- Да? - Даниэль приготовился выслушивать сбивчивые благодарности. Но капитан обманул его ожидания. Видимо, он играл свою роль несколько хуже, чем Даниэль - свою.
- Может быть, я глуп... Прошу вас, не сочтите за оскорбление...
Юноша вздохнул.
- Вы думаете, - спросил он, - она нужна мне для чего-то другого?
- Да.
- Хм, как вы прямолинейны. - Даниэль остановился и посмотрел на начальствующего с неприкрытой саркастической усмешкой.
Капитан внезапно покраснел.
- Нет, - ответил он, мелькая глазами в разные стороны, - не это я имел в виду, совсем не это.
- Так что же? - любезно осведомился Даниэль.
- Пустое. Если бы вы хотели, вы бы сами сказали.
- Господин капитан, - удивлённо спросил Даниэль, - за кого вы меня принимаете? - Тон его был намеренно нагл.
- Простите, господин Алтин, - тут же ответил мгновенно успокоившийся Кредер, - прошу вас!..
Староста побледнел, потом покрылся пятнами, потом пытался целовать Даниэлю руку, затем жать, на деле тряся её. К делу девочки он отнёсся уже совершенно равнодушно, не сомневаясь в чистоте намерений Даниэля ни на минуту, либо попросту наплевав на них, считая, что взносом в дело развития пахотных станков гость окупил все, что собирался сделать с ней.
Он сказал, что сам поговорит с женой, и совершил по-сказанному. Как реагировала почтённая Милла, Даниэль так никогда в жизни и не узнал. Но тремя часами позже, после прощального застолья, когда выделенная старостой повозка с возничим, навесом от солнца и двумя ленивыми, брюзжащими лошадьми была к отъезду готова, Линна предстала перед Даниэлем в светлом платьице, с волосами, заплетёнными в две косы, уложенные вокруг головы, недавно вымытая, судя по свежести, исходящей от неё, и со взглядом, полным неглубоко запрятанных страха и тоски.
"Заболтали, - подумал Даниэль, удерживаясь от желания сплюнуть зло, - наговорили ей, стервы. От унижения и зависти".
Пообещал себе, что сделает, чтобы девочка перестала бояться уже через день, нет, через несколько часов...
Малыш отчего-то заинтересовался человеческим ребёнком (видно, впервые встречал так близко): обнюхал его (она сторонилась и сжималась, искоса глядя расширенными глазами, полными ужаса, но стараясь сидеть смирно), посмотрел прямо в лицо, пытаясь там выглядеть невесть что, неразборчиво буркнул себе под нос, затем отодвинулся и развалился в углу, посматривая на неё насторожённо и едва не враждебно (Даниэль тогда ещё не совсем точно догадывался почему).
Провожающих навалила целая толпа, собрали две здоровые корзинки провизии, не поскупились; толстый брат, растерянный, что столь быстро все получилось, куда-то в висок поцеловал сестрёнку, которая испуганно и трагично сидела на усыпанных сеном досках, и, поклонившись Даниэлю, пока в повозку не садящемуся, отступил назад, в плотную толпу (поглазеть на уезжавшего, о котором бурлило слухами все поселение, собралась толпа человек в сто двадцать - сто пятьдесят).
Прощание было недолгим, старостой говорились какие-то официальные речи, от которых всем становилось сладко во рту; Даниэль заметил, что капитан Кредер нервничает, поминутно утирая пот. Милла старалась радушно и заразительно улыбаться, делая вид, что до смерти рада счастью одной из своих, но улыбка у неё выходила злая. Кажется, она поняла, что запрошенных за соглашение трёх с половиной гранов было явно недостаточно. Но вот отчего мучался капитан, и почему он так странно вёл себя с самого момента их знакомства, Даниэль понять никак не мог; впрочем, он не особенно над этим размышлял.
Капитан отправился проводить их до перекрёстка - отсюда истекала лишь одна дорога, затем разделявшаяся на две, да ещё и встречавшая косо идущую одну, исходящую от лесников, живущих неподалёку отдельным селом, промышляющих рыболовством и охотой.
Они с Ферэлли отстали от повозки, не слишком быстро катящейся по неровной дороге вперёд, и как-то получилось, что заговорили совершенно в ином тоне: Даниэль, выбравшийся из очередного этапа облапивших его жизнь передряг, не считал нужным более наигрывать аристокра- таюнца и что-то особенно скрывать, а капитан, предчувствуя скорое расставание, похоже, вознамерился убедиться в правоте или ложности своих догадок насчёт странного гостя раз и навсегда, не боясь даже быть посланным и оскорблённым, и более того, не боясь, похоже, оскорбить его самого.
- Куда вы теперь? - осторожно начал он.
- В Лирну, - охотно ответил Даниэль, - там найду доверенного человека, отправлю девочку в Галанну, а сам поеду... - здесь продуманность его планов кончалась, но вовремя вспомнилось, что днём ранее он упомянул о ждущих его делах (пусть на юге, кто об этом помнил?..) и что величайшим торговым городом севера является Сирдэль, - ясное дело, в Сирдэль.
