- Зачем? Найду ему лучшее применение… Отойди, Занден. Или не слышал? Уши прочистить?
Талех взмахнул хлыстом, со свистом рассёкая воздух.
- Учти, сам напросился, - сказал офицер.
- Это мои проблемы. Но ты её больше не тронешь.
- Как скажешь.
Занден отпустил Женьку. Она растерянно отошла и бухнулась в кресло. Ноги не держали.
- Ты ведь понимаешь, что будет потом? - усмехнулся Занден.
- Да.
- Тебя ждёт трибунал, командор.
- Да, - Талех спрятал хлыст.
- Ты нарушил закон. Я честно соблазнял, а ты помешал. Пощады не жди. Судейские инспектора наладят телепатический контакт и установят вину. Не посмотрят, что ты в комиссии.
- Да.
- Что ты заладил?! Да! Да! - вспылил Занден. - Ради этой землянки готов потерять всё?
- Я пока ничего не теряю, Занден, - невозмутимо ответил командор, вытаскивая Женьку из кресла и привлекая к себе.
- Ты проиграл!
- Признаю. Да, проиграл. Сражение… Но впереди война. По закону военного времени, твою жалобу рассмотрят только спустя цикл. Если не позже. А до того…
- Ты знал, что мне нужно, - сказал Занден. - С самого начала.
- Да…
- Тогда почему?
- Я дал тебе фору, - улыбнулся командор. - И ты победил. А теперь - проваливай и больше здесь не появляйся. Увижу рядом с Евой, размажу по иллюминатору. С другой стороны.
Теперь Занден был в шоке. Женя слушала их разговор, и до неё постепенно доходило… И она больше не хотела видеть никого из них. Никогда!
- Хорошо, - офицер кивнул. - Но если отнимешь у соперника жизнь, тебя казнят.
- Посмотрим, соперник. Ты показал, на что способен. Теперь моя очередь.
Евгения пожалела, что нет поблизости сковородки - надавать по физиомордиям им обоим… Так, чтобы аж носы впечатались и торчали с другой стороны!
Занден с достоинством прошагал мимо них и вышел, даже не обернувшись. Талех сразу заблокировал дверь… Женька вывернулась и заорала на него:
- Что это значит?! Ты! Ты знал, что так будет! Ты знал, что Даген… Как ты мог?!
- Я испытывал Дагена. Жаль, он провалил испытание. Я не вправе окружать себя никчёмными офицерами.
- За мой счёт!? Ах, так…
Она замахнулась, но командор перехватил Женькину руку и больно сжал запястье. Янтарные глаза почернели от расширившихся зрачков.
- Пусти! Ты! Этот гад чуть… Надо было переспать с ним!
- Надо было, - ответил Талех, едва сдерживая гнев. - Ты с самого начала вела себя неразумно. А я мог бы не приходить сюда.
- Ну и вали отсюда! И не возвращайся…
Он разжал пальцы. Женя сморщилась и потёрла запястье.
- Но я здесь. Потому что…
Она спохватилась.
- Тебя будут судить? Что ты потеряешь? О чём он говорил?
- О станции. Он потребует станцию, в качестве компенсации прерванного обмена. Скорей всего, трибунал признает обвинение и удовлетворит его жалобу.
Женька застыла, чувствуя вину и отчаяние.
- Это из-за меня… И ничего нельзя сделать?
- Можно… - Талех выглядел бесстрасным.
Она не выдержала и расплакалась. Слёзы брызнули из глаз, будто в организме повернули краник.
- Ты плачешь из-за Зандена? Или из-за того, что я могу потерять станцию? - поинтересовался командор.
- Да пошёл он, этот Занден! - ревела она, но в глубине души ощущала потерю, позорную неудовлетворённость, сожаление и одновременно ярость от того, что её просто использовали, чтобы добраться до собственности командора.
Талех внезапно обнял её и поцеловал, стирая слёзы, а потом с такой силой прижался к губам, что Женька вскрикнула. Он причинял ей боль, надавливая, прикусывая и не давая отстраниться. Так же внезапно оторвался. Губы саднило, но Евгения чувствовала облегчение и свободу от чар Зандена.
- Ну вот. Намного моей ДНК, чтобы изгнать его из твоих мыслей.
Талех поднял Женьку и отнёс на кровать. Лёг рядом. Она прижалась к нему, понемногу успокаиваясь.
- Я такая дура…
- Тихо. Я же говорил, Занден мощный соперник. А я, увы, не твой муж. Он ещё и Дагена мне припомнит… Пришлось ему повозиться, чтобы устранить преграду… А ты долго держалась, - одобрительно добавил он. - Старлетта он устранил час назад. Меня ещё не было на станции.
Женька всё равно злилась на себя.
- Зря не терзайся, - усмехнулся Талех. - Станция всё ещё моя. Времени у нас много. Но брак теперь не поможет. Меня всё равно будут судить. Но… учитывая, что ты вчера сказала… Я готов кое-что исправить.
- То есть? - Женя уставилась на него.
"О чём это он?"
- Ты сказала, что тебе никто не нужен кроме меня. Это означало признание твоей готовности к браку. Поэтому… Будь моей женой…
Холод стремительно расползался по венам.
