Бешеный Крыс хворал. Его одолевали многочисленные недуги, присущие племени краснощеких. Он то дрожал от холода, то обильно потел. Соплеменники - теперь уже бывшие соплеменники - старались позаботиться о нем: натащили в погреб, служивший обиталищем Крыса, всевозможного барахла, какое, по их представлениям, могло понадобиться живому. Укутали драными одеялами, снабдили грудой подгнивших диких яблок и кипятили для него воду в котелке. Но бедняга никак не мог оклематься.
Выглядел он, надо сказать, преотвратно. Еще не человек, но уже и не совсем зомби. У Бешеного Крыса отросла щетина, но она не прикрывала всех прыщей и язв, в обилии усеявших физиономию. Волосы, частью выпавшие, уже начали отрастать заново, так что убор из вороньих перьев он больше не носил. Кожа висела неопрятными складками, и все это усугублялось вонью - однако смердел Крыс не мертвечиной, как полагается честному зомби, от него несло немытым телом, потом и прелым тряпьем, в которое его укутали соплеменники.
Осмотрев недужного, Гектор сказал, что для данного больного лучший доктор - это время.
- Он сейчас беззащитен перед болезнями, потому что лишен иммунитета. Дайте срок, организм приспособится. Хотя показаться врачу все-таки не мешало бы.
Бутс ничего говорить не стал, а предложил Крысу флягу виски. Это средство оказалось действенным. Сделав большой глоток, больной перестал дрожать и заявил, что огненная вода - единственное, что хорошо в жизни краснощекого.
- Это еще что, - заверил беднягу Бутс, - вот ты попробуешь нормальной еды! Представь себе сочную вырезку филейной части крысы, да под острым соусом, да с запеченными овощами! А яблоки? Настоящие спелые садовые яблоки, не эта кислятина!
Крыс почувствовал, что его рот сам собой наполняется слюной, и встревожился - не новый ли недуг? Хламовники дружно кинулись успокаивать его и сулить дальнейшие радости жизни. Наконец жертва маньяка пришла в состояние, подходящее для серьезной беседы. Бутс заверил Крыса, что флягу тот может оставить себе и лечиться понемногу - это помогло бедняге более или менее связно пересказать свою печальную историю.
Дело было вот как - он, как обычно, прикатил вагонетку в забой и принялся рубить уголь. Работа привычная, темно, как в могиле, вода где-то рядом каплет - благодать! Крыс и по сторонам не смотрел, знай себе трудился - а потом вдруг ему на голову накинули мешок, куда-то поволокли… совсем недалеко. Его повалили, кто-то сел сверху, Крыс ощутил, как в тело вонзается холодное и острое… Боли не было, потому что мертвякам такие уколы нипочем. А вот дальше - дальше он сквозь окутывающую голову мешковину услышал звук трубы, а хриплый голос произнес какие-то странные слова, что-то вроде: "Встань, воин Добра!"… и вот тут-то с ним началось по-настоящему страшное. В место, куда укололи холодным острием, стало вливаться нечто обжигающее, бурлящее и клокочущее, в голове заорали тысячи голосов, все тело стало зудеть и чесаться. Крыс вмиг ощутил боль от множества ушибов и порезов, какие выпали его бедному мертвому телу, причем почувствовал их разом, одновременно. Он был жив! Он страдал всеми проклятыми недостатками, присущими краснощеким!
Расстроенный бывший мертвец снова приложился к фляге Бутса, утерся и закончил:
- Вот как оно было, добрые рыцари. Чтоб мне лопнуть!
Хламовники переглянулись. Последняя тирада была совершенно не свойственна зомби, но Бешеный Крыс произнес ее буднично, как будто эти слова давно вошли у него в привычку.
- Я должен кое-что проверить, - сказал Гектор. - Тебе, парень, мы уже вряд ли сумеем помочь…
- Разве что прирезать и привязать к шпилю на башне, да надеяться, что тебя сызнова шарахнет живомолнией, - добавил Бутс.
Эта перспектива Крысу не понравилась, он только-только начал отыскивать приятные стороны своего нынешнего состояния.
- Но мы попытаемся помочь твоим соплеменникам, - закончил свою реплику Гектор.
Покончив с допросом, хламовники отправились осматривать шахту. Внутрь они, разумеется, не совались, поскольку не имели подходящего снаряжения. В любом случае, им не поймать злодея в штольнях - наверняка он лучше рыцарей знает лабиринт коридоров внутри горы. Оставалось надеяться, что он хотя бы изредка выходит на поверхность.
Скинув белые плащи, приятели обследовали несколько входов. Навстречу попался зомби с вагонеткой - деревянным коробом, скрепленным для прочности стальными полосами и поставленным на неуклюжие колеса. Без особой охоты мертвяк объяснил, что знает не меньше десятка штолен, по которым можно добраться к угленосному слою. Искать среди них тот, которым пользуется маньяк, бессмысленно, все равно не угадаешь. Подумав немного, Гектор заговорил:
- Подведем итоги. Что нам известно?
- По-моему, ровным счетом ничего, - равнодушно ответствовал Бутс.
