А народ, что ему? Разишь может думать он, когда паршивая овца, на гору лезть зовет кручённую, загомонил сразу, заволновался. И вокруг того мужичка, бомжеватой наружности, сразу образовалось пустое пространство, люди поспешали отгородиться он него, а далее, кто тихо, а кто и со злом вслед за старухой сам уже напал на мужичка.
- Эй мужик, иди-ка ты отсель по добру по здорову.
- Да проваливай!
- Не-ча здесь шляться, людей заражать!
- Да что вы слушаете эту полоумную. У старухи крыша поехала, а вы и уши развесили. - Огрызнулся мужик, на нападки толпы.
- А мы её и не слушаем. Мы сами себе хозяева, но ты нам всё равно не нравишься. А ну пошёл прочь! - гомонила толпа.
Но мужичок видать ещё не знал с кем имеет дело:
- Да пошли вы сами! - в сердцах бросил он в лицо толпе.
Перепалка за перепалкой, а народ и так уж взвинченный, а тут ещё старуха подлила масла в огонь, стал он переходить от слова к делу. Мужики как водится, похватали первое, что попалось под руку и используя это как оружие плотной толпой двинулись к бомжу.
Между тем Александр Сомов, оказался прямо напротив разыгравшейся сцены.
- Фу! От этого дяди воняет. Па пойдём отсюда, - заныла его дочь Настя.
- Да, Па пошли. Мы же собирались переночевать где-нибудь, - поддержал Настю брат, пятнадцати летний Пётр.
- Подожди Пётр, - оборвал сына отец, своим отцовским басом. Потом подошёл к вещам и стал в них рыться.
- Ты что задумал, Саша? - испугалась его жена.
- Не лезь женщина. Бери-ка лучше детей в охапку и иди вон к тому красному зданию, я вас попозже догоню. - И Александр, указав жене куда она должна идти, вернулся к поискам. - Да где же она, чёрт. Ведь специально же брал, помню. Ах, вот она родимая… - и Сомов вытащил из недр баула с вещами, бейсбольную биту.
- Ты что собрался делать? - ещё пуще испугалась жена. - Ты совсем сдурел. Зачем тебе бита? А ну положь обратно! И идём отсюда. - Жена взялась за биту и попыталась её выдернуть из рук мужа.
- Так! - отстраняясь крикнул муж. - Это, что такое, женщина. Я, что тебе, сказал делать? А ну-ка дети, берём мамку и бегом куда я указал.
- Пойдем мам, - Петька попытался увести мать, глядя испуганными глазами на отца.
- Нет, я никуда без тебя не пойду! - отстранилась она от сына и схватила мужа за рукав. - Ты что собрался бить этого человека, как и другие?
- Точно. Ты угадала, - зло оскалился Александр. - Старуха права. Из-за таких вот, как он, я потерял всё и бизнес и дом, и всё что нажил непосильным трудом. Откуда по-твоему на Москву обрушилась зараза. Так вот, милочка, это всякого рода бомжи виноваты, привезли заразу и инфицировали весь город. С начало был "СПИД", теперь чумой нас неизвестной, одарили, спасибочко им! - отцепляясь от жены пояснил он. - Так вот, родная, я не потерплю, чтобы эти сволочи околачивались рядом со мной и моей семьёй. Всё бегом туда, куда я показал. - После чего несильно оттолкнул жену и развернувшись зашагал прочь, по направлению к неопрятному мужику. Бомж же, в это время, преследуемый людьми, во главе со старухой, пятился ища выход и находился уже в пяти метрах от Сомова, и чтобы нагнать группу преследования, Александру пришлось поднажать.
Посмотрев вслед нерадивому мужу, жена не бросилась останавливать Александра. Он в очередной раз не послушал её и она не собиралась снова его переубеждать. Тем более, что Александр в последнее время стал очень раздражительным и злым. И она понимала отчего. Не шутка потерять бизнес, дело всей жизни и именно тогда, когда дела наконец, после стольких трудов, пошли в гору. Хорошо хоть Сашка ума не лишился от такого стресса, а то что обозлен, ничего скоро всё устроиться…
- А сейчас пусть выпустит пар, тем более он не один, вон их сколько, обиженных по жизни, - думала она, собирая вещи и распределяя их между детьми.
И когда они собрав вещи, тронулись уже в путь, услышали вдруг испуганное восклицание, той самой ненормальной старухи:
- Ой, что это!!!
Ненормальная перестала размахивать палкой и побледнев на глазах, вдруг встала как вкопанная. Толпа напиравшая сзади, как будто налетела на невидимую стену, ошарашено остановилась.
У бомжа, за которым они только что гнались, вдруг сами собой переломились ноги…
Люди, не осознавая всей опасности положения, продолжали стоять на месте и тупо таращиться на неопрятного мужика. А бомж повернулся к преследователям и встав на четвереньки, хищно оскалившись.
