В данный момент пограничник что-то негромко объяснял командирам, сопровождая свой рассказ одновременным показом на карте. Его товарищ расположился рядом, вставляя время от времени скупые замечания. На появление особиста и Григория собравшиеся отреагировали лишь мимолетными взглядами. Мол, пришли и пришли. Значит, так и надо.
- Вот здесь у них секрет с пулеметом. А вот здесь сдвоенные патрули, - услышал Дивин, подойдя вплотную. - Но если оврагом идти, то мы попадаем в мертвую зону - он из поля зрения охраны выпадает.
- Может быть, заминирован? - поинтересовался майор. - Что скажешь, Евграшин, проверяли?
Сапер сдвинул брови, помолчал чуток, а потом веско промолвил:
- Раньше был заминирован. А теперь есть проход. Подберемся практически к самым стоянкам. И ни одна вражина не чухнется, отвечаю.
- Молодец! - расцвел улыбкой командир. - О, а вот и наш сталинский сокол. Ты ему задачу разъяснил?
- В общих чертах, - скупо ответил Залыгин.
- И что ответишь, сержант?
- На самолеты бы мне взглянуть, товарищ майор, - осторожно произнес экспат. - Вдруг там что-то совсем экзотическое?
- Рыбаков? - Командир перевел взгляд на пограничника.
- Сделаем.
- Вот и отлично. Тогда не будем терять времени, выступайте немедленно. Политрук пойдет с вами. Удачи, бойцы!
* * *
Пробираться по ночному лесу оказалось тем еще удовольствием. И не видно ничего, и все время подсознательно ждешь, что из-за дерева или куста может ударить злой выстрел притаившегося врага. Поэтому нервы постоянно на взводе. А когда очередная ветка ощутимо царапнула только-только начавшую подживать кожу лица, Григорий не выдержал и от души выматерился. Уж чего-чего, а крепких выражений за проведенное на этой планете время он успел нахвататься с лихвой. Стоп, а куда товарищи его делись?
- Что ругаешься?
Дивин вздрогнул. Пограничник возник из темноты словно бесплотный дух - совершенно бесшумно. Казалось, мгновение назад рядом с пилотом еще никого не было, а уже в следующее кто-то стоит рядом. Интересно, как он умудряется ночью видеть без помощи приборов? Врожденная способность - ноктолопия, кажется, называется - или последствия специальных тренировок? Спросить? Да ну, совсем не к месту и не ко времени.
- Сучок зацепил, - вполголоса пояснил Григорий. - А он, зараза, в аккурат болячку подрал.
- Понятно. Идти сможешь, глаза не повредил?
- Я в порядке.
- Ну вот и хорошо. Ты Ивана держись, - посоветовал Рыбаков. - Он здесь уже успел все вдоль и поперек пролазить, выведет куда надо.
- Да где его искать-то? - с досадой спросил Дивин. - Они с политруком куда-то вперед давно ушли. Я за ними угнаться пробовал, да сбился. Хорошо, ты вот появился.
- Не боись, мы своих не бросаем, - покровительственно усмехнулся пограничник. - Ладно, двигай тогда за мной. Да осторожнее, на ноги мне не прыгай, слон бенгальский!
- Извини, - виновато сказал Григорий. - Я в темноте не шибко хорошо вижу. - А про себя с сожалением подумал, что вот если бы умел проводить трансформацию, то такой проблемы перед ним не стояло бы - для мантисов темнота никогда не была помехой.
- Проехали. Эх, и чему вас, летунов, только учат? Ну куда ты опять прешь, раззява, левее бери. А здесь осторожно, иначе под откос улетишь!
Дивин изо всех сил старался следовать указаниям товарища. Пару раз, правда, все равно умудрился налететь на деревья, но в конце концов спустился за Рыбаковым в глубокий овраг, густо поросший по склонам каким-то колючим кустарником. Здесь их уже ждали политрук и сапер.
- Где вы пропадали? - злым шепотом спросил Залыгин. - Нам кровь из носу к смене часовых нужно успеть. А до нее всего пятнадцать минут осталось. Поднажали, ребятки!
- Да успеем, товарищ политрук, - спокойно ответил пограничник. - Выйдем на позицию тик в так, не переживайте. А там аэродром будет как на ладони. И ни одна вражина не заметит, будьте покойны.
- Надеюсь, - ворчливо отозвался Залыгин.
Григорий молча слушал их разговор, стараясь привести в норму сбитое дыхание. Да, что ни говори, а навык марш-бросков у него отсутствовал напрочь. В этом смысле местные стояли на голову выше него. А эти странные портянки? Интересно, какой садист выдумал это жуткое пыточное приспособление! С него, пилота ВКС, летавшего меж звездами, сошло семь потов, пока он научился правильно их наматывать. Дикость какая!
Кто-то хлопнул задумавшегося летчика по плечу, а потом слегка подтолкнул, указывая направление движения, и Дивин, тяжко вздохнув, уныло побрел в темноту.
