Патриотизм, любовь к Родине. Что это, как не проявление человеческой природы? И я отвечу: "Поиск общих корней, идеалов, перекройка истории под стандартный шаблон, - все, все, что ты называешь этим весьма туманным термином (патриотизм), объединяет стаю, делает сильнее, призывает к отстаиванию своих, или захвату чужих территорий.
Патриотов штампуют лозунгами о величии и силе национального духа… Во все времена и во всех государствах. А потом… Потом, начинается заварушка, и молодцы с парада отправляются в грязные, вшивые окопы, кормить национальное самосознание. Когда им все надоедает, вдруг понимают: их обманули и кругом предательство. Потом, их отлавливают по лесам и снова напяливают кирзовые сапоги и каску. После пятого побега дают в руги связку гранат и бросают под вражеский танк. Так появляются герои, спасители Родины, пример достойный подражания для новой, еще не обкатанной партии патриотов. Войну часто начинают патриоты, но редко заканчивают. Патриотизм-лазейка для ничтожеств не способных быть личностью, индивидуальностью, и по сему, считаю его производным одного из основных животных инстинктов. Патриотизм… - хотя, хватит о нем.
Все, все, куда ни сунься, самые, казалось бы, чистые, бескорыстные мотивы имеют основной идеей: служение стае, продление рода или повышение статуса.
Только в том, кто рассчитывает исключительно на свои силы есть, что-то человеческое… Он не привязывается к территории… не падок на лживые, религиозные теории… не желает теряться в обезличенной толпе… он вне общества, и этим обречен на вымирание.
Думаете: любовь, доброта, гуманизм - истинно человеческие качества? Тогда скажите, кому принадлежат противоположные: ненависть, злоба, жестокость?.. Они всегда у Вас вперемешку. Вот так ребята: доброта - от меня, от зверя. Придумали еще - "человечность". "Животность", правильнее говорить - "Животность", Витя. Увы человек погибнет быстрее чем превратится в холодного, расчетливого гермафродита, то есть станет "человеком совершенным" по сути - богом, циничным, бездушным, как сама природа. Природа… Природа - не допустит конкурента. Не успеете избавиться от животных страстишек, прихлопнет. Я, уже наблюдаю регресс…
- Ты мешаешь мне спать, - пожаловался Виктор. - Зачем вся эта ахинея?
- Однако? Конкретизируйте…
- Конкретизировать?.. - и дальше раздраженно: - Природа не допускает ошибок. Это то, что я знаю точно! Если я есть, значит, я нужен. И точка!
- Допускает, Витя, допускает, - сказал Жу миролюбиво. - Заигралась старушка с мутациями.
- Хм… Картины говоришь?.. Хорошо. Если на картине мне нравятся облака - это что значит?
- Значит, ты хочешь пить.
- А если мне нравится сирень в горшке, значит в прошлой жизни я был пчелой?
- Ну зачем так? Сирень можно обменять на мясо, на сексуальные услуги, на…
- Ну перестань. Знаешь ведь, что это не так…
- Хм… Понимаю - большое искусство, духовность и все такое. Вот твоя беда… Нельзя быть в вечных аутсайдерах - Витя. Это все от лжеустановок: Молитесь богу - тут же кидаете проклятия; ревете от мелодрамы - в перерыве на рекламу забиваете до полусмерти жен, а главное: не совершаете нужных, но незаконных поступков, оправдываясь, перед собой тем, что совесть и вера… хотя, ни того ни другого… Живете в паутине. Сами не знаете, во что верите, во что нет. А теперь, все будет просто и ясно. Ты счастливчик…
- Согласен с тобой… а теперь мы будем спать, да?
- Нет.
Виктор, спросил устало: - Никогда?
- Мне нужна минута твоего внимания и делай что хочешь… Идет?
- Минута?.. А зачем все это..?
- Я хочу поделиться мыслями о человечестве… их не много, но… Две минуты… всего две минуты…
Человек поднялся, подошел к выходу, всматривается в темноту: - Где ты?
- На охоте… Скоро буду, - услышал в ответ.
- Ты далеко?
- Минута на трамвае.
"Да, - думает человек, - не спрятаться… и уши не заткнуть… Весь как на ладони…"
- Ладно - две минуты, и баиньки…
10
- Мммм… Да… Так вот: Что есть регресс?.. Человечество и хаос… мозговая атрофия… - темы, которые хочу поднять. Вот, на первый взгляд простая, житейская история… Две минуты, я помню… Хм… итак:
Был такой, себе на свете, интересный человек - Витор. Много увлечений, много друзей, и все его любят, и никто плохого слова не скажет. Душа компании, этакий балагуру, острец и разбивалец дамских сердец… Ха-ха, в рифму - заметил? Ну ладно… Ну вот… Этот имел, что сказать в любой компании, мог поддержать любую беседу; он нравился всем, нравился даже мне. И вот как-то одновременно появился у него и друг и любимая; и легко отдал бы жизнь наш герой, за обоих. Случилось так, что попал под дождь, или сквозняк или еще куда-то там попал - не так важно, но заболел. Заболел, долго не выздоравливал. И про него забыли. Все. Так быстро, что даже странно. А он, каждую ночь смотрел, как на открытом окне догорает свеча и загадывал: "Вот если звезды за окном погаснут раньше…" - хотя, это лирика… И в общем-то не имеет отношения к истории… Впрочем, если хочешь? Знаешь, некоторые разбавляют истории такими… отступлениям, предав им тем самым…
- Нет, не стоит, - сказал человек.
