- Кажется, тебя посетила цель нашего пути, - усмехнулся Витольд, поудобнее укладываясь на покрывале.
Я округлила глаза. Он засмеялся.
- Ну не смотри на меня так. Ты во сне не разговаривала, да и я не подслушивал. И не подглядывал. Я вообще никогда в чужие сны не вторгаюсь. Особенно…
- Давай без уточнений. Но тогда - с чего ты взял?
- Так это правда? - оживился ведьмак. - Да ни с чего, просто у тебя лицо выразительное.
Это я знаю, мне всю жизнь говорили, что у меня все на лице написано. Однако после нескольких лет жизни с Сашей, я думала, что все-таки научилась скрывать эмоции, ан нет. Безнадежный случай.
- Сильно выразительное? - грустно улыбнулась я.
Ведьмак кивнул.
- Я так понял, нам еще далеко идти. Так что спи. Потом выяснишь.
Резонно. Разумно. Причем, ненавязчиво и безо всякого давления. Коротко, мягко, но - однозначно. И не поспоришь, поскольку не с чем - вариантов Витольд мне не оставил. Да и не хочется спорить. Почему-то. Я улеглась на свое место, завернувшись… в объятия ведьмака. Интересно, а у него жена есть? Нет, я не в коей мере не претендую, просто любопытно, он ее тоже строит вот так мягко, спокойно и ласково? Не удивлюсь, если она у него по хлопку подпрыгивает, пребывая в полной уверенности, что делает все эти акробатические этюды по собственной инициативе. Я хмыкнула. Да нет, вряд ли. На домашнего тирана он не похож. Да и вообще на домашнего - не тянет. Но все-таки…
- Нет, - шепнул он мне на ухо, - но мне нравится ход твоих мыслей.
Я не стала переспрашивать, о чем он, откуда узнал и тому подобное. И так ясно. Опять скажет - лицо выразительное.
Я улыбнулась. Молодец, ведьмак. В темном лесу, воплощении детских кошмаров создать почти домашнюю атмосферу! Даже эльф немного успокоился и, - о чудо! - согласился лечь спать, хотя сначала отказывался категорически, твердо намереваясь совершить всенощное бдение. Витольд не спорил, позволив Эльстану полночи караулить наш мирный сон, но потом его все же сменил, и, надо сказать, тот не возражал. Очевидно, по прошествии нескольких часов идея добровольного мученичества перестала казаться Перворожденному столь привлекательной. Едва ведьмак заступил на пост, эльф заснул сном младенца.
Глава 3
Корд не мог уснуть уже трое суток. С одной стороны, оно и понятно - очень неудобно спать, когда руки скованы за спиной, а на ногах и шее - железные обручи, от которых тянутся тяжелые цепи, крепко вбитые в стену. Но с другой стороны, Корд не был новичком в подобного рода заведениях, и на каждую выдумку тюремщиков у него всегда находилась пара-тройка приемов, позволяющих сделать свое пребывание здесь если не комфортным, то, по крайней мере, пригодным для существования. А еще он отличался завидной выносливостью, недюжинной силой и поистине нечеловеческим здоровьем, благодаря чему и сохранял присутствие духа в течение всей своей богатой приключениями жизни.
Он глубоко вздохнул. Когда-то ему нравилось фантазировать на тему далекого-предалекого будущего. Вот он, седой и почтенный орк, глава гильдии… нет, пожалуй, главой гильдии магов к тому времени будет его сын или дочь - пусть с заботами управляются молодые. А он, великий магистр, отошедший от дел, будет сидеть в кругу своих многочисленных правнуков и рассказывать им о днях своей бесшабашной юности. О том, как уже будучи выпускником академии, дипломированным колдуном, сильным, но горячим и неопытным, зашиб на магической дуэли одного чопорного колдунчика, не разобрав, что это - единственный сын барона той земли, куда его направила гильдия. И тут же угодил в Гномьи Шахты - проклятый рудник, с которого даже мертвым нет выхода. Как невероятным образом оттуда сбежал, как научился воровать, чтобы заново поступить в Академию, и получить лицензию практикующего мага… А дети будут звонко смеяться и думать, что почтенный Корд рассказывает небылицы. Жаль. Хорошее было будущее. Только оно уже не понадобится - рудники рудниками, а из лап Инквизиции точно никто не выбирался.
Дверь с лязгом открылась, и в камеру швырнули бесчувственное тело его соседа. Тонкий молодой эльф, почти мальчишка, выглядел полной противоположностью крепкого высокого орка, но, тем не менее, его приковали к противоположной стене с той же тщательностью. Пленник представлял собой довольно жалкое зрелище. Длинные волосы цвета воронова крыла, липкие от пота и запекшейся крови, путались и падали на лицо, в котором сейчас очень трудно было уловить эльфийские черты, славящиеся своей красотой и совершенством. Тело покрывали раны, ожоги и прочие следы деятельности палача Великой Инквизиции. Юноша не шевелился и вообще не подавал никаких признаков жизни, но стражники с опаской косились на него, и, удостоверившись, что оковы прочно "встали" в крепления на стене, чуть ли не бегом поспешили к выходу. Дверь тяжело громыхнула, ударив по густой и вязкой тишине подземелья, но даже в этом гуле был отчетливо слышен трусливый топот чересчур резво удаляющихся стражников. Корд усмехнулся.
