Солдаты в укрытии взирали то на Штольца, то на мертвецов расширенными от ужаса глазами. Ждали команду. Их лица стали мертвенно-бледными, а глаза просили у коменданта: подай, подай нам знак.
- Что за мерзость у них на голове? - раздался голос Штольца. Очень странный голос, будто он проталкивал слова через какую-то преграду. - Выглядят они как-то не вполне нормально, ни для живых, ни для мертвых…
Эрих резко вернулся в мир реальности.
- Не знаю, - правдиво ответил он и, борясь с желанием бежать из этого места, пригнул голову еще ниже. - Такого прежде я не видел. Это какая-то аномалия.
- Внимание! Слушай мою команду! - дико заорал Штольц. Его лицо исказилось свирепой гримасой. - По профессору - не стрелять! Брать живьем! Остальные цели - на поражение! Огонь!
- Огонь! - повторил за ним команду унтер-штурмфюрер.
Выстрелы разорвали тишину адским грохотом, усиленным высокими сводами искусственной пещеры, и осветили пространство яркими вспышками. Пулемет, из которого вел огонь комендант, не умолкал ни на секунду и буквально разорвал в клочья огнеметчика и срезал ноги у другого мертвеца, который, несмотря на увечье, продолжал ползти в сторону укрытия.
Фогель не на шутку испугался за свои барабанные перепонки и в первую секунду боя был парализован канонадой. Он вытер обратной стороной ладони едкий пот с лица, попадавший ему в глаза, упер металлический приклад автомата в плечо и прицелился. Указательный палец лег на спусковой крючок и нажал на него.
Первые несколько пуль пролетели мимо цели и вонзились в стену над головой одного из мертвецов, срикошетив в потолок. Эрих сосредоточился, взял чуть ниже и левее, и вторая автоматная очередь буквально разорвала грудь солдата. На удивление тот не упал, а лишь слегка пошатнулся, продолжая приближаться к укрытию. Другие мертвецы вели себя точно так же, как будто их тела были набиты ватой вместо мышечной плоти - свинцовый дождь они поглощали, будто губка.
Фогель вновь прицелился и выстрелил. На этот раз пули попали в лоб мертвецу - тот дернулся и завалился на бок. Из бурой биомассы выплеснулась зеленая жидкость, но она тут же затянула все повреждения и еще плотнее облекла голову. Через пару секунд мертвец опять поднялся. По спине Эриха побежал неприятный холодок. Он снова прицелился и нажал на спусковую скобу. Ударный механизм автомата предательски щелкнул: в рожке закончились патроны.
- Вот черт! Вот черт! Господи! - Дрожащая от волнения рука Эриха нащупала коробчатый магазин, вынула из ствольной коробки и ловко вставила новый. К удивлению, доктор отметил, что комендант оказался прав: в экстремальной ситуации инстинкт самосохранения срабатывал почти мгновенно и перезарядка оружия не вызвала затруднений.
Где-то рядом протяжно ухнула труба гранатомета. Эрих заметил, как еще один мертвец отправился в преисподнюю, разлетевшись кровавыми ошметками в разные стороны.
Люди вокруг кричали, но что именно, в начавшейся вакханалии разобрать было невозможно.
Мертвеца, по которому он стрелял, доктор увидел в шагах десяти от укрытия. В него теперь и целиться больше не надо. Фогель приподнял автомат и дал длинную очередь. Жалящие струи врезались мертвеца, застревая и угасая в его теле…
* * *
Все было как во сне. И как во сне все закончилось. Сколько времени продолжался бой Эрих не помнил. В памяти лишь отразился чей-то отчаянный крик, а после взрывов гранат все затихло. Он осел на пол, прислонился спиной к каменной стене и потерял сознание.
Когда Фогель очнулся, в глазах плыли призрачно-размытые мутные пятна. В ушах звенело. Контуженный, он вот-вот готов был снова потерять сознание.
Эрих прикрыл глаза от резкой боли в голове и ощутил тошнотворную пустоту в животе и груди, словно там все оторвалось и смешалось, и он уже больше не человек, а мешок с оборванными внутренностями и переломанными костями. И все-таки страшным, нечеловеческим усилием заставил себя еще раз открыть глаза и тогда обострившимся вдруг зрением заметил трех людей, приближавшихся к нему как-то неестественно медленно, словно они исполняли танец в подводном балете. Эрих опустил голову и снова закрыл глаза.
"Если это мертвецы, то лучше умереть, не видя их отвратительных лиц", - подумал он.
- С вами все в порядке, доктор? - спросил чей-то знакомый голос.
Фогель с трудом поднял голову и увидел склонившегося над ним Штольца.
- Что? - не сразу понял оглохший после взрыва Эрих.
- Понятно, - подытожил свой беглый "медосмотр" Штольц. - Контузия. Поднимите его на ноги.
Двое солдат подхватили доктора под мышки и помогли ему встать. Перед глазами Фогеля вновь поплыли размытые круги.
- Соберитесь, доктор, - потребовал Штольц. - Сейчас вы мне нужны как никогда. Следуйте за мной. Пока вы лежали в отключке, я приготовил для вас приятный сюрприз. Надеюсь, он вам понравится.
