Норберг задумчиво потер подбородок. Откинулся на спинку кресла, глядя на улыбающуюся Гортензию.
- Алисандр - мой отец, - прошелестел его голос.
- Он - убийца моей сестры, - парировала виера. - И должен понести кару за свой поступок. Я знаю, что ты лишил его второго облика. Ну что же, это слегка облегчит его участь. Оборотни выносливее людей. Могут дольше терпеть боль. А он умрет быстро. По крайней мере, быстрее, чем несчастная Изабелла.
Норберг не торопился с продолжением разговора. Он сидел и с демонстративным безразличием смотрел на женщину. Удивительное дело, но чем дольше длилась эта пауза, тем больше волновалась Гортензия. Ее прежде бесстрастное лицо то и дело искажалось быстрой злой гримасой. Губы кривились, переносицу разломила некрасивая глубокая морщина.
- Ну? - первой не выдержала она. - Ты согласен?
И при этом сорвалась даже не на крик - на противный высокий визг. Как будто кошке кто-то случайно наступил на хвост.
Ее спутник хмуро заворчал. Тяжело поднялся на ноги и подошел к ней. Ласково опустил широкую длань на плечо, и Гортензия опомнилась. На неполную минуту спрятала лицо в ладони, а когда вновь взглянула на Норберга - ничто в ее облике не напоминало о недавнем срыве.
- Прошу прощения, - пробормотала она уже спокойнее. - Нервы. Я слишком взбудоражена тем, что совсем скоро поквитаюсь с убийцей сестры. Столько лет я ждала этого момента…
- Я услышал вас, - невежливо оборвал ее Норберг и тоже встал. - А теперь прошу извинить меня, но подобные вопросы так сразу не решаются. Завтра вечером мы вновь вернемся к обсуждению этой темы.
- Ясно, - холодно проговорила Гортензия.
Ее голубые глаза потемнели. По всей видимости, она ожидала иного.
- Если вы желаете, можете остановиться в моем замке, - продолжил он. - Естественно, я гарантирую вам полную безопасность…
- Не стоит, - оборвала женщина. Покачала головой и продолжила уже мягче: - Мальчик мой, я не хочу утруждать и стеснять тебя. К тому же я соскучилась по Гроштеру. Я не была здесь так долго! С удовольствием прогуляюсь по его улицам. Приятно сознавать, что совсем скоро наш род вернется сюда на правах хозяев.
В глазах Норберга промелькнул алый всполох гнева. Но он ничего не сказал, лишь почтительно склонил голову, показывая, что принимает решение Гортензии.
Та еще несколько секунд смотрела на него, ожидая чего-то. Затем негромко рассмеялась и покинула зал настолько стремительной походкой, что казалось, будто вообще не касается пола.
За ней вышел и ее спутник. Несмотря на свою более чем внушительную комплекцию, он проделал это столь же бесшумно.
Фелан подождал, пока за гостями закроется дверь. После чего издал громкое презрительное фырканье и взял со стола предусмотрительно откупоренную бутылку вина, к которой, впрочем, никто так и не прикоснулся.
- Ну и фифа, - пробормотал он, сделав глоток прямо из горлышка и не утруждая себя поисками бокала. Небрежно промокнул губы рукавом рубашки и добавил с нескрываемым восхищением: - Нет, ты видел, что за фифа? Истинная тигрица!
- А ее спутник - истинный лев, - пробормотал Норберг.
Он смотрел поверх головы брата, явно прокручивая и прокручивая в уме прошедший разговор.
- Что ты намерен делать? - полюбопытствовал Фелан. Норберг удивленно глянул на него, и блондин торопливо добавил: - Я говорю про отца. Понятное дело, власть над Гроштером им нельзя отдавать ни в коем случае. Даже если они получат один дом, то вскоре заявят права на весь город. Как говорится, коготок увяз - всей птичке пропасть. Но если отдать Гортензии нашего отца, это подсластит горечь отказа.
- И ты готов пойти на это? - Норберг, неприятно пораженный предложением брата, высоко вскинул одну бровь.
- Я думаю, ты не станешь спорить с тем, что наш отец - та еще сволочь. - Фелан пожал плечами. - Я не буду плакать, если он умрет. В некотором смысле это будет даже проявлением милосердия. Ты лишил его второго облика. Нельзя придумать для оборотня наказания хуже.
- Между тем он не собирается умирать, - негромко возразил Норберг. - Я не могу сказать, что он счастлив и полностью доволен своей участью. Но он не сделал ни одной попытки самостоятельно отправиться на суд богов.
- Еще бы он это сделал! - Фелан неприятно хохотнул. - За порогом миров его ожидает веселенькая компания тех, кого он в свое время предал или жестоко убил. Понятное дело, наш отец всеми силами будет стараться отсрочить эту донельзя неприятную встречу.
- Вот именно, - обронил Норберг и устало опустился в кресло, из которого встал по завершении разговора с Гортензией.
Устало положил на стол локти, запустил пальцы в волосы и о чем-то глубоко задумался.
