– Собаку убери. Да? – подал голос второй гость, несколько помоложе и явно немного нервный.
– Зачем? Рональд привык гулять свободно. Хороших людей он не трогает. Если те не делают чересчур резких движений.
В дом приезжих я не приглашал. Пусть прежде объяснят цель приезда. Мало ли кто может шляться! Дел с посторонними мы не заводили. Ничего националистического. Были бы тут лица славянской наружности, я бы и к ним отнесся так же. Раз приехали незваными, сначала объясните, зачем? Баранов у нас нет, арбузами не торгуем, сами тоже пока ничего не покупаем.
– Убери, я сказал!
– Не хами. – Я холодно взглянул на молодого.
Нет, драться не тянуло. Не люблю кулачных выяснений. Политика кота Леопольда – ребята, давайте жить дружно. Вы меня не трогаете, а я вообще никого трогать не хочу.
Первый из гостей что-то произнес земляку на своем языке. Строго так, явно делая замечание.
Издалека показался Виктор. Вид у приятеля был довольно бодрый, не чета мне, хоть и более молодому. Постоянное нахождение на свежем воздухе и размеренный труд делают с человеком чудеса. Тяпку отставной подполковник нес на плече. Мы-то с Борисом сразу избавились от надоевшего инструмента. Может, зря? Все какой-то аргумент в беседе. Слабоватый, топор повесомее будет, и все-таки, если постараться дать…
Что-то я начал думать не в той категории. Или сказывается жизнь на отшибе, в местах, куда милиция практически не заглядывает, свидетелей не бывает, и на каждого человека поневоле глядишь, гадая, хороший он или плохой. Тем более в нынешнее время, чем-то похуже постперестроечного.
– Вот и хозяин.
Интересно, где от меня сейчас будет больше пользы, в переговорном процессе или же сходить не спеша в дом за игрушками? Не слишком верилось в визит доброй дружбы.
– Что тут такое? – поинтересовался Виктор внешне беспечным тоном.
– Разговор есть.
– Говорите.
Первый из мужчин скользнул взглядом по нам с Борисом. Мол, стоит ли высказывать все при посторонних? Хотя по нашему виду посторонними на хуторе мы не являлись.
– Значит, так. Хочешь, чтобы это и дальше никто не трогал?
– Есть желающие? – сбить Виктора с панталыку было нелегко.
Да, все-таки явный наезд. Предложение крыши за конкретную мзду. Просто раньше подобное не касалось сельской местности. Прибыток невелик, а в отдаленной защите крестьяне не нуждаются. Пока кого дозовешься! Да и кто может напасть? Случайный отморозок. До сих пор главные проблемы – воровство с полей со стороны людей несерьезных. Бомжей, проще говоря, безработных, алкоголиков и прочего опустившегося сброда. К тому же, подобное случалось в дачных районах, где-нибудь не слишком далеко от города, но чтобы на удаленном от магистралей хуторе…
– Живешь одиноко, желающие найдутся.
– Угу. Думаете, нуждаюсь в крыше?
– А то нет? – сверкнул фиксой первый. – Мало ли что бывает…
Виктор смотрел спокойно и равнодушно. Между прочим, проводного телефона на хуторе не имелось, мобильники не действовали, соответственно, уповать на удаленную защиту было глупо. Да и как показал старый опыт, всякие "крышеватели" гораздо опаснее посторонних отморозков.
– Ребята, как бы вам сказать… Я сам по себе, вы – сами. Никакая помощь мне не нужна.
– Ты что, не понял? Да?! – вскрикнул "камуфлированный".
Оружия у гостей не видать, но вряд ли они заявились с пустыми руками. Уж хотя бы ножи у них имеются. Если не что-нибудь посерьезнее. Подобные выяснения легко заканчиваются потасовкой, и трудно сказать сразу, чем она закончится. Нас трое, их – четверо, варианты могут быть самые разные.
– Я неясно сказал? – В отличие от гостей, голос Виктор не повышал. – Здесь частное владение, ребята.
Тот, с фиксой, остановил разгорячившегося молодого и вновь взял разговор в свои руки:
– Мужик, сегодня оно твое, завтра – наследников. А то и вовсе чужих людей. Знаешь, что бывает с несговорчивыми?
– Я пока воды схожу попью, – сказал я приятелю. – И сразу вернусь. Пить охота…
Кавказцы взглянули на меня с мимолетным презрением. Мол, сдрейфил, вот и старается оказаться подальше.
– И мне принеси чего-нибудь, – кивнул Виктор.
Единственное – гости с некоторым подозрением посмотрели, как я прохожу мимо Рона. Но тревожить собаку заранее в мои планы не входило, а мой дальнейший путь не представлял для гостей интереса.
Зря. На одиноких хуторах хозяева частенько имеют охотничье ружье, не для обороны, так для браконьерства. А человека убить проще, чем иного зверя. Хотя он частенько любого зверя и хуже.
Оказавшись в доме, я сразу отодвинул в сторону скрытый лаз и скатился в подпол. Там, в углу, стояло несколько вожделенных ящиков, некогда спрятанных на бывшей территории части, а ныне переправленных сюда.
