Веселье уже почти скатилось в пьянку, когда по мосту простучали подковами усталые жеребцы. Айшак лихо подрезал уставших скакунов и отсек их от столов, тесня к закрытым воротам конюшни. Даэрос, конечно, любил животных. Но он предполагал, что после драки с Айшаком, жеребцы будут неделю стоять, чтобы все покусы и ушибы зажили, а им с братом приведут пару "неблагородных" меринов. Но Айшак, "скотина такая", просто загонял коней и ничем им особенно не навредил. Даже наоборот - почти стабунил. Чалый молодой жеребчик прятался за черно-пегого и даже демонстрировал старшему уважение. Радостные крестьяне, подвязали к уздечкам поводья, и повели коней походить и остыть. Вайола водила Айшака вокруг столов, пугая селян рассказами о его мощи. Несмотря на то, что Айшак, казалось, не имел даже мяса - только мышцы и кости, селяне бы ей с утра не поверили. Но то - с утра. А теперь они с опаской косились на диковинного зверя, который вел себя совсем не как лошак. И верили… что в случае непослушания, не достаточного уважения, ненадлежащего исполнения и прочих разных "не", разбираться с ними будет злобная и несговорчивая скотина.
- Ну, Нэрнис. - Даэрос хмурился. - Теперь у нас будет та еще прогулка. От кобылы до кобылы. Ты, вообще, как? На жеребце-то усидишь? Вот на том, чалом?
- Если он будет себя хорошо вести… Наверное - да.
- Не надейся. Под всадником, которого он знать не знает, и который вожжей пугается, он себя хорошо вести не будет. Как только отдохнет, так и не будет. - Полутемный с сомнением смотрел на новую проблему. Проблема косила глазом на пегого собрата и покусывала борт телеги. Пегий принюхивался и все еще задирал хвост.
- А ты его завали как Айшака! - Светлому эти косые взгляды чалого тоже не нравились. - Покажи ему кто главный жеребец…
- Нэрьо! И это у тебя сестра с лошадьми танцует? Это же конь. Обыкновенный, молодой жеребец, который у себя в селе крыл кобыл. Это не хитровыведенный Айшак! Не тупая скотина… Скотинка. Вот, не успеешь сказать, как он уже явился. За укропом пришел, поедатель колючек. Услышал! - Айшак забрался на помост и совал морду в тарелку эльфа. - Это же невероятное чудо… почти природы. А коня так не переубедить. Может, ты найдешь в себе скрытые способности и как-нибудь договоришься с чалым? Ну, как-то же твоя сестра с лошадьми договаривалась? А с пегим я сам разберусь. Н-да! Благородные скакуны! Бабушка пегого гуляла с тяжеловозом. Или даже мать…
- То есть, ты уверен, что с этим конем справишься?
- Попробую. Прямо сейчас. Пока он уставший. - И Даэрос отправился справляться.
Пегий жеребец, который уже решил, что его статус не вызывает сомнения: лошак отстал, а чалый сдался, совсем не обрадовался всаднику и рванул за ворота, брыкаясь задом. Но он же не знал, что Даэрос ногами может держать крепче, чем собака зубами. Противное существо прилипло к нему и никак не хотело падать со спины, да еще немилосердно стискивало бока. А когда он сам падал поваляться, это не в меру шустрое создание успевало не только спрыгнуть, но еще и обратно так же быстро залезть. Прилипчивый, как слепень.
Пока Даэрос с жеребцом играли в "кто первый выдохнется", Нэрнис решил договориться со своим чалым. Чалый яблоко съел, но зубами опасно лязгнул. Аль Арвиль в который раз устыдился. На глазах у всей толпы эльф пытался договориться с лошадью. Он припомнил все напевы Элермэ, и даже часть из них изобразил к радости селян. Когда еще в здешних окрестностях эльфы петь будут? Сестра бы со смеху прослезилась. Чалый ржал. Ржал, запрокидывая голову и помахивая хвостом, пока Нэрнис, взяв его за холку водил по двору, вдохновленный успехом. Светлый даже петь стал громче. Конь искренне радовался жизни. Он бы прямо сейчас покатал это остроухое нечеловеческое существо до первой канавы. Если бы Аль Арвиль мог понять настроение коня и перевести его в слова, то принял бы правильное решение: одеться во что не жалко, все равно - в пыли валяться. Но Нэрнис понял неправильно. И когда чалый отправился за ним к столу, нагло бодая головой, решил, что новый четвероногий друг - это хорошо. Нового друга звали весьма непритязательно - Чалый. Что с селян взять - никакой фантазии. Жеребец, который валялся с Даэросом по дороге, закономерно оказался Пегашом. Чалый трепал Нэрниса за рубаху, требовал яблок, хватал их из рук, только пальцы убирай, и вел себя нагло. Опытные селяне забавлялись. Им было ясно, кто на ком поедет.
Даэрос подергал своего жеребца за повод. Тот нехотя поднялся. Не то, чтобы Пегаш сдался окончательно, но для одного дня попыток побрыкаться было достаточно. Конь мотнул головой и насторожил уши. Изо "рва" доносились всхлипы.
- Выходи! - Полутемному вся эта суета со столами, конями, чьими-нибудь слезами уже надоела. Жеребцы почти замучены, почти все съедено и выпито. Но если так пойдет и дальше, они и завтра в путь не тронутся. А тут где-то еще одна несчастная душа страдает. Что он, совсем Светлый что ли, всех утешать, женить, сестрить и братать? - Ну!?
