Она сожгла небольшую еловую веточку, затем два вороньих пера, и напоследок сунула в огонь руку. На мгновение стало больно, но тут же боль ушла, ее забрал Темный Жрец, и осталось лишь ощущение ласкового теплого прикосновения.
Джадия почувствовала, что над ней нависли две огромные, безликие женские фигуры. Она открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как пламя уползает под землю, будто отрез ткани, утянутый в крохотную дырку.
Ритуал завершен, но предстоит сделать еще кое-что – ликвидировать его следы, дабы ни маг, ни инквизитор не заподозрил, что здесь происходило что-то интересное. Жаровня исчезла в мешке, на смену ей явились лопатка и крохотная метелочка из веток ивы, и девушка принялась за "уборку".
Благодаря дарованному Темным Жрецом ночному зрению справилась быстро, и двинулась назад все под тем же дождем. Некоторое время понаблюдала за лагерем из леса, убедилась, что ничего не изменилось, часовые остались на тех же местах, а прочие гномы дрыхнут без задних ног.
Бесшумно и стремительно она проползла обратно, и, будучи в спальном мешке, закрыла глаза, на этот раз, чтобы уснуть по-настоящему. А открыла их уже утром, услышав над ухом громкое кряхтение и бурчание, возвестившее, что Пегас явился проведать свое хозяйство.
– Доброе утро. Вставай, что ли, – сказал он, обнаружив, что девушка не спит, и ее обдало смачным "ароматом" перегара. – Отправимся скоро, вот только набьем брюхо, – и возница похлопал себя по животу.
Дождь прекратился, но облака никуда не делись, так и остались висеть над землей плотным занавесом. Отдельные солнечные лучи сумели пробиться через него лишь в тот момент, когда гномий обоз выбрался на дорогу и покатил дальше на запад.
Пегас болтал, точно так же, как вчера и позавчера, рассказывал анекдоты, более бородатые, чем старейшина из Снежных гор. Джадия слушала, время от времени издавая одобрительное хмыканье, но любые попытки возницы "познакомиться поближе" пресекала.
Миновали деревушку, прижавшуюся к берегу озера, и потянулся лес, достаточно старый и мрачный, чтобы в нем имелась какая-нибудь пакость. Охранники перестали трепаться, зашарили взглядами по зарослям, и девушка подобралась тоже, положила руку на меч.
Громкий скрип пронесся над чащей, и впереди, чуть не шарахнув по голове лошадь Рацибужа, упало дерево. Скакун купца взвился на дыбы, так что тот едва удержался в седле, и в тот же момент с двух сторон по обозу ударили лучники.
– Вот курва! Рази гнид! – рявкнул Пегас, выхватывая огромный топор, а с той телеги, что ехала позади, донесся вскрик – летучий снаряд нашел цель, воткнулся в одного из бородатых нелюдей.
Джадия соскочила на землю, и ринулась в заросли, на ходу выхватывая клинок – если ты родилась в варварском племени, то должна кидаться в бой, не раздумывая, да еще и вопя от радости. Затрещали ветки, и она налетела на мужика в рванье, вооруженного луком и с мечом на поясе.
Тот на миг задумался, то ли стрелять в нее, то ли хвататься за эфес, и этого мгновения девушке хватило. Она ударила в горло, дергающееся тело упало наземь, и по буро-зеленой подстилке из иголок заструился алый ручеек.
Джадия развернулась туда, где, судя по звукам, прятался второй разбойник, но там через лес с воплями ломился кто-то из гномов. Побежала, держась вдоль обочины, и вскоре налетела на двух могучих головорезов, таких же оборванных и грязных, как и первый.
– О, девка! – рявкнул один, и заухмылялся плотоядно, но улыбка исчезла с его рябой физиономии, стоило воительнице увернуться от выпада топором и самой перейти в контратаку.
Получив тычок в бок, головорез завыл, попытался метнуть оружие, но Джадия увернулась и убила рябого одним ударом. Второй попытался удрать, но из-за спины девушки вылетел топор и вонзился трусу между лопаток.
– Клянусь пальцами Урда, это я удачно попал! – прозвучавший между деревьями голос принадлежал Рацибужу, а вслед за голосом явился и сам купец в сопровождении верного Цайнеке – помощник воинственно топорщил бороду и сжимал шестопер, настолько же полезный в бою с разбойниками, как сковородка.
– Тут опасно, могут быть еще, – сказала Джадия.
– Ерунда, они все удрали, понятное дело, вон мои за ними гоняются, – и Рацибуж махнул в ту сторону, откуда доносились лихие вопли, топот и удары, наводившие на мысли о твердых головах, что входят в соприкосновение с древесными стволами. – Молодец, девчонка, хотя чего еще ожидать от Седых Волков?
Она изобразила кровожадную ухмылку, а купец подошел к убитому и вытащил оружие из его спины. Осмотрев лезвие и осторожно потрогав его, он повернулся к "Зарине" и заявил:
– Если в армию Ардила не завербуешься, то найди меня, возьму в охрану. Отправимся из Гардза мы дней через пять, надо там кое-чего прикупить, ну а отыскать меня можно на постоялом дворе "Сердце гор", что в гномьем квартале, на Малой Шахтной улице. Поняла?
