- Неплохая мысль, мой друг. Я давно уже не встречал достойного противника, а вы, несомненно, кажетесь мне таковым!
Альберт зарделся.
- Но, - озадачился вдруг Гвидо. - Я вижу, что копье ваше не предназначено для турнира, а лишь только для боя!
- Да, - согласился Альберт. - Я поразил им дракона точно в глаз!
Гвидо, вновь вспомнив о драконе, лишь тяжко вздохнул.
- Тогда мы не сможем помериться силой на копьях, мое, как вы видите, тоже боевое, и, боюсь, никакая защита не сможет уберечь нас от повреждений.
- Вы правы, - Альберт огорчился. - И мечи наши не предназначены для подобных забав, а ранить вас, друг мой, я вовсе не желаю…
Мне пришла в голову одна идея.
- Благородный дон Гвидо, позволите ли спросить, в какую сторону вы держите свой путь?
- Это не секрет, - ответил рыцарь. - Я и сам не знаю. Еду куда глаза глядят. Я только что пересек Степь и, наверное, двинусь в глубь страны.
- А цель нашего пути - Ольстин. Вы бывали там?
- Бывал, - кивнул Гвидо. - Маленький городок, но место для подвига есть везде!
- Так вот, - продолжил я. - У меня есть предложение: если вы согласитесь поехать с нами, то, я просто уверен, мы повстречаем еще много опасностей в пути. Тогда и вы, и дон Альберт сможете показать всем ваши силы, а мы с мастером Наком выступим в роли судей и решим, кто проявил себя отважнее!
Рыцари восхитились.
- Изумительное предложение, дон Ярый! - воскликнул Гвидо. - Сразу видно благородного дона. Я с удовольствием принимаю его, тем более что в Ольстине у меня было несколько друзей и, если они еще живы, я мог бы навестить их.
- Вот и отлично! Тогда не будем терять времени, друзья!
Мы вновь тронулись в дорогу. Я был рад своей сообразительности. Наш отряд усилился на одного смертельно опасного бойца, так что в случае возможных неприятностей наша обороноспособность существенно усилилась. И ехали мы вновь в нужном направлении, а меня достаточно сильно беспокоил тот факт, что мы постоянно где-то задерживались. До Ольстина оставалось недалеко, но если бы рыцари затеяли свой поединок, то день можно было бы считать потерянным.
Нам все чаще встречались кареты, несущиеся то навстречу, то в попутном направлении. Почтовые лошади легко обгоняли наших коней, боевых, а значит, более тяжеловесных, и мне не раз приходилось одергивать себя от желания оставить Урагана в надежных руках Альберта, а самому попросить кого-нибудь подбросить меня до города. Сам не знаю почему, но я этого так и не сделал. Мне казалось, что мастера Нака и Альберта связывает некая тайна, и что тайна эта может оказаться и мне очень полезной, поэтому я решил остаться с ними до самого города, надеясь, что за это время я сумею узнать или догадаться о том, кто же они такие.
Рыцарь Гвидо забавлялся в дороге тем, что останавливал выборочно кареты и расспрашивал у перепуганных пассажиров, не слыхали ли они о чудовищах, обитавших поблизости, но, судя по перепуганным лицам путников, единственное чудовище, которое они могли наблюдать, был сам дон Гвидо.
Крестьянские телеги тоже нам попадались, рыцарь останавливал и их и пытался расспросить о нуждах деревни. Крестьяне сносили расспросы философски-спокойно, один даже поведал о некоей крепости, где обитает злой дон, который грабит проезжающих мимо путников, но Альберт, спросив имя коварного дона, тут же разочаровал воспрянувшего духом Гвидо, сообщив, что с коварным доном уже покончено, чем, несомненно, еще больше поднял свой авторитет в глазах старшего товарища, но и вызвал очередную порцию огорченных вздохов.
- Вы, несомненно, станете великим рыцарем, дон Альберт, и имя ваше будет известно каждому, а о подвигах ваших менестрели сложат сотни песен!
Альберт покраснел от удовольствия. Он вообще не мог спокойно сносить комплименты и сразу порывался сделать что-нибудь особенное, чтобы оправдать выраженное одобрение, но, к счастью, врагов вокруг не было, чудовища попрятались, и возможности доказать свою силу и отвагу ему не было.
Вечером, когда мы уже присматривали место для ночлега, надеждам дона Альберта и дона Гвидо все-таки суждено было сбыться, а мне, по примеру Гвидо, оставалось лишь тяжко вздыхать, предвидя новую задержку в пути. Очередной крестьянин, спешивший успеть домой до ночи, сообщил, что неподалеку отсюда, на лесной развилке сидит страшный великан-людоед и пожирает всякого, кто не может заплатить ему откуп.
Глаза Альберта разгорелись. Великан-людоед показался ему достойным трофеем. Дон Гвидо подробно расспросил крестьянина, как добраться до той развилки, и вознамерился сей же час туда отправиться. Но я предложил дождаться утра, чтобы двигаться не вслепую. Оба рыцаря поначалу отказывались, но решающим аргументом послужило то, что в темноте великан просто-напросто может сбежать от неминуемого возмездия, а поймать его в лесу, который тот наверняка хорошо знает, будет невозможно.
