- Не извиняйся, для меня это было так давно, целую вечность назад. Я даже думаю, что этого не было. Просто приснилось. Я был совсем маленьким, когда прибился в удачу. Ватажником был другой. Пиявка. Ржавый был при нем.
- А что с ним, с этим Пиявкой случилось? Погиб или поймали?
- Нет, Пиявка жив. Гад еще тот. Он теперь при Хитреце в помощниках ходит.
- Что за хитрец такой?
- Хитрец - это кличка. Он главный в ночной жизни города. Часть собираемых Ржавым денег, половину разницы, тот отдает Пиявке. Так заведено.
- А Бычара?
- Бычара тоже кому-то отдает. Все стекается к Хитрецу.
- А Хитрец тоже кому-то отдает?
- Я не знаю. Ржавый тоже не знает. Может, и Пиявка не знает.
- А кто может быть выше Хитреца?
- В ночной жизни никто. Гендован - герцогский город. Герцог не будет связываться с бандитами. С ними у него разговор короткий. Или в рабы или к храмовникам.
- А окружение герцога?
- Вокруг герцога - графы. Благородные. А благородные не будут иметь дело с бандитами. Хотя Черный Герцог, - глаза Дара заметно потемнели. - Тот может. Он даже с орками дело имеет. Черный Герцог - самый сильный сюзерен в королевстве. Он даже сильнее короля. Когда шесть лет назад Черный Герцог напал на графа Ларского, а его земли были королевским доменом, то король ничего не смог сделать. Или сил не было или испугался. Говорят, он слабый.
- И чем там закончилось с этим Ларским?
- Он захватил его замок, вырезал всех и присоединил к своим землям. Вассалы графа на помощь не успели прийти - на земли графства вторглись с севера орки. Пока они с ними занимались, Черный Герцог захватил замок. Многие из графства бежали от орков сюда, в Гендован.
- Ты тоже?
- К травнице пойдем, - переменил разговор Дар.
- Пошли.
Вечером, возвратившись в притон, Сашка с удовольствием наблюдал покрывшуюся красными пятнами физиономию Бельма. Он специально потряс мешочком с деньгами перед ним.
А вот деньги таяли, и мешочек с деньгами становился все тоньше и тоньше. Надо было что-то придумать, как пополнить монетные запасы. И Сашка придумал. Аристократы ездили по улицам Гендована в каретах. Но то ли карет было мало, то ли денег на такую роскошь не у всех аристократов хватало, но транспортная проблема в городе была налицо. Нет, конечно, еще оставались разные повозки и телеги, но видеть какого-нибудь барона в телеге было бы просто смешно. Впрочем, у баронов были лошади. А вот баронессы на лошадях не ездили. А баронесса в телеге - это, действительно, зрелище было не очень приятное. В первую очередь, для самой баронессы. А были еще и не знатные, но богатые люди. Для них тоже существовала возможность верховой езды. Но не у всех под боком в нужный момент были лошади и не все могли на них ездить. Старики, маленькие дети, просто больные люди оставались за гранью решения транспортных проблем.
Вот Сашку и посетила мысль об использовании рикш. А что? И отвезти можно нужного человека и не на телеге вовсе, как какого-то крестьянина повезут, а с человеком вместо лошади, пусть даже этот человек всего лишь мальчишка. Сказано - сделано. Для того чтобы изготовили тележку о двух колесах с удобным сиденьем, Сашка потратил целых две серебрянки. Зато тележка получилась вся на загляденье. Теперь осталось только разрекламировать новую услугу. С этим и вовсе проблем не было.
Сашка впрягся в тележку, Дара посадил внутрь и побежал. Конечно, надолго его не хватило, пришлось перейти на шаг, зато Дар разошелся вовсю, громко крича на всю улицу:
- Кто хочет прокатиться? Плата от одной медянки.
Тележку сразу же обступили дети, набежавшие со всей округи, за ними стали останавливаться и мужчины с женщинами.
- А ну, прокати-ка меня, - согнал Дара тучноватый мужчина. - Отвези меня на улицу гильдии ткачей.
Вот первая медянка и стала почином, да и немалым в тот день - девять медянок. Друзьям по итогам трудового дня удалось расплатиться за мясо и ночлег, да еще и осталось по медянке на каждого.
Через несколько дней выручка стала расти: новый вид транспорта стал завоевывать популярность. Видя Сашкины успехи, в их удаче еще несколько ватаг заказали точно такие же тележки, но на стоимости услуг перевозчиков конкуренция никак не отразилась. Но зарабатывала их пара все же меньше других. Проблема была в том, что Сашка быстро выматывался - на других тележках мальчишки работали по очереди, сочетая работу с отдыхом. А у его напарника рук не было. Потаскай-ка один тележку с дородными пассажирами! Вот и приходилось Сашке делать перерывы для отдыха. Но даже они не очень помогали, и Сашка к вечеру буквально приползал в притон, валясь от усталости.
Дару это радости тоже не прибавляло, наоборот, он стал тяготиться своей беспомощностью. Так и сказал Сашке, мол, я тебе в обузу, чего ты со мной носишься…
- А ты бы мне помогал? Будь я на твоем месте? Скажи.
