- Удуло… - предположил Митяй, хмуро оценил не в его пользу складывающуюся оперативную обстановку на полу, покосился на свои сапоги, прилегшие отдохнуть в дальнем углу в компании с кафтаном, шапкой и кольчугой, и недовольно взял костяшку из "склада".
Потом другую, третью…
- Чёй-то, кажется, велика она для поморника… - не унимался равнодушный к очарованию и интриге популярной среди ветеранов игры глазастый юный рекрут.
- Мабуть, скопа? - предположил Игнат, довольно поглаживая весь набор шестерок в своей ладони.
- Мабуть и скопа, - сердито пожал озябшими плечами Митяй и потянулся уже за шестой костяшкой.
- А я скопу никогда не видал… - пожаловался закоренелый горожанин Егорка.
- А чё ее видать, Егорша… орел как орел, только рыбу жучит вместо зайцев… - сгреб оставшуюся доминошку Митяй и с облегчением поставил "три-четыре" на другой конец черной с точками неровной змейки.
- А крыльями она машет? - разошелся, охваченный исследовательским пылом, юный натуралист.
- Ну, когда парит, то нет… А когда так, то само знамо…
- А-а-а… Понятно… А голов у нее сколько?
- Чего?..
- Голов, говорю!.. Ну, бошек, то бишь?.. Черепушек?..
- Одна голова… Ты чего, малый, мухоморов объелся? - снисходительно усмехнулся Митяй, нежно укладывая к поставленной ранее "четверке" такой же дубль и умильно поглядывая на утепленный кафтан, готовый вот-вот вернуться к хозяину. - Сколько, по-твоему, у скопы должно быть голов?..
- Три…
- Чо-о?!..
- Три головы у этой, говорю!..
- Где?!..
- Вона!..
- Ах, чтоб тебя!!!..
- Горыныч!!!..
- Воздушная тревога!!!
- Где, где, где, где, где?!..
Митяй кинулся к сундуку в противоположном углу, распахнул окованную полосами позеленевшей меди крышку с гербом, выхватил потертый, растрепанный "Устав караульной службы дружинника" и лихорадочно залистал - только страницы по ветру полетели.
Угрозы с моря - пожалуйста, в месяц по десятку иной раз, с земли - тоже не в новинку, но с воздуха…
- Вот!!! - через несколько секунд титанических усилий радостно воскликнул он и нервно ткнул отысканную картинку под нос Игнату. - "Воздушная тревога" - три коротких, три длинных, три коротких!!!
Суматошный звон сигнального колокола разорвал спокойствие города, заслуженно отдыхающего после долгого трудового дня.
Ратники бросились к оружию, сигнальщики - к колоколам, горожане - к ведрам, воде и баграм, воевода - к сердечным каплям…
Так весело и радостно встретила столица приморского края Лесогорья свою наследную царевну и ее спутников.
Уворачиваясь от бронебойных стрел скорее по чистой удаче, нежели из летного искусства, швыряемый из стороны в сторону штормовым ветром, как злосчастные остатки "Устава караульной службы", вздрагивая от каждой дождевой капли, ударяющей его пропыленную спину, Масдай спикировал в чей-то огороженный кованой чугунной решеткой сад в центре города и обессиленно приземлился у единственного сухого места в радиусе нескольких десятков километров - у фонтана.
- Конечная, - прохрипел он и устало замер.
Пассажиры, все еще с трудом веря во встречу с матерью-землей, с трудом приподняли головы и попытались разжать судорожно стиснутые на переднем краю своего транспортного средства пальцы.
И тут из дверей примыкающего дома, из-за забора, с крыши соседнего терема в личный сад купца первой гильдии Еремея Иванова посыпались вооруженные луками и арбалетами дружинники и заключили в неровное, но плотное и чрезвычайно колючее кольцо непрошеных гостей.
- Хендехух! - донеслось до них грозное интернациональное слово.
Сразу после этого, на случай трудностей при переводе, о край фонтана звякнула короткая арбалетная стрела.
Адалет сердито схватился за посох, Иван - очень неохотно - за меч, а Сенька - в утилитарных целях - за Ивана.
- Ат-ставить стрельбу! - использовав суженого как точку опоры, царевна одним прыжком приняла вертикальное положение и величаво махнула рукой, распуская на глазах увеличивающуюся группу своего захвата. - Вольно! Благодарю за службу! Все свободны, приходите завтра. Эй, десятник, да, ты, с развесистыми усами. Фомича-воеводу сюда тащите. Скажите, Серафима Лесогорская с супругом и магом-хранителем осчастливила его неофициальным рабочим визитом, и если он не желает окончить свои дни зеленым и в кувшине с молоком, то пусть поторопится.
Ратники, недопонимая развернувшееся внезапно на сто восемьдесят градусов положение, переглянулись, обвели настороженными взглядами прибывших с такой помпой визитеров и нерешительно опустили свое разнокалиберное вооружение, направленное в головы предполагаемого противника.
