- Помню, помню. Вставай! - Кирилл помог Ольге подняться, - где твой круг? Давай его сюда, помогу донести, - взяв надувной круг в руку, мальчишка азартно крикну. - Всё, давай руку! Побежали!
Взявшись за руки, дети весело побежали к воде. Навстречу же им выходила, уже вдоволь наплававшаяся мать.
- Мама, мама! - загалдели дети, обступая даму. - Мы помирились! Можно нам купаться!
- Ну бегите сорванцы, - милостиво разрешила она, - только не долго, и чтоб я вас видела. Кирилл, чтобы от сестры, далеко не уплывал, - проинструктировала она и пошла вразвалочку на место, передохнуть, не забывая оглядываясь на детей.
- Не отплывёт, мама. Он клятву дал! - весело заявила дочь вслед матери и потянув брата за собой вошла в воду. Прохладная вода с плеском приняла в себя разгоряченные тельца детей, заставляя быстрее биться их маленькие сердечки и вызывая многочисленные мурашки на тонкой коже. Дети замерли заохав, а затем принялись плескаться, весело гогоча…
* * *
Когда дети с воем и визгом ворвались в пространство, занятое Григорием, он не довольно поморщился, передёрнувшись от радостного визга детей, что наподобие маленьких вихрей влетели в воду, и от эпицентра, сразу полетели брызги в разные стороны, как будто бы на том месте где пребывали дети, родился целый гейзер.
Поглядывая на весело играющих детей, Григорий махнув рукой и сплюнув в воду, подражая ребятне, собрал удочку (какая уж тут рыба), снял штаны, бросил их рядом с футболкой. Туда же отправились и носки. Скинув одежду, мужик, подтягивая семейки чуть ли не до пупа, двинулся к воде, помахивая руками, как мельница.
Из-за неудачно выбранного спуска, Григорий в начале, чуть не навернулся в воду с головой, оскользнувшись на мокрой траве, но вовремя выровнял равновесие и сев на корточки, осторожно опустил ногу и так же медленно сошёл в воду. К его чрезмерному удивлению, у берега оказалось не так уж и мелко, как казалось бы на первый взгляд. И получилось так, что Григорий, сразу как-то оказался по пояс в воде, от чего в груди у него, на секунду, замерло и перехватило дыхание. Видать разогретое тело не ожидало от хозяина, столь быстрого и насильственного охлаждения, потому было не менее удивленно своего хозяина.
Через минуту, отойдя от кратковременного шока, Григорий со свистом, выдохнул, сквозь сжатые зубы. Постоял пару минут, привыкая и вдруг нырнул, сразу с головой, на глубину. Вынырнул за пять метров от берега. Отдышался. Перевернулся на спину и устремил свой взор в ясное, голубое небо. Оно притягивало и манило его своей глубиной, напоминая, что мир вокруг него огромен и прекрасен, а люди так редко обращают на него внимание и забывают, что он тоже живой, как и они и тоже может чувствовать и ощущать, радоваться и болеть…
Налюбовавшись вволю, Григорий снова нырнул и как в детстве, его посетила безумная мысль, достать до дна, измерить так сказать глубину водоёма. Получится интересно? Неудача. Прокуренные легкие, взбунтовались где-то на пол пути до цели, требуя свежего воздуха. И Григорию пришлось всплыть, жадно глотая ртом воздух. Да не рассчитал силёнок. Его глаза выпучились, ещё чуть-чуть и он бы захлебнулся. Какая жуть.
Решив, что с него хватит купания, Гриша развернулся к берегу и не спеша по-лягушачьи, поплыл к берегу. Внезапно его правый бок ожгла, дикая боль. От неожиданности, Григорий даже сбился с пути. Ушёл под воду. Вынырнул. Наглотался мутной воды. Забил руками, враз забыв, как правильно плавать. Вновь ушёл под воду и вновь вынырнул, дико вращая руками. В этот момент его преследовала только одна мысль: "Лишь бы до берега добраться. Только бы доплыть".
Наконец, его руки нащупали дно, увязнув в иле. Григорий приняв вертикальное положение, пулей вылетел на берег и уставился на свой правый бок живота.
- Ой! Что это с вами, - испуганно воскликнула толстуха, оторвавшись от чтения потрёпанного томика детективов. Сняла очки и удивлённо уставилась на Гришу.
На животе у Гриши, разлилось красное пятно, величиной с мужскую ладонь, с маленькой язвочкой по середине из которой медленно сочилась кровь.
- А сука, как жжёт! - Застонал Григорий. Мало того, что покраснение на животе сильно болело, так оно и дико чесалось, хотелось до крови расчесать рану, просто разодрать её. Разодрать кожу и дать вытечь оттуда, проникший яд. Григорий попытался дотронуться, усилившаяся боль заставила резко отдёрнуть руку. - А, бля! Ну не везёт и как с этим бороться, - с чувством сплюнул он на землю.
- Да, в воде какая-то зараза цапнула, - ответил он на вопрос толстухи, когда та повторила свой вопрос. - Уы… ы… ы… - застонал он от боли.
