4. Исповедь барона
Сентябрь 2010 года. Россия. Москва.
Старик смотрел куда-то вдаль: сквозь стену… сквозь время… сквозь реальность. Он что-то вспоминал… или просто не знал с чего начать разговор.
Напольные часы отбили восемь раз. Звук был громкий, как удары гонга.
Старик вздрогнул, моргнул глазами - взгляд замер на Николае.
Они смотрели друг на друга.
- Ты хотел мне что-то рассказать… - напомнил Ник. - Я тебя слушаю, дедушка.
В воздухе повисла тяжелая пауза.
- Николай, - медленно произнес старик, - я не хочу, чтоб ты подумал, что твой дед утратил рассудок и впал в маразм… Я столько раз все прокручивал в своей голове, а теперь не знаю с чего и начать…
- Начни с главного, - понимающим тоном сказал Ник. - Обещаю: смеяться не буду.
Дед очень долго смотрел на внука. Потом - со вздохом выдавил:
- Ладно… Ситуация сложилась так, что я вынужден все тебе рассказать. Надеюсь, ты поверишь мне и прислушаешься к моим словам сердцем, а не только рассудком…
В первый раз Николай слышал в голосе деда дрожащую рассеянность и колебание. Блеск в глазах старика угасал. Он лежал на диване, подремывая: видимо, лекарство, введенное врачами, начинало действовать.
Старик секунду помолчал. А потом сказал такое, и сказал так небрежно, что на какое-то мгновенье у оторопевшего Ника просто отнялся язык:
- Скажи, Коля, как меня зовут?
- Да… Но… - в голосе Николая сквозило замешательство. Слова камнем застревали в горле. - Но зачем ты это у меня спрашиваешь?
- Назови мое полное имя и фамилию! - непоколебимым тоном потребовал дед.
- Эдуард Федорович Воронов, - ответил Николай и подумал: "Что вколол ему чертов Айболит, отчего деда так понесло? Зря я ему деньги дал. Старик и имя свое забыл… да и бледный какой-то. Не дай бог сознание потеряет. Что потом делать?"
- Нет. - По лицу старика расползлась странноватая и немного отстраненная улыбка, которая тут же исчезла. - Я барон Эрих фон Фогель.
- С тобой все в нормально? - встревожился Ник. - Может, врачей вызвать?
Дед снова долго и проницательно смотрел на внука.
- Да-а-а! - наконец протянул он, усмехнулся. - Похоже на безумие, не правда ли? Я ожидал подобной реакции. Спасибо, что хоть сдержал обещание - не смеяться. А теперь слушай и не перебивай.
Ник не знал, что и ответить.
- Я родился в тысяча девятьсот восьмом году в Германии, - начал старик. - И являюсь потомком древнего рода баронов фон Фогелей, берущего свое начало с четырнадцатого века. Не буду в подробностях посвящать тебя в далекое прошлое наших славных предков - это сейчас не главное…
Старик закашлялся и попросил воды.
- Ты уверен, что с тобой все нормально? - настойчиво переспросил Николай, подав деду стакан с водой.
Старик сделал большой глоток, обтер губы рукой и, глубоко вдохнув, продолжил длинный рассказ, смотря в окно, за которым колыхалась листва старого дерева.
Николай слушал его, не перебивая, пока старик снова не закашлялся и попросил воды.
- Дедушка, как же ты выбрался из Антарктиды? - спросил Николай, подавая стакан. У него в голове скопился целый вагон вопросов, ему не терпелось их задать, но с дедом этот номер не прошел: тот любил порядок во всем, а в изложении мыслей - тем более.
Старик приподнялся на локте, обхватил своей ладонью руку Ника и сделал большой глоток из стакана.
Мозг Ника в это время собирал в кучу всю полученную информацию, от которой ему становилось не по себе. Мысли налетали одна на другую и не собирались выстраиваться в ряд.
- Не знаю, что произошло в дальнейшем с остальными людьми, но я выжил благодаря воле провидения. Мы попали в снежную бурю, я отделился от группы и потерялся. Благодаря тому, что не поддался панике в тот момент, я смог трезво оценить ситуацию и решил переждать непогоду, вырыв нору в снегу и укрывшись в ней. Скудного провианта хватило ненадолго. Я решил, что вот-вот умру от голода и холода, но потом меня подобрали русские.
- Русские?..
- Да. Первая научно-исследовательская экспедиция Академии наук СССР. Но я сразу понял, что половина "полярников" были с Лубянки, и выложил все карты на стол. Зачем им было уничтожать лояльного "языка", владеющего полезной информацией, к тому же еще и неплохого ученого, биохимика, каковым я им представился? Они переправили меня на какой-то корабль, закамуфлированный под сухогруз, который направлялся в Севастополь. Так их ценный "трофей" попал в Советский Союз. Конечно, русские огорчились, узнав о гибели интересующих их объектов, но мои научные познания снова спасли мою жизнь.
- И ты работал все эти годы на КГБ?
