Ростом четыре фута и один дюйм для солидности, Аристарх был строен, как строительная балка (если ее распилить и сложить вчетверо), и так же несгибаем. Его абрис с Никосом не имеет ничего общего. Круглолицый живчик с почти женственными чертами лица. Милый такой темный шатен с замечательными карими глазками, из которых прямо изливалось сердечное тепло.
Но не в этот раз. На Никоса он только что ядом не плевал. Выплеснул на гада столько презрения, что мне даже стало приятно: хоть кто-то вступается за мою поруганную честь и подорванное хрупкое здоровье!
- Ты засранец, Никос! - кратко и емко высказался доктор, и я полностью под этим подписалась. Молча.
- Я твоего мнения не спрашиваю, Ари! - взорвался в который раз Казидис. - Ты давай ее лечи!
- Я не могу ее лечить! - не менее эмоционально заорал доктор. - Это не лечится!
Что, так плохо? Не надо меня пугать! У меня еще где-то остались ресурсы!
- Почему?
Вот я бы тоже не отказалась это узнать!
- Потому что тогда до полного выздоровления пациентки я буду должен исключить тебя! - не успокаивался Аристарх. - А ты не исключаешься!
Тут я зауважала доктора со страшной силой и пошевелила большим пальцем на правой ноге.
- Ой! - отреагировал Никос. - Она шевелится!
- Естественно! - напустил на себя солидность доктор. - Она же живая!
- А по ней не скажешь! - засомневался Казанова.
А вот не дождешься! Я не буду реагировать! Но вот когда я встану - ты ляжешь! Причем в очень неудобной позе. И один!
Дальше они очень национально поругались, и доктор вытурил Никоса из комнаты, пообещав навестить перед уходом и прописать ему пару литров… успокаивающего.
Я прикусила язык, чтобы не присоветовать вдогонку снотворного со слабительным, и продолжила считать: "Двести пятнадцать, двести шестнадцать…"
- Мадемуазель, - галантно обратился к пострадавшей Аристарх. - Если вы меня слышите, то позвольте выразить вам свое сочувствие и поставить в известность, что вы влипли в огромные неприятности…
Угу, а я думала - меня сюда пригласили на ромашках хозяину погадать! Я хоть и блондинка, но в пестиках и тычинках тоже понимаю!
- …А если не слышите, - меланхолично закончил греческий эскулап, - то… простите, вы все равно влипли!
Какое выдающееся, тонкое наблюдение! Прям Сократ с Эйнштейном!
И врач прописал мне покой. Слава богу, не вечный, а временный. С тем и удалился.
Пока я размышляла о ромашках и фиалках, море и солнце, добре и зле, снова пришел Никос и с порога поинтересовался:
- Ты тут?
Нет! Это не я! Это тень отца Гамлета! Видит Всевышний, еле удержалась, чтоб не спросить: "А ты?!"
- Ты - свин! - оторвала я взгляд от надоевших амуров и перевела на очумелого мужчину.
- Ты умеешь говорить! - несказанно обрадовался Казидис. - А почему "свин"?
- Я умею еще и орать, - погордилась я. - А свин потому, что ты умыкнул меня второй раз подряд. Это уже наглость и перебор!
- Я и третий умыкну, - поделился он планами мирового господства, приближаясь к кровати. Темно-синяя шелковая рубашка свободно расстегнута, оттуда выглядывает мускулистая грудь, вопреки моде покрытая темными курчавыми волосками.
Это он меня так соблазнить видом пытается? Тогда не по адресу!
- А смысл? В чем прикол? - полюбопытствовала я. - Время девать некуда?
- Я всегда получаю все, что… или кого… хочу, - хмыкнул он, присаживаясь на краешек кровати.
- Все когда-то бывает впервые, - поджала я губы. - Скажу один раз и очень прямо, чтобы твоя одинокая извилина, отвечающая исключительно за размножение, сильно не напрягалась! Услышь и вникни: тебе здесь ничего не светит!
- Ошибаешься, рыбка! - промурлыкал соблазнитель. - Гарантирую - тебе понравится!
- Тебе тоже! - непоколебимо заверила его я с глубоким внутренним злорадством. Хотя это и весьма недостойно для особы ангельской наружности. - Если не понимаешь по-хорошему, то разреши сообщить тебе одну крайне неприятную вещь: ТЫ. МНЕ. НЕ НРАВИШЬСЯ! Сюрприз!
- Это временно! - Очарование просто катило как Hummer. Без тормозов.
- Самое постоянное - это временное! - посвятила я его в свою жизненную философию и поджала ноги. - А теперь поговорим серьезно…
- С красивыми девушками вредно говорить, - пошел в лобовую атаку Никос. - С ними нужно заниматься кое-чем другим, например - лежать рядышком!
- Только лежать? Я тебя разочарую: еще они умеют стоять и сидеть! - заверила я его. Устало заявила, сворачиваясь калачиком: - Уйди сам.
- А то что? - самоуверенно засмеялся он. - Будешь кидать в меня подушки? Или рискнешь испортить маникюр?
- Подушки не буду, - сощурила я глаза. - Пачкать не хочу. - Тяжело вздохнула, мазнув рассеянным взглядом по атласным подушкам всех форм и размеров. - Но, боюсь, придется…
- О чем ты? - Никос протянул руку, чтобы погладить меня по ноге.
