- Не согласились бы на него работать, не орал бы… - меланхолически заметил Чудодей.
- А почему, собственно, мы не можем вмешиваться в дела Темногорска?! - разозлился вдруг Роман Вернон. - Или нас в Темногорске нет вовсе? Или надо, чтобы нас вообще не замечали?
- А может и хорошо это, когда не замечают, - задумчиво проговорил Чудодей.
- Ой ли? - Роман наконец поднялся и прошелся по комнате. - Ой ли? Ведь мы все время других испытываем, сладят они с нами или нет? Вызов им бросаем… Не можем мы тихо жить, Михаил Евгеньевич, не то племя.
- Меня вот что интересует… - почесал кончик носа Гавриил Черный. - Роман, Гукин тебя порчу не просил снять?
- Нет.
- А тебя, Аглая?
- Нет… А что?
- А кого просил?
Все молчали.
- Может быть, он к кому-нибудь другому обратился? Ну, того… Кто в Совет не входит? - осторожно предположил Слаевич.
- Ну и кто же мог мою порчу снять? - надменно спросил Роман Вернон.
- Если она у тебя получилась… - фыркнула Аглая.
На бледных щеках Романа вспыхнули два красных пятна. Кто-то усомнился в его способностях?!
Впрочем, кроме Аглаи, - никто. Остальные дипломатично промолчали. Однако факт оставался фактом: никто из членов совета не слышал, чтобы с Гукина пытались снять порчу.
- Да какое это имеет значение? - вздохнул Большерук. - Все равно нам особняк на Озере Круглом не светит!
- Та-ак… - Роман обвел присутствующих подозрительным взглядом. - И какая сволочь порчу на Гукина навела прежде меня, и об том ни словом не заикнулась? А?…
Слаевич заерзал на стуле. Роман кинулся на него коршуном, ухватил за грудки.
- Да, я не успел сказать… - забормотал земляной колдун. - Это все Алена Колесникова. - Говорит, наведи на него порчу, да наведи, он в постели такой противный… Вот я и навел.
- Когда? - Роман тряхнул земляного колдуна так, что у того лязгнули зубы.
- Четыре года назад. Как только Гукина мэром избрали.
Роман швырнул земляного колдуна на стул.
- Черт… все ж теперь насмарку.
- Странно, - покачало головой Аглая. - Почему же он все эти четыре года ни к кому не обращался.
- А чего ему? - хмыкнул Слаевич. - У него теперь секс с утра до ночи. Он подчиненных е… во все места, а те лишь стонут от восторга. Алену он для престижа держит. Ну и еще чтобы приревновать. Подчиненных-то ему ревновать не к кому.
- Ну вот, мы знаем истину, - подвел итог Гавриил Черный. - И что теперь?
- А ничего, - пожал плечами Данила Большерук. - Истина - она вроде оргазма. Мелькнуло и пропало, а кажется, что ради этого кайфа всю жизнь и живешь. Ничего мы сделать уже не сумеем: выборы через три дня.
Когда Роман вышел из дома Чудодея, то увидел, что на соседней улице поднимается столб пара: водопровод успело прорвать.
* * *
На другой день вечером Гавриил Черный зашел к Чудодею поговорить о том, как должен вести себя Синклит с новым мэром Сафатиным. В гостях у Чудодея был только Роман: сидел в гостиной и смотрел телевизор.
- Присоединяйся, - пододвинул втрое кресло для Гавриила. - Сейчас Гукин по центральному каналу выступать будет. Хочешь поглядеть? Так сказать, прощальная гастроль…
- Ничего, он скоро где-нибудь в Москве всплывет.
- Не исключено.
Тут на экране возник Гукин в строгом костюме и белой рубашке. Галстук необозримой ширины топорщился у него на груди. Рядом с ним жеманно улыбалась милашка-ведущая.
- Дамы и господа… дорогие сограждане… Дамы… - Гукин осекся. Взгляд его остановился на кофточке ведущей. Блестящая ткань очень эффектно обтягивала грудь. Взгляд замаслился. Губы растянулись в плотоядной улыбке. - Дамы… что за титьки! - завопил Гукин и рванул на горле галстук.
- Простите… - ведущая растерялась.
- Я четыре года никого не трахал! - Гукин сгреб в объятия ведущую.
Чья-то рука, боязливо высунувшись сбоку, пыталась ухватить Гукина за шиворот, но куда там! В Гукина будто бес вселился. Он уже и кофточку успел с ведущей сорвать, и…
Тут наконец дали заставку.
- Что это с ним? - выдавил Гавриил Черный, пораженный увиденным.
- Средство для похудения, - небрежно так бросил Роман Вернон. - Я для Алены Колесниковой наколдовал. Но велел непременно на пару с Гукиным отведать.
- От похудания? - изумился Гавриил.
- Стоит выпить ложку, и две недели из койки вылезать не будешь. Так что похудение гарантировано.
- Х-м… И давно ты этот рецепт знаешь? - Гавриил окинул подозрительным взглядом худую фигуру Романа.
* * *
Телефон зазвонил. Гусляр сморщился, глядя на старый аппарат с отбитым углом. Не иначе, кто-то из Синклита хочет на него надавить. А впрочем… Чего ему бояться?
