Юный хан с наставником настолько были увлечены разговором, что и не заметили, как на утоптанную лошадьми плешь, вышел давешний неказистый мужичонка, назвавшийся бесом и так уверенно пообещавший Салах-Гирею свою помощь. Здешние травы, хоть и не такие высокие, как на побережье, все еще поднимались выше пояса, и невысокого Панька, сутулившегося под грузом старого седла, до последнего момента укрывали с головой.
Салах-Гирей, как увидел его, даже вздрогнул от прилива ярости.
- Ишак паршивый! Падаль, негодная даже для червяков! - рыкнул едва сдерживаясь. - Ты! Ты… смеешь показываться мне на глаза?! Эй! Кто там! Возьмите его! Жечь огнем! Драть на ремни! Конями разорвать!
Хан порывисто обнажил лезвие ятагана и, совершенно позабыв о прежнем неудачном опыте общения со злым духом, казалось, готов был собственноручно срубить взлохмаченную голову Рудого Панька. Но тот раболепно поклонился и уважительно промолвил, неестественно и страшно выворачивая голову:
- Твое право карать и миловать, сын Повелителя Степи. Но, прошу тебя: умерь свой праведный гнев и выслушай меня сначала… В том, что произошло на переправе, моя вина ничтожно мала. Не провинность даже, а так - глупая легкомысленность. Я не могу утверждать наверняка, но все указывает на то, что у одного из запорожцев, совершенно неожиданно для меня, оказался слишком сильный ангел-хранитель. Очевидно, он и разбудил уже усыпленных казаков. А я, будучи уверен, что все сделано, не проследил до конца. Именно в этом моя вина, и больше ни в чем. Но, уверяю тебя, молодой хан, если доверишься мне еще раз - то не пожалеешь…
- Что?! - затопал ногами юноша. - После того, как запорожцы зажгли сигнальный огонь и переполошили всех на сто верст вокруг, я должен опять доверять тебе? Чтобы мой отряд нашел окончательную погибель в землях неверных? Никогда этому не бывать! Безумец, ты заслуживаешь самое тяжкое наказание и можешь быть уверен: оно упадет на твою голову! Будь ты хоть трижды… шайтан!.. - правда, последние слова Салах-Гирей произнес уже не столь уверенно, наконец-то вспомнив, с кем разговаривает.
- Позволь напомнить тебе кое-что, свирепый и справедливый… - спокойно ответил Рудый Панько, даже не пытаясь освободиться из рук воинов, которые, хоть и с опасением, но повинуясь ханскому приказу, крепко взяли его за локти. - Ведь ты отправился в поход за добычей?.. Так в чем же дело? Возьми ее! Я предлагаю тебе богатое село, которым ты овладеешь без малейшего сопротивления, как самой покорной наложницей. И если захваченные пленники, скот и прочее добро, не удовлетворят тебя - о, надежда рода Гиреев, вот тогда секи мою голову. Ну, что - по рукам? Поклянусь, чем захочешь, - бес призадумался на мгновение и очень серьезно прибавил. - А чтоб мне до скончания веков только по земле ходить и в человеческом облике томиться, если брешу хоть словом…
У всякого ордынца теплеет на сердце, когда он слышит о богатой добыче. Кроме того, юный хан еще не успел позабыть о чародейском могуществе Панька, поэтому он без особого сопротивления позволил бесу уговорить себя.
- Хорошо, Панько-ага, я попытаюсь еще раз поверить тебе, но - клянусь Аллахом, это в последний раз. И если ты обманешь мое доверие…
- Можешь не продолжать, наимудрейший сын своего великого отца, - с едва прикрытой насмешкой прервал Салах-Гирея бес. - Этого не случится. В аду индульгенций нет. И рушить клятву не принято.
- Ты сказал, шайтан… - поднял указующий перст аталык, как бы ставя точку в разговоре. - Мы тебя услышали.
- Да, - кивнул хан. - И где же это село? Как далеко отсюда?
- Всего лишь в каких-то пяти днях пути.
- Пять переходов? - переспросил Салах-Гирей и призадумался. Так далеко забираться в земли неверных он не хотел. В ожидании большого похода слишком мало воинов доверил своему сыну Джанибек-Гирей. - Далековато… Ты уверен, что…
- Вот и хорошо! - довольно воскликнул Панько, распрямляясь совершенно непринужденно и без каких либо усилий, словно и не удерживали его за руки мускулистые нукеры, телохранители хана. - Так далеко от порубежья вас никто не ждет. К тому же, дальше на север начинаются такие пущи, где отряду в пару сотен сабель, затеряться проще простого. Даже если все что ни на есть казаки, ляхи и русичи кинутся вас искать и ловить.
- Что ж, - после достаточно долгих размышлений не слишком уверенно согласился Салах-Гирей. - Попытаю счастья. Но помни: если попытаешься обмануть, я придумаю для тебя такую адскую казнь, что ты себе и вообразить не сможешь.
Во второй раз выслушав столь наивную угрозу, Пасечник Панько криво улыбнулся, но благоразумно смолчал. Он, конечно же, мог заставить этого сосунка повиноваться себе и другим способом, но зачем использовать Силу там, где вполне достаточно обычной хитрости и лести.
- Я велю подать тебе коня… Но, при одном условии, урус-шайтан: ты сейчас же объяснишь мне свой интерес в этом деле… - вмешался в разговор аталык. - Настоящую причину, по которой берешься нам помогать. И постарайся, чтобы я тебе поверил с первого раза. Иначе - клянусь, приложу все усилия, чтоб отговорить хана от сделки пока не поздно! А то и вовсе посоветую: завернуть коней обратно!.. И о своей лютой ненависти к вере христовой лучше не начинай…
- Благодарю за заботу, воин, это лишнее. Я о лошади… Мне на своих двоих, куда ловчее будет, - уважительно, но не подобострастно поклонился Кучаму Панько. - И, если тебе так угодно, объяснюсь. Но, думаю, ты не будешь возражать, что засиживаться здесь - не самое мудрое решение?.. Я ощущаю неподалеку присутствие довольно сильного чародея. Послушайся доброго и дармового совета. Когда ваши кони восстановят дыхание, двигайтесь прямо на север, никуда не сворачивая. Я буду ждать вас в том месте, где ваш хан захочет остановиться на дневку. Вот там и поговорим обо всем более подробно. А для твоего спокойствия сейчас скажу только одно: если все задуманное мною удастся, то юный Салах-Гирей станет живой легендой в исламском мире! И названным братом Солнцеликого султана.
Хан недоверчиво вскинул брови, бросил быстрый взгляд на Кучама, а потом махнул рукой: мол, делай, как знаешь!.. С этими шайтанами только хлопоты одни. Все не как у людей…
А убеленный жизненным опытом аталык, проводив задумчивым взглядом небольшой вихрь, уносящийся прочь, приминая на пути сухую траву и вздымая пыль, негромко произнес:
- Интересно, что же ты, мангус, в этом седле прячешь?
- С чего ты решил, что у него там вообще что-то есть? - удивился Салах-Гирей, с трудом разобрав слова наставника.
- Конь ему без надобности, а со старым, негодным седлом шайтан носится, как пастух с зимним жеребенком. Нет, повелитель, неспроста это. Уж поверь моему чутью. Надо будет обязательно разузнать!.. Помнишь персидскую сказку о джине, заточенном в лампу? Может, и наш шайтан покорится тому, кто сможет его оседлать?.. Не такая уж и глупая мысль, как может показаться сразу. Не такая…