Дар покраснел.
- У меня был друг. Овик. - продолжил Сашка. - Его убили орки, но уже потом. А когда мы сбежали от них, у Овика руки все пообгорели, такие пузыри были. Он из семьи охотников, лес знал, охотиться умел. А я ничего не умел, да и сейчас тоже. В лесу пропаду. А Овик с больными руками полез в ледяную реку рыбу ловить. Он меч использовал как гарпун. И ловил. А ноги после этого у него были все синие-синие. И руки все больные. Но он ловил эту рыбу для себя и для меня. Неужели я буду считать, кто сколько денег принес? - Сашка взглянул на Дара.
- Я понял. Понял, что я дурак. Жаль, что ты мне не брат.
- И мне жаль. А с тележкой, действительно, надо что-то решать. Давай сдадим ее в аренду?
- А это как?
- Предложим нашим, пусть на ней деньги зарабатывают, а нам за нее платят по две медянки в день. За сорок дней стоимость тележки окупится и начнет давать прибавок.
Так и поступили. В удаче бестележных мальчишек было явное большинство, и предложение друзей было встречено на ура, даже подрались немного за право получения тележки в аренду.
А на следующее утро, уйдя из воровского притона, Дар остановил Сашку и нерешительно спросил:
- Сашка, ты меня очень прости. За все.
- За что? - удивился он.
- Я тебе не все рассказал, но мне это тяжело.
- Ну и ладно.
- И еще прости, что навязываюсь. Только не обижайся. Я вчера тебе сказал, что ты для меня как брат.
- И ты для меня тоже.
- Ты не против стать настоящим братом?
- А как это?
- Пойдем в Храм Клятв и породнимся. - Дар смотрел на Сашку с нерешительной надеждой.
Он ведь себя ущербным считает, считает себя ниже меня, боится, что я откажу, подумал Сашка и ответил:
- Давай породнимся. У меня здесь нет никого.
- Совсем нет родственников?
- Совсем.
- При породнении считается, что один принимает другого в свою семью. Но ни у тебя, ни у меня семей нет.
- Я тебя приму с радостью к себе.
- Давай наоборот.
- Почему? - удивился Сашка. Он вроде бы в их связке считался главным. Да и не вроде бы, а точно - главным!
- Ну, - Дар отвел глаза, - я тебя старше. Так лучше будет. Пожалуйста, Сашка, я тебя очень, очень прошу!
- Ну, ладно, - Сашка все-таки недоумевал, почему так настырен Дар.
- Как твое полное имя?
- Александр.
- Я - Дарберн. Только не называй меня так. Лучше - Дар.
Мальчики двинулись в Храм Клятв. Каменное здание было небольшим и невзрачным, однако внутри поражало богатым убранством. Горящие длинные свечи, чей огонь отражался на колоннах, покрытых позолотой, создавали особую торжественную обстановку.
Заплатив десять медных монет, жрец храма приступил к совершению обряда. Он достал два кремниевых ножа, позолоченный кубок, налил туда рубинового вина и велел мальчикам сделать надрезы на руках. Дару пришлось зажать нож между своих культей, а Сашка подставил поудобней руку. И тонкая струйка брызнула по его руке. Тут же он своим ножом сделал разрез на изуродованной руке Дара. После этого руки мальчиков соприкоснулись ранами, капли их общей крови потекли в кубок. Жрец произнес торжественное заклинание:
- Дарберн, принимаешь ли ты в свою семью Александра?
- Принимаю.
- Александр входишь ли ты в семью Дарберна?
- Вхожу.
Жрец поднес кубок с вином к губам Сашки, тот отпил половину напитка. Затем жрец поднес кубок Дару, тот допил остатки.
- Именем всех наших богов объявляю, что Александр стал членом семьи Дарберна. О чем будет занесена запись в Вечную книгу.
Так у Сашки появился старший брат.
- У тебя скоро кончатся деньги при таких тратах, - сказал Дар, выходя из Храма Клятв.
- Кончатся, - вздохнул Сашка. - Осталось две серебрянки с мелочью. На десять дней всего.
- Я пойду снова просить милостыню, - сказал Дар.
- И много тебе дадут? Раньше калеке-оборвышу почти не давали, а сейчас ты изменился. Рук нет, но выглядишь здоровее и увереннее.
- Хоть снова голодай. А где еще достать денег? Я все-таки попробую, может, что-нибудь и кинут. Хоть медяшку.
- Постой, - у Сашки появилась мысль, - пойдем просить милостыню вдвоем, но попробуем иначе…
Встав на довольно оживленной улице, Дар держал в своих изуродованных руках миску для подаяния, а Сашка при приближении прохожих громко говорил:
- Лучше быть без рук, чем рабом.
Прохожие шли мимо и смеялись над мальчишками. Некоторые останавливались и, забавляясь, спрашивали:
- Ну и как тебе без рук, вор? Чем теперь воруешь? Своей удой? Смотри, снова поймают и ее укоротят.