Руки навсегда усвоили порядок движений, и даже смотреть мне не требовалось. Цинки тоже были вскрыты заранее. Я торопливо набил пару магазинов, вставил один в автомат, другой засунул за ремень, секунду подумал и в придачу прихватил пистолет. Только на сей раз даже вторую обойму снаряжать не стал. Мало ли что может произойти за это время снаружи?
Пистолет легко поместился сзади, скрылся под выпущенной рубашкой. С "калашниковым" проблем было больше. Пусть десантный вариант со складным прикладом, все равно, для скрытого ношения он не предназначен. Был бы еще плащ, но в такую жару любой макинтош не менее подозрителен, чем шуба.
В окно было видно, что уже вся четверка гостей покинула автомобиль, и кто-то из них яростно жестикулирует едва не под носом Виктора.
Хорошо подвернулась продолговатая большая корзина. Я бросил автомат в нее, накрыл сверху какой-то тряпкой и быстро спустился с крыльца.
Рональд в напряжении носился вдоль забора. Он бы давно перемахнул на другую сторону и присоединился к спорщикам, добавив свои весомые аргументы, но долгожданной команды так и не поступало.
Калитку я едва прикрыл, да и не нуждался пес в калитке. С его-то статью одолеть ограду – плевое дело.
Внезапно там, впереди, Виктор отпрыгнул в сторону. Я сразу заметил в руке у того самого, в камуфлированной безрукавке, сверкнувший на солнце нож.
Встал в стойку Борис. Виктор покосился назад, заметил меня и отшатнулся еще правее, открывая сектор обстрела.
– Эй, мужики! – Я намеренно обозвал так гордых жителей гор. – Хорош тут лезгинку устраивать! Детство в одном месте заиграло?
– Ты чего сказал? Да?! – взъярился молодой. Его внимание переключилось на меня, что и требовалось. – Щас за базар ответишь! Да?!
– Вам сказано – убирайтесь. Или объяснить для особо тупых? Но тогда сплясать придется.
Конфликта все равно не миновать, и я пер напролом натуральным танком. Главное – на ребят бы не набросились.
Борис, оставаясь в стойке, все пятился ко мне и чуть в сторону. Рычал сзади Рональд.
– Кто тупой? – Еще один гость, в кожаном пиджаке, несмотря на жару, полез во внутренний карман.
Я терпеливо дождался, пока он извлечет пистолет, но взвести затвор не дал. Мне-то оставалось лишь сдвинуть предохранитель.
Нет, им действительно очень повезло. Тому, с пистолетом, точно. Да и камуфлированному с ножом. В молодые годы получили бы они по пуле в плечо, чтобы правой рукой не слишком шевелили. Но прежней практики давно не было, чуть промахнуться я вполне мог – не в пользу гостей, а убивать в мои планы пока не входило.
Пришлось выпустить короткую очередь над головами – это впечатляет, затем – еще одну прямо под ноги. Земля вздыбилась несколькими зловещими фонтанчиками.
– Руки!
Пистолет и нож без напоминаний полетели в сторону. Ясно же – третий раз я мог сдуру или с расчету выпалить прямо по гостям. Лес рядом, лопаты найдутся, и никто не узнает, где закончился путь залетных визитеров. Тут ищи, не ищи… А попасть очередью намного легче, чем одиночным выстрелом.
Удивительно, куда пропадает наглость у людей при виде дымящегося ствола! Звериным чутьем гости уловили – мир для меня разделился на своих и чужих.
Мог бы я убить? Запросто! На моей совести есть грехи пострашнее убийства. В сущности, кто передо мной? Явно не люди. Так, гадины, раздавить которых не преступление, а долг. Пройду мимо и тут же забуду о ничего не значащем пустяке. Одним трупом больше, одним меньше. Какая разница?
– Мы ничего, – пробормотал старший, с фиксой.
Куда только подевался гонор?
– Две вещи не люблю по жизни. Вторая – наглецы, – охотно пояснил я. Сделал паузу и добавил: – А первая – зря тратить патроны. Каждая пуля мимо цели – это буханка хлеба. Так учили. Кто же выбрасывает хлеб? Понятно говорю?
Гости согласно закивали. Взглядов от автомата они не отводили. Словно это могло задержать стрельбу.
– Боря, посмотри машину. Вдруг там еще что имеется?
Я чуть переместился с расчетом, чтобы зятек не попал в сектор обстрела.
– А вы пока присядьте, господа. И ручки не опускайте. Я человек нервный, контуженый, могу понять не так. Потом придется от остальных избавиться. Зачем мне свидетели?
Удивительно, как легко они понимали мои мысли. Про послушность я уже не говорю.
Борис залез в салон, пошарил и извлек на свет божий карабин. Охотничий, с виду – весьма недурной. Затем открыл багажник, пошарил там, но больше ничего интересного не было.
– Хорошо. Виктор, будь добр, посмотри, нет ли чего у джигитов при себе.
Надо было бы припахать Бориса, как самого молодого, только мало ли! Виктор хоть не станет маячить на линии огня.
Трофеями оказались лишь ножи. Два ствола на всех – не маловато ли для рэкетиров? Или они начинающие, не успели еще обзавестись необходимым реквизитом?