Из раскрытых настежь дверей доносилась все та же мелодия, которая играла там, когда я вошел. Там кого-то опрашивали, кто-то кого-то ругал - меня, должно быть. По крайней мере, бармен уже порывался в меня плюнуть, когда его выводили копы. Я поднял взгляд. За оцеплением в тесном переулке столпились зеваки, уже грубо намалевали плакат "Убийцы машин - убийцы людей", там кричали что-то оскорбительное, и двое офицеров полиции, переглянувшись, пошли туда, кладя лапы на кобуры.
- На твой счет управление перевело сорок восемь тысяч двести. Триста кредитов удержали за использование "пенфилда", еще тысячу - за стрельбу в коммуникациях.
Я тупо кивнул и сунул в рот уже изрядно помятую сигарету - третью за полчаса. Мозги не варили. Кацураги поднесла мне огонь и потрепала по плечу:
- Зато муниципальные копы накинули пятьсот монет.
"О, ни фига себе. Да я богат".
- В баре нашли крупную партию "синей смерти", а в ней - зашкаливающее количество опиатов. И лабораторию. Манаяма доволен, как не знаю кто. Они полгода источник этой дряни искали.
Капитан хлопнула меня еще раз по плечу и встала.
- Ладно. Садись в ховер к парням из полиции и отправляйся-ка ты отдыхать. Завтра жду на работе.
- Да, спасибо.
Интересно, думал ли я о чем-то? Наверное, да. Точно о чем-то несущественном и еще - представлял, как стоит надо мной уже полудохлая Хикари. Любая древняя модель - хоть руки ей отстрели, хоть ноги - кинулась бы на зубах, на бровях, но перегрызть мне горло. И сколько я их перебил, пользуясь этой слабостью - не пересчитать. Эта же стояла и умирала. Стояла и умирала.
- Старлей, прыгай к нам.
Опять поднимать глаза - а мне ведь так хорошо думается ни о чем. Надо мной возвышался лейтенант полиции в "экзо" высшей защиты. Хорошая модель, даже маршевый ранцевый двигатель есть, ей точность движений поизящнее, чем у бочки, - и самое оно против Ев было бы.
- Ага, спасибо. Только я сам.
Лейтенант поднял забрало шлема и недоверчиво посмотрел на меня - это очень хорошо получается, если с высоты смотришь. Такой внушительно-недоверчивый взгляд, очень убедительно взирает, как на несмышленыша. Ну и экзоскелет тоже добавляет очков крутизне.
- Ты это, не выдумывай, - осуждающе сказал он и указал большим пальцем себе за плечо. - Там собрались отморозки, Мао с парнями уже забрали двоих буйных.
А, ну да. Спокойно пройтись точно не дадут - об этом я что-то не подумал. Я вообще не подумал. Поэтому кивнул и покорно встал. Тело, конечно, запротестовало, но мне не привыкать.
- Понял. Куда?
- Вон наш БТР.
"БТР" оказался тяжелым ховеркаром с пятью ускорителями и лазерной турелью на корме - мощная тачка, на них еще, кажется, под брюхо пакеты шоковых гранат вешают. Очень славная машинка для неспокойных районов - генератор АТ-поля, тяжелое оружие, экипаж в костюмах высшей защиты. Я забрался в тесную кабину, и меня тут же придавил сбоку лейтенант-провожатый. Парень захлопнул дверцу, снял перчатку и ткнул мне ладонь:
- Рокугору.
- Синдзи.
Лапа полицейского даже без усиленной рукавицы оказалась вполне себе мощной. Рокугору хлопнул по шлему водителя, и машина взмыла в воздух.
- Вы меня только до конечной гравибуса, хорошо?
- Ну как хочешь.
Машину повело в сторону - мы обходили опорную колонну.
- И как оно было? Тяжко, да?
- Что?
Водитель обернулся ко мне профилем, скосил глаза.
- Как что? Ну ты же замочил Еву последней версии!
Вон оно что, жаждут из первых рук, так сказать. Жаль, я трезвый.
- А, это? Да никак.
- Никак? - изумленно переспросил Рокугору. - Так это же вроде новая версия, нет? Я слышал, колонии заказы пачками шлют...
- Ага, - поддакнул водитель. - Неужели никакой разницы?
Я вспомнил истекающую кровью Хикари и сцепил зубы:
- Есть. Крутейшая модель.
Машина шла вверх, ввинчивалась в транспортный колодец, пугая рабочих, которые меняли тут освещение. А водителю все не сиделось смирно и тихо.
- А правда, что есть разница - человека убить или Евангелиона ликвидировать?
"Да что ж ты, сука, творишь?" Я стиснул кулаки и сквозь бинты почувствовал, как теплеют и набухают кровью закрывшиеся было раны на ладонях.
- Тут какое дело... Ты вот с Евой спал?
Рокугору непонимающе посмотрел на меня, но я был полон решимости нести просвещение и истину. Аж шипело все в голове, как газировка. Поскольку альтернативой мне представлялось обматерить тупых легавых, я поддался злому искушению.
- Ну, это... Да, - отозвался водитель.
- А с женщиной? - поинтересовался я елейным голосом.
Машина слегка дернулась, и любопытный водитель нервно спросил:
- А к чему это ты?