- Ну да… Ну так вот, и в силу своего отвратительного характера…
- Стоп-стоп, ты о ком? - Не понял Виктор.
- Да о нем же, о нем! Ты внимательней слушай… Ну, я может слегка перехвалил… Ну да, скорее… не таким уж был и весельчаком, каким сам себя представлял… Да и, слабый пол его скорее игнорировал… Да и друзья собственно так: собутыльники да завистники. Хотя, чему там завидовать? Бесхарактерная, серенькая личность, пресненький оратор, посредственный веселун. Мы все его в тайне презирали, хотя, опять перегибаю, многие совсем и не в тайне, тем более после того случая…
Бал. Собрался весь цвет. И вдруг: гром, гроза, землетрясение. Входит! Все еще больной, с опухшими красными глазами, и музыка смолкла, и гусары опустили чубатые головы, дамы недоуменно переглянулись, на кухне перестали греметь.
"Хватит ломать комедию!" - крикнул громко, властно; ветер на полную распахнул дубовые двери…
- Подожди, - прервал человек. - А можно, без "властных криков" и "чубатых голов"?
- Торопишься куда-то?.. Я могу и короче, но учти, что реалистичность и… так вот, - сурово продолжает: "Хватит ломать комедию!" - крикнул громко, властно; ветер на полную распахнул дубовые двери за его спиной; молнии сверкнули на улице; свежесть вдохнул вспотевший зал; погасла треть свечей.
- Я долго ждал! Я загадал, глядя на горящую свечу и угасающую в небе звезду!.. В прочем это лирика господа!
Слабый шепот пронесся вдоль портьеры, умчался в столовую, нырнул в окно и там смешался с собачьим лаем.
- Шуты! Комедианты! Прихлебатели! Я вижу тут все неплохо устроились! - презрительно бросил в толпу. - Все чувствуют себя превосходно!.. А кто-нибудь из вас - ничтожеств, задумался, сколькие недоели, скольких не долечили?!. Чтобы вы тут, сейчас..? Эл-л-лита. Паразиты, что затесались в кишечник общества! Язва! Нарыв на его беззащитном теле! Нельзя жить одним днем, и одним собой в этом дне!! Какую пользу вы принесли людям?! - Взгляд уперся в юную кокетку, та дрожала, краснела - некуда бедняжке деть свои красивые голубые глаза.
Потом, широко окинул зал: - Мне очень жаль Вас, господа! И ничем, ничем уже не помочь!!
Один молодой гусар заметно выделялся на фоне остальных. Был в явном восхищении от смелой, отчаянной выходки внезапного гостя, весь затрепетал, когда тот вплотную приблизился, смахнул волос с его золотистого пагона, щелкнул ногтем блестящую запонку накрахмаленного манжета. Долго с презрительной скрупулезностью изучал витиеватые спиральки мягких гусарских усиков; вдруг отшатнулся, губы скривились; молния - угловатой росписью вспыхнула, зашипела, в мути влажных зрачков.
- А ты?! - ошарашил молодого офицера, грозно запищал. - К черту эти цацки! - Сорвал эполеты, тут же забыл о гусаре, нелепо заломил непослушные руки, застонал; не вовремя, предательская судорога нащупала под лосинами худую ляжку; превозмогая боль, подволакивая скривленную ногу, герой устремился в центр зала.
- Император здесь?! Но откуда он?! - спросил гусар смущенного дедушку, что стоял рядом; руки юноши тряслись, чтобы скрыть возбуждение наматывал на педикюрные пальчики пестрый узорчатый платочек. Дедушка покачал головой, пожал плечами.
- Это не император, - прошептали сзади, - это князь Мейфершиц.
Молодой офицер не слышал, или не хотел слышать: - Император… Его превосходительство… Император… - повторял он.
Между тем, наш герой ходит по залу, ищет кого-то, и вдруг, лицо исказила гримаса ненависти. Подошел к низенькому испуганному капитану, измерил презрительным взглядом.
- И ты здесь? - начал шепотом, но сорвался на крик. - Я умирал там, совсем один!.. Забытый всеми, и никто, даже мой друг!.. И моя любимая!.. - Резко повернулся к высокой некрасивой даме, что стоит возле капитана, проткнул взглядом, швырнул в лицо перепуганной белую перчатку. От чего женщина вскрикнула, неприятно поморщилась; на пышное платье посыпались белила. Зал зароптал, и затих. Кто-то упал в обморок.
- Снюхались?!. Снюхались?!. - рвет глотку князь. - Господа! - обратился к окружающим; в чертах бледного лица отразилась мировая скорбь. - Они снюхались - господа!.. Как?!. Как, наше приличное общество может терпеть в своей среде… - иуду?! Воспользовавшись болезнью, господа!..