- Так вы, доктор, в таком случае доложите и о ваших плотских утехах с медсестрой! Ха! Штандартенфюрер и сам, как я однажды заметил, неровно дышит к Хельге, только вот… - Карл сделал непристойный жест обеими руками и хохотнул. - Не работает, наверно, у него прибор, да стар к тому же. Так что никому ничего вы не расскажете. Желаете возразить?
- Прекратите этот сарказм и проваливайте! - выпалил Штрекер.
- Это не сарказм, доктор. Вы просто напуганы, я - тоже. Пытаюсь вот вам словесно объяснить весь ужас и безумие своего положения, а вы принимаете меня за невменяемого извращенца. Вы спросили: что у меня с лицом? Отвечаю: меня укусил один гад, теперь же я гнию заживо и испытываю ужасные боли.
- Это была крыса?.. - насторожился доктор и сделал шаг назад.
- Почему крыса? - удивился обер-шарфюрер. - Это был человек. Я лично его хоронил несколько дней назад.
- Хоронили?! - Штрекер не верил своим ушам.
- Так точно. Вот этими самыми руками. - Хольман вытянул две руки с почерневшими ногтями. - А эта сволочь - возьми да оживи. Подчиненного моего сожрал в сыром виде…
- Сожрал?.. В каком смысле?..
- Да в самом прямом! Разрезал на кусочки и слопал. Я, правда, этого не видел собственными глазами, но полагаю, что все так и было.
- Значит, вы утверждаете, что были покусаны ожившим мертвецом? - деловым тоном произнес доктор, и на его лице скользнула тень недоверия. - Но, чем вы можете это подтвердить? Это невозможно! Вы явно перевозбуждены, к тому же изрядно пьяны…
Хольман вскочил.
- Вы, доктор, меня за психа держите?! - почти закричал он. - А как вам такое психическое дерьмо? - Карл размотал повязку на шее и показал свою ужасную рану. - Доказательств - хватает?
Комнату наполнил отвратительный запах гниющей плоти.
Штрекер поморщился от резкого зловония и задумчиво сказал:
- Сочувствую, но мне кажется, что я вам ничем не смогу помочь. У вас начался сепсис и гангрена. Удивительно, как вы вообще до сих пор живы, можете передвигаться, да и говорить…
У Хольмана пульс застучал молотком в горле. Свежий приступ злости поднялся из груди и испарился в его мозг свирепой яростью.
- Ты врешь, мать твою! - закричал он. - Врешь, сукин сын! Гребаный докторишка! Меня еще можно вылечить!
Доктор подскочил на месте так, словно его ущипнули.
- Я сказал вам правду… - пролепетал он. В его голосе одновременно зазвучали обида и нотки страха.
- Правду? - Хольман схватил доктора за грудки. - Ты, кажется, так ничего и не понял, занюханная крыса! Мне не нужна твоя сраная правда! Мне нужны лекарства!
- Но это не поможет, - прохрипел доктор, пытаясь высвободиться от сильных рук Хольмана, - вам нужны обезболивающие средства… Мы могли бы обсудить наши проблемы более мирным образом? Вы меня задушите… У меня есть весомые аргументы, чтобы доказать вам свой диагноз.
- Перестань врать, мать твою! - снова заорал Карл и, криво усмехнувшись, добавил с нажимом: - Проблемы сейчас начнутся у тебя. Что бы ты ни болтал, это теперь не имеет значения. Потому что всему этому пришел конец, дружок. - Его правая рука потянулась к карману.
Штрекер открыл рот, попытался что-то проговорить, но не сумел, потому что увидел возле своего носа раскрытое лезвие опасной бритвы, отливающее серебром. В какой-то миг он даже заметил на нем искаженное отражение своих перепуганных глаз. Доктору стало по-настоящему жутко.
- Вот, - сказал Хольман. - Это мой весомый аргумент. И сейчас я сделаю лично тебе один неприятный диагноз, а ты мне очень поможешь, если не будешь дергаться.
Доктор не успел даже отреагировать на жуткую сцену с бритвой и угрозу. Зло всегда находит верный способ в таких делах. В этом и заключается его коварная красота.
Хольман опустил руку и резко махнул бритвой снизу вверх, распоров ремень, ткань ширинки и перерезав резинку трусов. Брюки и нижнее белье сползли вниз к лодыжкам, сковав ноги. По паху потекло что-то теплое и липкое.
- Что… в-вы… д-делаете? - заикаясь от испуга, выдавил из себя доктор. Голос стал похож на мычание мышонка, пойманного кровожадным котом.
И тут же лезвие бритвы вонзилось глубоко в его гениталии - секунда! - и начисто срезало их. Доктор даже услышал, как они шлепнулись на пол возле ног. Кровь мгновенно залила область паха и ноги. В какой-то миг Штрекеру показалось, что к тому месту, где находился его детородный орган, приложили пакет со льдом… Но через секунду резко ударила раздирающая на части жгучая боль.
Доктор взвыл, схватился руками за кровоточащую рану и рухнул на колени, проорав что-то неразборчивое и дикое.
Хольман отпустил его шею, схватил за волосы, оттянул голову назад и одним движением перерезал горло от уха до уха. Темная кровь хлестнула фонтаном из глубокой раны.
