Старейший вояка расправил вогнутую внутрь грудь, распахнул камзол и выставил на всеобщее обозрение кучу орденов. Жан де Паранель взметнулся вверх и вытянулся перед отцом, не обращая внимания на кувыркающееся за спиной кресло, вылетевшее из-под его седалища. Кресло разлетелось в мелкую щепу, грохнувшись о стену.
- Вы куда толкаете пацана? Я хочу, чтоб он с самых низов прошел воинскую науку, чтоб почувствовал кровь!
- Папа, позвольте доложить,- рявкнул Жан Паранель,- я ведь о том же самом и гово...
- Молчать! Он должен, как и я, начать службу не с этими блюдолизами из дворянских семей, а обычным солдатом-латником в действующей армии!
Глаза матушки Жака начали закатываться.
- Папа,- заволновался Жан,- но тебя ведь разжаловали в рядовые за аморальное поведение. За то, что ты ночью в женский монастырь залез, в который герцогиню упекли...
- Вот там-то я и понял, что такое настоящая служба!
Где он понял службу, в монастыре или в армии, уточнить никто не успел, так как в этот момент дверь с треском распахнулась. Это на семейный совет подоспела слегка припоздавшая бабушка.
Любому стороннему наблюдателю, если б он впервые оказался в этом обществе, сразу стало бы ясно, в кого пошли ее отпрыски. Бывшая гишпанская герцогиня Багриэль, пожертвовавшая высоким титулом ради страстного воздыхателя Андре де Паранеля, была таких могутных форм, что супруг даже в прыжке не доставал до ее подбородка. На свою беду, Андре к старости стал подслеповат и глуховат, а потому не заметил приближения благоверной и продолжал разоритьем:
- И пусть он, как положено в походе, кружку гномьей водки для храбрости из общего котла...
Вояка заткнулся, схлопотав подзатыльник, который ему ласково отвесила супруга своей могучей дланью.
- Опять старый развыступался?
- Что ты, дорогая, я о былых заслугах.
- Знаю я твои заслуги. А ну дыхни!
Андре Паранель шумно втянул воздух в себя.
- Совсем никчемный стал,- расстроилась бабушка Жака,- уже на трезвую голову ахинею несет.
Долго дыхание задерживать ее супругу .здоровье не позволяло, а потому он выдохнул обратно.
- Слава тебе господи,- успокоилась герцогиня,- а я уж подумала: совсем с катушек старый съехал. Больше
ему не наливать!
Слуги отодвинули от старого графа не только гномью водку, но и вино. Бабушку здесь уважали.
- Итак, что решаем? Куда моего внучка определить? - Бабушка села за стол.
- Матушка,- заголосила мать Жака,- они вашего внука в солдафоны определить хотят!
- Это дело хорошее.
- Хорошее? Чтоб он в казармах гномью водку жрал, как они?
- Гномья водка - это нехорошо,- кивнула бабушка, наполнила себе рюмку гномьей водкой и оприходовала ее под грибочки в маринаде,- но я, пожалуй, с ними соглашусь. Пусть внучок прочувствует, что такое служба. Надо только его в такое место определить, чтобы не бросали сразу в самое пекло.
- Вот и я говорю, - запетушился глуховатый Андре де Паранель,- в самое пекло! Только там он станет настоящим воином!
- Матушка! Дитятко мое единственное не губите! - заголосила мама Жака.
- Молчать! - рявкнула бабушка. В зале тут же наступила тишина.- Значит, так. Мы тут посовещались, и я решила. Пойдешь ты, внучок, служить. А то какие-то бабочки, пестики, тычинки, тьфу! Смотреть тошно. Жан, где сейчас этот полк расквартирован?
- В Даренджее. Это в трех верстах от столицы.
- Вот туда пусть и направляется,
- Мама,- теперь уже заволновался Жан,- это же элитный полк. Туда принимают только рыцарей.
- Ну и что? Разве Жака не обучали? Он что, мечом махать не умеет? Разве я, как лицо королевской крови, не посвятила его в рыцари?
- Посвятила, матушка, посвятила,- закивал головой Жан.
- Так что тебе мешает зачислить его в полк?
- Королевский указ,- вздохнул Жан,- королевский указ о том, что, прежде чем попасть в этот полк, дворянин должен подтвердить свое звание рыцаря, совершив подвиг.
- Тебе что, подвиг сыну организовать трудно? - удивилась бабушка.
- Не так это и просто,- загрустил Жан,- нужны достойные доверия свидетели.
- А мы что, доверия не внушаем? - нахмурилась бабушка.
- Родственникам свидетелями быть нельзя. Вот если бы наш Жак принес королю не челюсть дракона, которую он вчера в нашем саду выкопал, а натуральную свежеотрубленную голову, то и без свидетелей обошлось бы.
- Дракона... - Матушка Жака схватилась за сердце и рухнула в обморок, обмякнув в кресле.
Жан привычно начал оказывать своей чувствительной супруге первую медицинскую помощь, которая заключалась в энергичных пощечинах.
- Квелую жену ты себе выбрал, сынок,-покачала головой бабушка.- Нюхательной соли сюда, быстро! - бросила она слугам, и те помчались выполнять приказание. Однако графиня пришла в себя раньше, чем они ее принесли.- Так что там еще за подвиг может сойти?
