- Как хорошо! - воскликнула Айрис. - Мы уже почти у цели. Джулия живёт на сто тридцать втором этаже. Да, прямо на площадке. Ты удивлён?
- Я уже ничему не удивляюсь, - сказал Лоусон, пряча в сумку рукопись романа и коробку с печеньем. - Пойдём. В самом деле скоро ночь.
- Она в лифтах подрабатывает. Снимает… клиентов. Как-то попросила сигарету, заговорила… Вообще-то её зовут Джульеттой, но у меня язык не поворачивается…
Айрис и Генри преодолели пять или шесть лестничных маршей и остановились перед "домом" Джулии. Он представлял собой два больших картонных ящика из-под мебели, скреплённые клейкой лентой. На стене его кто-то размашисто вывел: "Мисс Вавилон".
- Вот вам и сюжет, Генри. Готовый. Под рукой, - сказала Айрис, и Лоусон про себя заметил, как резко потускнел её голос.
- Да, наш местный Данте прав: на свете Рая нет…
Лоусон устал от впечатлений. Последние годы он жил равнинной жизнью, а тут вдруг налетел ветер приключений и бросает его из одной невероятности в другую. В самом деле, мир полон сюжетов. Айрис права. Оказывается, они рядом, под рукой, в скучной громадине небоскрёба, где он бездумно, как трава, прожил десять лет.
- На сто сорок восьмом этаже есть смотровая площадка, - сказала Айрис. - Я помню, когда проектировали, никак не могли выяснить, зачем она. Говорили, для каких-то технических целей.
- И вы предлагаете?
- Глотнуть свежего воздуха, полюбоваться ночным городом - и разбежаться по домам.
- Гениальное предложение. Вы знаете, я уже тоже едва бреду.
Остальной путь они проделали молча.
Когда Айрис толкнула узкую дверь, в лица им пахнуло свежестью и одновременно лёгким запахом тлена - то ли прелых листьев, то ли истлевшего от времени мусора. Вечерний полумрак смешивался с облаками, прятал огни огромного города.
"Откуда здесь листья? - посмеялся над собой Лоусон. - Это же тебе не парк. И даже не "висячий сад"".
- Там кто-то сидит, - шепнула Айрис.
В дальнем конце смотровой площадки стояло пластмассовое кресло. В нём спиной к ним сидел человек в глубокой шляпе с обвисшими полями.
- Добрый вечер, сэр, - поздоровался Лоусон.
Незнакомец не ответил, даже не пошевелился. Казалось, он напряжённо высматривает что-то в сумрачном пространстве за перилами ограждения.
Какое-то смутное чувство шевельнулось в душе у Лоусона. Уж не ожил ли его Посредник, его дерзкая выдумка, и не разговаривает ли он сейчас с грозным Яхве?
Они приблизились к незнакомцу.
Айрис в который уже раз за этот вечер испуганно охнула.
Человек был мёртв.
Он сидел здесь, по-видимому, многие годы, под дождём и на солнцепёке, занесённый зимой снегом и продуваемый всеми ветрами. Тело его успело не только разложиться, но и до предела сжаться, иссохнуть. На черепе с провалами рта и глаз болтались остатки кожи, седой бороды.
- Боже мой, - сказал Лоусон. - Вот смысл нашей жизни, Айрис, всего нашего восхождения. Мрак, уничтожение, распад… Знаете, чего мне сейчас хочется? Развязать папку и вытряхнуть её в пропасть, за перила. А когда сотни листков закружатся в небе, - перешагнуть через перила, полететь вслед за ними. Представляете, как это хорошо?..
- Перестаньте! - с неожиданной силой и страстью оборвала его Айрис. Она взяла Лоусона под руку, повела обратно ко входу на смотровую площадку. - Что вы всё время хнычете, чёрт побери?!
- Но ведь жизнь в самом деле бессмысленна. Девочка моя, неужели ты не видишь этого?
- Вижу. Смерть, однако, ещё бессмысленней. Жизнь такова, какой мы её представляем. Только и всего.
- Но ведь это ужасно, Айрис. - Голос Лоусона срывался. - Всё ужасно. Этот дом, эта лестница…
- Нет, не всё. У меня дома есть свечи и кофе. А вы, в отличии от осла с одиннадцатого этажа, не поленитесь плеснуть в чашки кипятка.
- Везде мрак и холод… Посредник мёртв. Он ничего не сумел выпросить у бога, Айрис. Ни себе, ни людям. Вот как должен кончаться мой рассказ.
Айрис захлопнула дверь на смотровую площадку, нашла в темноте Лоусона, привлекла его к себе. Сердце его билось громко и неровно.
- Глупенький, - шепнула она, гладя его волосы, лицо. - Почему вы всё просите у бога? У бога, дьявола, судьбы? Это всё равно, что у мёртвых просить. Проси у людей, у меня. В мире есть всё, что нужно человеку для счастья. Слышишь! Проси у меня. Всё, что хочешь.
ПОВЕСТИ
Без вас невозможно
Чёрное пламя
- Откройте окно, - попросил Антуан.
Илья Ефремов взглянул на Павлова - лечащий врач хмуро кивнул.
Илья включил проницаемость окна, и в палату ворвался ветер - порывистый, насыщенный влагой и солью. За Большим коралловым рифом гремел и ярился океан. Отсюда, с двадцать восьмого этажа, риф казался белым шрамом на теле океана - месиво из пены и брызг прятало известняковые гряды.
- Собрались наконец… Вся девятая группа, - прошептал Антуан. Его лицо стало спокойным. Раньше на нём проступал тщательно скрываемый страх - не смерти, нет, скорее всего, непонимания происходящего, а вот сейчас, с приходом друзей, отпустило.
- Все трое… - Антуан слабо улыбнулся. - Как вы вовремя, ребята! И все в форме. Значит, при исполнении.
- Четверо! - поправил его Славик. - С тобой четверо. От Совета миров прилетел Шевченко, ты его знаешь. Илья - руководитель группы Садовников. Через час расширенное совещание всех специалистов… А тебя, Зевс, мы в два счёта поставим на ноги.
Больной на школьное прозвище не отозвался. По-видимому, он вообще не слушал Славика - к лицу его опять подступила смертельная бледность. Руки Антуана блуждали по стерильному кокону жизнеобеспечения, пока не наткнулись на руку Ильи.
- Не надо обо мне! - вдруг быстро и жёстко сказал больной. - Меня уже нет. Надо спасать людей! Сотни… не знаю, может, уже тысячи… Но это не эпидемия… Это беда! Что-то нарушило равновесие. Может, отдыхающие, может, Рай… Разберитесь, ребята. Как можно скорее… - Он задыхался от слабости. Рука его, поначалу цепкая и требовательная, вдруг истаяла, мёртвым зверьком уткнулась в простыню. - Только маме, только маму… Не говорите ей. Придумайте что-нибудь. Мол, потерялся в космосе. Чтоб оставалась надежда…
Антуан взглянул на лица друзей, и ему стало жаль их. Он через силу улыбнулся и даже попытался пошутить:
- Я знаю, откуда беда, ребята. Мы не понравились Ненаглядной! Поверьте, я знаю женщин. Я всё-таки француз…
Голова Антуана упала на подушку, створки кокона жизнеобеспечения сошлись над его лицом - заработали инжекторы. Машина в который раз ловила мятущуюся душу и возвращала её умирающему телу.
Они вышли в коридор. И тут из белых пространств медцентра появился маленький лысый человечек - академик Янин и, не поздоровавшись, злым напористым басом заклекотал:
- Где он? Почему вы бездействуете? У вас куча возможностей. Почему Антуана до сих пор не отправили на Землю?
- Перестаньте кричать, - оборвал его Павлов. - Больной не подлежит перевозкам, а телепортация убьёт его. Делается всё возможное. Более того - к нам прибыли лучшие специалисты из всех Обитаемых миров.
- Картина крови? - Академик Янин усмирил свой бас, губы его горестно сжались.
- Полный обрыв кроветворения, - ответил за Павлова Илья. - Без малого две недели. Я в прошлом тоже, кстати, врач.
- Мальчик мой… - пробормотал академик. Он как-то съёжился, стал ещё меньше. С надеждой спросил: - Насколько я знаю, кокон может годами поддерживать?..
- Практически вечно, - сказал Павлов, глядя поверх головы Янина. - Некротированные ткани и органы постепенно убираются. Остаётся мозг. Вопрос в другом: захочет ли он…
- Нас учили управлять организмом, - пояснил Илья, преодолевая спазм в горле. - Когда он поймёт, когда устанет… Короче, он сам может остановить сердце.
- Но ведь кокон!.. - опять вскричал академик. - Чёрт возьми, кто ему позволит…
- Рядовой Садовник умеет больше, чем йог высшего посвящения, - тихо сказал Егор. - Он погасит мозг.
- Извините, друзья. - Илья шагнул к выходу на кольцевую лоджию-сад - Через два часа совещание. Извините, мне надо побыть одному.
Он едва двигался в воздухе - по течению ветра. Память опять прокручивала кадры последних дней, а помимо них и сквозь них всё проступало и проступало лицо Антуана, и сердце сжимала непроходящая боль. Откуда пришла беда? В чём она? Откуда проросли корни зла, где и почему вспыхнуло чёрное пламя смерти? Масса вопросов и ни одного ответа.
- Повтори сообщение Совета миров, - попросил он Помощника.
- Ненаглядная, ведущий курорт Обитаемых миров, аналог Земли, - зашелестел бесстрастный голос. - На планете находится на сегодняшний день свыше восемнадцати миллионов отдыхающих и обслуживающего персонала. Вспышка острой спонтанной лейкемии зарегистрирована четвёртого марта. Жалобы - лихорадка, слабость. Экспресс-анализы показали, что у всех четырёхсот шестидесяти пациентов кровь наводнена молодыми патологическими клетками. География эпидемии…
- Это не инфекционное заболевание, - поправил его Илья.