- Передавай пламенный привет и наилучшие пожелания всей своей ученой братии! - зло процедил Хольман и отбросил тело доктора так, как разбалованные излишней заботой дети бросают надоевшую им игрушку. - А я займусь твоей красавицей. Нужно ее попотчевать своим очаровательным дружком.
Через пять секунд на лице Вальтера Штрекера застыла маска смерти и остекленевшие от ужаса глаза безучастно взирали на окружающий мир, словно две окаменевшие безжизненные капли.
Взломав замок шкафа, Хольман достал из него все содержимое и разложил прямо на полу. Бинты, хромированную коробку со шприцами и ампулы с морфием он тут же разместил по своим карманам. Среди множества упаковок с медикаментами обнаружился пакетик со знакомыми таблетками - первинтин. С этим чудодейственным "снадобьем" Карл успел познакомиться еще на фронте и знал о его действии на организм не понаслышке: наркотическое средство прекрасно обезболивало, давало дополнительные силы, разрушало сон и убивало чувство голода. То, что нужно, решил Карл, разорвал пакет и кинул в рот сразу три таблетки.
Через две минуты по телу прошла мягкая волна эйфории: мышцы натянулись, как струны, а мозг превратился в машину, не знающую ни страха, ни сомнений, ни боли.
* * *
Штандартенфюрер Штольц пересек порог санчасти и застыл на месте. Брови сдвинулись. В уголку рта пролегла глубокая складка.
- Когда это произошло, Хельмут? - спросил он, осматривая помещение и стараясь не задерживать взгляд на трупах. Он не был трусом, но ему почему-то захотелось поскорее покинуть это ужасное место.
На полу, свернувшись калачиком, лежал мертвый доктор Штрекер, на столе - медсестра Хельга Штауб. Ее неестественно вывернутая вбок голова безвольно свисала и смотрела на коменданта красивыми голубыми глазами, но этот взгляд был безжизненным и пронизывающим, как будто он проходил сквозь все препятствия на своем пути и исчезал в бесконечности. Красивая рука девушки будто тянулась к кому-то, словно прося о помощи. Штольц уловил себя на мысли, что не может оторвать взгляд от ее чудесных чуть заостренных пальчиков, которые он неоднократно целовал, и которые ему всегда хотелось засунуть себе в рот. И ему стало немного не по себе от воспоминаний, да и от подобных мыслей.
- Их обнаружили двадцать минут назад, - доложил секретарь. - Убиты предположительно недавно. Кровь на трупах и полу не успела высохнуть. Думаю, прошло не более часа с того момента как их убили. Доктору отрезали гениталии, а затем перерезали трахею вместе с артерией. Медсестру жестоко изнасиловали, а после полового акта свернули шею.
Комендант почесал нос и поморщился. В воздухе стоял тяжелый, приторный запах крови.
- Кто совершил эти убийства, узнали? - хмуро осведомился он.
- Есть одна догадка, господин штандартенфюрер, - ответил секретарь. На его щеках от волнения выступил предательский румянец, окрасив их в цвет старого кирпича. - Мы нашли на полу одну безделушку, и один из солдат опознал в этой вещи свою ставку на кон, которую он две недели назад проиграл в карты обер-шарфюреру Хольману.
- Могильщику Карлу? - удивился комендант. - Хольману?.. Хм… Что за вещь?
- Складной финский нож. Хольман коллекционирует подобные вещи. Он сломал ножом замок шкафа и похитил хранившиеся в нем наркотики.
- Карл - наркоман?! Никогда бы не подумал… Хотя с его работой… Он арестован?
- Нет.
- Значит, сбежал и скрывается…
- Я послал две группы людей на его поиски, но в жилой комнате его не оказалось. Сейчас команда прочесывает все уровни базы - сверху донизу. Найдем непременно, господин штандартенфюрер.
- Что он еще взял из сейфа? - сказал Штольц ровно.
- Бинты…
- Бинты? - искренне удивился комендант. - Они-то зачем ему понадобились? Он что - ранен?
- Не могу знать, господин штандартенфюрер.
- Ну, так узнайте! - гневно произнес Штольц. - И доложите! - Он достал из бокового кармана платок и громко высморкался. - По базе разгуливает убийца и насильник, а вы, Берг, даже не в курсе: ранен он или нет! Я уже и сам не знаю, что во мне вызывает большее раздражение и неприязнь - плачущая женщина или тупой помощник, который ничего не знает. Найдите Хольмана и возьмите его живьем, если удастся. Я лично шкуру с него спущу. А здесь все хорошенько приберите. Исполнять!
- Хайль Гитлер! - Вскинув правую руку вверх, Берг звонко щелкнул каблуками.
Комендант как-то по-особенному взглянул на секретаря и сказал:
- Мне нравится твоя отвратительная преданность фюреру, Хельмут. Но она попахивает ржавчиной. Неужели тебе не осточертело очарование тех дней, когда параноик парил всей нации мозги?.. Единственное, что мне нравится в людях - это их отвратительная собачья преданность к мертвецам.
- Простите, я не понимаю значения ваших слов… - нервно пробормотал Берг. - Вы мне как-то говорили, что фюрер остался жив, что он в Аргентине, что…