Мы разбили лагерь на небольшой полянке недалеко от дороги, перекусили у костра, сотворенного легким жестом мастера Нака, чему дон Гвидо нисколько не удивился, и уже через несколько минут после этого рыцарь разразился таким богатырским храпом, что проснулся даже мой вечно дремлющий Совенок.
Я, пожалев о том, что здесь еще не придуманы затычки для ушей, завернулся в конскую попону и, минут десять поворочавшись, все же смог задремать. Свежий воздух всегда способствовал крепкому и здоровому сну…
* * *
Проснулся я на удивление раньше всех, что за мной обычно не водилось, и, недолго думая, отправился в лесок собрать хворост для костра. Кушать хотелось сильно, несмотря на вчерашний плотный ужин.
Поблизости сушняка было немного, и я углубился в чащу леса, забираясь все дальше и дальше. Заблудиться я не боялся, карта всегда была со мной, и в случае нужды стоило только взглянуть на нее, чтобы с точностью определить свое местоположение.
Я зашел уже достаточно далеко, как вдруг услышал неподалеку некие подозрительные звуки.
Я тихонечко сложил собранные ветки на землю и осторожно пошел вперед, стараясь ступать крайне аккуратно, чтобы ничто не хрустнуло под ногами и не выдало моего присутствия.
За деревьями просвечивала небольшая полянка, я спрятался за широким дубом и тихонечко выглянул из-за него.
На полянке стоял дом, а у дома на крылечке сидел огромный, весь заросший волосами человек и грустно смотрел на небо. Рядом с гигантом стоял, прислоненный к дому, устрашающих размеров топор.
Судя по всему, я нашел того самого великана-людоеда, но почему-то не очень обрадовался своей находке. Нужно было вернуться в наш лагерь и разбудить рыцарей, это как раз была работа по их прямой специальности.
Я развернулся, чтобы выполнить свое намерение, но так и застыл на месте. На меня, грозно оскалив длиннющие клыки, злобно пялилось существо, отдаленно похожее на собаку, но раза в два крупнее самой большой из известных мне пород. Пес-мутант зарычал и пошел прямо на меня. Я, шаг за шагом, отступал назад, прикидывая, в какую сторону метнуться, если собака кинется.
- Гости пожаловали, - сообщил кто-то позади меня низким, хриплым голосом.
Пес все-таки вынудил меня выйти на полянку, и, конечно, великан тут же обнаружил мое появление. Я развернулся боком, стараясь одновременно держать в поле зрения и пса, и его хозяина, который, впрочем, не делал никаких попыток напасть на меня, а все так же сидел на своем крыльце и внимательно меня рассматривал.
- Дрыг, оставь его! - приказал великан, и пес нехотя подошел к нему, не переставая злобно на меня поглядывать.
Теоретически теперь я мог бы и попытаться бежать, вот только не было никакой гарантии, что великан тут же не пустит пса в погоню.
- Он не нападет, если я не прикажу, не бойся! - сообщил великан, отчасти обнадежив меня таким заявлением. Что-то он не слишком агрессивен для людоеда, а может, просто еще толком не проснулся…
- Ты кто? - спросил я, на всякий случай положив руку на рукоять меча.
- Я - Ык, я тут живу, - сообщил грустный великан.
- Это ты - людоед, что сидит на перекрестье дорог и ест путников?
- Я, - подтвердил Ык. - Только я никого не ем, терпеть не могу мяса!
Ого! Мне попался людоед-вегетарианец! Надо же! Такого хоть в Красную книгу заноси.
- Мне сказали, что ты людоед, - попытался я настоять на своем. - А дыма без огня не бывает!
- Интересная поговорка, - сказал великан. - Надо запомнить.
И что мне делать? Бежать сломя голову в лагерь? Отчего-то мне уже не верилось, что этот Ык пустит вслед своего Дрыга. Глаза у него слишком печальные, впрочем, может, он и врет все, а глаза такие, потому что не поужинал как следует, а может, и наоборот, поужинал, но неудачно, слишком жилистым крестьянином, и теперь страдает несварением.
- Ты мне не веришь, - констатировал Ык, наблюдая за сменой выражений на моем лице. - А жаль, ведь это чистая правда!
- А почему тогда на тебя наговаривают?
- Завидуют, я большой и сильный, они маленькие и слабые. Что теперь поделать?
- Но ведь деньги с путников ты берешь?
- Беру, - грустно кивнул великан. - Жить-то надо на что-то. Дрыга вон кормить требуется, он-то мясо жрет с удовольствием!
- Значит, ты здесь живешь? - спросил я.
- Живу. Дом мой, сам построил. А где мне еще жить?
- В городе, например, или в деревне какой.
Ык покачал головой.
- Убьют меня там. Сироту всякий обидеть горазд!
- Да ты еще и сирота?
- Сирота. Круглый!
Я уже и не понимал, что мне делать: плакать или смеяться. Великан-людоед сидел и жаловался на свою судьбу, а его пес пожирал меня глазами.
- Может, в гости зайдешь? - предложил Ык. - Чайку попьем, у меня знаешь какой вкусный, сам травки собирал!