- Я лизал груди королевы! Я лизал груди королевы.
- И ты тоже? Поздравляю, старик.
- Итак, как я вам уже говорил, размеры налогообложения… нет, мадемуазель, пожалуйста, вы разве не видите, что я разговариваю… в конце концов дефицит бюджета рискует… подождите пять минут… мадемуазель, могу я вас попросить… о-о-ох!
- Дорогой! Куда это ты подевался?
- Посмотри вон на того типа с тремя эльфессами. Тебе не кажется, что он уж как-то очень странно напоминает секретаря ультра?
- Все в порядке: это именно он и есть.
- Во дает! Но что он там делает?
Или еще…
- Раз уж это ты, так, может быть, тебя и послать нельзя?
- Извините, не вы ли и есть тот карлик?
- Ради святой крови… ик.
- Эй! Вы только посмотрите, кто к нам пришел!
- Вот и он наконец! Мордайкен!
Несколько парламентариев нашли в себе силы, чтобы повернуться.
Барон, нахлобучив свою черную шляпу, решительным шагом пересекал зал для балов. Его сапоги были перепачканы грязью, а лицо озабочено. Он направился прямо к королеве, опускавшейся в середину кучи раздвинутых бедер и окруженной двумя слугами, у которых был явно изможденный вид.
- Неужто? - воскликнула она, завидев приближение своего верного слуги. - Я совсем забыла послать вам приглашение. Очень сожалею.
Барон огляделся. Картина была довольно апокалиптичной. Это ему напоминало милые семейные вечера, только… только размах этого празднования превышал семейные вечеринки раз в десять.
- Я пришел сюда не за этим, Ваше Величество.
Королева одарила его улыбкой и приподнялась на одном локте.
- Нет?
Мордайкен кинул вопросительный взгляд в сторону двух слуг, которые демонстративно уснули на полу. Королева посмотрела в ту же сторону: один из слуг, так и не просыпаясь, завертелся на паркете.
- Говорите без стеснения, - сурово приказала она.
Барон прочистил горло.
- Мы захватили Магию, Ваше Величество.
- Она в котле?
Мордайкен кивнул головой.
- И Природу тоже, Ваше Величество.
- Великолепно, - простонала королева и, закрыв глаза, перевернулась на спину. - А теперь объясни мне, что происходит со Смертью.
Барон проглотил набежавшую слюну.
- Она… она от нас ускользнула, Ваше Величество. Слишком быстро и неожиданно. На самом деле, звездная жидкость…
- Замолчи, - отрезала королева, не удостоив его даже и взгляда. - Мне совершенно наплевать на то, что у тебя там произошло. Где она на данный момент? Это-то ты хоть знаешь?
- Ну, еще нет, Ваше Величество, но в основном, если мы узнаем… в конце концов, у меня есть идея… один из моих зомби разговаривал с…
- Как?
- Что как?
- Как ты собираешься ее найти?
- Я… это дело лишь нескольких часов, Ваше Величество. Еще надо подождать всего лишь несколько часов.
Королева тяжело вздохнула и с явным усилием поднялась.
- Это долго, Мордайкен. Слишком долго.
- Я очень сожалею, Ваше Величество. Но с другой стороны, мы уже имеем двоих из Трех Матерей и…
- Ты, Мордайкен, никуда не годен. А как похититель вообще ничего не стоишь. Я даже не знаю, на что такой слуга может быть годен. Сдается мне, что в тебе от рождения заложена посредственность.
- Ваше Величество слишком добры.
Нахмурив лоб, королева подняла свою правую грудь и отпустила ее только после внимательного изучения.
- Этот тип, в которого вселилась Смерть, он…
- Джон Мун. На самом деле, Смерть больше не…
- Это не важно. Где он живет?
- В Челси, Ваше Величество. На Финнеган-роад, в доме номер тридцать три.
Королева устало махнула рукой в сторону Мордайкена.
- Иди к себе и жди дальнейших инструкций.
- Ваше Величество?
- Я сама займусь этим Джоном Муном, придурок.
- Как прикажете, Ваше Величество.
- В конце концов, я все же королева.
- Да, Ваше Величество.
- Прекрати по поводу и без повода говорить Ваше Величество, болван. И исчезни с моих глаз.
Барон даже не моргнул глазом. В каком-то смысле он испытывал даже облегчение.
- Теперь ты! - приказала королева, схватив за волосы второго слугу, который в этот момент отдыхал на подушке. - Займись-ка своей королевой.
Слуга, совершенно растерявшись, широко раскрыл глаза. Он смотрел по сторонам и глупо улыбался. Барон продолжал стоять.
- Ты еще здесь? - удивилась королева, в то время, как очнувшийся слуга скользнул между ее необъятных бедер. - Тебе же было велено исчезнуть! Я сама займусь этим проклятым Джоном Муном. Ты уже доказал, что не способен справиться с ним.
Барон поклонился и развернулся на каблуках.
