины, и снова почувствовал, что где-то ее видел.
– Космос будет наш! – выпалил от переизбытка чувств Никита и покраснел: слишком уж пафосно получилось.
Галина, однако же, не засмеялась, как он боялся, а улыбнулась светло:
– Разве ж с такими хлопцами он может быть чей-то еще? Чей же он тогда будет? Не этих же Биллов, героев Галактики!
Никита засмотрелся на дивчину. "Г" она произносила мягко, красиво… Хотелось поцеловать ее в пахнущие вишней губы.
Тем временем Умкэны Бельдыев возился с сильно помятым Биллом, постанывающим в позе распластанной морской звезды. Броня пришла в негодность, а вот череп был практически цел.
– А был бы мозг – было бы сотрясение, однако, – бормотал Бельдыев, оценивая переломы.
– Пошамань над ним, Умка, – сказал Никита. – Помочь разобрать "большую аптечку"?
Бельдыев, выполнявший обязанности фельдшера, отмахнулся и сам стал разбирать походный медицинский комплекс, который пер на спине всю дорогу. И пригодился же.
Комсомольцы еще не знали, что через несколько минут помощь медцентра потребуется им всем…
Предчувствие гибели заставило искусственный интеллект решиться на шантаж. Ультиматум был чудовищен: если люди не отзовут войска, Звезда Смерти включит экстренный маршевый режим, выйдет в Земле и ударит по ней планетарным деструктором.
После этого у Звезды не останется энергии на защиту, но и для человечества будет всё кончено.
– Загнивающий капитализма!
Никита, сдерживая эмоции, напряженно размышлял. Думай, думай… Что сделал бы участковый дядя Митя? адмирал Комаров? полковник Хвыля? Что сказали бы тебе бригадир, дед Тарас и политрук крейсера "Сибирь"? Они тебе поверили, Перепенько. Они поверили в тебя, боец.
Вернуться за броневыми спецкомбезами? Нет, хоть и крепки руки в перчатках с гидроусилителями – этого не хватит. Нужна тут сила немалая. Нечеловеческая сила нужна.
Но разве может быть измерена сила духа советского человека?
Никита закрыл глаза, сжал ладонь, до сих пор хранящую мозоли от работы на школьной делянке. И первым шагнул к медцентру.
Обезболивающее подействовало мгновенно, но сердце екнуло от ужаса, когда сверкнул лазерный луч, отсекая руку.
Вслед за ним шагнули к медцентру другие комсомольцы.
Через несколько минут бойцы, сверкая новыми стальными протезами, спустились из рубки в находящийся прямо под ней пустынный зал, предназначенный для демонстрации работы планетарного деструктора. Громадное помещение в несколько ярусов опоясывали ВИП-балконы. В центре зала возвышалась арена для командования и полукруглый пульт – сразу над втопленным в пол энергетическим накопителем, где генерировался луч радиусом в несколько метров. Ствол деструктора частично, как половина разрезанного вдоль стального дуба, выступал над полом. Корпус деструктора можно было бы упрятать под зал целиком, но так было гораздо зрелищней. Теперь, благодаря тщеславной склонности "ястребов" к военной показухе, задача комсомольцев несколько облегчалась.
В советских Сферах Мира, как знал Никита, энергетический корпус и ствол планетарного излучателя были упрятаны в толщу брони. За пределы Сферы выступал только конец ствола, будто указующий перст, строго грозящий подлецам, осмелившимся посягнуть на мирный космос. Так что даже ремонтникам потребовалось бы несколько дней, чтобы добраться до излучателя, куда там диверсантам.
К деструктору Звезды Смерти добраться было гораздо проще. Ствол уходил к огромному круглому иллюминатору из сверхпрочного стекла, дававшему грандиозный панорамный обзор. Конец ствола выходил за пределы Звезды любимым жестом Билла – будто средний палец из сжатого кулака, империалистически угрожая мирному космосу.
– Действуй, командир.
Никита покраснел, смущенный возложенным на него доверием. Надо было торопиться. Где-то глухо бухали пушки, пол встряхивало от прямых попаданий мегатонных снарядов.
– Ну что, пустим пушку на металлолом, ребята?
– Не обязательно на металлолом, – раздался девичий голос. Блондинка с высокой грудью от волнения запиналась, нервно облизывая пухлые губы розовым язычком. – У этого деструктора есть одно слабое место.