Она прилетела откуда-то и рухнула нам под ноги. Чисто инстинктивно я тут же пнул ее ногой, и граната даже успела отдалиться от нас метров на пять, прежде чем взорваться…
Ее взрывом нас отшвырнуло на десяток шагов назад. Я уронил Вируса и мешком рухнул на землю. Друг упал рядом. Его живот был раскурочен еще сильнее, а лицо утратило последние признаки жизни. Больше оно не излучало боль, теперь там царило ужасающее спокойствие.
Меня, похоже, контузило. Все, что я мог делать, это смотреть на своего мертвого друга, с которым больше никогда не смогу даже поговорить.
В голове шумело, я не мог пошевелить руками и ногами. В глазах все расплывалось, а в голову лезли разные слова Вируса, сказанные им в те или иные периоды жизни:
"Тогда уж пусть будет по-честному. Два на два".
"Мне ведь до восемнадцати осталось три недели. Потом начнется война. И мне наверняка уже будет не до этого. Хрен его знает, куда меня занесет".
"Так я взгляну? Нет, безусловно, у меня есть Кошка, просто в целях наблюдения".
"Блеск"
"Как бы там ни было, мы же вместе до апокалипсиса. Не думал я, что так быстро".
Сознание покидало меня. Из последних сил я протянул руку к другу и сжал его уже мертвое плечо.
- Прости, брат… - прошептал я.
Новый взрыв словно прозвучал внутри моей головы. Он был настолько мощным, что на секунду мне показалось, будто сейчас лопнут глаза.
- Подкрепление! - закричал кто-то рядом со мной.
Загремела новая череда взрывов снаружи базы. Под эти звуки я и лишился сознания.
***
Мне почти семнадцать лет. Шестнадцать лет и девять месяцев, если быть точным, но это не так уж и важно. Я иду по пустынной земле Альянса под руку со своей девушкой.
Ее зовут Куница. И она - мой ангел, с которым я не расстаюсь уже почти два года.
- Куда пойдем, Клин?
Я загадочно улыбнулся.
- Есть одно место. Оно из разряда моих самых любимых, но ты там никогда не была. Я туда не ходил ни с Вирусом, ни с Кошкой. Ни с кем вообще. Только сам.
Она заинтересовалась.
- Что же это за местечко такое, если за два года, что мы вместе, ты так и не удосужился меня туда сводить?
- Оно для одиноких посещений, - хмыкнул я, - и только если есть отличные темы для разговора. Мы пришли.
Я нажал на панель вызова лифта. Затем мы вошли внутрь. Я положил руку на сканер, и лифт начал движение вниз.
- Так что же это за место такое? Небось, очередной кинозал с обсуждениями фильма после его окончания?
Она совсем не любила кино. Предпочитала жизнь. Я поцеловал ее в щеку.
- Нет, это обычное местечко для пьянства.
Двери лифта растворились.
Я привел Куницу в бар "Альянс". Здесь всем заправлял веселый и добродушный старик, офицерского имени которого не знал вообще никто. Отслужив свое, дед открыл этот паб и взял себе псевдоним Бармен. С ним я мог говорить часами, бывало, даже ночами напролет. Он мог очень многое рассказать и посоветовать, а я любил и умел слушать.
Куница улыбалась. Ее белоснежные волосы блестели точно так же, как и ее идеально красивая улыбка. Чуть меньше чем через полтора месяца Куницу насмерть собьет пролетающий слишком низко джеткар, а я навсегда потеряю свою первую любовь и самого близкого и дорогого мне человека.
Мы подошли к барной стойке и сели. Я придвинул к себе пепельницу и закурил. Вскоре из подсобной комнаты вышел сам хозяин бара. Я положил сигарету в пепельницу, встал и протянул ему руку.
- Клин? - улыбнулся старик.
Он пожал руку, я перегнулся через стойку, и мы обнялись.
- Здравствуй, Бармен.
- А кто эта леди с тобой? Ты всегда приходил один сюда…
Куница ухмыльнулась.
- Ее зовут… - я поперхнулся, вспомнив, что сначала должен был назвать личный номер.
- Куница, - сказала она безо всяких глупых ритуалов с цифрами и протянула старику руку.
- Бармен, а налей нам моё любимое, - попросил я.
Он снова улыбнулся и начал смешивать коктейль. В отличие от других своих коллег, Бармен никогда не полагался на автоматику, и все напитки делал собственными руками. Ну, во всяком случае, коктейли.
- Расскажите что-нибудь о себе, - вдруг попросила Куница.
Бармен доброжелательно улыбнулся.
- Ну что же может рассказать о себе одинокий старик, делом жизни которого стал бар?
- О, все что угодно! - рассмеялся я и закурил снова. С этих слов Бармен начинал львиную долю своих историй.
- Что смешного? - не поняла Куница.
- Ничего. Слушай дальше, - кивнул я ей.
Куница повернулась к Бармену, который как раз поставил перед нами два бокала. Я взял свой и сделал пару глотков.
- Божественно, как всегда, - поблагодарил я.
Бармен шутливо поклонился мне, а потом снова перевел взгляд на Куницу.
- Ну, если честно, то моя жизнь не всегда принадлежала этому заведению.
- Ну, кто бы сомневался, - хмыкнул я, - все мы до определенного возраста только лишь солдаты.
- Да. И я, как и вы, собственно, тоже начинал с войны.
Справедливости ради я хотел заявить, что мы пока лишь только курсанты, но подумал, и не стал перебивать его снова. Выпил еще немного коктейля и, уже в который раз, приготовился слушать истории Бармена.
Он рассказывал о войне довольно долго. Поведал о том, что пенсия по выслуге лет пришла к нему уже в то время, когда старик дослужился до майора. Говорил, как он начинал обустраивать этот подвал в бар собственными руками и на собственные деньги… в какой-то миг я потерял нить его рассказа и "вернулся в строй" на этой фразе:
- Но, знаете, с самых молодых лет и до нынешнего моего возраста я не могу прожить без одной вещи.
Я содрогнулся. Потому что понял, о чем он говорит.
- Без какой вещи? - поинтересовалась Куница.
- Без джетбайка, - ответил я одновременно с Барменом.
- Именно, - подтвердил он, - но, увы, Клин никогда не разделял этой моей страсти.
- А почему? - удивилась Куница, повернувшись ко мне. - Это же чистый адреналин, ощущения великолепные. Все обожают джетбайки, а я-то думаю, почему ты за два года даже ни разу не упомянул об этом?
Я одним махом выпил все, что было в стакане, и, развернувшись к Кунице лицом, медленно произнес следующие слова:
- Представь себе одиннадцатилетнего ребенка, который, чтобы показаться крутым друзьям и самому себе, прокатился на байке. Вообразила? А теперь представь его же, но лежащего у стены среди кучи разбитого металлолома. Одна нога вывернута под совершенно неестественным углом, а из другой торчит обломок кости и хлещет кровь. Левая рука сломана в трех местах, поломанные ребра мешают ему дышать. Классная картина?
Куница поняла все сразу.
- Ты был этим мальчиком, Клин? - тихо спросила она, словно боясь меня обидеть.
Я кивнул и протянул Бармену пустой бокал.
- Повтори, пожалуйста.