Газеты и телевидение целых три месяца верещали от восторга, смаковали невиданный в истории внеземного бизнеса вердикт ООН, а затем, когда пришло сообщение об обнаружении на одной из планет системы Большого Пса развитой жизни - то есть теплокровных животных, превышающих размерами мышку, - с наслаждением отдались новой сенсации. Скандал с "Уэйленд-Ютани" перекочевал на вторые полосы, а затем начал благополучно забываться. В Голливуде сняли эффектный боевик про Чужих - очень непохожих на настоящих, - и на том история путешествия "Патны" отошла в разряд малоинтересных.
Бывший экипаж крейсера разъехался по домам и на новые места службы: Семцова отправилась в трёхмесячный отпуск, который провела на Кавказе; Казаков благополучно работал в составе подкомитета по обороне ООН во Франции… И вот они снова встретились, но на сей раз не в космосе, а в столице Империи.
- …Знали? - Маша помотала головой, освобождаясь от старых воспоминаний и первой нарушая длительную паузу, возникшую после неожиданного признания адмирала. - Каким образом?
- Мария Викторовна, - одними губами улыбнулся Бибирев, - я же не спрашиваю, где вы купили вашу замечательную и, как погляжу, очень дорогую косметику?
- В Гостином дворе, - несколько глуповато ответила Семцова и тут же опять смутилась: - При чём здесь моя косметика?..
Казаков дипломатично помалкивал, едва сдерживая неуместный смех.
- Разумеется, ни при чём. - Его высокопревосходительство взял длинными узловатыми пальцами коричневую сигарету из коробочки на столе, предложил Маше и щёлкнул громадной серебряной зажигалкой. - Видите ли, возможности моей скромной организации чаще преуменьшают, чем преувеличивают. Если называть вещи своими именами - наша Служба может всё или почти всё. Когда сталкиваются интересы дилетантов, коими являетесь вы, и интересы Конторы, в шести случаях из пяти побеждает Контора. Простите за столь вульгарный силлогизм… Нам просто было временно не до вас, и потому разговор состоялся сегодня, а не, допустим, сразу по вашем прибытии из Швейцарии.
- "Не до нас"? - медленно повторил слова Бибирева лейтенант. - Могу я попросить объяснения, почему именно сейчас у Службы безопасности проявился внезапный интерес к событиям на Ахеронте и нашим скромным персонам?
- Чуть попозже вы всё узнаете, - ответил адмирал, мимоходом глянул на часы и поднялся. - Идёмте со мной. Познакомлю с интересными людьми. Господин Казаков, вы военный, а посему должны иметь достаточно представления об этикете и субординации. Хотя встреча самая что ни на есть приватная., учитывайте, что ваша задача - молчать, слушать и отвечать на вопросы. Если захотите что-то спросить - сначала попросите разрешения… К вам, милейшая Мария Викторовна, это тоже относится. Извините, что так резко указываю… И кстати, прошу учесть, что вы приглашены пока только в качестве консультантов и непосредственных свидетелей. Может быть, вскоре ваш официальный статус изменится в более прогрессивную сторону.
Маша слегка кивнула, а Казаков насупился. Тоже мне воспитатель нашёлся! И так понятно, что рядовой новобранец не имеет никакого права приставать с расспросами к унтер-офицеру, а уж тем более к командиру роты. Но если адмирал напомнил об этикете, значит, встреча будет действительно особенной.
Они вышли в коридор, украшенный старинными шпалерами и какими-то вазочками на стойках, миновали два поста гвардейской охраны, каковая обращала внимание на шествующих по коврам дворца визитёров не больше, чем на пылинки в солнечных лучах.
- Сюда, пожалуйста. - Адмирал вежливо посторонился, пропуская даму вперёд, шагнул в дверь вслед за Машей, оставляя Казакова в арьергарде.
Обычный зал для заседаний, каких множество во всех городах мира. Мебель старинная, но удобная, посередине длинный овальный стол чёрного дерева, на стенах картины с морскими баталиями - если судить по флагам, российский флот века восемнадцатого увлечённо громил шведов. Больше всего умиляли цветочки в китайских фарфоровых вазах вдоль стен и два компьютера на отдельном (видимо, секретарском) столике - современная техника выглядела среди архаичной обстановки неприкаянно. На дальней стене - большой плоский экран на жидких кристаллах, будто шутки ради забранный в деревянную раму.
Люди, сидевшие за столом, курили, один пил минеральную воду, другой что-то полушёпотом доказывал соседу. Но едва адмирал появился в дверях, все гости перевели взгляд на него и двоих новоприбывших.
- Госпожа Семцова, господин Казаков, - отрекомендовал Бибирев спутников и чуть подтолкнул Машу, взглядом указывая на три свободных кресла у ближнего края стола. Сказал шёпотом: - Не бойтесь, они вас не съедят. Располагайтесь и не обращайте ни на кого внимания.
Маша и лейтенант уселись рядом, адмирал устроился слева от них, и Семцова начала исподтишка разглядывать присутствующих людей, которые явно ждали прибытия ещё кого-то.
