Они несколько меланхолично пошли рядышком.
Их прогулку сопровождали протесты фей. Оба это прекрасно чувствовали: их печаль образовала длинную подземную реку. Лес разорен, лужайки покрыты золотой пудрой, кусты вырваны, а все остальное похоже на поле битвы, на котором даже птицы не хотят петь, такого не бывало испокон веков. А они, Дьявол и Смерть, прогуливаются в полумраке. И что это была за странная пара. Скелет, одетый женщиной и украшенный облаком пепла, да потасканный демон, выпускающий и убирающий когти.
- Настоящая резня, - заметил Дьявол.
- Должна тебе напомнить, что все это на твоей совести, - отпарировала Смерть.
Ее собеседник только пожал плечами. Он нагнулся, чтобы подобрать камень, который принялся рассеянно жевать. Они перешагивали через стволы деревьев, валявшиеся на тропинках, и вышли на лужайку, покрытую снегом, образовывавшим серебряный ковер на золотом фоне.
- Тебе понравилась моя жидкость, а?
Скелет остановился и повернулся к нему:
- Ради всех святых! Где ты только смог отыскать такой яд?
- Секрет художника, - улыбнулся Дьявол и резко наклонился, чтобы схватить руки скелета.
- Хоп! - воскликнула Смерть, отступая в сторону. - Только без грязных фокусов, согласен?
- Хорошо, - вздохнул тот. - Просто это у меня в природе.
Скелет покачал головой. Когда они шли, ключи, подвешенные на одном из ребер скелета, издавали мелодичный звон. Прогулка продолжалась.
- Старые добрые времена, а?
Князь Тьмы улыбался во мраке.
Посреди одной из лужаек находился фонтан. Он тоже был покрыт золотом, но вода оставалась еще кристально чистой, и казалась вечной в бледных отблесках ночного света. Дьявол и Смерть уселись на краешке фонтана.
- Ну ладно, - начал скелет, - и каков же твой вызов?
- Так сразу?
- А есть ли смысл затягивать?
- У меня появилась одна идея, - заявил Дьявол с триумфальной улыбкой. - Мы с тобой ложимся в кровать, и первый, кто получит удовольствие, проиграл.
Смерть тяжело вздохнула:
- И ты называешь это идеей?
- А почему бы и нет? А как это следует называть?
- Ловушкой.
Князь Тьмы пожал плечами.
- Квартек, - объявил скелет после продолжительного молчания.
Дьявол возвел глаза к небу и погладил свой подбородок.
- Идея не такая уж и глупая.
- Совсем нет, - подтвердила Смерть.
- Отнюдь не глупая, - повторил Князь Тьмы. - Доверим разрешение нашего спора жителям Ньюдона… в конце концов, ведь именно для них мы и живем.
- Для них и благодаря им, - поправил скелет, наклоняясь, чтобы почесать лодыжку.
- Эй вы, там!
Собеседники подняли глаза и увидели бегущего к ним карлика.
- Садовник, - сказала Смерть.
Карлик остановился на почтительном от них расстоянии. В руках у него был фонарь. Он поднял его один раз, потом второй и, похоже, остолбенел от изумления.
- Ради святой крови Трех Матерей!
- Возвращайся к себе, малыш, - ласково обратился к нему скелет.
- О! Святые угодники, святые угодники, святые угодники!
Карлик бросил свой фонарь, развернулся на каблуках и со всех ног пустился прочь.
- Ату его, ату! - закричал Дьявол, хлопая в ладоши.
- Он же тебе ничего не сделал, - заметила Смерть.
Князь Тьмы снова повернулся к ней.
- Да, - сказал он, - твоя идея мне определенно нравится. Такая хаотичная. Столько случайного! Мне даже обидно, что я сам не сумел додуматься до нее.
- Хе, хе, - ухмыльнулась Смерть.
- Отлично. И когда?
- Чем скорее, тем лучше.
- Вполне согласен.
- Может быть, завтра вечером?
- А почему бы и нет?
- По рукам.
Скелет подставил свою костлявую ладонь, и Дьявол хлопнул по ней. Раздался звук, напоминающий треск сухого дерева: настоящая костяная симфония.
- Но без всякого жульничества, договорились?
- И это ты говоришь мне? - возмутилась Смерть.
Вдали исчез силуэт карлика, который все еще продолжал что-то кричать.
- А у меня есть еще одна идея, - задумчиво заметил Дьявол.
- Выкладывай.
- Каждый из нас выбирает команду для другого.
- Интересно, - согласился скелет.
- Кто первый? Я?
Смерть печально вздохнула:
- Все та же галантность.
- Ну ладно, - согласился Князь Тьмы, несколько обиженный этим замечанием, - тогда начнем с тебя. Выбирай.
- Отлично, - сказал скелет. - Твоим тренером будет Мордайкен.
Дьявол чуть было не упал, но успел схватиться за край фонтана.
- Мордай…
Смерть кивнула.
- Но это просто невозможно! Я же обещал, что возьму его к себе на службу!
- Ты думаешь, мне это неизвестно? - улыбнулся скелет.