- Так "да" или "нет"?
- Ну, да.
- "Да" или "ну да"?
Лейтенант хохотнул басом - неуверенно как-то, но он честно попытался, - и ответил за водителя:
- Ага. Этот - да. Он, подлец, мою сестру, того.
- Понятно, - сказал я. - А ты бы отличил женщину от Евы? В процессе, так сказать?
Повисла пауза. Подвывали ускорители, Рокугору внимательно смотрел на меня - умный парень он, оказывается, - дошло до него. А вот водила решил ответить, намека он явно не понял. Прямо специал, право слово.
- Ну, если бы не сказали, где кто... Наверное, нет. Там ведь отличие...
- Вот та же фигня, - отрезал я и отвернулся к смотровой щели. Внутри было пусто: что-то я разошелся. Полицейские тоже молчали, в лучшем случае решили, что у меня какой-нибудь посттравматический синдром. В худшем - что блэйд раннеры - чертовы психи. В любом случае, добравшись до остановки гравибуса, я сразу потерял к ним интерес. Тут было пусто, хотя рабочий день подошел к концу, и людям пора бы основательно взяться за муниципальный транспорт. Ан нет. Все же в странном мире я живу.
Я облокотился на стену, не проверяя, липко там или нет, есть ли вездесущий конденсат. Все ясно, надо восстанавливать мозги - Ева не впервые преподносит мне сюрприз, пусть и впервые настолько жуткий. Я решительно спрятал уже вытащенную было пачку сигарет и со злостью напомнил себе, каково пришлось легким во время забега. "Вот тебе, неврастеник. Вот тебе".
Неподалеку опустилось такси, кто-то выпрыгнул из него, и автопилот увел машину назад в туннель. Я скосил взгляд на новоприбывшего - парня в спортивном костюме - и вновь погрузился в свои блэйдраннерские метания. Легко наставлять на путь истинный болванов-полицейских - сложно принять это все. И совсем неприятно признавать, что я месяц назад сорвался именно тогда, когда узнал, что убил человека, а не Евангелиона.
Когда я на самом деле стал убийцей? Когда спустил курок или когда узнал правду?
Черт возьми, это так по-детски: "Мама, я же не знал, что это чья-то игрушка..."
Увлекшись самокопаниями, я запоздало сообразил, что на меня уже некоторое время смотрят. Оторвавшись от носков собственных ботинок, я обнаружил, что тот самый спортсмен стоит прямо напротив и разглядывает меня с очень некомфортной дистанции.
- Тебе чего? - поинтересовался я.
Парень не ответил. Был он черноволос, его отросший "ежик" топорщился во все стороны, а руки, засунутые глубоко в оттопыренные карманы куртки, наводили на неприятные мысли об оружии. Я таких видел не раз - они сызмальства всегда ходят небольшими стайками в районах средней бедности и втихую избавляют детишек от мобильников, а когда подрастают - начинают дела покрупнее. Не люблю этих шакалов - сам, бывало, получал от них.
Спортивный парень молчал, и я невольно присмотрелся внимательнее к нему - к смуглой коже, хищным орлиным чертам, глубоким глазам. И сразу вспомнил, где я видел эту физиономию. Не иначе, мне вкатали прямо лошадиную дозу обезболивающих. Ну или я просто и в мыслях не допускал, что спустя час после уничтожения одной беглой Евы, наткнусь на вторую.
Вернее сказать, второй Евангелион целенаправленно "наткнется" на меня.
- Парень, не надо так на меня смотреть, - сказал я, стараясь звучать как можно естественнее. Классика жанра: понял ли он, что я понял?
Евангелион медленно потянул руки из карманов и в них обнаружились ножи, взятые лезвиями к предплечьям. "Обратный хват... Вот и не пригодился мой запрос". Мысли судорожно сбились в кучку вокруг одной-единственной: синтетик напал первым и, судя по приезду на такси, он меня выслеживал, ехал за бронированным ховером полиции.
Если и была какая-то фигня, которая пугала меня больше двух ножей в руках Евы, то это мысль о втором странном субъекте за сутки. Это, черт побери, перебор.
Нырнуть я успел за секунду до страшного удара. Нож со скрежетом разрубил обшивку стены, застрял в ней и сломался - это все я понял только по звукам, поскольку сам в этот момент катился в сторону, стремясь уйти как можно дальше от врага. Синтетик развернулся и изготовился к прыжку, а я едва только успел поднести руку к карману-кобуре.
"Ну вот и все", - подумал я, выбрасывая вперед пистолет, уже без надежды навести его на цель. Легким движением, - едва не оторвавшим кисть, - Ева выбил оружие, а завершая пируэт, вздернул меня в воздух и впечатал в стену. Пистолет еще приземлялся где-то в стороне, а из меня уже выбило дыхание.
Ребра оживились и облегченно потеряли сознание.
"Ну надо же, я еще дергаюсь".
Я уклонился от взмаха ножа, бросив тело в противоход, но Евангелион меня снова изловил и вернул на исходную позицию.
Взмах. Кажется, я зажмурился, и потому только услышал, как что-то с влажным хлюпаньем рухнуло на землю. Я видел только ноги Евы - кроссовки нерешительно переступили и синтетик упал на меня, пачкая плащ кровью.