Нга-Эу, дрожа, поднялась, а оборот, которому никогда уже было не подняться, лежал тёмной грудой неопрятного меха, и острая косточка - женская заколка для волос - торчала у него из глаза, словно странный нарост. Рыжеволосая выбралась из-под мёртвого оборота и вытерла свой нож о смятую траву. Трава окрасилась чёрным, маслянисто поблескивающим. Нужна ли была двуглазой вообще помощь? Но она взглянула на Нга-Эу через спутавшиеся рыжие волосы с прямой одобряющей благодарностью.
- Ловко ты его. Отличный удар.
Нга-Эу не понимала Громкую речь, но то, что это - слова, какими обращается воин к воину, догадаться было несложно.
Нга-Эу, покорная и тихая жена, убила оборота.
- Он живой? - спросила Нга-Эу у младшей.
Та поняла, про кого она, и кивнула, всё ещё в благоговейном страхе глядя на неподвижную тушу:
- Но крепко получил по голове. Я не далась.
- Ты всё сделала правильно.
Нга-Аи перевела взгляд на заляпанные багровым руки Нга-Эу. Восхищение и восторг, исходящие от младшей, заставили Нга-Эу смутиться. Оторопело застывший рядом с Нга-Аи человек неуклюже помялся и кашлянул. Рыжеволосая улыбнулась ему.
- Это самый невозможный сон, куда меня когда-либо заносило, - произнёс человек. - Вы в порядке?
- Только куртку испачкала. Но кровь отстирывается.
Она стояла перед ним в зелёных отблесках от взбудоражено носящихся по поляне светлячков - женщина с портрета. Нож снова щёлкнул в её руке, когда она сложила его и убрала в карман куртки. Небольшой и аккуратный ножик с перламутровой рукоятью. Человек хотел спросить так много, но смог сейчас задать лишь один вопрос.
- Вы пришли за мной?
- Да. И за ними тоже, - ответила рыжеволосая. Человек увидел потёки чужой крови на светлой коже предплечья, на коричневом в полумраке задравшемся рукаве куртки. Маркиза стояла очень прямо и расслабленно. Человек был уверен, что она даже не поцарапалась. - Пойдёмте, хвостатые и бесхвостые… Нас ждут на Горе. Только прежде мне надо с ними связаться.
VII
К. - Центру
Нет, это ревун-сирена, хвостатый случайно нажал на кнопку. Я аж от неожиданности чуть не порвал провода, в которых копался, а он так вообще - упал на пол, свернулся, спрятал голову, я его тыкаю и тормошу, но без толку. Кается, дурачок. Ревун я уже отключил, но наверняка перебудил весь лес в радиусе десяти километров. Радикальное шаманское средство против неповиновения. На случай, знаешь ли, штурма ворот, хех… Ерунда.
А транслятор работает. Помех нет, сигнал четкий, только на мониторе отчего-то тьма и пустота. Предполагаю, что повреждены камеры. Умышленно.
Центр - К.:
Милые, значит, и добрые.
К. - Центру: Не глумись
О, ну надо же, одна заработала… Хех, Кэп… Ни за что не угадаешь, кто тут ещё к нам пришёл и какие вести принёс. Координаторов нет? Тогда включаю трансляцию. Эти паскудники залепили объектив какой-то дрянью, хорошо хоть, не разбили…
Центр - К.:
Опять. Это - правонарушение!
К. - Центру
Подашь рапорт? Окстись, она просто принесла мне газировку. Которой я, по твоей милости, кстати, оказался лишён. На кого тут рапорт подавать, а? Кто поспособствовал?
Центр - К.:
Она снова использует контрафактные двери. Это неэтично.
К. - Центру
Зато практично. Рыжая сказала мне, что знает, как здесь появился чужак. Он пришёл вслед за ней, Кэп. Утром. Целенаправленно.
Центр - К.:
Так, минуту. Значит, она у тебя уже была. Почему я узнаю последним?
К. - Центру
Да. Мы поболтали. А что? Соскучился я по вам всем, вот и рад был, что меня навестили. Не ревнуй. Пришёл бы сам, я бы тоже был бы рад. Но ты же у нас правильный до боли, контрафакт не признаёшь…
Центр - К.:
Много чести ревновать вас, нарушители.
Целенаправленно. Выходит, он за ней следил. Или не только за ней. Вот теперь возник вопрос серьёзней, чем случайное проникновение гражданского в прореху: как далеко он зашёл в своих наблюдениях и связан ли с такими же… любопытными. Мне кажется, здесь пахнет проблемой безопасности. Это угроза высшего уровня, Курт. Ян точно доволен не будет.
К. - Центру
Да, да, да. Но не надо пока Яна. С чужаком мы сперва сами поговорим.
- Не огорчайся. Я сам такой же - вечно обо всё спотыкаюсь. Ноги длинные, неуклюжие, ещё и плоскостопие - инвалид-неликвид…
Нга-Лог стыдливо прячет взгляд в чаше с водой. Шаман чертит на листе знак "Всё в порядке" и изображает рядом с ним улыбчивую мордочку. Морда круглая и ни на кого не похожая, но Нга-Аи тоже любит изображать на земле всяких зверюшек: бегущих лесей, свистунов и Большого, чтобы повеселить Нга-Лога, который вынужден чесать затылок и отгадывать, кто где есть, потому что и леси, и свистуны, и Большой в изображении Нга-Аи одинаковы, как существа единой породы. Так что мордочка может быть и Нга-Логом, и самим шаманом. Нга-Логу нравится её улыбка, пусть это и просто короткий росчерк.
