- Уходите!
Громилы переглянулись.
- Деньги мы не вернем, - предупредил паренье навахой.
- Уходите! - сорвался газетчик на крик.
Мордовороты пожали плечами и растворились в темноте переулка, а я слегка придушил фотографа, опустил его на землю и забрался на козлы к обмершему от страха вознице.
- Гони!
Дальше воспоминания вновь затягивал туман забытья, но остальное было понятно и так: преисполненная благодарности танцовщица приютила спасителя на ночь.
Я допил лимонад и убрал пустой стакан на тумбочку, взял с нее хронометр и просунул ладонь в золотой браслет. Черная Лилия подошла к платяному шкафу и распахнула его, демонстрируя мою одежду, аккуратно развешенную на плечиках.
- Я поручила прислуге вычистить костюм, - сообщила она. - Надеюсь, вы не против?
Упоминание прислуги резануло слух, разрушая уже сложившуюся в голове картинку, но я воздержался от расспросов и молча уставился в потолок.
- Одевайтесь! - призвала меня девушка покинуть постель. - Сейчас будем завтракать.
- Хм… - только и промычал я в ответ.
- Бросьте! - рассмеялась танцовщица. - Вид ваших татуировок меня не смутит. Кто, думаете, укладывал вас вчера в постель? Вы были не в состоянии позаботиться о себе.
Упираться дальше было бы чистым ребячеством, потому я решительно откинул простыню и ворчливо заметил:
- Почему же вы не поручили прислуге и это?
- О! Мне вовсе не хотелось, чтобы среди слуг ходили слухи о гостящем у меня уголовнике!
Я только фыркнул и разубеждать собеседницу в каторжанском происхождении наколок не стал. Вместо этого спокойно подошел к шкафу, достал из него брюки и принялся одеваться.
Черная Лилия улыбнулась и сообщила:
- Я долгое время жила в Индии, там очень распространены татуировки. Видела даже цветные.
Я молча кивнул, и танцовщица рассмеялась:
- Надо признать, вчера вы были более красноречивы. Восхищались моей красотой, как истинный джентльмен.
- Вчера я был не в себе, - отметил я очевидный факт.
- То есть вы больше не находите меня привлекательной?
Я обернулся к танцовщице, продолжая застегивать пуговицы сорочки. Черная Лилия была красива. Очень красива. Но говорить об этом не стал. Вместо этого усмехнулся:
- Больше не полагаю приличным произносить подобные вещи вслух.
- Удивительная тактичность. Вчерашняя ваша манера вести себя показалась более… естественной.
Я только пожал плечами. Меня принимали за бандита, и было совершенно непонятно, как к этому следует относиться. К тому же не стоило сбрасывать со счетов возможность того, что знакомство с танцовщицей было подстроено людьми, которые устроили поджог дирижабля. Зачем-то ведь меня опоили, так?
Впрочем, вздор! Никто не мог заранее спланировать подобного развития событий! Да и Черная Лилия казалась искренней в своих чувствах. Я ощущал одно лишь любопытство, никак не страх. А людям свойственно бояться тех, против кого они замышляют недоброе и кто способен свернуть им шею одним движением руки.
Если честно, танцовщица мне попросту нравилась, чертами лица она чем-то неуловимо походила на классические греческие статуи, и вчера я восхищался ее красотой совершенно искренне. Это не было выражением пьяной симпатии, мимолетной и обманчивой.
- И все же, как вас зовут? - спросила вдруг танцовщица. - Я так и не смогла добиться от вас имени, вы лишь твердили, что это - большой секрет.
Я досадливо поморщился и представился:
- Лео, - но сразу поправился: - Лев.
- Так Лео или Лев? - уточнила девушка, забавно наморщив нос.
- Как вам больше нравится.
- Лео, - решила танцовщица. - Мне больше нравится Лео. Ты не похож на Льва.
Я кивнул.
- Как вам будет угодно, - затем надел пиджак и с некоторой долей смущения сознался: - К сожалению, в моей памяти зияют досадные пробелы. Подскажите, как обращаться к вам. Вряд ли уместно называть вас Черной Лилией…
- Меня зовут Лилиана, - сообщила нисколько не удивленная подобной забывчивостью танцовщица. - И я буду крайне признательна, если вы сохраните в тайне мой секрет. Огласка разрушит мою жизнь и причинит много бед родным.
- Можете на меня рассчитывать, - пообещал я, застегнул пиджак и подошел к окну.
Со второго или третьего этажа открывался чудесный вид на тенистый парк с посыпанными мраморной крошкой дорожками и статуей посреди немалых размеров фонтана. Сбоку тянулось боковое крыло дома с крытой старой черепицей крышей и каменными горгульями у водостоков.
Я совершенно точно провел ночь в чьем-то загородном имении, и это абсолютно не укладывалось в голове.
Лилиана - содержанка какого-то богача? Или она - из богемной компании, снявшей особняк то ли вскладчину, то ли на пожертвование щедрого мецената?
Почему-то в это не верилось.