Дима снял трубку.
- Димочка? - Голос показался знакомым. Аглая? Ну да, госпожа Всевидящая. Когда-то она сама привела Гусляра в Синклит. - Говорят тебе озеро Круглое обещано и лесок вокруг?
- Обещаний было много… - Гусляр не собирался открывать свои карты до срока.
- А ты съездил бы, мил друг, поглядел, что там на озере твоем творится. - Голос Аглаи сделался сладок до приторности.
Раздались короткие гудки. Гусляр зачем-то заглянул в трубку, потом потряс ее, и лишь после этого швырнул на рычаги. Черт! На что она намекает? Озеро Круглое… Что с ним может случиться? Дима Гусляр столько раз бывал на его берегах. Хотя, впрочем, всякое может случиться. К примеру, из военной части бочки с отравой привезут да бросят. Или… Времени до вечернего выступления у Димы было сколько угодно. А до озера на машине ехать - полчаса. И погода отменная. Солнышко. Морозит слегка.
Дима и поехал. На всякий случай охранников взял, которых к нему Сафатин приставил. Настроение было неплохое. Да только как-то неприятно на сердце поскребывало. Будто коготок какой серчишко цеплял…
Вот и поворот. И озеро… Только где же озеро? Нету. Яма, снежком припорошенная, имеется. И все. А воды нема. И деревья вокруг исчезли. Одни камни острые пиками торчат. Гусляр остановил машину и выбрался наружу. Присвистнул. Что ж это такое? Осушили озеро. Постарались, мелиораторы хреновы. Когда это тони успели. Помнится, еще этим летом, Гусляр здесь купался и на озере собравшимся пел. Дима стал спускаться к озеру, сам не зная зачем. Какой-то оранжевый баллон валялся на дороге. Дима Гусляр пнул его, и тот покатился. К изумлению Гусляра на оранжевом замелькал черный значок с тремя треугольниками, сцепленными вместе. Радиация?! Здрасте… Дима издал нутряной вопль и повернул назад. И тут же натолкнулся на стену. Невидимую. Воздушное это стекло неожиданно спружинило, и Дима покатился по склону прямиком в яму, оставшуюся от исчезнувшего озера. А за прозрачной стеной метались охранники, колотили в небьющееся волшебное стекло рукоятями пистолетом, пинали башмаками. Напрасно.
Спуск был быстрым. Несколько минут Дима лежал неподвижно, соображая, что же произошло. Кто-то заманил его сюда - это ясно. Но зачем? Зачем? Он услышал, как хрустит снежок под ногами. Кто-то шел к нему. Остановился. Дима поднял голову. В двух шагах от него стоял Роман Вернон.
- Надо полагать, что ты для себя выбрал это озеро? - спросил водяной колдун, присаживаясь на камень, который прежде лежал на дне. Диме показалось, что одна нога его плохо слушается.
- Ну вроде того… - Дима отер ладонью лицо. - А ты небось за Гукина.
- Знаешь, еще не выбрал… за что я…
Роман вытащил из внутреннего кармана скляночку, полную синей воды.
- Нравится?
- Что это?
- Вода.
Дима скривился:
- Думаешь меня одолеть?
- Попробую.
Роман открыл пробку. И тут же им на головы обрушились тонны воды. Лишь охранное заклинание их спасло от гибели. Однако Гусляр на несколько минут все же отрубился.
Когда он опять пришел в себя, перед ним колебалась синяя хмарь. Было холодно. Они что, на дне озера? Роман по-прежнему сидел на камне.
- Я утонул? - спросил Дима и огляделся. Ничего примечательного. Вода вокруг.
- Не совсем. Ты живой. Мое заклинание тебя охраняет.
- Что тебе надо? Озеро?
- Озеро и так мое… - расхохотался Роман. - Видишь, я его в любой склянке унести могу и в другом месте выплеснуть.
- А что? Что тогда?
- Чтобы ты выбирал.
- Что я должен выбрать, твою мать?.. Сафатина или Гукина? Кто больше заплатит, того и выберу.
- А душа? - спросил Роман.
- Что - душа? У колдуна нет души. У него талант вместо души… Недаром никого из нас не крестят.
- Значит, у тебя нет души?
Дима хотел ответить "нет", но заколебался. Что-то не позволяло ему это "нет" произнести.
- А зачем тогда тебе озеро? - продолжал допытываться Роман. - К чему тебе озеро, если у тебя нет души?
- Вот пристал! Да чтобы на берегу хоромы поставить и на озеро это глядеть по утрам.
- Это опасно.
- Что опасно? - Диме стало казаться, что водяной колдун над ним издевается. И - главное - заклинанием не ответишь, порчу не нашлешь: ведь этот гад его так на дне и оставит. Навсегда.
- Опасно на воду долго глядеть. А в воде быть долго - еще опаснее. Особенно, в такой, как эта.
- Почему? - не понял Дима. - Радиация?
Роман расхохотался.
- Это так - попугать тебя малость, тот баллон. Опасно потому, что в воде душа рождается. Вот ты сидишь сейчас на дне, прежде бездушный, а душа в тебе растет…
- Чушь.
- Отчего же? Еще Гераклит об этом знал. Жизнь, она всегда была в воде. А ты, Дима, это забыл…