- Ну, я…
- Можешь пока не отвечать. Как следует подумай. Цикла хватит?
Челюсть так свело, что изо рта вырвалось лишь мычание.
- Заодно, внимательно прочитай книжку, что я тебе дал… Несколько раз.
И тут Женьку прорвало. Она выложила Талеху всё. О своём неизбежном возвращении. О сыне, который остался в прошлом. Об ошибке дмерхов. О Шердане и Сингере. Модуляторах и шахматных партиях. О стратегии "пустой доски". О глобальном взрыве, что остановит войну.
Командор слушал и не перебивал. Хмурился, но не прерывал её. И когда Женя наконец выговорилась, невозмутимо заявил:
- Что-нибудь придумаем.
Глава 61. Ночь, накануне восемьдесят пятого дня… Ночь столкновения умов
- Почему раньше молчала?
Женьке было трудно отвечать в нынешнем состоянии. После всех откровений Талех раздел её и устроил генетический массаж. Джамрану лихо совмещали приятное с полезным. Женьке такое давалось нелегко, с непривычки. Она постепенно уплывала и теряла нить разговора. Командор упорно возвращал её обратно, к проблеме.
- Э-э… у-у, - расслабленно тянула она.
- Так лучше? - Талех ослабил воздействие. - Теперь отвечай.
- Что?
- Ты слышала вопрос.
- Не знаю… Думала сначала во всём разобраться. Стоит ли доверять дмерхам. И нужно ли останавливать войну, если можно победить…
- А это уже не тебе решать. С этим мы разберёмся.
Евгения вздохнула.
- Что-то ещё?
- Да. Я боялась, как ты отреагируешь на то, что я была замужем, и у меня есть сын, в прошлом.
Талех от удивления остановился.
- Почему?
- Откуда я знала. Вдруг у джамрану есть законы запрещающие жениться на женщине с ребёнком.
- Нет, - ответил командор, возобновляя массаж. - Такого закона нет. Но и прецедентов не бывало. У джамрану не рождаются дети вне брака, пока не снимут предохранитель. Но и не запрещается вступать в брак с представителями других рас. А у тех, полагаю, могут быть дети…
Женя снова вздохнула.
- Что об этом говорить?! Шердан чётко объяснил - ребёнку сюда нельзя… А мне придётся вернуться.
- Дмерхи тоже ошибаются….
- Не в моём случае. Я невезучая. Но даже если… Я не могу забрать сына… У Андрея есть отец. Они без ума друг от друга.
Как всё трудно! Василий был ей неважным мужем, но замечательным отцом и другом ребёнку. У Женьки случались трудные времена - безденежье, безработица, работа с выездом, и тогда Василий помогал, не отказывался. Частенько, во время Женькиных командировок, Андрей и жил у отца. Слово папа не сходило у него с языка… У Женьки голова пухла. Как ни крути, а решить эту дилемму ей не под силу.
- Так или иначе, - сказал Талех, - а я способен воспитать ребёнка.
Женя хмыкнула.
- Чего смеёшься? - обиделся он. - У меня две младшие сестры - близняшки и мама с папой - исследователи. Порою, доводилось нянчиться и менять пелёнки, пока родители часами зависали над каким-нибудь артефактом.
- Джамрану тоже меняют пелёнки? - Женька едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться.
- Нет, мы пользуемся самоменяющимися с искусственным интеллектом, - проворчал Талех, с чувством нажимая ей на позвонки.
- Ой!
- Прости… Няньки не допускаются. Младенцу незачем впитывать чужие гены и отдавать свои.
- Вот как…
- У джамрану трепетное отношение к детям. Даже усыновляют сирот других рас.
- А, знаю, чтобы ставить на них опыты, - в шутку ляпнула Женька. - А-ай! Что ты делаешь!? Больно же…
- А ты не болтай глупостей.
- А что, не так? - Женя на всякий случай отодвинулась от Талеха.
- Не совсем, - он вернул её на место и принялся за поясницу. - Во-первых, есть закон, воспрещающий генетические эксперименты над детьми. А во-вторых, так поступают лишь неотрадиционалисты и поступали джаммы. Они усыновляли осиротевших из-за них детей руннэ. И ребятишек не обижали, растили как собственных… Чтобы, когда вырастут, использовать ДНК.
- Чудовища, - буркнула Женька, всё же успев расслабиться и раствориться под его ладонями. - Не пущу к вам своего ребёнка…
- А я - серьёзно. Воспитал бы твоего сына, как своего.
- По-джамрански?
- А как ещё?
- С ума сошёл!
- По-вашему - не умею. Это ради его же блага. Джамрану предпочитают жёстко учить тех, кто им дорог, чем всю жизнь вытаскивать за шкирку из неприятностей.
- Ага, намёк понят…. А ты правда мог бы полюбить Андрея?
- В нём твои гены. Как иначе? Но воспитывал бы по обычаям джамрану.
- Ну нет! Пороть - не дам.
- Издеваешься? Дети неприкосновенны! - возмутился Талех.
- Неужели? У вас же процветает рукоприкладство.
- Не путай избиение с заслуженным наказанием. Да и наказанию подвергаются лишь половозрелые мужчины, редко - отроки, и, в крайнем случае, - взрослые женщины.