"Сюда, на Гору, идут ещё нга. Ждем их".
"Чужие? Когда они придут?"
"Скоро. Можешь открыть свой глаз и попробовать с ними поговорить. Они - твои, из становища".
Нга-Лог удивлённо смотрит на шамана.
"Но как они пойдут по лесу ночью?"
"Их ведёт мой друг. Тоже шаман. Он может ходить, где захочет".
Нга-Лог кивает. Ему хочется спросить только, есть ли среди тех Нга-Аи, но тут же возникает мысль: зачем ей идти ночью к Горе. Зачем вообще идти кому-то.
"Зачем они идут?"
"Приведут двуглазого. Заберут тебя. В вашем племени не всё хорошо, братец. Возможно, тебе и той, кто тебе дорога, придется искать другое".
Покинуть дом? Но он не меняльщик. И это значит - пойти против воли старшего. Так нельзя. Нга-Лог тянется к листу, но шаман опережает.
"Ты и сам это знаешь. Ты будешь терпеть?"
Пальцы Нга-Лора гладят ухо женщины, которую Нга-Лог видит своей женой.
"У нас есть правила".
"А я думал, у тебя есть разум".
Шаман глядит на него, плотно сжав рот. Глядит серьёзно и укоряюще, словно родитель. Нга-Лог теряется.
- Трещит шаблончик, - бормочет шаман, наблюдая, как Нга-Лог с отчаянием запускает пальцы в волосы. - Думай, думай, размышляй. Так и цивилизовываются.
"Нельзя, великий".
"Можно и нужно. А если я прикажу?"
- Кэп, конечно, заругается. Но только - если узнает, а мы ему не скажем, совсем не скажем, никогда… Вот что, кот.
"Вот что, братец. Ты, как любой нга, разумный, и потому мое слово всё-таки не приказ, а совет. Два совета. Первый: слепо следовать ничему не надо, ни верованиям, ни правилам, иначе выходит, что собственного разума нет. И второй: лучше рискнуть и сделать, а потом покаяться, чем оставить всё, как есть, и жалеть о бездействии. Можешь эти два совета совместить и подумать, выбрать сам, что будешь делать. А я подожду".
Шаман оставляет его и возвращается обратно к своей ворожбе. Он разрешил Нга-Логу зайти туда, откуда следит за нга и бором, и тот притулился в углу, придавленный открывшимся могуществом. Во многих Светочах, укреплённых на стене, колышутся ветви, плавает дым, темнеют тропы, ручей и становище. И идут нга, четыре фигуры. Они уже близко - ручные огни вдоль тропы, ведущей в Гору, освещают их лица и плечи. Нга-Аи, Нга-Эу, чужак и женщина с листа. Та, которая с пламенем вместо волос. Тоже шаман, как Нга-Лог и думал.
- Боюсь, ей достанется за контрафакт. Но разве она виновата, что этот джинсовый сунулся в дверь вслед за ней? Или в том, что просто умеет создавать контрафактные двери? Отличная способность, кстати. Вытрясти бы ещё, кто её научил, и разжалобить на пару-тройку уроков…
Шаман поводит рукой, и полог в высокой стене отходит в сторону. Это Нга-Лог тоже видит в одном из Светочей.
"Пойдем их встречать, - чертит шаман на листе. - Возможно, решение будет проще, если ты спросишь об этом и её".
К. - Центру
Лимонад. Четыре двухлитровые бутылки! А молоко твоё - кошкам, только на это оно и годится.
Центр - К.:
Курт уходит в запой. Я понял.
Через плечо у неё была перекинута сумка, в которой что-то побулькивало. Мерно, в такт шагам. А шагала она первой, показывая дорогу, и так широко, уверенно и быстро, будто ходила здесь не раз и не два - по чёрному недружелюбному лесу, где каждый куст, казалось, таил за собой волка наподобие того страшилища, которые выпрыгнуло на поляну становища. Человек шутливо поинтересовался, не несёт ли рыжеволосая в сумке горючий коктейль из бензина, чтобы пугать им голодных зверей. О том, что она делала в затянутой туманом яме, танке, горящих домах, грузовике и девочке он спрашивать не стал. Уже уверил себя, что всё это ему померещилось, когда он лежал без сознания.
- Просто газировка, - ответила маркиза Дрю. - Для Того, Кто Живёт На Горе.
По сторонам она не смотрела - только на одну неясную, чуть освещённую зелёным сиянием светлячков, вьющуюся вверх по склону тропу. Человек так не мог: он время от времени озирался на шорохи, и эта его опаска отразилась в голосе - шутка про коктейли вышла чуть натужной. Дальнейшие вопросы тоже. Хорошо хоть, голос не дрожал.
- И кто же там живёт?
- Друг.
- Он тоже с копьём и трехглазый?
- Нет, увы. Самый обычный, неинтересный. Такой же, как мы с вами.