- С нечистью какой-нибудь сразиться...
Договорить Жан не успел, так как его жена опять рухнула в обморок, и ему вновь пришлось приводить ее в чувство.
- Ладно,- приняла окончательное решение бабушка,- раз такое дело, собирайся, Жак, в дорогу. Сегодня ты отправляешься подвиг совершать.
- Какой? - поинтересовался Жак.
- Да хоть какой! - рассердилась бабуля.- Ты его, главное, соверши! Вон у нашего соседа графа де Буйни разбойники объявились, а у него по причине беспробудного пьянства руки до них не доходят. Вот и покажи, чему тебя за это время научили. Разгони эту шайку, возвращайся, и мы определяем тебя в папин полк. Отслужишь там положенные пять лет и можешь дальше заниматься своими бабочками.
"Пять лет",- мысленно простонал Жак, однако вслух ничего не сказал. Он по опыту знал: с бабушкой спорить не только бесполезно, но и небезопасно. Рыцарь горестно вздохнул и пошел собираться в дорогу.
Разумеется, самостоятельно ему собраться не дали. Не прошло и пяти минут, как в комнату Жака зашли дед с отцом и начали потрошить его дорожный мешок.
- Это еще что такое? - нахмурился Жан, выуживая оттуда странный агрегат.
- Это микроскоп, папа. Недавно изобрел...
- Долой! А это что? - выудил он из мешка лупу.
- Это чтоб костер в походе без огнива разжигать,- вывернулся Жак.
- Да? - удивился Жан.- Ладно, оставляем - Лупа вернулась на место.- А это что?
- А это жизненно важная в походе вещь,- очень убедительно сказал Жак, глядя на сачок,- без этого в походе никуда!
Короче, через полчаса яростного торга, к которому подключился и дед, они пришли к консенсусу. Жак отстоял сачок, убедив предков, что им он будет ловить только зайцев, а если повезет, то и косуль, что решит его продовольственную проблему, и пояснил, что лупа - это средство для разжигания костров, а книжки с картинками - дли развлечения, чтобы не скучать в дороге и в походе было чего почитать. Роль картинок сыграли засушенные листья и наколотые на булавки бабочки. Слегка захмелевшие предки этого не заметили, и благосклонно разрешили книжки взять с собой. Их задача была не допустить присутствия в мешке всего, что связано с наукой, которая так испортила их отпрыска, а потому их очень порадовала третья книжка, которую Жак упрятал на самое дно.
- Анатомия человека,- прочитал Жан,- а эта книжка про что? - Он открыл первую страницу и уставился на изображение голой женщины.- О-о!
- Какая интересная книжка,- оживился дед,- а ну дай сюда. Пожалуй, я ее сам на ночь почитаю.
Увлекшись, они не заметили, как в комнату вошла бабушка.
- Ах ты, старый козел! - возмутилась герцогиня, увидев, что Андре де Паранель собрался читать на ночь.- Быстро верни ее внуку! Это книга об искусстве врачевания. Она ему может в походе пригодиться.
- Как пригодиться? Чем? - пискнула мама Жака, просачиваясь в дверь вслед за бабушкой.
- Раны после битвы врачевать. Свои и чужие.
Мама Жака опять упала в обморок, выронив корзиночку, в которой лежало самое главное, что, по ее мнению, потребуется сыну в пути. Пока ее приводили в чувство, Жак незаметно затолкал обратно в мешок не только анатомию, но и микроскоп, замаскировав его сверху связанными мамой носочками в дорогу. Итак, сборы были закончены.
Все семейство вышло в замковый парк, где верные слуги уже держали под уздцы оседланного коня, и началась процедура прощания.
Первым прощаться подошел дед.
- Так, внучок, чтоб в любом бою ты шел впереди всех, на лихом коне, с мечом наголо и рубал врагов так, как когда-то твой дед их рубал! Понял?
- Понял,- кивнул Жак, нагнулся, поднял деда, расцеловал в обе щеки и поставил обратно на землю.
Следующим подошел отец. Жан де Паранель вложил в руки сына меч в богато отделанных ножнах.
- Я даю тебе в дорогу самое ценное - наш фамильный меч. Не осрами его делами нечестивыми. Достойно неси высокое звание рыцаря. Любой косой взгляд воспринимай как оскорбление и сразу вызывай наглеца на смертный бой! А сейчас я тебе главный совет дам,- таинственно понизил голос Жан.
- Какой?
Отец обнял за плечи сына, приблизил губы к его уху и зашептал:
- Главное, сынок, после любой битвы - это поход по девочкам и кабакам. Все напряжение как рукой снимает! На вот тебе еще в дорожку.- Отец незаметно сунул в карман сыну увесистую флягу, в которой что-то подозрительно булькало.- Незаменимое в походе средство. Поверь мне!
Затем подошла бабушка.
- Береги, внучок, дворянскую честь смолоду. Не забывай, что с тебя спрос особый. Ты хоть не инфант, но и не простой дворянин. В твоих жилах течет королевская кровь правящей гишпанской династии.
- Хорошо, бабушка.
- Я на тебя надеюсь.