Лежать на сырой земле оказалось неприятно. Положение не спасала даже плащ-палатка, в которую Григорий укутался по примеру товарищей. Влага и холод все равно умудрялись просачиваться в какие-то не видимые глазу щелочки, выстужая тепло. Ко всему прочему, Рыбаков строго-настрого предупредил летчика, чтобы тот не вздумал сильно шевелиться, демаскируя их укрытие, что также не добавляло положительных эмоций - мышцы затекли и одеревенели.
Небо между тем стало потихоньку сереть, извещая о приближающемся рассвете. Очертания предметов и силуэты деревьев стали потихоньку проступать из не желающей уходить темноты. Постепенно сержант смог рассмотреть аэродром немцев, что и являлся целью их вылазки.
Хотя аэродром - это было слишком сильно сказано. Небольшая площадка, очищенная на самой границе леса и раскинувшегося за ним поля, обнесенная колючей проволокой, - вот и все хозяйство. Правда, на ней уместились четыре истребителя в камуфляжной раскраске, маленький моноплан с высоко расположенным крылом, груда разнокалиберных бочек - по всей видимости, с бензином и маслом - ящики с боеприпасами, да две большие армейские палатки. В принципе, понятно, зачем городить огород - временная перевалочная база, не более.
Рыбаков, лежавший слева от летчика, так и сказал: "Behelfsflugplatz". Что в переводе с немецкого означает: временный аэродром, площадка подскока. Григория разве что несколько напрягало наличие истребителей - "мессеров" - как определил их все тот же всезнающий пограничник. Зачем они здесь? Если это засадный аэродром, вопрос отпадает сам собой. Но тогда немцы явно постарались бы обустроиться с большим комфортом. Перегоняют на другую площадку? Черт его знает, почему бы и нет. Хотя… как-то охраны чересчур многовато для простой перевалочной базы - тут тебе и патрули, и замаскированные пулеметные гнезда, и мины вокруг. Нет, не клеится что-то.
Ладно, об этом чуть позже подумаем. Надо получше рассмотреть самолеты. Помнится, когда до сержанта дошло, что именно он разглядывает, он чуть было не решил, что его разыгрывают. Нет, ну в самом деле, какие это к лешему боевые машины? Это же курам на смех! По сравнению с самой задрипанной учебной спаркой их летного клуба данные "шедевры" местного авиапрома выглядели словно "мосинка" рядом со штатным излучателем космодесантника. Подобные раритеты Григорий раньше видел только на сайте, посвященном истории авиации. И теперь мучительно раздумывал над тем, как объяснить политруку, что он вряд ли сможет поднять в воздух какой-нибудь из этих аппаратов. Эх, сразу надо было отказываться! Сказал бы попросту, что, мол, не помнит ни хрена, а фрицевские самолеты раньше никогда вблизи не видел. Так нет же, посмотреть решил! Да у этих раритетов, небось, даже простенького компа на борту не имеется - как их запустить без подсказки искина? О, а вот и Залыгин пожаловал, легок на помине.
- Ну что?
- Извините, товарищ политрук, не получится у меня. - Дивин постарался вложить в свои слова побольше сожаления и чувства самого искреннего раскаяния. Лицом-то играть все одно бесполезно - на обугленной маске мимика как-то не очень смотрится. - Я с такими не сталкивался. Да и не помню всего, если честно, так, обрывки какие-то.
- Уверен? Жаль! - политрук разочарованно сплюнул. - Что ж, - он повернулся к Евграшину, также подползшему поближе, - тогда мы сейчас дождемся, когда патруль пройдет, а затем по-тихому возвращаемся к нашим. А ты чуток погодя рви всю эту богадельню к чертовой матери. Не хватало еще, чтобы они нас на марше накрыли. Рыбаков - прикроешь его! Потом за нами следом выбирайтесь, точку встречи я вам указал.
Григорий удивился. Интересно, когда это сапер умудрился заминировать немецкий аэродром? Впрочем, они ведь тут с пограничником не просто так лазали. Но все равно, лихие, оказывается, ребята. А мысль с подрывом верная - оставлять у себя за спиной вражеские самолеты, способные устроить отряду "веселую" жизнь, действительно не стоило.
Стараясь не шуршать опавшей листвой, они с Залыгиным осторожно, по-рачьи, доползли-допятились до знакомого уже оврага, спустились вниз и медленно, пригибаясь, направились обратно, к стоянке.
Но сделать это им было не суждено. Примерно на полдороге откуда-то сверху вдруг раздался гортанный резкий оклик, а следом длинная пулеметная очередь. Над головами зло свистнули пули, и политрук первым рухнул на землю, откатился под защиту ствола поваленного дерева, подавая пример Григорию.
- Черт, вляпались! - крикнул он, срывая с плеча трофейный автомат. - Похоже, кранты нам, сержант. Сейчас фрицы пару гранат сюда забросят, и все.
Дивин угрюмо промолчал. В голове не укладывалось, что его кратковременное пребывание на этой планете подошло к концу. Равно как и само существование. Экспат клацнул затвором винтовки, досылая патрон, и принялся выцеливать противника. Раз уж суждено сдохнуть, так, может быть, хоть напоследок кого удастся с собой захватить на небеса.