***
Кажется, целую вечность шли. И вдруг вывалились в освещенный коридор. По бокам двери.
- Как идти в столовую - здесь! - майор ткнул в план на стене. - Получить форму, выбрать каюту, заселиться! Сорок минут на выполнение!
"Каюты" внутри двухкомнатные. На удивление цивильные. Кровати большие и хорошие. Тумбочек нет, но есть один огромный шкаф на всех. Это в первой комнате.
В другой стоят четыре кресла - подозрительно барские для этих голых бетонных стен. Эргономичные: не только спинка настраивается, но и подлокотниками и подголовники. Затянуты черным кожзамом - а может, и настоящей кожей.
Только стоят эти кресла странно: спинками к центру комнаты, и иначе их никак не развернуть, основания привинчены к полу. А в стенах, напротив, стальные дверцы, как для выдачи обедов.
- Открываются, - Лис уже пробует. - Оп–па…
Да, есть чему глазами похлопать. Роль–ставни укатываются куда–то вверх, и в каждом окошечке - монитор в метр. Клавиатура. Мышка. Беспроводная, но массивная, тяжелая, в руках держать приятно, и кнопки - тоже большие, из специальной нескользящей резины. Машинки для настоящих игроков.
- Мы тут служить будем, или играть?
- Спать… - задумчиво пробормотал Туз.
Это он вскрыл запечатанный пакет с формой. Снаружи на черном пакете только бирка с размером - а внутри…
- Это что, пижама?
Рубашка цветастая до ряби в глазах, как гавайка. Да и сделана как гавайка, только с длинным рукавов. Штаны под стать. Свободные, легкие и такие же цветастые.
В остальных пакетах оказались тоже гавайские костюмы, только иных расцветок. Вместо пальм - фламинго, ракушки, рыбки и закат. И у всех в левых рукавах, вроде часов, вшито по крошечному… пэйджер, не пейджер? Крошечный экран, под ним две кнопки, со стрелками вперед и назад. Только нажимай, не нажимай - глухо.
- Электронные dog tag'и? Если потеряемся или что–то случится, вся королевская конница бросится нас спасать?
- Нас сюда что, развлекаться привезли?
- Что родина прикажет! - майор уже тут как тут, проходится по нашей каюте. Оглядывает нас четверых, а потом в коридор: - Цаплин! Иди сюда!
На цыпочках, ссутулившись, входит затравленный крысеныш.
- О, нет… - простонал Лис.
- Не нет, а так точно, солдат! А то ишь, хорошо устроились… Соль земли… А отруби? Вот вам подшефный.
Майор вышел, подшефный с ужасом глядел на нас. Медленно пятясь в угол. Подальше от Парижанина.
- Да не дрожи ты, - сказал Туз. - Никто тебя бить не будет… Ц–цаплин.
Цаплин шумно сглотнул, оглянулся на дверь и прошептал:
- А это правда, что нас будут сращивать с железяками?
- Чего?
- Брать наш мозг, и совать вместо процессоров в боевых роботов…
- Роботов?.. Каких еще роботов?
- Огромных… Человекоподобных…
Мы с Лисом переглянулись.
- Нахрена? - спросил Лис.
- Границу охранять…
- Ну вообще–то, - заметил Лис, - один такой робот, да еще срощенный с мозгом, - это нужны технологии подороже, чем вся Сибирь с хребтом Ломоносова в придачу.
- Да не здесь границу, на луне… Охранять нашу зону влияния. И воевать…
- На луне?.. Воевать?.. С кем?!
- Ну с такими же роботами, только пиндосскими…
- Да ради чего?!
- Ну как же… А залежи гелия–три?..
- Да этот гелий–три!..
- Подожди, Лис, - вклинился я. - Про роботов, это вам в автобусе рассказали, пока сюда везли?
- Да. Капитан. Когда мы заметили колючку, и…
- Ц–цаплин… - процедил Лис, с презрением разглядывая подшефного. - Вот что, Пацак. Правила в нашей комнате такие: продуктами умственного несварения воздух не отравлять. Это ясно?
- Чего?..
- Вслух не спамить! Так понял?
- Да… А в роботов нас…
- Правда, правда! - процедил Лис сквозь зубы. - Все правда! Кто же еще будет защищать родину, если не огромные роботы, генномодифицированные хомячки и клоуны вроде тебя?
- Так это…
- Кончай трындеть, я сказал, пока в ухо не дал!
- А–атставить! - из коридора майор заглядывает. - Это что еще за дедовщина? Я сказал, беречь, холить и лелеять. А ну шустро в коридор на построение. Объясняю задачу!
***
Объяснил - и понеслась…
Поначалу мы даже не поверили, что родине от нас так мало понадобилось. В коридор выглянешь, и на лице у каждого написано: это все классно, но не пойму, в чем прикол?
Это тут что? Вроде пансионата, что ли? Как сыр в масле катайся? Играй, не хочу?
Шутеры такие, шутеры сякие… Четыре часа утром, перерыв на обед, и еще четыре часа. Полдник, сорок минут на сиесту, и еще три часа игры… Один день в другой перешел, обеды–ужины сливаются, игра, завтрак, игра, игра, игра… Сетевая в одиночку, сетевая командная. Матчи на вынос, на счет, на удержание флагов…
Дни сливаются. Если бы Лис не догадался черточки на стене ставить, то и со счета дней сбились бы.