- На себя посмотри, клыкастый, - неожиданно прозвучало с противоположной стены, - думаешь, ты лучше выглядишь?
Орк обескуражено фыркнул и захлопал глазами. Эльф хрипло рассмеялся.
- Кори, умоляю тебя, не делай так больше! Прямо ученица Академии, юная блондинистая целительница! Смотри, клеиться начну!
Корд засопел, но потом добродушно улыбнулся, даже клыками прищелкнул от радости.
- Значит, ты все-таки живой.
- А ты думал от меня избавиться? Не дождешься. Запомни, Кори, я - твое проклятие. Так сказать, зараза, прихваченная с Рудников.
Корд снова фыркнул. Они были знакомы уже достаточно давно, но он так и не отучился удивляться оптимизму своего друга. Казалось, нет ситуации, из которой пронырливый эльф не нашел бы выхода. Одно только то, что этот мальчишка в свое время организовал их побег с Гномьих Шахт, что до сих пор не укладывалось в сознании благоразумного орка, распаляло слабую, почти ничтожную надежду на избавление до уровня непоколебимой веры в удачный исход пусть даже самого безнадежного предприятия, если за него берется этот странный, но очень настойчивый паренек.
- Дани, - орк, наконец, решился задать вопрос, который не давал ему покоя, - как ты думаешь, у нас есть надежда?
- Это смотря на что ты надеешься, - хохотнул эльф. - Ну ладно, не дуйся. Конечно, есть. Весело тут у них, забавки всякие - не поспоришь, скучать не приходится. А некоторые приемчики я бы даже перенял - для меня, как для некроманта, бесценный опыт, за что им огромное спасибо, меня даже в Академии такому не учили. И обстановочка, вроде, ничего. Но, честно говоря, наши гостеприимные хозяева уже начали меня утомлять. Как говорится, в гостях хорошо, а дома…
- Дани! - нахмурился Корд. - Я серрьезно.
- Не сомневаюсь, - эльф бровью не повел. - Когда ты несерьезным бываешь? Я не то, что ни разу не видел, чтобы ты шутил, но даже и представить такого не могу. И не пытайся - у меня ж сразу мир рухнет! Должно же быть хоть что-то незыблемое!
- Они убили даже бога… - отрешенно проговорил орк, пропуская болтовню эльфа мимо ушей. - Ты верришь, что Лантррэн был казнен?
Эльф прыснул.
- Друг мой, меня удивляет постановка твоего вопроса. Это же не миф, чтобы в него верить или не верить! Это факт, да, согласен, неутешительный, но - факт. Еще в Академии…
- Да я не о том! - нетерпеливо перебил его орк. - Ты верришь, что он был не убит, не уничтожен, а именно казнен?
Эльф задумался.
- А это что-то меняет?
Корд попытался пожать плечами.
- Да нет, в прринципе, ничего, прросто… Как можно казнить бога?
- Скоро узнаешь, - горько усмехнулся эльф, - насчет бога - не обещаю, но на казнь нехилого черного мага скоро посмотришь. Даже поучаствуешь. Правда, не в самой завидной роли, зато - в главной.
Корд вздохнул.
- Кстати, не знаешь, когда?
- Спрошу при случае.
В камере повисла тишина.
Слышно было только, как с потолка падают, звонко ударяясь о каменный пол, тяжелые капли - в некоторых городах подвалы Инквизиции, предназначенные для смертников, находились в тоннелях, проходящим под руслом реки, чтобы пленникам сбегать неповадно было. Так было и здесь, в маленькой деревушке с замечательным названием Чудесная Речка, которое повергало орка в глубокую тоску, а эльфа - наоборот, приводило в неописуемый восторг. Похоже, он был единственным пленником, оценивший здоровый юмор архитектора каменного мешка. Хотя, впрочем, эта предосторожность была лишней - тяжелые металлические "чудо-ошейники", придуманные лично Его Святейшеством Архиепископом Гарондом, блокировали любую магию, делая даже самых могущественных волшебников простыми смертными.
Даже слишком смертными. Что было доказано не раз. Здесь. В подвалах Великой Инквизиции. Правда, количество и… качество посещений пыточной камеры иногда варьировалось, в зависимости от самого "дорого гостя". Что закономерно, чем сильнее был маг, тем раньше он терял волю, лишившись привычной силы, без которой уже не мыслил своего существования, и полностью сдавался на милость "добрых избавителей", практически безропотно соглашаясь "очиститься от скверны". И его "очищали". Сожжение ведьм и колдунов в некоторых местах стало привычным событием, рано или поздно, чаще или реже подобные эшафоты возводились в каждом городе или деревне.