Но не совсем.
- А чем докажешь, ваше э-э-э… девица?.. - выделенный ей из толпы десятник нервно подергал на кольчуге выдавшую его бляху и сделал неуверенно полшага вперед. - А, может, вы шпиёны отряжские? Али еще какой иноземной державы? Вон как не по-нашенски вырядились-то!.. И физии у вас какие-то… не лесогорские. Дукаменты у вас… у тебя… ес…
Не договорив, под огненным взором царевны бдительный служака прикусил язык и как бы невзначай попятился под защиту товарищей по оружию. Оказавшись за их спинами, он почувствовал себя немного увереннее.
- Я гуторю, дукаменты, там, достоверения, аусвайсы, или мандаты, прости Господи…
- Грамоты верительные, - подсказали ему из народа, и десятник благодарно и с облегчением кивнул.
- Вот я и гуторю - доверительные… грамоты… то есть… Есть? У вас?
Сенька на мгновение замерла, соображая, сойдет ли за доверительную грамоту честное слово ее супруга, или оно, по какой-то загадочной причине, еще не везде котируется как международная мера и эталон честности и, в данном случае, верительности.
В это время из-за спин стрелков высунулась непокрытая коротко стриженая голова и твердо заявила:
- А я мню, что магов-хранителей не бывает. Сказки всё это. Для детишек.
- Вроде спящей красавицы! - хохотнули слева.
- Или кота в сапогах, - хихикнули справа.
- А Иван-царевич - так он вообще двух с половиной метров росту, - ободренная поддержкой, с апломбом продолжила стриженая голова. - Это всем ведомо. А кулаки у него - с гирю пудовую! И в плечах он - во-о-от такой!..
И дружинник растопырил руки, будто намеревался обнять всех присутствующих сразу.
- Точно! - закивали ратники.
- А силищи у него - ведмедя одним ударом завалить может!
- Истинная правда! - с энтузиазмом подхватила позабывшая про свое оружие опергруппа.
Сенька помимо воли ухмыльнулась.
Иванушка покраснел.
- А Серафима-царевна-то наша - красавица из раскрасавиц! - с жаром продолжил синьгородский эксперт по Лукоморской и Лесогорской царской фамилии. - Да сама Елена Прекрасная по сравнению с ней - прачка! Гуторят, глаза у энтой царевны - во!.. Косы - во!.. Грудь… - совсем разошелся было стриженый, но тут перехватил взгляд раскрасавицы из красавиц и подавился невысказанным описанием.
- Н-ну… м-может, и в-врут л-люди… п-про г… г… г-глаза-то… п-пустое б-болтают… н-наговаривают… н-напраслину… - сконфужено пробормотала голова и незаметно скрылась из виду.
Больше желающих сообщить свое мнение не было.
Ситуация зашла в тупик, уперлась лицом в стенку и застыла в недоумении.
Луки и арбалеты понемногу начали занимать исходное положение.
- Сказка… подсказка… Сейчас я им покажу спящего красавца… - зыркая обиженно из-под кустистых бровей на подозрительно озирающих его ратников, пробурчал Адалет и величественно, словно ожидая аплодисментов, поднял вверх засиявший вдруг алым посох.
У ног его мгновенно вонзилось с десяток стрел.
- Не балуй, дед, - сурово предупредил другой дружинник с бляхой десятника и строго постучал пальцем по прикладу направленного прямой наводкой арбалета. - Не на пугливых напал.
- Я еще ни на кого не нападал, - многообещающе усмехнулся и угрожающе прищурился старик и положил на посох вторую руку.
Две превентивных стрелы пробили его шляпу.
Над головами чересчур бдительных стрелков грохнул гром, сверкнула молния, и казенные стальные островерхие шлемы плавно превратились в огромных склизких медуз.
- Ай!..
- Ой!..
- Эй!..
В мгновение ока луки и арбалеты были вскинуты, при такой скученности служилого люда угрожая, скорее, самим стрелкам, стоящим напротив, нежели их мишеням в центре круга…
Зловещий грохот нежданного грома расколол над их головами вечернее небо, ощетинившееся смертоносными молниями на взводе…
Иванушка с терзанием на лице застыл, не зная, кого первого уговаривать не принимать необратимых решений…
И тут Сеньку осенило.
- Стойте!!!
Она нетерпеливо махнула рукой Адалету: "выключи гром" и, презрев полсотни стрел, готовых сорваться с тетив и встревоженный шепот супруга, уверенно подошла к требовательному арбалетчику.
Недрогнувшей рукой направила она в землю готовое к бою оружие и весело заглянула ему в глаза.
- Жалованье тебе исправно платят, десятник?
- Не жалуюсь, - осторожно ответил тот.
- Тогда у тебя должны деньжата водиться.
- Вечером взаймы не даю! - сразу позабыл про защиту родины и перешел к защите кошелька он.