До того дошло, что мы уже начали сомневаться - не лучше была бы нормальная служба? С покраской травы, подметанием двориков и хождением на стрельбище раз в три месяца. От игр - уже никакого ощущения дуракаваляния и халявы. Только усталость и раздражение. Натурально тошнит.
И злость, особенно первые дни. Мы постоянно проигрывали. В других каютах собрались прогеймеры - а у нас что? Контрольная группа, одно слово. Я с Лисом еще туда–сюда. Пацак - ну он и есть Пацак. А Парижанин вообще мышку взял в руки первый раз в жизни. Туз, конечно, старался, но много ли он один может? Стал нехорошо коситься на Лиса. Если бы не Лис, Туз бы сейчас был как все остальные профи. Сбился в стайку с такими же мастерами по массовому покосу монстров. Может быть, в сильнейшей команде сидел бы.
Но главное - мысли. Разные мысли. Про сыр в масле. И про сыр бесплатный. И про то, где такой сыр бывает…
Вечером, уже после отбоя, когда свет в каюте погас, но сон еще не сморил, в темноте раздается голос Туза:
- А кто–нибудь помнит, что именно мы подписывали?
- Ой, а когда? - тут же Пацак. - Я ничего не подписывал!
- Да не реально подписывали, тормоз! Якобы. Ну, что нам зачитывали с бумажки? Еще на том свете?
- Про пять лет без права переписки?
- Нет, вот про это я и сам помню. А почему? Что мы тут вообще делаем–то? Как это там формулировалось?
- Не помню…
- Да–а–а… - Лис из угла скептически тянет. - Картина маслом: приплыли.
- Лис, кончай выпендриваться! Помнишь - скажи, а не знаешь - не трынди!
- А с чего вопрос–то возник?
- Да мне кажется… - Туз замялся. - Ну, что–то здесь не так…
- Что?
- Да все не так, как майор говорит!
- Да–а–а… - Лис тянет. Потом говорит, как ярлычок на консерве зачитывает: - Муму!
- В смысле?
- В смысле вечер, река, лодка. Герасим пускает скупую слезу, но гребет на середину. Муму внимательно глядит на Герасима. Смотрела, смотрела, смотрела, а потом вдруг и говорит: сдается мне, Герасим, чего–то ты не договариваешь…
- Да достал, Лис! Я же по делу спрашиваю!
- А я по делу и отвечаю.
- Да?! Ну и к чему это было?!
- К тому, - я влезаю, пока они всерьез не перегрызлись, - что можно было и раньше сообразить, что дело нечисто. Чтобы играть в игры, бункер не нужен. Очевидно, он нужен для другого.
- Очевидно… - передразнил Туз. - Ну и для чего?
- Чтобы изолировать нас на тот случай, если что–то нехорошее выйдет, дубина! - Лис опять звереет от чужой тупости.
- А что может выйти? - Пацак спрашивает.
Но молчание ему ответом. Мы и так каждый об этом думаем.
- Да ладно тебе, Лис, - наконец прошептал Пацак. - Ты ведь пошутил? Ну правда же, пошутил? С нами ведь ничего не случится? Это ведь просто случайность, что нас сюда привезли? Просто совпадение? Могли бы и в другое место, просто здесь им удобнее. Правда?.. Мессир!
- Не совпадение, - сказал я. - Что–то случится. По крайней мере, кто–то ждет, что что–то произойдет. Потому и готовится…
Туз нервно заворочался.
- Из чего сие следует, Мессир? Какие ваши доказательства?
- Кровати.
- И что?
- А то, дубина, - опять завелся Лис, - что их пять!
- Ну, пять! И что?!
Опять мне влезать надо, но Парижанин меня опередил:
- Каюты рассчитаны на четыре койки, - сказал он очень спокойно. - Кают в этом бункере огромное множество, нас без труда могли расселить по четыре человека. И еще тысячу таких же партий. И все же зачем–то нас расселили по пять, втиснув по лишней койке.
- И очень неудачно, - подтвердил Пацак. - Моя койка хуже ваших…
- Ну и зачем? - потребовал Туз.
- Затем же, - сказал Лис, - зачем нужны нечетные числа. Чтобы не было ничьей. Чтобы решение было принято обязательно…
- Не проще тогда было одну вынести? Чем три хуже пяти?
- Возможно, - мягко заметил Батый, - необходима достаточная свобода в принятии решения… Если три человека, и мнения разделились, то один обязательно окажется в одиночестве. Если пятеро, то мнения могут разделиться так, что никто не останется в меньшинстве…
- Парижанин! - взмолился Пацак. - Хватит этих алеутских заклинаний! Ты когда начинаешь так говорить, я перестаю понимать родные слова!
- Ну, допустим… - неохотно признал Туз. - Но что из этого следует? Что мы тут должны будем решить? Что от нас, в этой каютке, может зависеть? Настолько важное, что нас даже заперли в этом гребаном бункере на черт знает какой глубине? Будто мы опаснее ядерного взрыва?
- Не прошло и трех лет… - пробормотал Лис. - С другой стороны, лучше поздно, чем никогда. Хотя бы теперь до тебя доперло…