Сторм повернулась к нему:
- Твой дракон растет только оттого, что я на него смотрю. - Она чуть-чуть наклонила голову. - Он такой же красивый, как те, что я видела в сети, но в нем прорисовано меньше особенностей.
Эйдена передернуло:
- Во мне самом нет никаких особенностей.
Он повернул Сторм так, чтобы снова увидеть ее татуировку.
Нервные окончания, сосредоточенные на пояснице, встрепенулись и потянулись навстречу пальцам Эйдена, ласкающим алый рисунок.
- Электра, - произнес он с благоговением. - Прекрасное имя для драконицы.
- Богиня Электра была матерью штормов и радуг, - объяснила Сторм.
- Электра прекрасна, как и ее тезка. Как назовешь уродливого дракона?
Услышав в голосе Эйдена нотки уязвимости, она повернулась, чтобы отдать должное его дракону: почтить его и поддержать. Ласковые прикосновения ее пальцев, такие нежные, легкие, медленные… словно приручали зверя, вновь пробуждая его к жизни.
- Я и правда была в шоке, когда увидела его, - призналась Сторм. - Но когда он растет… на тебе… то становится менее пугающим. - Она уже знала, каким прекрасным мог быть этот дракон в полный рост. - Думаю, у тебя водяной дракон. У многих из них только одна голова…
- И слава Богу, - поспешил вставить Эйден.
Глава 24
- Может, назовем его Тритон - в честь бога морей, который умеет успокаивать волны? Тритон с Электрой даже могут быть парой. Ну, на время. И нет тут никаких обязательств, так что не вздумай опять заползать в свою раковину.
- Ведьма, - отозвался Эйден. - С каждой минутой ты становишься менее пугающей. - Он заключил лицо Сторм в ладони и пальцем погладил ее губы. - Интересно, слышала ли ты, как плакал мой дракон? Почти уверен, он лил слезы в три ручья, пока не мог до тебя добраться, и трепетал от восхищения, когда ты была рядом.
Ей так сильно нравилось его внимание, что в какой-то момент нахлынул страх, и Сторм пожалела, что у нее самой нет раковины, в которой можно было бы спрятаться.
- Поскольку Тритон - водяной дракон, он вытаскивает на поверхность скрытые воспоминания, - стала объяснять она, чтобы отвлечься. - Он помогает нам принять болезненное прошлое и смело смотреть в будущее.
- Тритон, - повторил Эйден. - Мне нравится. И знаешь, то, что я тебе его показал, действительно заставило меня столкнуться с чертовски болезненными воспоминаниями.
Сторм погладила зверя.
- Тогда давай повысим его предназначение до того, кто дарует смелость. Тритон, конечно, могущественный бог, но Электра не только не уступает ему, но и, кажется, немножко превосходит. Она ведь его соблазнительница.
- И уже приступила к делу? Давай-ка посмотрим, как это.
Голос Эйдена стал таким чувственным, а дракон - таким великолепным, что несколько часов подряд Сторм занималась исключительно изучением многочисленных качеств и талантов Тритона. Он делал с ней такое, что она кричала, плакала от восторга, умоляла о передышке и очередном полете…
Чем дольше Тритон и Электра предавались брачным играм и танцам, тем прекраснее становился Тритон, пока наконец не поднял неистовую Электру к небесам. Они пролетали звезду за звездой, поднимаясь все выше и выше, и Тритон был самым прекрасным драконом в этой галактике, превзойдя даже само Созвездие дракона на его же, так сказать, территории.
Уснула Сторм на животе, когда Эйден гладил Электру, а проснулась, когда Тритон снова… принялся за дело. Но на этот раз Эйдену хотелось видеть Электру, поэтому он приподнял Сторм повыше и вошел в нее сзади, так глубоко, что дракон наверняка целовал ее прямо в матку.
За всю жизнь Сторм не встречала мужчин с таким длинным членом, который доставал бы до таких ее глубин, хотя двое отчаянно пытались. А Тритон гладил ее изнутри, шел так твердо и неистово по скользкому и умирающему от желания пути, орошал такими сумасшедшими взрывами, что Сторм испытывала настоящую бурю первобытных чувств, которые не могли подарить ни другие мужчины, ни самые навороченные вибраторы.
Позже Эйден с энтузиазмом позволил Сторм вдоволь наиграться с Тритоном руками, губами и пирсингованным языком. Она покрывала поцелуями прекрасные крылья, длинную шею, голову Тритона и даже его глаз. А потом взяла его в рот и сосала, пока Эйден не зарычал. Не прошло и секунды, как она оказалась под ним, а он возвышался над ней, ведя ее по волнам, подвластным только ему. Так продолжалось, пока он не приказал ей подняться ввысь вместе с ним, и она послушалась. Они тонули на самом дне и снова поднимались на поверхность. Раз за разом. Наконец, ошеломительный финал накрыл обоих с головой, а потом укачал на легких волнах неги и истомы.
- Кажется, мой дракон помер, - проговорил Эйден спустя несколько часов.
Каким-то чудом Сторм удалось приподнять голову, чтобы посмотреть, о чем речь.