- Ага, - кивнув своим мыслям, отозвался капитан.
- А вы, капитан? - искоса посмотрев на него, пряча глаза от солнца крепким прищуром, спросил Даниэль, забавляясь.
- Я? - резонно удивился тот, затем подумал и ответил, пожав плечами: - У меня дел много. Щас отдохнём неделю, надо готовить к зимовью... сено, сборы, зерно.
- Молоть?
- И молоть, и сушить, и бревеницы проверять. И все остальное. Тем более что...
- Что?
- Так, ничего.
- А все-таки?
- Вам так интересны, мой эрл, дела блуждающих в своём кхе-кхе... труде крестьян?
- Конечно. Может, я демократ. Читали мастера Тераи Гёрдаде Витгб?
- Вы занимаетесь политикой? - немедля ухватился капитан.
- Теперь уже нет, - в голосе отвечавшего послышался насмешливый задор, который он безуспешно попытался замаскировать под утвердительностью, - недавно обстоятельства заставили меня прерваться... Впрочем, быть может, скоро мне будет позволено вернуться к своим былым занятиям опять.
Капитан истолковал все это так, как давно уже светило ему в уме, - то есть как подтверждением догадкам, переполнявшим его.
- Значит, - сказал он, - вас послали сюда... нынешние изменения?..
Теперь Даниэль нахмурился и замолчал. До него только сейчас дошло, что в то время, как он шагал по росистой траве и лежал, погруженный во тьму, в Империи и Княжествах могло приключиться все что угодно.
- Капитан, - вкрадчиво произнёс он, замедляя шаг и поворачиваясь к нему, прикрываясь от холодного, но яркого солнца жёсткой, огрубевшей в путешествии рукой, - прошу вас, поясните, что вы имеете в виду.
- Ну-у-у, - крякнул тот, поправляя штаны, глядя в сторону и слегка гримасничая, будто это могло ему помочь, - подумал, что вся эта, извините, хренотень с политикой и войсками привела вас на север... - тут капитан запнулся, так как до него внезапно и только сейчас дошло, что именно посланник Империи с полной сумкой денег мог желать получить здесь, в Гаральде, где, по слухам, и совершались покупки и перепродажи отдельных блоков войск распущенного ОСВ. Пахло это политической работой столь высокого уровня, что капитан Ганс, давно и безуспешно мечтавший работать на профессиональных и умных людей какой-нибудь из сильных сторон, в мгновение ока покрылся потом и побледнел.
- Эй, - требовательно заметил Даниэль, - чего вы замолчали?!
- Прошу простить, - сухим горлом ответил начальствующий, сглотнув, и продолжил, голосом неестественно лебезящим и виляющим: - Моя давняя отстраненность от важных дел понуждает меня использовать всякую оказию, чтобы поговорить с человеком высокопоставленным о делах политических, доступа к которым я лишён; этакое, знаете ли, желание прикоснуться к недоступному и полюбоваться...
- Ага, - глухим голосом оборвал его Даниэль, думая о чем-то своём.
- Что? - с тревогой спросил капитан, вздрагивая.
- Вспоминаю метафоры великого северного наречия, - честно признался аристократ, - ведь как лицо высокопоставленное, я нечасто использую простой крестьянский язык...
- Зачем? - тихо спросил капитан, предчувствуя недоброе.
- А! Вспомнил. Теперь я точно уверился, капитан Кредер, что вы врёте, как сивый мерин.
Капитан даже не поперхнулся; на лице его отчётливо читалось: "ну-у, в принципе..."
- Более того, только что вы пытались сказать мне, что кто-то зачем-то куда-то сюда меня послал. Не делайте из меня дурака, очень прошу. Что вы этим имели в виду, позвольте узнать?
- Кхе-кхе...
Тут Даниэль вспомнил, как не однажды разговаривал с собеседниками более низкого и даже более высокого происхождения секретарь Принцессы пухлощёкий Клари, и холодновато добавил, почти процедил:
- Ваше сотрудничество, капитан, будет оценено по достоинству.
Кредер вдохнул воздух глубже, чем обычно. Даниэлю показалось, что гораздо сильнее "оценено" была реакция на "сотрудничество".
- Мне что, - чётко, по-строевому спросил капитан, по струнке выпрямляясь и словно становясь в колонну, начиная неосознанно печатать шаг, - просто сказать, о чем я думал и подозревал?
- Конечно, - разрешил Даниэль, - я отношусь к людям, ищущим в решениях максимальной простоты.
Капитан после этих слов отчего-то посмотрел на аккуратно качающийся Даниэлев кинжал и, покачав головой, негромко сказал:
- Я думаю... думал, что вы посланник Двора, в задачу которого входит купить несколько элитных северных отрядов для Империи под маской представителя Княжеств.
- Чего-о? - воскликнул Даниэль, позабыв о нарочитой и слегка небрежной манере вести разговор. Хшо на повозке шагах в двадцати впереди вскочил и, ухватившись мохнатыми лапами за край, несколько секунд неотрывно смотрел, что там происходит, пока юноша не махнул ему успокоительно рукой.