Мы заказали два кофе, а Джей заказал пиво. Минуту‑другую мы изучали меню, и, когда официантка принесла нам напитки, без особой охоты заказали еще по бутерброду.
Джей сунул в рот незажженную сигарету и стал глядеть в окно, где громовой раскат вдруг проделал дырку в небесах. Это не было легким дождичком и не дождем, постепенно набирающим силу. Секунду назад улица была совершенно сухой и залитой бледно‑оранжевым светом фонарей, а в следующую секунду она исчезла за сплошной стеной ливня. Мгновенно образовались лужи, по тротуару потекли пенистые потоки, а на крышу закусочной посыпались капли дождя, грохоча с такой силой, словно небо разгружало на нас самосвал за самосвалом с грузом монеток.
– Кого же Тревор послал с вами? – спросил Джей.
– Грэма Клифтона, – ответил я. – И еще тут есть один. Его фамилия Кушинг.
– Они знают, что вы поехали вызволять меня из тюрьмы?
Я мотнул головой:
– Мы как приехали, от них отделались.
– Почему?
– Не понравились они мне.
Он кивнул.
– Газеты называют личность моей предполагаемой жертвы?
– Если и называют, нам об этом неизвестно.
Перегнувшись через стол, Энджи дала ему огоньку.
– И кто же это был?
Джей запыхтел сигаретой, но изо рта ее не вынул.
– Джефф Прайс. – И он уставился на свое отражение в оконном стекле, по которому стекали струи дождя, превращая его лицо с размытыми чертами в резиновую маску.
– Джефф Прайс, – сказал я, – бывший главный консультант «Утешения в скорби». Тот самый Джефф Прайс?
Джей вытащил сигарету изо рта и, постучав по ней, стряхнул пепел в пластиковую пепельницу.
– Домашнюю работу ты выполнил, Д'Артаньян.
– Вы убили его? – спросила Энджи.
Джей тянул пиво мелкими глотками и глядел на нас через стол, склонив голову к правому плечу, поводя глазами. Он еще разок затянулся сигаретой и, перестав разглядывать нас, наблюдал теперь, как дым, поднимаясь от пепельницы, вьется над плечом Энджи.
– Ага, я его убил.
– За что? – спросил я.
– Он был плохим человеком, – ответил Джей. – Очень плохим.
– Так ведь плохих людей здесь прорва, – заметила Энджи, – в том числе и женщин.
– Вы правы, – сказал он, – совершенно правы. Но что касается Джеффа Прайса, мерзавец заслуживал смерти гораздо более медленной, чем та, которую ему уготовил я. Можете быть в этом уверены. – Он отхлебнул порядочный глоток пива. – Он должен был поплатиться. Должен.
– За что поплатиться? – спросила Энджи.
Он поднес бутылку пива ко рту и обхватил горлышко чуть подрагивающими губами. Он поставил бутылку на стол и уткнулся ртом в ладонь руки, тоже заметно дрожавшей.
Джей опять устремил взгляд за окно, где дождь все еще барабанил по крыше и щелкал каплями по пенистым лужам. Темные круги под глазами Джея налились кровью.
– Джефф Прайс убил Дезире Стоун, – сказал он, и одинокая слеза, выкатившись из глаза, увлажнила его щеку.
На секунду середину груди мне сдавило болью, и боль эта поползла ниже, к животу.
– Когда? – спросил я.
– Два дня назад.
Тыльной стороной ладони он вытер щеку.
– Погодите, – сказала Энджи. – Все это время она была с Прайсом, а два дня назад он вдруг решил ее убить?
Джей покачал головой:
– Все это время с Прайсом она не была. Она наподдала его три недели назад. Последние две недели, – негромко сказал он, – она была со мной.