Джадия кивнула и подумала, что Рацибуж, если в самом деле задумает нанять ее, то запросто разорится. Вернувшись к своей телеге, обнаружила очень довольного Пегаса, счищавшего кровь и мозги с лезвия топора.
– Теперь я герой, страсть какой, и ты должна мне покориться! – заявил возница, выпячивая грудь. – Знаешь, сколько я навалил там врагов, в этой гнусной чащобе, целый большой холм!
* * *
Холмы разошлись, открылся Гардз, и Джадия отметила, что город не сильно изменился за те полгода, что она тут не появлялась. В центре, рядом с гильдией строителей, поднялся белоснежный, украшенный башенками купол огромного храма, сверкавший в лучах полуденного солнца.
Прочее осталось таким как было – мощная стена с башнями, дымки над ней, острые шпили башен, где обучают чародеев, мрачный и могучий замок, обиталище Ардила, некоронованного владыки не только города, но и земель, что тянутся от Овлейской пустыни до устья Хелдеза.
– Красота-то какая, лепота, – сказал Пегас. – Нравится мне этот город, хотя еще десять лет назад тут был задристанный замочек, где даже мухи и те брезговали на дерьмо присесть.
– Да ну? – вопросительно протянула Джадия.
– Чем хошь поклянусь, хоть бородой своего батюшки, да не затупится вечно его кирка, – выпалил Пегас. – Мы ж по этому тракту давно ходим, и раньше всегда западнее на ночь вставали, миль на пять, там развилка и постоялый двор "Под дубом", и теперь он есть, в нем еще пиво варят.
Его рассказ занял все время, потраченное на то, что обоз спустился к воротам, Рацибуж попрепирался со стражниками о размерах пошлины, и вояки в бело-синих накидках придирчиво осмотрели телеги.
Когда после долгого спора гномы все же проехали внутрь Гардза, купец придержал коня. Вслед за ним остановились повозки, и Джадия спрыгнула на мостовую из округлых, плотно уложенных булыжников.
– Ну, удачи тебе, Зарина из клана Седого Волка, – проговорил Рацибуж, подъехав к девушке. – Может быть, мы еще увидимся, если будет на то воля богов, наших и ваших. Помни о моем предложении.
– И обо мне тоже помни, – проникновенно добавил Пегас, нахлестывая лошадей, и даже попытался сделать грустное лицо, но не выдержал и заулыбался. – Если заскучаешь по настоящему мужчине, то я, красавица, страсть как готов, и не смотри, что ростом мал.
Джадия поглядела, как исчезают за поворотом улицы низкорослые всадники на крепких лошадях и тяжело нагруженные телеги. Когда из виду пропали двое охранников из арьергарда, она повернулась и зашагала по улице Полуденного Света, что идет параллельно городской стене.
Миновала Башню Ночи, черной колонной вонзающуюся в небеса, и свернула в узкий грязный переулок. Метнулась из-под ног крыса, плеснула вода в вонючей луже, и недовольные мухи с жужжанием поднялись с чего-то похожего на лишенный кожи труп ребенка.
Девушка остановилась под вывеской с изображением ножниц, и постучала. Хлипкая на вид дверь даже не покачнулась, хотя удары получились довольно сильными, а через некоторое время открылась совершенно беззвучно, и ржавые вроде бы петли не заскрипели.
– Вот она, явилась, непонятно только зачем, провалиться мне в пасть Хаоса, – произнес дребезжащий голос из-за порога, хотя кто говорит, она увидеть не смогла, разглядела лишь темный силуэт. – Проходи, не стой столбом, или ты оставила где-то на трактах ноги вместе с сапогами из дорогой кожи?
Голос вернул Джадию на много лет в прошлое, и, проходя через дверь, она ощутила слабые отзвуки того, что переживала когда-то – бессильный гнев, страх, желание сгинуть куда подальше, ожидание жестокого и неотвратимого наказания.
Клацнул засов за ее спиной, скрипнули под ногой доски, и девушка несколько раз моргнула, привыкая к сумраку. Огляделась, отмечая, что тут ничего не изменилось – окна закрывают плотные занавеси, вдоль стен выстроились огромные сундуки, на каких можно спать, а в центре большой стол со скамейками вокруг него.
– Пойдем-пойдем, девица, – прокряхтел мастер Чако, за годы, прошедшие с тех времен, когда он учил маленькую девочку, что мечтала стать королевой, вроде бы еще уменьшившийся и обзаведшийся новыми морщинами поверх старых. – Послушаем, что ты нам расскажешь, чего интересного сообщишь старикам.
Одноэтажный дом с вывеской цирюльни принадлежал тайной гильдии, чьи отделения имелись во всех крупных городах мира, и к услугам которой могли прибегнуть только очень богатые люди. Постоянно здесь обитали несколько человек, отошедших от активных "дел", остальные появлялись время от времени и ненадолго.
Джадию провели в заднюю комнату, и она оказалась под пристальными, колючими взглядами еще двух стариков. Тех, кто сумел выжить, побывав в сотнях опасных переделок, и лишил жизни больше разумных существ, чем иной наемник с большим мечом.