- Нет! - продолжал упорствовать я. - Все же будет лучше, если мы побеседуем с ними. В конце концов, у меня с ними одно ремесло, просто их развратила Вушта.
Киллер изо всех сил старался не показать, как сильно он расстроен:
- Ну что ж, может, я и хватил через край с "Шипами". Так редко предоставляется возможность показать настоящий класс. Можно и попроще, например "Пастушка и Удар Судьбы". Это, конечно, не так зрелищно, как "Шипы", но зато надежно.
- Прошу извинить моего коллегу. Просто он очень любит свое дело, - обратился я к ученикам, а точнее, к Уроду, который постепенно синел, сдавленный железными пальцами Киллера. - Если мы договоримся, ничего такого не потребуется. Ни угроз, ни насилия. Ради моего учителя я сражался с демонами и другими тварями по пути из Западных Королевств в Вушту, а потом и в Голоадии. Я так понял, что и вы, коллеги, обеспокоены судьбами ваших учителей. Если мы сплотимся, то станем сильнее и разобьем злые силы, которые одолевают волшебников. Мы сможем достойно противостоять любым голоадским козням. - Я призывно раскинул руки. - Ученики волшебников всех королевств, соединяйтесь! Вместе мы спасем Вушту! Вместе мы спасем весь мир!
- Значит, мне придется отпустить этого шалопая? - совсем расстроился Киллер. - Ну хорошо, "Удар Судьбы" - это слишком экстравагантно для дневного времени. Но я надеялся хотя бы на "Молочницу и Тихий Ужас"! Это самое мягкое убийство из всех известных мне стильных убийств!
- Отпусти его, - сказал я Киллеру. Дилер Смерти нехотя подчинился.
- Так-то лучше. - Урод потер шею. Он отступил шага на три и теперь вместе со своими дружками подпирал стену дома. - Итак, - сказал он. - Завтра к восходу луны - либо исцеление волшебников, либо деньги.
- Как! - изумился я. - Ты что, не слышал, что я сказал?
- Предпочел бы не слышать. А впрочем, я был занят: задыхался. Так что я не обратил внимания на твои разглагольствования. - Наглая улыбка вернулась на физиономию Урода. - Ты слышал приказ, Вунтвор? Завтра, до восхода луны, а не то…
- Значит ли это, что я все же могу рассчитывать на "Тихий Ужас"? - встрепенулся Дилер Смерти.
Но трое учеников были уже довольно далеко и двигались с поразительной быстротой, если принять во внимание их травмы.
- И помни! - крикнул Урод, прежде чем завернуть за угол. - Нас много. Мы - члены Гильдии Учеников - ни перед чем не остановимся! Завтра, до восхода луны!
- Может, догнать их? - предложил Киллер. - "Молочницу и Тихий Ужас" можно выполнять и в движении.
Я сказал убийце, что не стоит. Мы еще встретимся с Гильдией Учеников. Должен признаться, тогда у меня еще оставалась слабая надежда, что, немного остыв, члены Гильдии согласятся объединиться с нами. А пока нужно было заняться оповещением. Киллера я тоже попросил присутствовать на общем сборе, назначенном учителем.
- А! - улыбнулся он. - Значит, опять настало время действовать! Что ж, увидимся. - Он разминал свои длинные, мощные руки. - А пока что… Должен сказать, что от последнего инцидента у меня осталось чувство неудовлетворенности. Пойти разве придушить кабана…
И Киллер неслышно удалился. Я же отправился к городскому театру. Но не успел я и трех шагов сделать, как услышал чудесный, ласковый, сладостный голос:
- Знаешь, если бы тот, в черном, не появился, я бы тебя выручил.
И появилось самое удивительное существо, какое я когда-либо видел. Оно посмотрело на меня и тряхнуло головой - у меня дух захватило от сверкания его гривы! Это был единорог. Я встречал его однажды в Западных лесах. Здесь, на мрачных улицах Вушты, от его сияющей белизны просто слезились глаза. Солнце, отразившись в золотом роге, заставило меня зажмуриться.
- Извини, пожалуйста, - смущенно проговорило это экзотическое создание. - Я просто не мог не последовать за тобой.
- Что ты имеешь в виду? - опасливо спросил я. Единорог взглянул на меня своими нежными карими глазами:
- Я имею в виду, что ты - необыкновенный, удивительный юноша! Мало кто достоин чести держать мою тяжелую голову у себя на коленях. - И благородное животное робко шагнуло ко мне. - Но ради таких колен, как твои, не жаль совершить долгое путешествие.
- Ты следовал за мной всю дорогу до Вушты? - Я невольно отступил на шаг. Теперь-то я вспомнил, сколько неудобств доставило мне это существо! - Не сомневаюсь, что в Вуште найдется немало колен, гораздо достойнее моих…
- Вушта! - засопел единорог и сделал еще один шаг ко мне. - Ее еще называют городом запретных наслаждений. Здесь ни одной девственницы не найдешь и ни одного девственника! - Он сердито фыркнул, но потом поспешно добавил: - Есть, конечно, исключения. - И он нежно толкнул меня своим золотым рогом.
