С видом радушного хозяина барон развел руками и, взяв со стола серебряный колокольчик, позвонил, вызывая стражу:
- Увести. Спокойной ночи, уважаемый сэр! Приятных сновидений.
Еще издевается, сволочь! Узник поднялся, звякнув цепями, и, ведомый дюжими стражниками, зашагал обратно в узилище. Похоже, все приближалось к концу - и очень быстро. Тоже еще, нашли английского шпиона! И, главное, как-то очень быстро, без всяких утомительных разбирательств, даже слушать-то особо не стали. Оп - и на виселицу! А меньше надо было болтать со всякими гадами! В следующий раз… хм… если он будет, эти ребята, похоже, слов на ветер не бросают, раз сказали - повесить, значит…
Захлопнулась позади тюремная дверь, и Громов тяжело опустился на пол. Снова гнилая солома, темница, запах мочи - господи, да когда же это все кончится? Молодой человек вдруг улыбнулся, хотя вовсе и не хотел - в его положении куда лучше бы было, чтоб все это не кончалось как можно дольше!
И вообще-то, неплохо было бы сейчас подумать - а как отсюда выбраться? Цепи, решетки, засовы, стражники - где здесь самое слабое звено? Ясно и ребенку - стражники, человеческий фактор, постоянно обуреваемый завистью, алчностью, лиходейством и прочими не слишком-то почтенными страстями, коими, несомненно, нужно было воспользоваться… если б только имелось время. Хоть немного бы времени, а то ведь - "на рассвете повесим". На рассвете… не рановато ли? Что им, поспать не охота, что ли?
- Эй, англичанин! - ближайший сосед - дюжий мужик с огненно-рыжею бородищей - заворочался у себя на соломе. - Слышишь, я тебе говорю. Понимаешь по-французки?
- Кое-что, - насторожился молодой человек.
- Вот и я - кое-что, - мужичага хмыкнул и негромко расхохотался. - Тебя тоже обещали завтра повесить?
- Угу. Прям на рассвете, - Громов быстро припомнил весь свой запас французских слов.
- Врут! - убежденно отозвался собеседник. - Не успеют они на рассвете, а вот к обеду - да, успеют.
- И что с того?
- А до обеда всякое может случиться. Меня Жауме зовут, Жауме Бальос, кузнец.
- Громов, Андрей… Андреас, - молодой человек протянул руку, сразу же почувствовав в ответ столь крепкую хватку, что едва не ойкнул от неожиданности. Вот уж сразу видно - кузнец!
- Что, нынче и кузнецов вешают?
- Нынче всех вешают. Проклятые кастильские собаки!
Ага, вот и тут пошла политика. Чувства каталонца, которому навязывали кастильскую власть и французского короля - внука Людовика Четырнадцатого - Филиппа Бурбона, можно было понять, только в данной конкретной ситуации им, наверное, не нужно было отводить столько места.
- Спрошу сразу, - подобрав нужные слова, Громов понизил голос.
Оно, конечно, и этот рыжебородый кузнец вполне мог оказаться подсадной уткой, как пресловутый недоброй памяти Жузеп, однако терять-то было нечего - все равно утром повесят… ну пусть не утром - днем.
- Можно ли отсюда бежать?
- Бежать?! - ахнул Жауме. - А ты хват, как я погляжу!
Эту фразу он произнес по-каталонски, но Андрей понял, верней - догадался.
- Нет, парень, - стены здесь слишком крепки, а цепи… как кузнец скажу - хорошая работа!
- Ты веревки еще похвали, - Громов задумчиво пожевал соломинку. - Главное-то не стены, а люди. Стражники-то здесь кто?
- Кастильцы! Весь гарнизон из них. Подлые псы!
- Что, кастильцы не любят серебро?
- А у тебя оно есть?
- Нет, но ведь можно сказать, что есть… Где-нибудь в надежном месте. Главное, найти, кого заинтересовать. Что, таковые не найдутся?
- Не успеем, - собеседник с сожалением покачал головой и, чуть помолчав, зашептал: - А дверь здесь вышибить можно, я вчера посмотрел - засовец-то хлипкий. Только ночью надо - когда все уснут, я тут многим не доверяю.
- А мне? - вскинул глаза Андрей.
Кузнец расхохотался и хлопнул его по плечу:
- А мы с тобой два сапога - пара. И тебе, и мне завтра на виселицу - это все знают.
- Так значит ночью? - с вновь обретенной надеждою прошептал Громов.
- Ночью. А сейчас - тсс!
До ночи еще оставалось время подумать, поразмышлять, прокачать ситуацию, чем и занялся Громов после разговора с новым знакомцем - Жауме Бальосом, честным каталонским кузнецом… хотелось верить, что честным.
