- А он не животное, - чуть гнусавым голосом возразил человечек, локтем отбрасывая Кри в сугроб, словно муху. - Он биоробот. Или биораб, как вам будет угодно. И если вы не хотите отведать моего зонта, юная принцесса, лучше не суйте между нами свой предприимчивый нос… Ясно?
- Нам не угодно! - твёрдо заявил Аксель, загораживая спиной сразу и Кри, и Шворка. - Кто дал вам право бить и обзывать мою сестру? Ещё раз попробуете - не оставлю мокрого места и от вас, и от вашего зонтика!
И Аксель вызывающе уставился на обидчика, стараясь получше разглядеть его в преждевременных сумерках непогоды. Но не схватился за меч. Если придётся обороняться - он это сделает, а иначе получится уже не самозащита. И потом, незачем врагу пока знать, что у Акселя есть оружие.
Перед ним стоял господин довольно неприятной наружности. Лет ему было, наверное, за пятьдесят, и в его смуглом лице сквозило что-то волчье. Это лицо словно состояло из трёх навесов: выдающийся раздвоенный подбородок, чуть более короткий мясистый нос с широкими хищными ноздрями и покатый, но очень высокий лоб. Лоб переходил в жёсткую тёмную щетину волос, из которой нелепо торчали крохотные, как у младенца, уши. Из глубоких глазниц сверкал холодный, немигающий взгляд, словно две крыжовины горели мертвенно-зелёным огнём. На нос господина сползали тонкие очки в золотистой оправе с очень мощными цилиндрическими стёклами. Одет он был в клетчатый пиджак горчичного цвета, безупречно белую рубашку с тёмным галстуком, тёмные брюки и остроносые сапоги на высоких каблуках. Приглядевшись, Аксель заметил, что к этим сапогам привинчены шпоры с очень крупными колёсиками и очень длинными шипами, так что надо было обладать изрядной ловкостью, чтобы ходить или бегать в них, не запинаясь. Словом, какая-то странная смесь банковского служащего и ковбоя…
Господин, в свою очередь, внимательно разглядывал Акселя и Кри, изволив наконец их заметить. Осмотр длился недолго.
- Ну и что же вы здесь делаете? - осведомился господин таким тоном, словно перед этим дети долго и навязчиво рассказывали ему о себе.
- А вы? - ответил Аксель, стиснув зубы. Его всегда приучали уважать старших и быть вежливым, но этому человеку он решил не уступать ни в чём. Он уже знал: произошло то, чего он боялся, и дорога домой, скорее всего, никогда ещё не была под такой угрозой, как сейчас.
Он ожидал взрыва бешенства, а возможно, и удара зонтом (и даже потянулся к поясу), но господин с пронзительными зелёными глазами лишь звякнул шпорами и улыбнулся крупнозубой улыбкой:
- О, да мы с характером! Это неплохо… Терпеть не могу варёной говядины и варёных молодых людей… Шутка, шутка, друзья мои! - взревел он (это, видно, означало смех), так что его осёдланная и взнузданная птерокурица шарахнулась в сторону. - Ещё примете меня, чего доброго, за людоеда… А я, между прочим, пока не людоед! - игриво закончил он, подмигивая Кри, которую так и затрясло от испуга и отвращения. Тем более, что слово "пока" незнакомец особо выделил своим низким, слегка гнусавым голосом.
- Кто же вы? - уже не так задиристо, но всё же достаточно вызывающе спросил Аксель. (Кри тем временем потихоньку зашла ему за спину.)
Человечек поклонился, плавно отведя зонт в сторону.
- Да всего-навсего Этвас Безондерес Георг Обадия Вильгельм Фибах, доктор биологии, профессор Стокгольмского и Чикагского университетов, почётный член Берлинской, Лондонской и Копенгагенской академий наук, также скандально известный в Страсбурге и печально знаменитый в Мадриде… ну и, можно сказать, почти изгнанный из всех вышеперечисленных мест, - добавил он со сдавленным смешком и сунул зонтик под мышку. - Ясно?
Аксель только широко раскрыл глаза, услышав весь этот каскад званий и титулов. "А он не пьян?" - пронеслось у мальчика в голове. Менее сдержанная и более любопытная Кри поняла главное - что её не съедят, - и высунула нос у брата из-под локтя.
- Этвас? - переспросила она. - Безондерес? Извините, но… вы, наверное, опять шутите. Таких имён в нашем языке не бывает. Ведь они означают… "Нечто Особенное"!
- Бывает, моя принцесса, ещё и не то бывает! Доживи только до моих лет, и ты ТАКОГО насмотришься в иных симпатичных местах, что поседеешь раньше времени, - пообещал человечек, ласково улыбаясь. - Возьмите хоть семью Фибахов: симпатичное было общество! Да, такое первое и второе имя подошло бы не каждому. Отец дал мне его в полной уверенности, что в мир явилось Нечто Особенное и даже Единственное в своём роде. И я оправдал ожидания… вас что-то беспокоит?
Этот вопрос, заданный самым предупредительным и вкрадчивым тоном, относился теперь уже к Акселю. Ветер усиливался, и мальчик невольно ёжился в своём не особенно тёплом свитере, переминаясь с ноги на ногу. К тому же его мучил страх окончательно застудить Кри.