Фогель, пошатываясь, пошел вслед за комендантом и боковым зрением заметил чье-то тело с большой раной на животе, лежащее около каменной стены укрытия. Краем глаза поймал бледное красивое лицо с крапинками разбрызганной по нему крови, узнал, и мгновенно замер на месте.
- Ну, чего застыли? - услышал он спокойный и какой-то домашний голос и не сразу сообразил, что это спрашивает комендант. - Чего молчите?
Фогель продолжал смотреть на убитого, на его живот с огромной рваной дырой в шинели чуть выше поясного ремня - черной от крови и зияющей пустоты. Перед ним лежал знакомый ему человек, которому он недавно мысленно напророчил героическую смерть. Тот молодой унтер-штурмфюрер. Как тут было не онеметь?
- Вам плохо, доктор? - опять услышал он голос Штольца. - Вы меня слышите?
И тогда, поборов в себе немоту и оторопь, Эрих спросил:
- Что с ним? Это мертвецы с ним такое сотворили?
- Нет, - как-то без особого сожаления ответил комендант. - Неудачно бросил гранату - отлетела ему же под ноги. Молодец, что догадался накрыть собой, не то сейчас мы с вами не разговаривали бы.
- Он умер как настоящий герой… - Эрих почувствовал, что его сознание словно опускается в глубокую темную яму: вверху черно, а по бокам еще черней. Он знал, что теперь эта смерть навсегда запечатлеется в его памяти, и она, эта не всегда контролируемая сознанием память, будет периодически показывать этот кошмарный фрагмент из жизни: молодое бледное лицо, покрытое кровавым бисером и большую черную рану в животе - финальную отметку пророчества.
- Ага, - нехотя согласился комендант и тут же проявил присущий его характеру цинизм: - Только вот геройством это назвать вряд ли можно. Скорее - плохой подготовкой или неосторожностью. Солдат обязан не терять самоконтроль во время боя, иначе - смерть.
- Смерть… - механически повторил Эрих, вздохнул, и почувствовал, как в груди, у самого сердца, больно отщелкнула прежняя "собачка" и тугая пружина с острыми режущими краями полоснула по горлу. Наверно, он побледнел еще больше, потому что один из солдат подхватил его под руку.
- Дайте ему шнапс, - приказал Штольц, - на господине докторе лица нет. Ох уж эти неженки-белоручки…
Солдат, что стоял рядом поднес к губам Эриха флягу со шнапсом и, запрокинув доктору голову, влил хорошую порцию обжигающей жидкости в его рот. Фогель закашлялся и поморщился. Но стало легче. Определенно легче. Алкоголь моментально рассосался по организму и подействовал на доктора лучше любого бальзама.
- Где ваш "сюрприз"? - мрачно осведомился он у коменданта, будто очнувшись. - И…
- Что?
- Почему не слышно… э-э-э… голоса существа? Вы убили его?
- Нет. Как только появились мертвецы, оно затихло и больше не издало ни звука.
- Понятно.
- Ах, да. Прошу. - Почти не разжимая губ, сказал Штольц, пропуская доктора к выходу из укрытия блокпоста. - Мы забыли о сюрпризе.
Фогель вышел на внешнюю площадку, дважды споткнулся о рельс и встал, как вкопанный.
Перед ним открылась картина из какого-то ночного кошмара, продолжение которого ему сразу же расхотелось смотреть. Безумный страх, приковавший его к месту, прошелся по коже мелкой дрожью и забрался ледяной рукой под рубашку. Он развернулся и собирался уйти. Но такой возможности ему не дали - один из эсэсовцев преградил дорогу и жестом указал вернуться.
На полу лежали пять обгоревших до неузнаваемости трупов, по большей части состоявших из пожелтевших костей и обуглившихся остатков плоти. От них сильно исходили зловоние и слабый дымок. Желудок доктора едва не вывернулся наружу.
К буферу одной из вагонеток был привязан профессор Майер, точнее, мертвец, который когда-то был этим человеком. На голове у него находилась все та же губчатая гадость, облепившая его лицо, словно жуткая карнавальная маска. Глаз не было видно, зато изо рта выделялась какая-то мерзкая зеленая пена, стекавшая каплями по оскаленным зубам на седую бороду. Он отчаянно пытался вырваться и, по всей видимости, обладал недюжинной силой, так как тяжелая вагонетка ходила ходуном, вот-вот норовя соскочить с рельс. Майер никогда не отличался физическим совершенством и могучей мускулатурой, и Фогеля удивила эта новая, приобретенная особенность ученого.
- Ну, что скажете? - услышал Эрих за спиной голос Штольца. - В олимпийской сборной Великой Германии такому силачу цены бы не было. Ваш дружок-атлет двум солдатам успел размозжить головы, прежде чем его утихомирили.
- Даже не знаю, - взволнованно пробормотал доктор. - Я не понимаю, как он до сих пор жив. Я видел, как существо раздавило ему череп, и слышал, как он лопнул.