Надо было видеть как побледнело лицо женщины, в этот момент. Отбросив книгу, толстуха с завидной прытью, для своих размеров, вскочила на ноги, и с места, ещё не начав движения, заголосила:
- Оля! Кирилл! А ну быстро на берег! Вылезайте из воды, живо!
- Ну ма! - сразу расстроились дети, - мы ещё немного покупаемся. Мы не замёрзли, ма!
- Я кому сказала! - заорала мать. Женщина подлетела к воде, схватила детей за руки и вытащила на берег. Просто выдернула из воды. На что дети, не поняв проявленной заботы к себе, обиженно захныкали.
- Ну не плачьте родненькие, - заквохтала она, - с вами всё в порядке? Никто не кусал вас? - Женщина поглаживая детей, по очереди осматривала их худые тельца.
- Мама! Ты же сама сказала, что нет здесь никакого чудовища, - возмутилась девочка, на миг испугавшись, что её всё-таки обманули.
- Нет, деточка, чудовище не существует. Нет родненькая! - Обрадованная мать, что с её детьми ничего не случилось, радостно целовала их, успокаивая.
- Так, кто же нас мог укусить? - резонно поинтересовалась Олечка у матери.
- Не знаю, доча. Не знаю милая. Вон, видите дядю? - указала на Гришу, толстуха. - Его только, что что-то укусило.
Дети заворожено уставились на красную опухоль.
- Брр! Какая гадость, - поморщился мальчик.
- Мам! А дяде больно? - спросила дочь.
- Конечно больно. Если бы у тебя была такая, тебе что, смешно бы стало? - опережая мать, ответил Кирилл. - Вон, как его скрючило.
- Ой мам! Мне страшно, пойдём домой, - проблеяла тоненьким голоском Олечка.
- Да, пойдём ма, - присоединился к сестре, брат. - Что-то мне больше не хочется купаться.
- Пойдёмте милые. Пойдёмте родненькие. На вот, держите полотенце, оботритесь. - Мать вытащила из огромной сумы, два полотенца, одно розовое, другое синие. - Эх и зачем я столько еды взяла, может, поедите?
- Нее!
- Ну, как хотите, - вздохнула женщина. - И в бадминтон не сыграли, не позагорали.
- Ма, пойдём, - подсохнувшие дети быстро оделись и ждали мать.
- Сейчас, сейчас, - засуетилась она.
Женщина натянула платье, свернула покрывало, убрала его в сумку, туда же положила надувной круг, свою книгу и куклу дочери - Олесю.
- Так ничего не забыли? - поглядывая по сторонам, спросила она у детей.
- Неет! - хором ответили мальчик с девочкой.
- Ну, раз всё в порядке… Пошли?
- Пошли, - девочка взяла маму за руку и вместе с ней пошла в сторону города. Подвижной мальчишка побежал впереди них, показывать дорогу, видя себя средневековым рыцарем, даже палку по случаю подобрал. А какой же рыцарь, да без меча?..
* * *
Вернувшись домой, Григорий сразу прошёл в ванную. Высунувшаяся из кухни жена проворчала:
- Припёрся, не запылился, - и убралась обратно, дожаривать котлеты.
- Таньк, где у нас зелёнка? - спросил из ванной супруг.
- Где и всегда! - прокричала с кухни жена.
- Здесь нету!
- Чёрт… Ищи лучше!
- Да нет здесь! Всё обыскал.
Загрохотал упавший тазик для стирки.
- Вот криворукий. - Танька отбросила лопатку, уменьшила огонь на плите и прошла в ванную. - Зачем-то зелёнка ему понадобилась, - ворчала жена, роясь в полке над умывальником. - На, держи слепой, - сунула она под нос мужу пузырёк.
Взяв зелёнку, Гриша поставил его на умывальник и снял футболку.
- Ой чтой-то?! - испугалась жена, прикрыв рот ладонью.
- Не видишь, опухло.
- Болит?
- Не то слово. И что же я не везучий-то такой…
- Гришь? А может к врачу сходишь, чё опять самолечением заниматься, вдруг, что серьезное, - умоляюще попросила Татьяна мужа.
- Не пойду! Так пройдёт. Счас зелёнкой помажу, антибиотика какого-нибудь выпью. На утро и выздоровею, и буду как огурец, - отмахнулся Григорий от замечаний жены, густо замазывая опухоль.
- А если нет?
- Что нет? - нахмурился Гриша.
- Ну, не заживёт.
- Заживёт. Ну а на нет и суда нет. Подохну, - безразлично ответил Григорий, пожав плечами.
- Дурак! И шутки у тебя дурацкие, - жена шлепнула мужа, ладонью по плечу. - Пошли на кухню, обед готов. Несчастье ты моё…
Опухоль у Григория, прошла только ко вторнику, немало, перед этим, потрепав ему нервы - чесоткой и болью, растёкшейся по всему животу, не дававшая спать по ночам. Краснота же спала в четверг. После чего Григорий, полностью забыл о досадной помехе, мучившей его четыре дня. Он даже и не догадывался, что всё только начинается и существо отдалённо напоминавшие червя, величиной всего с человеческий волос, напавшее накануне на него, рассосалось, выделив цепочку генов. И разносимые кровью по всему организму, они постепенно встроились в ДНК человека, вызывая необратимую мутацию клеток организма.