- Этого не может быть, - повторила она. - Давай сделаем так. Сейчас полетим на восток. А если лагеря не обнаружим, вернемся.
- Давай. Но если твоих самок там не будет, Ливьен больше никогда не станет спорить с Рамбаем.
- И наоборот, - с удовольствием поддержала она.
- Да будет так, - ответил он, недовольно поджав губы, и взмахнул крыльями.
Они летели около двух часов. Никаких следов нового лагеря не было.
- Стой, - сдалась, наконец, Ливьен. - Так далеко они забраться не могли.
Рамбай молча развернулся, и Ливьен, кусая от досады губы, поспешила за ним.
Но что же могло случиться? Что могло заставить караван двинуться в обратную сторону? Ливьен терялась в догадках.
Они миновали очищенную ими от мусора поляну, а еще минут через сорок Ливьен почуяла знакомые запахи. Лагерь был минутах в трех.
Неожиданно Рамбай на лету ухватился за лиану, подтянулся, сделал подъем переворотом и уселся на нее верхом. Ливьен вернулась и спросила, нетерпеливо порхая на месте против него:
- В чем дело?
Вид у него был какой-то странный.
- Сядь, жена, - ответил он лаконично.
Ливьен почувствовала, что происходит что-то серьезное и спорить не стала.
- Рамбаю стыдно, - заявил он и опустил голову.
- Да что такое?! - даже испугалась она. Такой самокритичности от него она никак не ожидала.
- Рамбай говорил, что ничего не боится. Неправда. Я боюсь. - Он поднял на нее умоляющий лазоревый взгляд.
- Я и сама боюсь, - призналась Ливьен. - Будет очень трудно убедить их…
Но Рамбай, не слушая ее, закончил:
- Я боюсь, что маака сделают из меня думателя.
Ливьен замолчала и нахмурилась, пытаясь вникнуть в смысл услышанного.
- Я не знаю, что это такое, - продолжил он, - но мама знала, что это очень плохо.
Детские страхи - самые глубокие. Ливьен взяла его за руку и, не без горечи усмехнувшись, заверила его:
- Клянусь тебе, Рамбай, они не сделают тебя думателем. Ты уже вышел из этого возраста.
Он моментально повеселел:
- Полетели? - сжал он ее ладонь в своей.
- Подожди, - Ливьен почувствовала, что время для признания настало. - Тебе все-таки есть, чего бояться. Лагерь охраняют часовые, у них - автоматы. В дикарей они стреляют без предупреждения… Даже если они не убьют тебя сразу… Сначала мне нужно попасть в лагерь одной, все объяснить и доказать им, что ты - маака, что ты - мой муж, что ты будешь полезен экспедиции…
- Ты хочешь уйти от меня?
- Нет! - возразила она так пылко оттого, что где-то в глубине ее души теплилась эта трусливая мыслишка. - Поверь, если они не пожелают принять тебя, я сбегу и уйду с тобой в лес. Но я должна попробовать. Сейчас мы полетим дальше, но в лагерь я войду одна. А ты останешься ждать. Дай мне один день, только один, и я или позову тебя, или вернусь, чтобы уйти с тобой. - На миг она поставила себя на его место, и поняла, что никогда не поверила бы в искренность этих слов…
Он молча кивнул, отпустил ее руку и, соскользнув с лианы, полетел вперед.
Часовым была Ферда. Она медленно двигалась вдоль границы лагеря, держа палец на курке искровика. Внимательно вглядывалась в чащу, она изредка посматривала вверх, хотя трудно представить, чтобы кто-то решился на нападение с воздуха.
Ливьен жестом приказала Рамбаю молчать и оставаться на месте. Потом порывисто обняла его, поцеловала в губы и, стараясь не шуметь, слетела вниз, к корням дерева, дупло которого он избрал своим временным пристанищем. Сделала несколько шагов и уже набрала в легкие воздух, чтобы окликнуть Ферду, как та, заметив шевеление травы, без лишних слов дала в ее сторону долгую автоматную очередь.
Ливьен припала к земле. И с радостью осознала, что по счастливой случайности пули не коснулись ее.
"Ферда!" - хотела крикнуть она, но от волнения поперхнулась и вместо крика - закашлялась.
Пара густых очередей скосила траву над ее головой. "Проклятие! Она ведь еще и плохо видит в темноте! - вспомнила Ливьен о возрасте Ферды. - Нужно было дождаться другого часового!" Но перспектива лежать здесь, вжавшись в землю и боясь шелохнуться, тоже не слишком улыбалась ей. И она решила рискнуть еще раз.
- Ферда!
Тишина.
- Ферда!
- Кто там? Брось оружие, встань так, чтобы я тебя видела и не двигайся, иначе - стреляю!
Ливьен поднялась и развела руки в стороны, как у маака принято показывать, что ты безоружна.
- Это я - Ливьен!
- Ли?! - не поверила своим ушам Ферда. - Стой, где стоишь! Шелохнешься - убью!
Что она, с ума сошла, что ли?
Ферда сдернула с пояса акустическую гранату и отшвырнула подальше от себя. Оглушительный визг тревоги моментально поднял на ноги весь лагерь.
Спустя минуту все его обитатели стояли вокруг Ливьен, ощетинившись стволами искровиков.