- Жалкое ничтожество, - проворчала королева, вновь откидываясь на подушки. - Если так пойдет дальше, то можно не сомневаться, что я подыщу подходящее место для него в аду.
Она с недовольством залепила подзатыльник своему слуге:
- А ты занимайся делом.
Ни о чем не беспокойтесь
Я проснулся, когда уже снова наступила ночь, понял, что проспал весь день, резко сел на кровати и посмотрел на часы: половина двенадцатого. Грифиус куда-то подевался. Мое самочувствие было отвратительным: во рту клейко и вязко, глаза слипаются. Волоча ноги, я поплелся в ванную комнату. Из зеркала на меня посмотрел тип, который недельные каникулы провел в желудке у коровы. Мне казалось возможным убить отца с матерью, лишь бы укусить сандвич с жареной свининой.
- Гораций! - закричал я на весь дом.
Но его тоже здесь уже не было.
Немного позже я обнаружил записку, приколотую к входной двери.
Патрон,
я ушел вмезте с драгоном, чтобы помоч ему заработат насмарк. Таким оброзом Смерт, которая в нем седит (так он мне сказал) сможет выити из нево. Ни о чем не беспокойтесь.
Преданый вам Гораций.
Гораций, преданный? Я так и не понял: успокоиться мне или наоборот. И, подумав, пришел к выводу, что скорее наоборот. Я направился в комнату Пруди и очень осторожно открыл дверь. Бедная маленькая голова моей горничной все еще лежала там, верная своему долгу. Во всяком случае, трудно было представить, как бы она могла самостоятельно куда-нибудь уйти.
Я присел на краешек кровати.
- Пруди?
Она широко открыла глаза и уставилась в потолок.
- Мсье Мун.
- Все идет согласно вашему желанию?
- А как вы думаете?
В полумраке гримаса, скорченная мной, не была слишком заметна.
- Полагаю, что… нет.
Голова закрыла глаза и тяжело вздохнула.
- Мое тело по мне скучает, - заметила она.
Я попробовал устроить ее поудобнее, положив между стенкой и подушкой.
- Спасибо.
- Как только вернется Гораций, мы постараемся сделать все необходимое, чтобы вернуть ваше тело, - сказал я и провел рукой по лбу. - Обещаю вам.
Я поднялся и собрался выйти из комнаты.
- Мсье Мун?
- Да, Пруди?
- Кто-то что-то поставил перед вашей дверью. Несколько часов спустя после того, как ушел Гораций.
- Откуда вы это знаете?
- Я слышала.
- Слышали?
- Вы же знаете, что у меня очень хороший слух. А когда у вас осталась только голова, то сосредоточиться не составляет никакого труда.
Я подумал, что рисковать на этой территории нет никакого смысла, поблагодарил Пруди, осторожно прикрыл дверь (но не до конца) и направился к входной двери.
За порогом действительно лежал пакет. Совсем небольшая штучка, перевязанная со всех сторон. Я закрыл ногой дверь и направился к своему письменному столу, чтобы изучить содержимое пакета. Одного взмаха ножа для бумаг оказалось достаточно, чтобы разрезать шнурок. Бог ты мой! В какой-то момент я мог поклясться, что там лежит отрезанная голова, вся волосатая, как у оборотня или черт знает у кого. Но нет, это была всего лишь маска. Маска кота.
Прежде чем решиться одеть ее, я какое-то время вертел маску в руках. Она как раз подходила мне по размеру. Несколько удушливая, но отверстия для глаз расположены превосходно. Я отложил маску в сторону. Ее сопровождало краткое письмо, напечатанное на бланке Всеведущей Федерации.
Том Котенок, встреча в полночь у мегалодона.
Оденьте эту маску. Брат.
Потому что весь мир - сцена.
Я скомкал письмо в кулаке.
Встреча! Скорее всего, надо на нее пойти.
Гораций исчез вместе с драконом и не оставил мне никакой возможности обнаружить их местопребывание, я совершенно не представлял себе, как в одиночку совершить налет на усадьбу Мордайкена, где моя голова пока что в цене, и не мог говорить с Пруди о шляпках и прическах, пока эта ночь не развеется в клочья. Что ж, мне оставалось всего лишь встать, натянуть свое разодранное в клочья пальто, надеть на лицо маску и настежь раскрыть дверь.
- Пруди! - крикнул я. - Пойду пройдусь. Вернусь как можно скорее.
И попробуй мне помешать, мелькнула злорадная мысль.
Дверь за мной захлопнулась.
Воздух обжигал холодом, почти колючим, вся улица была изрядно покрыта снегом. Несколько пушистых хлопьев в меланхолическом опьянении еще кружили в воздухе. Я зашагал вперед.
Меня зовут Том Котенок.
Том Котенок, так будет лучше, и так будет хуже.
Черт подери, думал я, может быть, сегодня вечером все и прояснится. Этого никогда заранее не знаешь. По крайней мере, вот эти люди имеют чувство сценария.