Из зарослей репейника показалась голова соломенного цвета. Мальчишка, уже подросток, но еще не юноша, выбрался изо рва, отряхиваясь и отдирая с одежды репьи. Домотканые штаны, латаная рубаха, никакой обуви - Даэрос сразу понял, что перед ним сын небогатого селянина.
- И что мы тут рыдаем под стенами? Замок пал? Враги отца погубили? - Полутемный был в отвратительном настроении. Пегаш мотал головой и рвал повод из рук.
- Дяденька! - Мальчишка не имел понятия о должном обращении. Никакого. - Оставь Пегаша! Ну, оставь, дяденька! Он - мой! Я его со стригунка растил! - Мальчишка, не стесняясь, размазывал по лицу слезы. Плакал он искренне, но серые глазенки смотрели на эльфа пристально и нагло. Упрямый мальчик. - Я все равно… пойду. Я за вами пойду. Отдай коника, дяденька!
"Племянников мне только и не хватает!" Даэрос оглянулся на еще один звук. По дороге пылил на тощем гнедом меринке мужик. Мужик был вполне дородный, и как тощий мерин его выдерживал, оставалось только гадать. Крестьянин хлестал животное палкой. Он очень торопился.
- Отец? - Даэрос мог и не спрашивать, все и так было ясно.
- Ага. Бить будет. Все равно я за вами пойду. - Мальчишка вцепился в гриву жеребца.
- Простите, Благородный Господин, простите поганца! - Мужик грузно сполз с мерина. - Уже украл, да?
- Кого? - Даэрос не ожидал такого поворота.
- Пегаша! Он же его красть отправился, наказание моё! И вожжи уволок! Где вожжи, слепень!? - И мужик замахнулся на сына палкой.
Терпение у Полутемного лопнуло. Палку он отнял.
- Во рву ищите! Он там сидел. А ты, сиделец, и правда, хотел украсть коня? - Мальчишка нехотя кивнул. Даэрос ожидал, что мальчишка будет отпираться и поразился такой откровенности. - Вот даже как! А что же выполз из засады?
- А кто ж знал, дяденька, что вы так с конем управляться будете. От вас потом поди убеги… - Мальчишка покосился на эльфа и смело добавил. - Я ж не знал, что Пегаша остроухим продают.
- А знал бы? - Даэроса это безобразие стало забавлять. Приятно встретить откровенного собеседника.
- Все равно свел бы. Не сейчас, так завтра ночью. Я ж все дороги напрямки знаю. Вы по дороге, я - через поле. Свел бы!
- Мне твой конь только до Дрешта нужен. Тебе его потом пригонят. Я распоряжусь. Доволен? - Отбирать единственного друга у ребенка было как-то… неблагородно.
- Неа. Возьмите с собой. Я сам его… потом… - Мальчишка уже не плакал. Он почуял слабину и стал "давить". - Он же может сам сбежать. Я его знаю!
- Уплачено уже, дурья твоя голова! - Мужик нашел вожжи и собирался отрывать сына от коня силой. - А, ну, домой пошли!
- Подождите. - Даэрос оглядел подростка: кожа да мослы. - Пожалуй, слуга до Дрешта нам не помешает. Да и кони нам потом не особенно нужны будут. - Эльф не столько говорил с селянином, сколько себя убеждал. - Не на постой же их ставить. Продали бы на первом же постоялом дворе. Пусть едет с нами. - Он указал палкой на тощего мерина. - Вот на этом.
Крестьянин переминался с ноги на ногу и не решался сказать ни "да", ни "нет". Но Даэрос знал волшебное слово:
- Озолочу. - Дело было не в щедрости. "Озолочу" могло быть исполнено как одной золотой монетой, так и серебром. Папаша подростка молчал. Вот это уже было странно. - Деньги за коня Ноферу возвращать не надо. - Полутемный недоумевал. Вот, упрямец. Не докладывать же этому мужику, что деньги за лошадей Руалон принять отказался, и они благородно сошлись на том, что подарили их Вайоле "на шпильки". - Ну!?
- Так я бы и не против. За такой-то труд. Я бы заместо этого бездельника на урожай работников нанял. Так-то оно так. Заманчиво, оно…
- Так сколько же мы тут стоять будем? Что Вам еще надо? - Даэрос глянул на солнце и принял решение: сегодня они все-таки уедут. Кто бы и как ни рыдал. Еще предстоит отрывать Пелли от Нэрниса, прощаться с Руалоном, сдерживать воинственные порывы Вайолы… а тут эта скаредная крестьянская душа вымогательством занимается. - Слово Ар Ктэль! Золотой за вашего сына до Дрешта, и коня - обратно. - Полутемный дернул Пегаша за повод, не намереваясь больше ждать.
- Вор он, вот что. - Крестьянин насупился. - Решайте сами. Цена-то мне подходящая. Хоть до Дрешта, хоть - дальше.
Если бы честный папаша не сказал последних слов, Даэрос оценил бы и честность и не быструю сговорчивость селянина. Но такая "продажа" была ему противна. Он оглядел подростка еще раз. Мальчишку бьют. Друг один - конь. Вот и ворует из чувства протеста… "Это я от Светлого идей набрался…" А тут еще и сам паренек встрял. Свалился в ноги то ли отцу, то ли эльфу, то ли коню и заорал:
- Не буду! Обещаю, не буду я воровать! - То ли от искренности чувств, то ли от досады на отца у мальчишки опять слезы из глаз потекли. - Ушастый, ты слово дал!