- Он умер счастливым.
Следующее утро началось с дикого голода, поэтому, едва открыв глаза, Сторм отправилась на поиски "Froot Loops". На кухне абсолютно голый, с самым гордым видом на свете объявился Эйден и открыл холодильник.
- Ой, посмотрите-ка, - сказала Сторм, - Тритон спит.
Эйден скептически повел бровью:
- Я тебе говорил, он помер. Учитывая почти полтора года воздержания, целого дня абсолютного счастья его бедное сердце не выдержало. Похоже, мы установили новый рекорд для огненных драконьих танцев.
Сторм уронила одеяло, в которое была завернута.
Эйден уронил молоко в картонной упаковке.
Тритон поднял голову, чтобы посмотреть, куда ему податься.
"Прямо в меня, - мысленно подсказала Сторм. - Давай же, прямо в меня". А вслух сказала:
- Мне кажется, он уже на пути к чудесному воскрешению. Похоже, Тритон вот-вот примет стойку "смирно" и споет государственный гимн.
- Почему бы и нет? - отозвался Эйден. - Завтра День независимости. Но мы ведь не об этой независимости говорим?
- Однозначно, - ответила Сторм, но почувствовала, как после прошлой ночи в ней что-то изменилось.
Она поняла это, когда Эйден отвел ее в душ. Никто и никогда так о ней не заботился, не считая сестер. И теперь, зная, какой он заботливый, и помня, какова на вкус родительская любовь, Сторм слышала голоса сразу нескольких детей, но была уверена, что Эйден еще не готов об этом узнать.
- Ни единой живой душе я не рассказывала того, что рассказала тебе, - проговорила она.
- Ни одна живая душа не видела моего дракона.
- А Кинг с Морганом?
- Нет, черт побери! Они видели эскиз и счет.
- Даже врачу своему не показывал?
- Ненавижу врачей.
- Ну, это надо изменить. Ты должен о себе заботиться, потому что теперь ты - отец.
- Ничего подобного. Мы уже нашли плачущего ребенка. Даже двух! Черт возьми. Это же ненормально.
- Твой все еще плачет. И я должна кое в чем признаться.
- Давай, детка. Черт, надо прекращать так говорить, - осекся Эйден. - Я сам себя завожу. Кошмар.
- Твой дракон - ненасытная зверина. - Сторм подтолкнула Эйдена к душу. - Драконы любят воду, а Тритон особенно. Я подам тебе одежду, когда примешь душ.
- Секундочку, - запротестовал Эйден, - разве мы не вернемся в постель?
Сторм включила воду.
- Нам пора в путь. У нас есть задание, которое надо выполнить.
- Есть просто задания, - гнул свое Эйден, - а есть задания для драконов. Так какие предпочтительнее?
- И те, и другие. А теперь марш в душ.
Выйдя из душа, он услышал кельтскую музыку и увидел Сторм возле заправленной кровати. Туфли на поражающих воображение каблуках. Красные чулки в сеточку. Его пояс для инструментов. И красный кружевной бюстгальтер. Под висевшей на поясе флягой в форме медведя виднелись красные трусики под стать лифчику.
- Так-так-так, - протянул Эйден, сбрасывая полотенце, пока его дракон готовился к полету, - что у нас здесь?
Сторм одарила его улыбкой чеширского кота:
- Я решила, что вам с драконом понадобится разминка.
- Где ты нашла инструменты?
- Да везде. - Она один за другим вытаскивала и показывала ему содержимое карманов на поясе. - Свечи из душистой жимолости - для настроения и аромата. - Сторм поставила свечи в маленькие подсвечники, зажгла их и выключила свет. - Кисточки для макияжа - очень эротично. - Она провела одной из кисточек по драконьей шее, и Тритон вздрогнул от возбуждения. - Порошок для ванны и мягкая мочалка, - продолжила Сторм и потерла мочалкой живот Эйдена. - Съедобное малиновое массажное масло из волшебного набора для ванны… скажем, в честь того, что Тритон почти малинового цвета. Наручники - твои старые знакомые. Но я подумала, на этот раз ты ради разнообразия захочешь использовать их на мне. Вместе с чем-нибудь из пояса, что подстегнет твое воображение. Твоя задача (и отказы не принимаются) - найти мою третью татушку.
Тритон аж подпрыгнул от предвкушения. Эйден усмехнулся:
- А для чего мед?
Сторм изогнула бровь:
- Собиралась тебя им намазать. Нашла у тебя на кухне. - Она вытащила из кармана на поясе пластиковый баллончик и потрясла им, как погремушкой. - Сначала мед, потом шоколадные брызги. - Сторм глянула вниз и откашлялась. - Вижу, Тритон очень даже "за". А ты?
Эйден (или Тритон - трудно сказать, кто именно) зарычал и принял вызов. Очень мощно принял.
Прошло целых три часа, прежде чем Эйден вывел автодом из лагеря. Потому что драконы, не летавшие так долго, заслуживают хорошенько поразмяться хотя бы изредка.
- Как думаешь, - спросил он, - Электра не станет ревновать из-за того, что Тритон влюбился в твоего морского конька?