Прямо напротив сидел чуть полноватый, но крепкий и розовощёкий мужчина лет пятидесяти в золотых эполетах и аксельбантах генерал-фельдмаршал а. Это лицо было знакомо - министр обороны Слепцов. Рядом - крупная дама с недовольной физиономией откровенной, начинающей стареть стервы. Вице-канцлер по делам колоний. Говорят, может съесть человека без соли, но как администратор незаменима.
Ещё дальше - двое мужчин средних лет, один в очках, другой в феноменально затрёпанном свитере ("Как такого сюда пустили?" - подумала Маша). Вдобавок эти двое говорили громче всех, не обращая внимания на свирепые взгляды госпожи вице-канцлера. За ними с непроницаемыми ликами восседали двое иностранцев - русский всегда отличит человека из-за границы. Аура у них, что ли, другая? Господа были высоки, арийски беловолосы и вообще больше напоминали восковые фигуры. Ещё один мужчина в военной форме, подполковник лейб-гвардии. Потом новое знакомое лицо - министр внутренних дел Зубровский.
- Ничего себе, - одними губами прошептал Казаков на ухо Семцовой. - Чувствуете, как здесь пахнет властью?
- Угу, - согласилась Маша и, посмотрев на соседа слева, окончательно уяснила, насколько. прав Казаков. Рядом безмятежно попивал ледяной нарзан государственный канцлер и камергер двора, лысоватый и скучающий князь Илья Головин. Маша заметила, что галстук у канцлера повязан неправильно.
Приоткрылась дальняя дверь, в неё нырнул какой-то гвардеец и неожиданно громко провозгласил, вытягиваясь во фрунт:
- Его величество император Всероссийский Михаил Четвёртый!
Двоих шумных гостей - очкастого и его потрёпанного собеседника - пришлось подтолкнуть, чтобы вовремя встали. Потрёпанный среди общей тишины закончил фразу:
- …Нет, в этом вопросе я с тобой совершенно не согласен. Биполярные молекулы… ой, здравствуйте.
- Добрый день, Александр Трофимович. - Его величество милостиво улыбнулся. - Так что там с биполярными молекулами?
- С ними-то всё в порядке, - вытаращился низкорослый и щуплый дяденька в свитере, - Зато вот он ничего в этих вопросах не понимает! - И ткнул большим пальцем в соседа.
Император улыбнулся ещё раз, вежливо кивнул всем и никому, поправил воротник рубашки и, быстро пройдя к своему креслу, бросил остальным:
- Присаживайтесь, господа.
Маша осторожно присела на самый краешек кресла. Вот тебе и приглашение в Министерство обороны… Ничего себе! В кабинете собрались все имеющие наибольший вес представители имперского правительства, канцлер, вице-канцлер, какие-то заграничные господа с физиономиями статуй, изображающих Зигфрида с Хагеном. В довесок - парочка учёных с явственно прослеживающейся сумасшедшинкой в глазах, не известный никому лейтенант "волкодавов", а также ещё более неизвестная консультантка ООН, она же доктор ксенобиологии.
Гвардейский подполковник, видимо, занимал должность личного адъютанта его величества и находился в курсе всех дел. Он представил гостей. Маша сделала для себя новые открытия: светловолосые здоровенные буржуи оказались, естественно, немцами. Тот, что повыше и справа, был генерал-майором Отто Дитрихом из военной разведки Кайзеррейха, второй - офицером германских Люфтваффе Вальтером Ренном. Что они здесь делали - пока оставалось непонятным.
Господа учёные происходили из какого-то отдалённого института со специфическим названием "Калуга-9", что сразу же говорило: мы жутко, секретные. Сии учёные мужи наверняка взросли под бронированным крылышком адмирала Бибирева. Видимо, штатные аналитики.
С остальными всё вроде было понятно.
Казаков, в отличие от Маши, сообразил, что означает присутствие тевтонцев. Россия и Германский Кайзеррейх были давними и близкими союзниками. И ту и другую державу уже много десятилетий объединяло соперничество с заокеанским Западом и арабами, в результате чего две империи старательно дружили против США, обнаглевших в последнее время японцев и совершенно распустившихся террористов. "Нового Джихада". Генерал Дитрих, насколько знал лейтенант, был далеко не последней фигурой в правительстве императора Фридриха и вторым человеком после господина фон Эшенбурга, начальника тевтонского шпионского ведомства. Если уж Отто Дитрих явился в Петербург самолично, значит, дело серьёзное и спецслужбы России и Германии снова будут работать в тесной связке.
Но лейтенант, убей Бог, не мог понять, при чём здесь существа, обозначавшиеся словом "Чужие".
Судя по тому, что его величество сразу после общего знакомства посмотрел на адмирала, право выступать первым предоставлялось именно Бибиреву. Тот придвинул кресло ближе к столу, стиснул пальцы в замок, упёрся в них подбородком и начал своим обычным, скучновато-меланхоличным голосом: