Алли пообщалась по крайней мере с дюжиной пациентов, прежде чем поняла, что устала до невозможности и что больший объём благодарности ей больше не вместить; пришлось остановиться.
Когда они уходили из больницы, на улице уже наступали сумерки. Мысли Алли вращались вокруг всего того чудесного, что им довелось совершить сегодня; и она ничего не могла поделать - её душа замирала в священном трепете. С самого первого дня, когда она обнаружила свою способность вселяться в тела живых, скинджекинг приводил её в ужас; она считала его своей маленькой неприятной тайной, которую непременно надо было скрывать ото всех и пользоваться только тогда, когда нет иного выхода. Сколько же возможностей она упускала из-за этого предубеждения!
- Ты понимаешь, на что мы способны? - спросила она у Милоса. - Мы могли бы разгадать загадки самых страшных преступлений, могли бы принести мир в самые взрывоопасные места на Земле. Да что там - с помощью скинджекинга мы могли бы изменить мир!
Милоса позабавило её воодушевление:
- А ты ещё мне пальчиком грозила, когда я игрался с тушками! И на тебе - теперь на весь мир замахиваешься.
- Я не говорила, что хочу его изменить, я сказала, что мы могли бы это сделать.
Выражение в его глазах изменилось, они больше не смеялись. Милос смотрел на неё пристально, словно на какое-то чудо. От этого взгляда Алли стало неловко, и она отвернулась.
- Наверно, я слишком легкомысленный и поверхностный, - произнёс Милос. - Всегда таким был. Но теперь благодаря тебе, думаю, всё изменится. Постараюсь мыслить более... глобально.
В тот момент Алли казалось, что он говорит так из желания угодить ей.
"Скинджекинг может изменить мир".
Лишь значительно позже эти слова Алли отозвались мрачным, зловещим эхом.
*** *** *** *** ***
В своей книге "Скинджекинг - что ты о нём знаешь?" Алли-Изгнанница делает следующее заключение:
"В отличие от других послесветов наша память не меркнет, и поэтому мы не меняемся - ведь мы не забываем, кто мы. Важно помнить другое: что мы всё же имеем с другими послесветами больше общих черт, чем различий; и наша обязанность сделать так, чтобы другие это тоже понимали. Мы принадлежим одновременно и Междумиру, и миру живых. И если мы хотим, чтобы нас уважали, а не боялись, нам надо стать достойными представителями обоих миров".
Глава 12
О монстрах и маллетах
В Нэшвилле они подзадержались. Да и как могло быть иначе, с такими-то возможностями для скинджекинга? Один только Майки был недоволен тем, как мало они прошли.
- Я думал, ты стремишься встретиться со своей семьёй, - упрекнул он Алли.
- Конечно, стремлюсь, но я же всё равно ждала так долго, что пара-другая дней не играет роли.
Она могла бы объяснить ему, что застряла в Междумире очень-очень надолго, так что торопиться некуда; однако Майки, конечно же, тут же забросал бы её миллионом вопросов, на которые у неё не было ответов. Например: что значит - быть привязанной к Междумиру на весь период её "естественной жизни"? Как будто Вселенная может знать, когда бы Алли умерла, если бы не попала в автокатастрофу! И как можно установить дату того, что никогда не произойдёт?
В своих странствиях по Нэшвиллу ребята наткнулись на значительное облако послесветов - они обосновались в старой фабрике, которая сгорела и перешла в вечность. Местные послесветы были настроены дружелюбно, но держались настороже, не доверяя чужакам, к тому же ещё и иностранцам, как Милос. Однако они приютили путешественников на своём обширном мёртвом пятне и были рады послушать новости из далёких мест. Для них все места были далёкими.
- Значит, вы побывали в Междуглуши? - спросил их вожак - мальчик с голубыми (кто его знает почему) волосами.
- Там, откуда я пришла, как раз наоборот - ваши места считаются Междуглушью, - возразила Алли. Остальные ребята зашлись в смехе - отличная у неё получилась шутка!
Но один из нэшвиллских послесветов не засмеялся. Это был худющий парень с такой сутулой спиной, что все называли его Игорь.
- Здесь везде глушь, - сказал он. - Никто ничего и ни о чём не знает - кроме, само собой, Небесной Ведьмы.
И Майки, и Алли поёжились при упоминании Мэри, но промолчали. Обоим не улыбалось углубляться в тему.
- Но настоящие неведомые земли лежат на западе, - продолжал Игорь. Ребята согласно загудели. Затем Игорь прошептал: - Вы почувствовали ветер?
- Какой ещё ветер? - спросил Майки.
- В Междумире нельзя ощутить никакого ветра, - резонно возразила Алли.
- Этот ветер ещё как можно ощутить, - возразил Игорь. - Если вы и правда направляетесь в Мемфис - скоро почувствуете.
Алли взглянула на Милоса, но тот лишь плечами пожал.
- Я никогда не заходил на запад так далеко, не знаю.
- Отлично, - проворчал Майки. - Ещё одна проблемка на нашу голову.
- Никакая это не проблемка, - сказала Алли. - Всего лишь ветер.
Но по выражению лиц нэшвиллских послесветов можно было заключить нечто совершенно обратное.
* * *
Пока Лосяра и Хомяк вели переговоры с местными послесветами в надежде подзаработать на скинджекерских услугах, Милос с Алли отправились на очередной урок.
- Хватит болтовни о ветре и прочих неприятностях, - сказал Милос. - Сегодня вечером мы повеселимся.
- Если мы собираемся веселиться, то надо и Майки позвать, - одёрнула его Алли.
Именно одёрнула. Милосу не стоило забывать, что их уроки - это серьёзное дело, а не забавное времяпрепровождение.
Милос пожал плечами.
- Конечно, конечно, - произнёс он несколько на манер Хомяка, - но даже если бы Майки и был скинджекером, вряд ли, я думаю, он большой поклонник музыки кантри.
Алли внимательно посмотрела на него, стараясь понять, что таится за невинно-лукавым выражением лица Милоса.
- А музыка кантри к скинджекингу каким боком?
Но Милос лишь улыбался.
Алли отправилась на поиски Майки - он должен был быть где-то среди нэшвиллских послесветов - но не нашла.
- Я видел его, он уходил ш фабрики, один, - прошамкал Лосяра, - и пошле этого я его больше не видал.
В последнее время Майки всё больше и больше времени проводил в одиночестве. Это тревожило Алли - но лишь совсем чуть-чуть. Кто-кто, а Майки МакГилл прекрасно мог постоять за себя.