- Все это очень мило, - ответил я, лихорадочно пытаясь придумать что-нибудь и отделаться от любвеобильного животного. - Но у меня сейчас дела…
- Да-да, конечно, встреча с твоим учителем под ивой. Я подслушивал. - Благородное животное тяжело вздохнуло. - Я проделал долгий путь! Я не в силах больше ждать и тоже приду под иву в назначенный час. А потом… - он выдержал многозначительную паузу, - мы наконец поговорим.
Я поспешно согласился и побежал к театру. Время поджимало. Нужно было оповестить еще двоих. Я завернул за угол и увидел массивное здание, где помещался городской театр. Помню, увидев его впервые, я даже испугался: размеры здания подавляли. Правда, потом я понял, что иначе нельзя: это же какая нужна сцена, чтобы на ней дракон мог отплясывать чечетку!
Влетев в театр через служебный вход, я на бегу помахал посохом старичку вахтеру, который что-то кричал мне со своего стула. Не до объяснений! Спрашивать дорогу тоже не было необходимости. Я уже слышал голоса тех, кто мне был нужен. Они как раз репетировали.
- Давай, Барышня! - послышался баритон дракона, и ответом ему было нежнейшее сопрано:
О юноше одном споем,
В бою, стяжавшем славу.
Пускай не блещет он умом,
Но славен он по праву.
Потом они повторили последнюю строчку еще раз, а затем послышались долгий проигрыш и чечетка. Я поднялся по лестнице на один пролет и прошел через помещение, уставленное декорациями - видами Вушты и окрестностей. На некоторых даже были изображены кое-какие запретные удовольствия.
Когда артисты снова запели, голоса звучали уже гораздо громче. Я замешкался, разглядывая детали на декорациях, перестал смотреть под ноги и споткнулся обо что-то, очень похожее на камень, но далеко не такое тяжелое, и оно проворно убежало прочь, чем меня весьма встревожило. Я схватился за первую попавшуюся декорацию, чтобы не упасть. К сожалению, рисованный театральный задник был закреплен ненадежно и свалился мне на голову.
Какой ужас! Как же мне выполнить поручение учителя, если я погребен под тяжелой декорацией? И все же, невзирая на духоту и темноту, я упрямо продолжал идти на голоса певцов:
Наш Вунтвор так неуклюж!
Странно, что он не хромой.
Он сядет в любую из луж,
И все-таки он - герой!
Куплеты прервались пронзительным воплем Эли! Что-то случилось! Барышня и дракон в опасности, а я заключен в разрисованную полотняную тюрьму и не в силах прийти им на помощь! Я пытался звать Эли по имени, но бесчисленные ярды плотной ткани гасили звук. Вдруг я наткнулся на что-то твердое.
- Не бойся, Эли! - крикнул Хьюберт. - Я поймал это страшилище! Испепелить его на месте?
Тут я наконец нашел конец материи, высунулся наружу и… увидел перед собой драконью физиономию.
- Нет, - заметил Хьюберт, узнав меня, - пожалуй, не стоит.
- Вунти! - Голос Эли зазвенел неподдельной радостью.
Я поздоровался. Хьюберт похвалил мой эффектный выход на сцену и посоветовал мне подумать об артистической карьере. Я ответил, что сейчас нет времени думать, и коротко сообщил им о ситуации в Колледже Волшебства и о намеченной Эбенезумом встрече.
Но Хьюберт все твердил о своем:
- Такие решения не принимаются скоропалительно. Ты прекрасно впишешься в нашу новую программу! Кроме того, как ты, может быть, слышал, мы готовим новый номер - "Баллада о Вунтворе" - к торжественному празднованию победы, что состоится в эти выходные. Ты мог бы появиться на сцене в качестве почетного гостя! Вот было бы здорово! - И Хьюберт выпустил из ноздрей два аккуратных колечка дыма. - Правда, при нынешних обстоятельствах, возможно, придется отложить празднование…
Я согласился с ним и еще добавил, что надо спешить, потому что встречу под ивой, в отличие от празднования, откладывать никак нельзя. Только бы наконец выпутаться из этого холста!
- О, Вунти, позволь, я помогу тебе! - воскликнула Эли. - И она бросилась ко мне.
Что я мог поделать? Уж если Эли взбредет что-то в голову, она своего добьется. Например, она стала называть меня Вунти с тех самых пор, как мы познакомились в Западных лесах, и ничто не могло заставить ее звать меня по-другому. Тогда, давным-давно, мы кое-что друг для друга значили, расставшись с ней, я пережил первое серьезное крушение и страдал, пока не встретил настоящую любовь - Нори.
- Ну вот! - Эли засмеялась и притянула меня за шею. - Давно уже мы не подходили так близко друг к другу, Вунти! - Ее длинные светлые волосы упали мне на лицо. Стало щекотно в носу. Ее голубые глаза были в нескольких дюймах от моих глаз, а ее сочные, алые губы почти касались моих губ.
В этом проклятом холсте становилось жарко. Я вспотел.
- Кажется, я знаю, где тут начало, где конец, - ворковала Эли. - Вунти, я буду тянуть на себя. Если ты тоже потянешь на себя, может, мы тебя и распутаем. А вообще-то, я всегда мечтала захватить кого-нибудь в плен, - хихикнула она.