- Я точно не знаю, на какую именно организацию мне приходилось работать, Коля, - ответил дед, акцентировав на слове "именно". - Лишние вопросы в подобной среде всегда приносят лишь вред. И я старался их поменьше задавать, как себе, так и окружающим. После гибели моей первой семьи в Германии, я думал, что навсегда останусь один на один со страшными кошмарами, которые мне снились почти каждую ночь. Но потом я встретил твою бабушку, и жизнь дала мне еще один шанс. Я не имел права рисковать дорогими мне людьми из-за своих нравственных убеждений. Болтунам быстро укорачивали язык: отправляли в психиатрические клиники или уничтожали - такие случаи имели место.
- Но, если ты рассказал сотрудникам спецслужбы про базу, неужели ее никто не пытался найти?
- Почему же? - искали. Очень долго искали. - Дед слабо улыбнулся, но улыбка получилась какой-то презрительно-кислой. - Но не ту, что требовалось. Я рассказал им о базе "Двести одиннадцать", на которой пробыл всего неделю. Я не знал ее точных координат, и эти поиски закончились полной неудачей. Да и что там можно было найти кроме смерти от гамма-излучения, в те годы практически неизученного?
- Значит, база "Черное Солнце" до сих пор существует? - негромко спросил Ник, как будто боялся, что его кто-то подслушивает.
- В этом и беда - существует. Ее нужно уничтожить, и чем скорей, тем лучше. Когда ты был совсем маленьким, это должен был сделать твой отец, но он погиб в Женеве… при очень странных обстоятельствах. Скорее всего - убили…
Слепое чувство потери близкого человека словно вернулось из детских воспоминаний, окатив сердце Ника горькой волной.
- Когда я узнал подробности гибели сына, - продолжал дед, - то понял: группа фашистов выжила и смога выбраться из Антарктиды, а теперь кто-то из них пытается добраться и до похороненных на базе секретов. Этот "кто-то" ищет меня. Год назад я заметил за собой слежку.
- Но почему эти люди следят за тобой? Ты ведь не знаешь точных координат базы! Что им нужно?
- На базе осталась сыворотка. С помощью того препарата можно привить любому организму уникальные сверхспособности. Понимаешь? Власть над миром! Бессмертие богов! Но безумцы не понимают, что при этом они утратят свое природное обличье.
- Почему ты не уничтожил сыворотку?
- Не успел, оставил в сейфе лаборатории.
- Может, не захотел?
Дед промолчал.
- А вакцина? Ты ведь создал и ее? - поинтересовался Ник.
- Да. Создал - и уничтожил. Но боюсь, при современном развитии науки ее можно воссоздать гораздо быстрее, чем это получилось тогда у меня. Насчет координат все гораздо проще. Однажды, когда мы с комендантом остались наедине, я снял с его шеи странной формы медальон. Он был тяжело ранен, находился без сознания. Я не мог упустить такой шанс. Медальон - ключ к базе.
- Так значит…
- Да. Меня, по сути, до сих пор преследует хозяин медальона - штандартенфюрер Отто Штольц. Комендант базы "Черное Солнце". Тогда ему было под шестьдесят лет, и он вряд ли дожил до сего времени, но он мог передать информацию кому-то другому - американцам или недобитым фашистам в Аргентине. Штольц был плохим человеком, но воякой - честным. А это, знаешь ли, не всегда обеспечивает старость. И если созданный мною препарат попадет к ним в руки, то гибель человечества будет неизбежна. Теперь вся надежда на тебя. Я уже слишком стар и немощен.
- Но зачем им нужна сыворотка? Это ведь ужасно! Они могут погубить человечество как вид!
- В том-то и дело, Коля. Как сказал Марк Твен: "Если бы человека можно было скрестить с котом, это улучшило бы человека, но ухудшило бы кота". А здесь все получается наоборот. Человека невозможно улучшить чужой эволюцией, а лишь дать возможность этому "коту" полностью его съесть - как мышку.
- Но как я доберусь в Антарктиду? Для экспедиции нужны колоссальные средства, а их у меня нет. А в помощники потребуются опытные полярники, да и военные специалисты тоже…
- За финансы не беспокойся. В дневнике ты найдешь нужную информацию. Это деньги нашей семьи. Надеюсь, за долгие годы там набежали неплохие проценты, должно хватить.
- В дневнике? Ты никогда не говорил, что ведешь дневник.
- Об этом позже. Человек, у которого хранится одна полезная вещичка, поможет тебе. А в остальном - полагайся на себя. Не у всех людей в груди бьется злое сердце. Если ты внимательно присмотришься к своим друзьям и знакомым, то найдешь достойных помощников.
- А монстр… существо… оно живо? Живо до сих пор?
- Не знаю, Коля. Мы еле ноги унесли из тех адских подземелий. Комендант послал отряд для уничтожения базы. Солдаты справились с поставленной задачей, но никто из них, до того как прогремели взрывы, на поверхность уже не выбрался…
- Господи, господи… - прошептал Николай, потерев пальцами лоб. - Ну зачем, зачем делать такое? В этом Аненэрбе работали сплошь одни психопаты?