Старуха, стоявшая ближе всех к чудовищу, не могла и предположить, насколько оказалась она права в своих домыслах, обвиняя бомжа, что он заражён. Только она ещё не сознавала с кем в действительности столкнулась, а именно с мутантом, первого поколения - самым сильным и жестоким существом.
Ей в голову пришло лишь одно сравнение и она, перекрестившись, выкрикнула его на всю улицу:
- САТАНА!!!
Крик старухи послужил спусковым крючком для "мима". Мутант сорвался с места и за секунды поравнявшись со старухой, молниеносно нанёс удар ей по голове, ломая шею. И расправившись со старухой, отчаянно бросился в самую гущу толпы, круша людей, как безумный волк ворвавшийся в стадо овец.
Люди тут же растеряли весь свой боевой настрой и в панике бросились в рассыпную, расталкивая другу друга и не разбирая дороги. Сильные прорывались вперёд. Слабые отставали или падали под ноги обезумившей, дико орущей толпе, и их немилосердно затаптывали, не слыша жалобных стонов.
Отцы забывали о семьях, матери теряли детей, а дети плакали и стояли на месте обмирая от ужаса не зная куда деться, попадая под ноги взрослых. Паника с каждой секундой, как цунами, расползалась по огромному скоплению народа, всё больше и больше захватывая людей. А они поддавшись ей, бросали всё на свете и неслись сломя голову, куда глядят их выпученные глаза.
И если смотреть в тот момент сверху, то можно было увидеть, как расползалась паника. Она как камень, упавший в воду, расходилась радиальными кругами от эпицентра - кучки людей, основной массы народа. Было видно, как те, что ещё ничего не знали, но уже встревожено вставали и смотрели в ту сторону, откуда доносились крики. А через несколько секунд, до них докатывалась первая волна и они попав в сети паники, уже сами срывались с мест и бежали без оглядки, кто молча, а кто дико завывая, вытаращив глаза…
По прошествии какого-то времени, в толпе, кто-то вспомнив недавно услышанное, чудное слово, заорал его во всё горло:
- МИМИКРИД!!!
И ему сразу вторило сотни глоток, добавляя паники толпе, объяв её сердце ужасом.
Паника возрастала стихийно, но довольно медленно. Это среди например одной тысячи людей, паника разлетелась бы подобно ветру. А вот уже среди сотен тысяч, паника разрасталась подобно степному пожару, медленно, волнами, постепенно набирая силу…
* * *
Где-то примерно, если посчитать до десяти, начиная с того момента, как до сержанта Ерофеева долетел крик отчаяния - "мимикрид", паника наконец достигла и самих ворот пропускного пункта. Прилетев на крыльях ужаса, она охватила людей, и те, как-то стихийно, разом разорались и с места рванули, на приступ санитарной зоны:
- Откройте!
- Впустите нас!
- Помогите! Пожалуйста помогите! - кричали со всех сторон.
- Открывайте твари! Они же нас здесь всех перебьют!
- Спасите!
- О Боже, я не хочу умирать! Спасите! Пропустите нас!..
Как известно, у страха глаза велики. И люди потеряв всяческий человеческий вид, с гримасой животного страха, толком и не разобравшись в причинах общей паники, насели на ворота, всем миров уцепились за проволочный забор и попытались его разорвать, потом сломать. Броневики, подпирающие забор, аж раскачивались под бешеным, натиском людей. Сорви головы, оставили забор в покое и полезли вверх, прямо по головам, рядом стоящих людей, наступая им на руки, плечи, головы, они лезли вверх, с единственным намерением перелезть забор и оказаться в охраняемой зоне.
С этого момента, спокойствие кончилось. Сумерки улиц наполнились: шумом, гамом, криками о помощи и криками боли и отчаяния. Толпа народа разом сошла с ума…
- Назад!!! Я сказал назад! - орал во всё горло сержант Ерофеев безостановочно стреляя вверх из автомата, предостерегая людей от ошибки. Но видя, что его действия не возымели успеха и люди, с перекошенными от ужаса и гнева одновременно, лицами, продолжают, в яростном неистовстве напирать на ворота, махнул рукой, подавая знак.
Два броневика, с железными листами по бокам, рванули с места на встречу друг другу, обдав людей облаком выхлопных газов, и поцеловавшись носами замерли на месте, перекрыв ворота.
Ерофеев выстроив солдат в линию, махнул водителям бронетранспортёров, чтобы те убирались из машин. Затем, перекрикивая людей за воротами, проорал хватаясь за рацию:
- Врубай ток, мать вашу!
И в туже секунду, с внешней стороны ворот, закричали от нестерпимой боли и разгневанная толпа волной отхлынули от железных прутьев. Ерофеев своими глазами видел, какой вызвал эффект у людей, их маленький секрет, когда самые отчаянные, в попытке перелезть забор, с криком посыпались вниз, как переспелые груши.
Сразу же, из-за забора полетели крики отчаяния и проклятия, которые неизменно должны были обрушиться на головы военных, что так бездушно с ними поступали.