- Отлично, - согласился Дьявол. - Пусть так и будет. А ты берешь Джона Муна.
Скелет опустил голову.
- Думаю, мне надо было подождать.
- Как скажешь.
- Это не очень-то вежливо с твоей стороны.
- Если хочешь, то можешь набрать новых игроков.
Смерть, похоже, задумалась.
- Ну ладно, - наконец-то сказала она. - Почему бы и нет? В конце концов, спорт - это такое идиотское занятие.
- Я восхищен, - заявил Дьявол.
- Неудивительно.
Они покинули фонтан и пошли дальше. Смерть чувствовала, как внутри у нее позвякивают ключи, такие прекрасные, такие драгоценные ключи от Ада. А Дьявол осматривался вокруг. Создание двух команд может и подождать. А сейчас была ночь, ночь для наслаждений: их первая встреча за тысячу лет.
- Я все спрашиваю себя, что здесь происходит? - вздохнул Князь Тьмы, в то время как они углублялись в остатки леса. - Зачем все это?
- Что именно?
- Видишь ли, никто не хочет идти ко мне в Ад, - начал объяснять Дьявол. - А ведь люди умирали и до того, как появилась ты.
Их словно проглотил мрак.
- Я не знаю, - призналась Смерть. - Честно говорю, не знаю.
- И все же мне очень любопытно.
- Может быть, это необходимо для того, чтобы дать возможность лучше прочувствовать жизнь. Людскую жизнь.
- Ты и вправду так думаешь?
- Нет.
- Успокоила. А скажи-ка тогда, правда ведь я вас здорово заманил в ловушку? При помощи этого трюка с живыми мертвецами в Парламенте! Или вот с этим лесом!
- Об этом говорить преждевременно. Мои сестры уже не очень-то тебя любят.
- Им меня будет недоставать.
- Перестань нести чепуху.
- Да, да, это так, уверяю тебя.
- Ха, знаешь что?
- И что же?
- Возможно, существует какая-то высшая сила, которая нас и создала. И на самом деле наше существование не имеет особой важности…
- Что-то я не понимаю.
- Ну и не надо. Оставим это.
Вперед ногами
Наша первая ночь в тюрьме оказалась довольно беспокойной.
Проснулась старая привычка: я возжелал умереть. На самом деле это не совсем так. Но мне очень хотелось оказаться где-нибудь в другом месте. Когда находишься в камере, то такие мысли нельзя назвать оригинальными.
Примерно к одиннадцати часам Гораций начал храпеть.
Но в данном случае речь идет не просто о храпе: звуки больше напоминали катаклизм, рычанье хищного зверя, заставлявшее дрожать стены камеры, в котором тонули практически все протесты наших соседей.
- Что там происходит? - спросил кто-то.
- Война.
- Ха, это у тебя в голове война, кролик.
Кролик?
Я тут же вспомнил, что члены Всеведущей Федерации тоже находятся в тюрьме. Интересно, какое дело им ставят в вину? Вероятнее всего что-нибудь с политическим размахом. Трудно сказать, что я испытывал по этому поводу, огорчение или удовлетворение. Во всяком случае, меня распирало от злости на театраломанов за то, что они посеяли семя сомнения в мою душу. Чума на них и на их шефа с головой поросенка, это же надо додуматься до такой шутки! Ладно, раз уж они такие умники, то почему бы не попросить Великого Кукловода переписать некоторые главы книги?
Эпилог: Джон Мун выходит из тюрьмы под громкие аплодисменты иступленной толпы. А Катей Плюрабелль бросается к его ногам.
Вы, конечно, назовете это идиотизмом.
Но на самом деле моя проблема никуда не делась. Я, как ни крути, был пленником, сидящим в тюрьме, и перспектива провести остатки своих дней в обществе севшего на мель кашалота была, мягко говоря, достаточно реальной. Но мне так хотелось хоть немного поспать! Поспать. Поспать.
- ПОСПАТЬ! - в отчаянии закричал я в тот момент, когда колокола прозвонили полночь.
- Чего? - простонал Гораций, просыпаясь и подпрыгивая.
- Эй, здесь есть хоть кто-нибудь любящий хорошо поспать?
- Иди в отель, - ответили мне из-за стены.
- Патрон? Все в порядке?
Я поднял к потолку большой палец. Успокоившись, здоровенный огр снова принялся храпеть.
Оглушительное рычание становилось невыносимым. С этим надо было кончать. По крайней мере, просто выйти отсюда.
Я подумал о Глоине и Ориеле, сидящих там, в усадьбе. К этому часу барон Мордайкен, возможно, уже решил покончить с ними. Смерть на свободе и бродит где-нибудь среди темных аллей. И на самом деле я даже не знаю, можно ли это назвать хорошей новостью.
Мне так и не удалось уснуть почти всю ночь, мои глаза сомкнулись только за десять минут до того момента, когда всех подняли, чтобы вывести на положенную прогулку. Я был измотан и вышел из камеры пошатываясь, поддерживаемый Горацием, похоже всю ночь проспавшим как сурок.