Итак, пока позволяло время, Андрей пытался припомнить хоть что-то из имевшихся ранее знаний, увы, по данному вопросу достаточно скудных. Тысяча семьсот пятый год - так называемая "война за Испанское наследство", битва за престол после безвременной кончины больного и бездетного испанского короля Карлоса Второго. Как водится - пара претендентов на освободившийся трон в лице Филиппа Бурбона и Карла Габсбурга. За Филиппом стоял Людовик Четырнадцатый, король-солнце, стояла Франция, чрезмерное усиление которой за счет фактического присоединения Испании было невыгодно никому и в первую очередь - Англии, Голландии, Австрии, - они и образовали коалицию, и война велась с переменным успехом. Вот, в принципе, и все - да и кто из российских - и не только российских - историков сказал бы больше? Разве что университетские профессора, преподаватели с кафедр новой истории - но тех ведь раз, два и… А все остальные историки, даже остепененные, крайне специализированные вплоть до "Эволюция лошадиных подков в период ранних Каролингов" или, как у Громова, "Крестьяне-отходники Тульской губернии". О войне за Испанское наследство, прямо России не касавшейся, у всех - крайне поверхностные знания, а то и вообще никаких. Даже кто такой лорд Питерборо, к стыду своему, Громов мог только догадываться, знал лишь то, что Англией к этому времени правила королева Анна, да смутно припоминал некоторых известнейших полководцев типа Евгения Савойского или Вальми.
Нет! Ну ведь угораздило же! И… как же там Влада? Она тоже здесь, в восемнадцатом веке, или все же девчонку миновала сия фантастическая участь? Вопросы, вопросы… Что в них толку сейчас? О другом пока надо думать. О другом… Выбраться для начала отсюда, а уж опосля - там видно будет.
- Эй, просыпайся, друг. Пора!
Тревожный шепот кузнеца Жауме Бальоса вовсе не разбудил Громова - молодой человек уже давно не спал, все ворочался, ждал, всматриваясь в темноту. Встав, сообщники на ощупь подобрались к двери и разом ударили в нее плечами - раз-два! Не особенно-то и шумно получилось, лишь жалобно звякнул упавший на пол засов. Хлипенькие оказались запоры! Понятно, почему - видать, давненько здесь двери не вышибали.
- Идем!
Жауме уверенно зашагал по узкому коридору, как показалось Андрею - куда-то в глубь тюрьмы, прочь от видневшихся невдалеке пляшущих желто-оранжевых отблесков - похоже, там, за углом, ярко горели факелы.
С минуты на минуту Громов ожидал погони - тюремщики обязательно должны были спохватиться, явиться на шум, если, конечно, они его слышали, не спали. Тяжелое дыхание кузнеца слышалось впереди, шаги беглецов гулко отдавались под сводами, а погони что-то не было слышно - странно!
- Они дрыхнут все, - шепотом пояснил Жауме. - Ленивые кастильские свиньи. К тому же им давно не платили жалованья. На все - плевать.
Понятно! Андрей усмехнулся - раз жалованье не платят, так и в самом деле - зачем честно службу нести?
- Думаю, стражники и сами разбегутся, едва только увидят распахнутую дверь, - тихо засмеялся кузнец. - Такие уж это воины. Набрали невесть кого - заставили служить силой. Ну то нам на руку.
- Странно, что еще вся тюрьма не сбежала, - пошутил молодой человек.
Кузнец хмыкнул:
- Не сбегут - боятся. Страх - великая сила. Да и настоящих борцов в крепости нет - похватали бог знает кого: недоимщиков крестьян, цыган, бродячих акробатов. Да и они, может, бежали бы, кабы знали, что служба тут наперекосяк. Тем более - скоро тут всем не до нашего побега будет - уже третий день в море реют вымпелы английской эскадры! Скоро, скоро сядет на трон добрый король Карлос, а кастильские псы пусть убираются в свой поганый Мадрид!
В последних словах Жауме сквозила самая лютая ненависть, словно кастильцы были захватчиками - да ведь и были, лет с полсотни назад подавив народное восстание, известное как "война жнецов". Насколько помнил Громов, тогда Каталония на краткий миг стала свободной страною… на краткий - но незабываемый здесь для многих - миг.
- Сюда… Эй!
Задумавшись, Андрей едва не пропустил поворот - черный лаз, ведущий куда-то наверх, на крепостные стены. Резко потянуло ночной свежестью, неожиданный порыв ветра растрепал волосы беглецов, выбравшихся на открытую галерею. В усыпанном желтыми звездами небе ярко сияла луна, и высокие зубчатые башни отбрасывали качающиеся призрачные тени. Путь неожиданно преградила решетка, на вид - весьма прочная…
- Пройде-ом! - обернувшись, успокоил кузнец. - Эту решетку я ковал. И замок тоже я ставил.
Он протянул руку, что-то звякнуло, заскрипело, и решетка покорно сдвинулась в сторону.
- Проходи! - галантно предложил Жауме. - Увы, главные ворота охраняются гораздо лучше, чем узники, - из крепости мы не выйдем.
- Не выйдем? - Громов с удивлением посмотрел на своего сообщника. - Зачем же тогда было бежать?
- Укроемся в верхнем саду, на время, - шепотом пояснил кузнец. - Думаю, нам недолго придется ждать.
- Ждать? Чего?
- Увидишь. А сейчас - идем, и быстрее: скоро рассвет.
И в самом деле, на востоке, за цепью невысоких гор, уже сверкали алым зарницы, и первые солнечные лучи готовились озарить своим светом покрытые густыми кустами вершины.