- Ничего и еще немного сверх того. Мне не дает покоя звук трубы. Зрящий, когда поминал грядущий Конец Времени, упоминал трубы, которые призовут всех на бой.
- Я не удивлюсь, если эти проделки с зомби - его рук дело. Но доказательств у нас нет. И потом, как он с приятелями может охотиться на зомби в шахте? Ему-то дышать надо!
- Мне нужно наведаться в Красный Угол, - решительно заявил блондин. - Если мои догадки подтвердятся, у нас появится зацепка.
- Валяй, ищи зацепку. Я поброжу здесь немного. В шахте дышать нельзя, и если злодей - человек, он должен иметь здесь поблизости логово. Вот и поищу его.
Рыцари церемонно пожали друг другу руки и обменялись пожеланиями удачи.
* * *
По пути Гектор обдумывал происходящее в Красном Углу и пришел к выводу, что нужно спешить. В городок он примчался галопом, проскакал, разбрызгивая грязь, по улицам и остановил взмыленного крысюка у мэрии. Там ему попался на глаза один из помощников шерифа.
- Где шеф? Или хотя бы Питер?
- Шеф у себя, ему нездоровится… А Питер занимается предвыборной агитацией.
- Нездоровится? Видимо, после вчерашнего?
- Ничего, мистеру Глипсону не впервой, - заверил помощник шерифа. - Он куда крепче прежнего мэра, оклемается.
- Тогда мне нужно разыскать Питера. Необходим помощник, я не знаю вашего города.
- Так давайте я провожу, - вызвался парень. - Шеф велел помогать вам во всем. Куда желаете?
- В больницу. Я хочу осмотреть пострадавших от эпидемии.
Городская больница располагалась на окраине, идти пришлось минут двадцать. По дороге встретился Питер - заместитель шерифа вышел из лавки, потирая кулак. Гектор заметил, что костяшки пальцев рассажены, а на широком лице Питера подсыхают мелкие капельки крови. Здоровяк сказал, что не может бросить дело, у него еще семь адресов на сегодня.
- Агитация - первое дело перед выборами, - важно объяснил он, - пусть Крес вас сопровождает.
Крес кивнул и повел хламовника дальше. В больнице он представил Гектору доктора Куперта - седенького старичка в пенсне.
- Вчера как раз доставили еще одного пострадавшего, - объяснил врач, - но он не в состоянии говорить. Они приходят в себя на второй-третий день, да и после этого не сразу способны к нормальному общению. Плохо узнают окружающих, не могут припомнить некоторых слов, путаются в падежах… Идемте, я провожу. Сами поглядите.
Больной лежал на койке, укрытый одеялом до подбородка. Глаза были закрыты, бледное лицо спокойно.
- Когда придет в себя, будет вялым, реакции заторможены, общая слабость, зрачки сужены, - пояснил Куперт.
- Как будто душу из него вынули?
- Ну… если выражаться не медицинским языком, то примерно что-то в таком роде я бы и сказал. Хотя никаких видимых повреждений, никаких симптомов…
- Хорошо. Проводите меня к предыдущему. Крес, пригласи сюда мисс Конвергенцию, мне нужно кое-что у нее спросить. Только вежливо, вежливо! Это не имеет отношения к предвыборной агитации.
- Это мы понимаем, - ухмыльнулся Крес. - Такая славная мисс, зачем ее агитировать?
- Мистер Сезански, - представил врач хламовнику другого больного, - этого доставили два дня назад, и он уже начал приходить в чувство.
- Мне паршиво, доктор! - сварливо заявил Сезански, плешивый немолодой мужчина с испитой физиономией. - Дайте виски, и я мигом оклемаюсь. Просил же виски, а вместо этого вы приводите ко мне этого верзилу. Он, конечно, представительный парень, но, в отличие от виски, не может мне помочь!
- Я рыцарь Хлама, - с достоинством заявил Гектор, - и помочь как раз могу. Например, я берусь убедить доктора налить вам на три пальца отборного виски.
- Но мистер Сезански нуждается в…
Гектор украдкой подмигнул доктору:
- Разумеется, разумеется! Нуждается в покое и уходе. Однако я ручаюсь, что виски больному не повредит. А пока вы нальете, я задам ему несколько вопросов.
- Рыцарь Хлама, надо же! - фыркнул Сезански. Он, вероятно, хотел, чтобы его слова звучали язвительно, но говорил вяло, без выражения. - Ладно, вываливайте ваши вопросы. Если они мне не понравятся, я попрошу доктора вытолкать вас взашей, чтобы не выходило мучение тяжело больным людям!
- Итак, мистер Сезански, прежде чем свалиться от хвори, вы сидели, как обычно, в салуне…
- Чтоб мне лопнуть! Именно там я и сидел, как подобает честному человеку! И оставьте ваши грязные намеки! - монотонно забубнил больной. - Я вообще пью очень мало! Практически не пью! Совсем, можно сказать, не пью!
- Выпив небольшую порцию виски, приличествующую честному человеку, - невозмутимо продолжал хламовник, - вы направились к себе. По дороге… впрочем, я думаю, вы плохо помните, что случилось по дороге.
Появился доктор Куперт со стаканом. Сезански, только безразличный ко всему, слегка оживился и протянул руку, не забывая ворчать: