Осторожно, словно пугаясь своей смелости, Эрих присел пониже и снова взял Штольца за запястье. Пульс оставался ровным, рука слегка вздрагивала. Он провел рукой перед глазами коменданта, словно сметая невидимую паутину. Никакой реакции. Глаза оставались пустыми. В них не было ничего. Черная дыра.
Шахтный ствол освещался слабым красным светом, словно возникавшим из самого воздуха. Грузовая клеть преодолевала метр за метром это железобетонное чрево, приближаясь к заветной цели и удаляясь все дальше и дальше от мерзких пауков и породившего их инопланетного монстра. Теперь их разделяло больше ста метров пустоты и многочисленные стальные решетки, по которым подавался электрический ток.
Эрих задрал голову и увидел надвигающееся сверху светлое пятно.
* * *
Комендант пришел в себя спустя сутки.
Ногу, как и прогнозировал Фогель, пришлось ампутировать. Боли Отто Штольц не испытывал, так как находился под действием морфия. Всю ночь он кричал что-то бессвязное. Слова, звучавшие как забытая песня на затертой пластинке, разобрать было сложно. Проснулся комендант словно от толчка. Открыл глаза. Облегчения, которое обычно испытывают люди, пробудившись от дурного сна, не было и в помине. Он посмотрел на забинтованный обрубок ноги, пропитавшийся запекшейся кровью, и простонал, мотнув головой в сторону. Не от боли, а скорее от накатившего горя и понимания того, что с ним случилось.
- Пить… - хрипло попросил он.
Фогель налил из графина воды, приподнял голову коменданта и поднес стакан к его губам.
Штольц жадно приложился к стакану. Зубы застучали о стекло. Осушив стакан до дна, Штольц уронил голову на подушку.
- Мне снились мухи, - как-то отстраненно проговорил он. Вода смягчила ему горло, и голос был уже не такой хриплый. - Куча чертовых навозных мух, которые облепили меня с ног до головы, представляете? Они гудели, как паровоз из преисподней, и откусывали от меня своими зубками маленькие кусочки мяса. Сжирали живьем, мать их! Кусочек за кусочком! Все мои внутренности кишели этими мухами. Вот и не верь после этого в то, что сновидения сбываются…
- Но здесь нет никаких мух, - возразил Фогель. - Скорее всего, это были галлюцинации после того, как вам ввели морфий.
- Как нет и моей ноги, - с горечью подытожил Штольц. И тут же задал вопрос: - Что творится на базе? Как долго я был в отключке?
Хороший вопрос. Чертовски хороший вопрос, отметил про себя доктор Фогель.
- Вы были без сознания почти сутки. - Эрих облизал верхнюю губу и губной желобок. От волнения у него самого пересохло в горле. - У нас большие неприятности, господин Штольц. - И замолчал.
- В чем дело? Не тяните! - при этих словах морщины надвинулись на лоб коменданта. Он похлопал себя по груди и спросил: - Кто меня переодевал? У меня на шее висел амулет!
- Я, господин Штольц, - стараясь сохранить спокойствие, ответил доктор. - Но никакого амулета на вас не было. А даже, если и был, то вы, возможно, лишились его еще на четвертом уровне. Вы помните, что с вами случилось?
- Да. Эта тварь напала на меня и душила.
- Вот именно. Мне пришлось отрывать ее от вашей шеи, чтобы спасти вашу жизнь. Очевидно, паук прихватил с собой и ваш амулет, прежде чем упасть в ствол шахты. Мне было не до того, чтоб это выяснять.
- Да, да, - согласился Штольц. - Вы правы. Тут уж ничего не поделаешь. Как обстоят дела на базе?
- Пауки пробрались через вентиляцию до первого уровня базы. Они подчиняют волю людей себе… Точнее - подчиняют их сознание разуму инопланетной твари, которую мы разбудили.
- Выражайтесь яснее, доктор! - выкрикнул Штольц и зашелся приступом кашля. - Дайте воды…
Фогель наполнил стакан и протянул коменданту. Тот явно шел на поправку. В глазах появился прежний огонь, а в голосе - жесткая интонация, всегда присущая ему.
- База больше не принадлежит нам. - Лицо Эриха было серьезным, без тени улыбки. - За нами остался лишь первый уровень и то лишь его малая часть. Остальное пространство находится под властью существа. Моя гипотеза относительно его способностей подтвердилась. Существо не только неуязвимо, оно еще и способно трансформироваться в другие виды, очень быстро, и эта особенность помогает ему. Превратившись в летающую тварь, оно способно быстро перемещаться и издавать звуки, парализующие нервную систему человека. Потом - самка-паук, способная размножаться. Эти маленькие существа, рожденные ей, налипают на голову своей жертвы не для того, чтобы убивать - это не в их интересах, так как они могут поддерживать двигательные функции даже у мертвых. Они делают людей своими рабами. Рабами своей самки-матери, которая управляет их действиями на расстоянии.
- Сколько у нас осталось людей, не попавших под влияние существа?
- Не больше полусотни.