- Неужели тебе жалко его? - не унимался Фелан. Он опять отхлебнул вина. - Норберг, между нами, почему ты сам его не убил? Пока Алисандр жив, он всегда будет представлять опасность для твоей власти. Что скрывать очевидное, далеко не все хотят видеть тебя вожаком. У нашего отца осталось немало сторонников, которые пусть втайне, но мечтают о возвращении к прошлым временам. И это может стать огромной проблемой. Особенно сейчас, когда в город прибыла Гортензия со своей свитой.
Обхватившие голову пальцы Норберга дрогнули. Он внимательно слушал рассуждения брата.
- Ты слишком рьяно принялся наводить свои порядки, - продолжил барс, чуть осмелев от того, что брат не осадил его сразу. - Оборотни привыкли жить в свое удовольствие, не оглядываясь при этом на человеческие законы.
- Наш отец насиловал девушек, - глухо напомнил Норберг. - А потом, используя свой ментальный дар, заставлял их забывать об этом. И его так называемые сторонники недовольны прежде всего тем, что я запретил подобную охоту, во время которой и им зачастую перепадало немало развлечений.
- А зачем ты это сделал? - вкрадчиво поинтересовался Фелан. - Пусть бы все продолжалось. Не с таким размахом и не так часто, но все-таки. Тебе даже не надо было этого разрешать. Выразил бы вслух свое неудовольствие - и продолжал смотреть на похождения стаи сквозь пальцы. Подумаешь, эка невидаль. Ты же провел несколько показательных наказаний. Наказаний более чем жестоких. Как думаешь, добавило ли это тебе любви среди членов стаи?
- Я не нуждаюсь в любви. - Норберг вдруг стукнул кулаком по столу, да так, что барс от неожиданности расплескал вино. Хмуро посмотрел на брата, прошипел: - Мне нужно, чтобы меня слушались. И чтобы мои приказы выполнялись беспрекословно.
- Невозможно править только при помощи кнута, - возразил Фелан, с неудовольствием глядя на запачканные красными брызгами манжеты рубашки. - И уж тем более не стоит начинать с этого свое правление. Вернее было бы…
- Смею напомнить, что я - вожак стаи, - перебил его Норберг. - И пока я не нуждаюсь ни в чьих советах.
Фелан скривился, недовольный полученной отповедью. Его губы обиженно дрогнули, но он удержался от продолжения спора.
- Как знаешь, - прошелестел его голос. - Я всего лишь пытаюсь помочь тебе.
- Прости, - чуть мягче добавил Норберг. - Я понимаю, что ты беспокоишься за меня. Но я поступил так, поскольку счел это единственно верным. Я не мог спокойно стоять в стороне, безучастно наблюдая за тем, как калечат невинные души. Да, несчастные жертвы нашего отца ничего не помнят о тех ночах, что провели в замке. Только во сне кошмары возвращаются. Но разве этого мало? Разве ты пожелал бы своей Марике подобной участи? А ведь она только чудом не попала в тот проклятый подвал.
После вопроса брата Фелан с такой силой стиснул бутылку, что едва не раздавил толстое надежное стекло. Опомнившись, осторожно поставил ее на стол.
- Я еще раз предлагаю - отдай нашего отца Гортензии, - настойчиво сказал он. - Ты сам признаешь, что он в бытность свою вожаком стаи поступал чудовищно. Так пусть кара настигнет его. Я понимаю, что ты не желаешь пачкать руки. Что же, это разумно. Он все-таки наш отец. Но тигрица будет счастлива, если ты позволишь ей поквитаться за смерть сестры. - Сделав паузу, чуть слышно добавил: - Которая была моей матерью.
Норберг не торопился отвечать на слова брата. Он сидел за длинным столом, устало опустив плечи, и вычерчивал указательным пальцем какие-то загадочные символы на безупречно отполированной столешнице.
Фелан не торопил его. Он отступил на пару шагов, не сводя с брата настороженного взгляда.
- Насколько я помню, Марике рожать на днях, - неожиданно произнес Норберг. Вопросительно посмотрел на брата.
Тот кивнул и озадаченно приподнял бровь.
- Перевези ее в замок, - сухо не попросил, а приказал волк. - Ее и маленького Этана. Полагаю, нам обоим будет спокойнее, если твоя семья окажется здесь.
- Ты не представляешь, о чем просишь. - Фелан мученически возвел очи к потолку. - Этану недавно исполнилось три. Это же настоящий маленький ураган, сеющий вокруг одни разрушения.
- Стены нашего замка достаточно крепки и надежны, чтобы выдержать проделки твоего сына. - Норберг позволил себе краткую усмешку. Но почти сразу продолжил уже без тени улыбки: - И все-таки, Фелан, перевези семью сюда. Не думаю, что Гортензия осмелится причинить им какой-либо серьезный вред. Как-никак ты ее племянник. Но она наверняка попытается разыграть эту карту. Надо лишить ее такой возможности.
- Хорошо, - согласился Фелан. Помолчал немного и с иронией осведомился: - А что насчет Иларии? Если Гортензия узнает про твои чувства к этой кошечке, то…
Фелан не завершил фразу. Да это было и не нужно. Норберг и без того прекрасно понял, что хотел сказать его брат.
- Илария, - задумчиво протянул он. Его лицо на миг осветила мечтательная улыбка, как будто это имя навеяло какие-то приятные воспоминания.