- Откуда ты взялась? - с подозрением и неприязнью начала Инталия. - Как ты выжила, эксперт Ливьен?
Координатор явно с умыслом подчеркнула ее "сомнительную" гражданскую профессию.
- Я что, должна попросить за это прощения? - язвительно отозвалась Ливьен вопросом на вопрос. - Почему вы перебрались обратно?
- Вопросы задаю я! - рявкнула координатор. - Рассказывай подробно, где и как ты провела эти двое суток!
Подозрительность и осторожность свойственны маака, особенно в лесу. Но это было уже слишком. Ливьен огляделась. Лица соплеменниц были полны страха и даже, как ей показалось, ненависти. Что тут произошло, пока ее не было?
Ливьен поискала глазами Лелию. Уж она-то не потеряет самообладание ни при каких обстоятельствах. Но именно ее среди прочих не было.
Инталия направила искровик прямо в грудь Ливьен, повернула рукоять подачи топлива на полную мощность и процедила:
- Если ты немедленно не начнешь отвечать на мои вопросы, я разнесу тебя в клочья. Я НЕ ШУЧУ.
- Я буду говорить только в присутствии Лелии.
- То, что ты сказала, выдает тебя с головой. Лелия найдена вчера утром с горлом, перерезанным махаонским ножом. Только участники экспедиции знали, что она - Посвященная, и ее убили сразу после твоего исчезновения. Я подозреваю тебя… Нет, я ОБВИНЯЮ тебя в предательстве.
Лелия мертва! Какая потеря… Какая несправедливость - погибает именно тот, единственный, кому ты полностью доверяешь… Потому-то караван и повернул назад, что никто, кроме Лелии, не знает цели экспедиции… Кроме Лелии и меня. И она завещала мне…
Ливьен накрыла ладонью Камень диадемы, а когда отняла руку, ровный бирюзовый свет разлился вокруг. Инталия ошарашенно опустила автомат.
"Посвященная! Ли - Посвященная!.." - услышала Ливьен перешептывание за спиной.
- Да, я - маака Сигенон Ливьен - Посвященная. И я приказываю вам продолжать экспедицию, ибо знаю ее цель. Такова воля Совета, Гильдии и покойной Лелии из семьи Чара, Посвященной. - Ее саму удивило, как легко дается ей этот высокопарный стиль. Но она чувствовала, что все делает верно, что она - на высоте. Глаза окружающих восхищенно и радостно смотрели на нее.
- И еще, - продолжала она. - Отныне в экспедиции появляется новый участник, и ни один из вас не должен подвергать сомнению его самостоятельность и право быть одним из нас, быть нашим боевым товарищем. Рамбай! - крикнула она в темноту.
Не шевеля крыльями и абсолютно бесшумно, словно сухой осенний лист, Рамбай спланировал к ней. Лицо его было непроницаемо, как маска.
- Маака Рамбай, - представила она. - Воин и мой муж.
В глазах подруг она прочла недоумение, недоверие и даже брезгливость. Но с законом не шутят. Они подчинятся ей. А вот потом… Совет не простит ей включение в группу самца-дикаря.
А раз так - вперед! Вперед, а не назад. Вперед - к пещере Хелоу! Где и по каким признакам искать эту пещеру? ЗАЧЕМ ее искать? Лелия ничего не успела рассказать ей… Но в Городе и ее, и Рамбая ждет смерть…
- Завтра - отдых, послезавтра с утра - снимаемся, - будничным голосом распорядилась она. - Сейчас: часовые продолжают несение службы, Инталия, Рамбай и… - Она осмотрелась, - … и ты, Аузилина, поможете мне поставить палатку. Остальные - спать.
Повернувшись спиной к Инталии, она двинулась в лагерь.
Свет живого Камня уже начал меркнуть. Она осторожно оглянулась. Две самки и самец покорно шагали за ней.
5
В черном небе плывет луна, луна,
Отраженье ее - в воде.
В черном небе луна - всегда одна,
Не в спокойствии, не в беде.
Отраженье ж не знает, что есть луна,
Отраженье живет во сне.
"Книга стабильности" махаон, т. XI, песнь XIV; мнемотека верхнего яруса.
Следующий день прошел без особых приключений. Лагерь отдыхал, если только можно назвать отдыхом полусонное ожидание, кто станет следующей жертвой махаонских лазутчиков.
Откуда они взялись? Официально территорию леса считают своей и маака и махаон, но конфликтов в этой связи не возникает: лес велик, спорить о том, чей он - так же глупо, как пытаться доказать, что только тебе принадлежит небо. Возможно, когда-нибудь вопрос этот и станет актуальным, но пока популяции цивилизованных бабочек слишком малы. И сейчас экспедиция углубилась в такую чащу, где встретить кого-то кроме дикарей просто невозможно.
Вывод: махаоны знали об экспедиции и следовали за ней от самого Города, выжидая удобный момент для того, чтобы убить Лелию. А может быть это - не первая экспедиция? Может быть подобные уже были и пропали, и начиналось все с убийства Посвященной? Не случайно Лелия предчувствовала свою гибель, или, во всяком случае, отдавала себе отчет в том, сколь велик риск. Она сама говорила об этом.