- Мой секретарь, что с ним?
- Мертв. Он и группа солдат пытались удержать командный пункт, на который напали крысы, но эти твари разорвали их в клочья.
- Всех?
- Да.
- Опять эти крысы, - простонал Штольц. - Они что - заодно с существом?
- Нет. Но эти животные - хищники. Голодные и безжалостные. И им нужно чем-то питаться. Говорят, они и на пауков охотятся.
- Нам удастся остановить все это, как думаете?
- Остановить это невозможно, - твердо сказал Фогель.
- Тогда базу нужно взрывать и выбираться на поверхность, - подвел итог комендант и попросил: - Пригласите ко мне кого-нибудь из старших офицеров, оставшихся в живых. Я должен отдать соответствующие распоряжения. Похоже, что знакомый нам мир превратился в жуткое чистилище и повернуть вспять то, что происходит, уже не удастся. Будем готовиться к эвакуации… Черт! Точнее чем бегством это не назовешь!
Эрих покивал, согласный с любой формулировкой.
- Кстати, а ваша сыворотка?.. Она при вас?
- Она осталась в лаборатории, в сейфе, - доктор не солгал - это действительно было так. Но далее немного приврал: - Я не успел ее забрать.
- Вы свободны, доктор Фогель, - резко оборвал его Штольц.
Эрих вышел в коридор, отдал распоряжение дежурному солдату, чтобы тот разыскал старшего по званию офицера, и посмотрел на часового у двери.
Вид молодого парня ему не понравился: глаза широко раскрыты, лицо белее белого. Еще при жизни отец Эриха, бывало, говорил: "Трусость на поле боя и страх перед неизвестностью пахнут по-разному, сынок. Трусость - это запах обмоченных штанов. Ее можно победить или каким-то образом скрыть. А страх - нечто иное. Это сродни запаху древнего костра, который никогда не гаснет и тлеет где-то в глубине каждого из нас. Он хуже любой заразы. И если он проснется, то выгнать его не просто". Сейчас Эрих увидел дым этого древнего костра в глазах солдата и почувствовал, что и его сознание балансирует между реальным миром и, возможно, потерей рассудка. Эта тонкая нить, связывавшая его, словно пуповина, была натянута как струна и вибрировала от напряжения, готовая вот-вот разорваться.
Где-то вдалеке раздавались выстрелы.
Последний рубеж людей стоял на смерть, пытаясь сдержать ожившие силы Зла.
У Эриха защемило сердце.
* * *
Доктор закатал рукав и перетянул жгутом руку выше локтя. Постучал пальцем по трусливой вене, которая пряталась от холода, не желая показываться. В раскрытом саквояже лежал наполненный мутновато-белой жидкостью шприц. Он должен был использовать последний шанс для того, чтобы спасти то, что в дальнейшем, возможно, поможет спастись человечеству, если не удастся остановить пробудившегося инопланетного монстра.
12. Новобранцы
Сентябрь 2010 года. Подмосковье.
Тренировочный центр ГРУ.
Приземистый микроавтобус "фольксваген" фыркнул дизельным двигателем и замер в десяти метрах от ворот, у которых темнели силуэты двух охранников, вооруженных автоматами. Высокий каменный забор, ограждавший территорию тренировочного центра, тонул во мгле, и, казалось, соприкасался с небом, царапая его острыми иглами закрученной спиралью колючей проволоки.
Один из охранников остался у ворот, держа автомат на изготовке, а второй приблизился к дверце водителя и осветил фонариком лица людей. Змей недовольно поморщился, но сидевший рядом Крот остался невозмутим: порядок есть порядок. Затем охранник долго и придирчиво вглядывался в документы, протянул их обратно и махнул рукой другому охраннику:
- Пропускай! Все в порядке!
Человек, одетый в черную униформу, перекинул автомат на плечо, связался с кем-то по рации и отошел в сторону.
Ворота заскрипели и медленно открылись.
Двигатель машины вновь ожил. Микроавтобус, шурша шинами по мелкому гравию, въехал в открытые ворота и почти бесшумно покатил по асфальтированной дороге к большому трехэтажному особняку с толстыми колоннами, тянувшимися от цоколя до крыши вдоль всего фасада. Остановился он возле помпезной парадной лестницы, уходившей куда-то вверх.
- Ну вот и приехали, - устало проговорила Лиса, обращаясь к Николаю. - Теперь это место станет вашим домом на ближайшие три месяца.
- А это обязательно… так надолго? - поинтересовался Ник. - Ведь вы говорили об ускоренной подготовке…
- На выход, Док! - перебил его Змей, не оборачиваясь. - Все ваши желания остались за забором! Здесь ваш мозг отдохнет от принятия собственных решений и будет слушать лишь голос отца-командира и команды инструкторов.
Николай ничего не ответил на неприкрытую грубость Змея, но Лиса откликнулась на нее вместо него:
- Побереги голосовые связки, Змей. Завтра накомандуешься. Дай человеку адаптироваться к обстановке.
Змей лишь хмыкнул.