- Надеюсь, Лео, вы не откажетесь встретиться на завтраке с моими родителями? - огорошила вдруг меня Черная Лилия очередным неожиданным заявлением. - Они с нетерпением ждут встречи со спасителем их дочери!
- С родителями? - растерянно пробормотал я и замялся. - Если это и в самом деле необходимо…
- Очень обяжете! Ну прошу…
Лилиана умоляюще посмотрела на меня, и я сдался, хоть и осознавал, что в ход пущено элементарное женское лукавство.
К тому же что еще оставалось? Сбежать? Черт, да я даже не знал, где именно нахожусь!
- Встречусь, - скрепя сердце, пообещал я.
- Спасибо, Лео! - обрадовалась девушка, подошла ко мне и смахнула несуществующую пылинку с лацкана пиджака. - Мои родители понятия не имеют, куда я отлучаюсь по пятницам. Они подозревают роман. Лучше обходить эту тему стороной, хорошо?
- Постараюсь, - вздохнул я, нисколько не вдохновленный предстоящим разговором.
- Не волнуйтесь, вам не придется изображать моего тайного поклонника. Вчера вы просто отогнали двух бандитов, получили удар по голове и почувствовали себя плохо.
- Договорились.
Лилиана посмотрела в окно и оживилась:
- Папа возвращается с прогулки!
- Мне бы умыться…
- Идемте, я проведу вас в уборную!
Лилиана потянула меня к двери, но я на миг задержался у окна и посмотрел на пожилого господина в светлом прогулочном костюме, который шел, тяжело опираясь на массивную трость. Семейное сходство было очевидным, и я отбросил подозрение, будто поневоле стал участником какой-то постановки. Все происходило на самом деле.
В уборной я умылся, прополоскал рот и расчесал растрепанные после беспокойного сна волосы. Затем внимательно изучил собственное отражение и с тяжелым вздохом покачал головой.
Осунувшееся лицо с еще более резкими, нежели обычно, чертами, запавшие глаза с красными ниточками капилляров, едва заметная отметина кровоподтека на левой скуле. Костюм из магазина готового платья, недорогая сорочка, характерная стрижка…
Бандит? Не обязательно, но я бы точно не обрадовался, приведи моя дочь подобного типа домой. Мне не хотелось ни встречаться с родителями Лилианы, ни тем более завтракать с ними за одним столом.
Раздался требовательный стук в дверь, я сбросил оцепенение, вытер висевшим рядом с умывальником полотенцем руки и вышел в коридор.
- Все хорошо? - присмотрелась ко мне встревоженная Лилиана.
- Просто замечательно, - без всякого энтузиазма ответил я и растянул в широкой улыбке губы.
- Будь собой, - посоветовала танцовщица и провела меня в просторную гостиную, где был накрыт круглый стол. На стенах висели потемневшие от времени картины, но прежде чем я успел толком оглядеться, распахнулась противоположная дверь и служанка в белом переднике и чепце вкатила тележку с подносом, накрытым выпуклой крышкой.
Следом вошла представительной наружности пара лет пятидесяти на вид. Мать Лилианы была стройной женщиной, ничем внешне не примечательной. Тусклый взгляд светлых глаз сиятельной безразлично скользнул по мне и сразу ушел в сторону.
Отец ее, также сиятельный, радушно улыбнулся и протянул руку. Если на прогулке отец Лилианы показался сутулым и уставшим, то теперь словно стал выше ростом и раздался в плечах.
- Лев Шатунов, - первым представился я, самую малость опередив уже открывшую рот Лилиану.
Та искоса глянула на меня и после едва уловимой заминки произнесла:
- Маркиз и маркиза Монтегю.
- К чему эти условности? - улыбнулся маркиз, расправляя торчащие в разные стороны усы. - Зовите меня Джорджем.
Маркиза промолчала. Служанка поспешно выдвинула стул, и мать Лилианы первой опустилась за стол.
- Прошу! - пригласил меня маркиз.
Мы расселись, и я, дабы хоть чем-то занять руки, взял тост и принялся намазывать его малиновым джемом. Расспросов о событиях вчерашнего вечера особо не опасался, да никто выпытывать подробности и не стал. Обычный завтрак в необычных обстоятельствах, только и всего.
Лилиана ничего есть не стала, сославшись на то, что уже успела перекусить; ее мать пила красное вино. От нее повеяло горьковатым ароматом лауданума - не иначе маркиза прямо с утра приняла успокаивающую опиумную настойку, что и объясняло ее чопорную отстраненность. Подобное обстоятельство могло свидетельствовать о каком-то серьезном заболевании, но я не стал забивать этим голову.
Перед Джорджем служанка выставила сваренное вкрутую яйцо и чашку черного кофе. Я поинтересовался насчет чая и тем самым заслужил одобрительный взгляд маркиза.
- Сразу видно русского! Вы с англичанами и дня прожить без чая не можете, - улыбнулся он и уже без всякой теплоты в голосе добавил: - Индусы - тоже…