- Мы… Нам надо домой, - пробормотал Аксель. - До свидания! Идём, Кри…
- Домой? - поднял брови профессор Фибах. - Вы что, живёте в пещерах, как белые гномы? Здесь на много-много миль кругом нет никакого жилья. Я и сам, если бы не мои цыпочки, - и он кивнул на птерокур, которых к этому моменту стало уже почему-то три, - заплутал бы здесь один. Как вы сюда попали?
- Нас украли, - вылезла вперёд Кри, прежде чем Аксель успел открыть рот для осторожного и уклончивого ответа. - В Мюнхене! Вот он… - И она кивнула на пса, который, понурясь, стоял неподвижно и не пытался бежать.
- У-кра-ли?! - немного театрально воскликнул Фибах, потрясая зонтом. - Чудовищно! О, я с ней разберусь, с этой тварью… А нельзя ли чуть подробнее?
Акселю пришлось вкратце изложить то, о чём он предпочёл бы промолчать - по крайней мере, промолчать перед хозяином Шворка и в безлюдном месте.
- Что ж, - заметил профессор, внимательно выслушав его, - раз это мой пёс, я и несу всю моральную ответственность за вашу доставку домой. Надеюсь, тогда полиция проявит ко мне хоть немного снисходительности. А? Как вы думаете? Проявит?
Аксель и Кри обрадованно закивали и принялись поправлять рюкзаки у себя за плечами.
- Правда, сейчас нам до Мюнхена не добраться, - озабоченно продолжал Фибах. - Мы заглянем ко мне и там переночуем. А рано поутру вкусно позавтракаем - и в путь! Ясно?
- К вам? Куда это? - насторожился Аксель.
- Господи, да тут рядом! Видите дымок за лесом? То есть, я хотел сказать: рядом, если задействовать моих цыпочек. Что мы сейчас и сделаем…
- Но вы же… вы же говорили, что тут кругом на много миль нет никакого жилья… - пробормотал Аксель, разрываясь между подозрениями и страстным желанием поверить.
- А это и не жильё… - добродушно засмеялся Фибах, делаясь с каждой секундой всё ласковей (словно не он только что грозил Кри зонтом). - Так, охотничий домик. Но очаг, постель и ужин для всех найдутся!
- А там есть телефон? - пискнула Кри. - Я хочу сразу позвонить маме!
- Нет проблем! - сиял профессор. - Как же без телефона? Горы, знаете ли, есть горы… А если обвал, или преступники нападут, или вдруг крыша рухнет? Звони хоть всю ночь, дитя моё! - И добавил: - У меня и телевизор есть.
Вот это он сделал зря! Аксель, уже шагнувший было вперёд, сразу попятился.
- Телевизор? - подозрительно сказал он. - А… а что он показывает?
- Как что?! - завопил профессор, трясясь от смеха. - Нет, вы только послушайте этого юмориста! Новости! Фильмы! Футбол! Любишь футбол? Я - обожаю… Нынче вечером Германия играет с турками! Впрочем, - посерьезнел он, спохватившись, - вы слишком устали сегодня. Не надо телевизора. Да?
- Да, - успокоенно кивнул Аксель. И, оглядевшись, с неприятным чувством заметил, что "цыпочки", вытянув синюшные шеи и хищно сверкая глазками-угольями, оцепили их с Кри плотным кольцом, как бы пресекая пути к бегству.
- Не бойтесь, - поймал его взгляд профессор. - Если не отнимать у них добычу, это самые милые создания на свете. Вы же не будете их обижать?
- Пусть они уйдут… - сказала Кри, прижимаясь к Акселю.
- Невозможно, - с горечью сказал Фибах. - Невозможно, чтобы такое милое дитя, как ты, росло с ненавистью к животным в сердце! А главное, без них нам отсюда не выбраться… Ясно? Вот, прошу вас! - Он щёлкнул пальцами, и на обеих неосёдланных птерокурах из воздуха возникли сёдла, стремена и уздечки.
- Как вы это делаете? - с невольным восхищением спросил Аксель. - Вы - волшебник?
- Не обижай серьёзного учёного вопросами о волшебстве, - осклабился Фибах. - Волшебства не бывает, запомни это, мой мальчик, если не хочешь погубить свою будущую карьеру… Чего мы с вами никогда не видели, того нет и быть не может! Словом, перед тобой - чудеса науки… Ну-с, ветер крепчает, поторопитесь!
- Мы же свалимся… - пробормотал Аксель. - Мы не умеем ездить верхом, профессор! А Кри совсем окоченела…
- Не говори о своей сестре, как о трупе. Свалиться я вам не дам, меры уже приняты, - заверил Фибах. - И ещё включим подогрев. Сейчас согреетесь!
- Спасибо… - вздохнула Кри, переступив с ноги на ногу. - Но… нельзя ли нам ехать там? - И она указала пальцем на пса. - Мы уже привыкли…
- В Шворке? О, прошу вас, моя принцесса, располагайтесь! Можете в дороге закусить… Вы уже пользовались линией доставки? - бросил он как бы между прочим, но Аксель видел, с каким напряжением он ждёт ответа.
- Э-э… да, - созналась Кри. - Мы с Акси, - добавила она, словно это уменьшало вину.
- Замечательно! - без всякой театральщины сказал Фибах. - Сами? Без подсказки? О, да вам обоим просто цены нет! Ну ладно, всё потом… В путь!