Я сердито посмотрела на него и, метнувшись к краю кровати, разбила об угол тумбочки хрустальный графин, зажав в руке острый осколок.
- Об этом, - ухмыльнулась, глядя в побледневшее красивое лицо. - Или ты уйдешь, или уйду я… но совсем.
- Ты сумасшедшая? - На смуглых щеках заходили желваки.
- Я - блондинка! - парировала, как будто это что-то объясняло.
Следующие секунды слились воедино. Он сделал стремительный бросок в мою сторону, пытаясь отобрать осколок, а я чиркнула себя шее.
- Дура! - заорал Никос, прижимая к ране простыню. Добавил децибелов в очередной призыв: - Доктора!
- Уходи, - прошептала я посиневшими губами. - Уходи или я перестану дышать!
- Ненормальная! - Он все еще сдерживал кровотечение. - Так нельзя!
- Нельзя - как ты! - Силы меня покидали, и кровать подо мною начала медленно вращаться.
На этот раз пострадало не бедро, а шея. Прогрессируем!
- Когда придешь в себя - поговорим! - Это последнее, что я услышала.
Если он думает, что решающее слово осталось за ним, то сильно ошибается! Просто я не успела сказать свое вслух!
ГЛАВА 4
Если уж Бастилию разрушили, то что такое одна стена?
- Согласна на Орландо! - пожаловалась я амурчикам. - Потому что в Рио-де-Жанейро мне, похоже, попасть не светит!
Лежа под очередной капельницей и разглядывая потолок, потому что горло мне перетянули (надеюсь, это не удавка и не ошейник!), я подслушала разговор за дверью.
- Ты понимаешь, что еще пару миллиметров - и была бы задета сонная артерия? - зло вычитывал богачу Аристарх. Надавил: - Не гневи Бога - отпусти девушку!
Козлакис хмуро промычал что-то отрицательно-невнятное.
Семейный врач упорно настаивал:
- Найди себе другую, разве мало желающих у нас по клубам гуляет? - Фыркнул: - Или ты урод?! Оторвут ведь с руками и ногами.
- Никогда! - отчаянно сражался Никос. - С клубными шлюхами мне скучно и неинтересно. - В свою очередь стал убеждать: - Глупышка просто не понимает, как ей повезло! Я могу обеспечить ей такой стиль жизни, какого у нее никогда не было! Ей такое и не снилось!
- А девушка хочет этакого счастья? Ты ее спросил, хочет ли она греть тебе постель? И как надолго ты захочешь ее видеть рядом с собой?.. Месяц? Неделю?..
- Какое тебе до этого дело, Аристарх? Завидуешь? Она красотка!
- Она - не рабыня! Она личность! Очень независимая девушка, если ты этого не заметил! Личность, понимаешь?! И ты ей совсем не нравишься! Иначе бы она не попыталась себя убить!
- Это несчастный случай! - гнул свою линию подлый похититель. - Просто игра на зрителя. Подумаешь, немного не повезло…
- Не повезло?! - стал надсаживать глотку странный доктор. - Не повезло?!! Да она стояла на краю смерти!
Никос зло, с плохо скрываемым раздражением:
- Не преувеличивай!
Еще более гневно:
- Не преуменьшай!
- Ты - трусливое ничтожество…
- Я трусливое ничтожество?!! - рявкнул доктор. - Я?!! Да если хочешь знать, если б я был тем самым трусливым ничтожеством, то давно бы заявил в полицию! Скажи спасибо, что ты мой троюродный брат, и если я это сделаю, то моя мать, родственница твоей матери, мне башку снимет! А то я давным-давно с преогромным удовольствием засадил бы тебя! Лет эдак на двадцать!
- И загремел вместе со мной сам! - торжествующе засмеялся Никос.
- Да, - вздохнул доктор. Повысил тон: - Но тогда, возможно, этого бы не случилось с последней твоей девочкой!
- Сабриной? А что с ней случилось? - подозрительно спросил брюнетистый питекантроп. - У нее обнаружили сифилис? Гонорею? - Уже совсем встревоженно: - СПИД?!!
- Не прикидывайся идиотом! Неделю назад Сабрина умерла, - мрачно сообщил эскулап. - Якобы попала в аварию.
- Ну вот видишь! - облегченно вздохнул поганец Козюдис. - Я ни в чем не виноват!
- А до того ее трижды - трижды! - вытаскивали с того света! Депрессия… - с нажимом ответил доктор. Сказал отстраненно: - До сих пор не могу простить себе…
- И при чем тут я?! - фальшиво удивился Козлакис.
- Трижды идиот! Ты сломал ее, сломал, понимаешь?! - зло отрезал врач и прекратил диалог.
- Пи-и-ить! - Мне надоело подслушивать. К тому же позиция обоих мне была вполне ясна.
- Сейчас! - В комнату ворвался Аристарх в светлом костюме, отдаленно напоминающем врачебную форму, и напоил меня из специальной бутылочки с пластиковой трубкой. После этого смочил мне губы ватным тампоном и присел рядом.
- Спасибо! - прошептала я.
- Не нужно, - смутился доктор. Извинился зачем-то: - Ничем другим я вам, к сожалению, помочь не могу.